Ты согласен со мной?
В душе Мартин не был согласен с Вильямом, но ведь он всегда избегал прислушиваться к своему внутреннему голосу.
– Так ты согласен? – повторил вопрос Вильям.
– Один за всех и все за одного, – провозгласил Мартин, понимая, что это, конечно же, не ответ.
Но Вильяма, казалось, его слова вполне удовлетворили.
– Ну и отлично. И всё же, тебе нужен человек, который поддерживал бы тебя…
– Вильям, это всего лишь благие намерения. Меня нельзя сделать лучше, нельзя изолировать от людей…
– Зачем изолировать? Просто тебе иногда необходимо побыть с другом, который умерит твой пыл. Мне нравится Тереза, но не можешь же ты… О боже, мне кажется. что я хожу вокруг да около того, что в действительности хочу сказать… Не можешь же ты быть с ней тем, кем был со мной, не можешь получить более сильные ощущения…
– Мне не хотелось бы ранить тебя и, тем более, потерять…
– Ты ничего не хочешь терять и никого не хочешь ранить, – Вильям приблизил своё лицо вплотную к лицу Мартина и взял его за плечи, – Но всё равно, ты генерал. Правда, генерал, желающий убить двух зайцев сразу. Послушай старого мудрого Вильяма, Мартин. Неужели ты и вправду думаешь, что если ты переспал с кем‑то, то вы непременно должны влюбиться в друг друга? Что, если ты был инициатором связи, то, значит, должен быть внимательным чуть ли ни всю оставшуюся жизнь – никогда не причинять боли партнёру и даже не сердить его?
– Оставь меня, – Мартин резко дёрнулся головой.
– Понимаю… Если они не любили тебя, ты чувствовал себя отвергнутым и обиженным… Мартин, ты хочешь любить всех, но ты не любишь. Это лицемерие. Мне кажется, ты хочешь слишком многого. Ты хочешь получить души своих любовников.
– Не такой уж ты и мудрый, Вильям, – сказал Мартин, отталкивая его. – Ты совершенно не понимаешь меня.
– Да, теперь я вижу, что Тереза тебе подходит. Она посмышленее тебя, да и посвободнее. Но… я умываю руки. Не хочу быть для тебя вторым. Я проиграл эту игру.
Увидев слезы в глазах Вильяма, Мартин не выдержал и тоже заплакал.
– Прости меня, – прошептал он, подлетая ближе и дотрагиваясь до шеи Вильяма. – Ты мне как брат.
– Мы останемся братьями, только не надо спать со мной из сострадания. Пощади меня. Я должен поверить, что смогу обходиться и без тебя.
– В этом нет здравого смысла. Но если ты этого хочешь…
– Всё идёт своим чередом, Мартин. Мы собираемся быть – кто солдатом, кто генералом, у нас есть Работа. И я думаю, она будет гораздо более трудная, чем мы только можем себе представить. Поэтому нет места никакому сумасбродству и лицемерию. На самом деле мы не принадлежим себе полностью, как бы нам ни хотелось в это верить, чтобы мы ни делали и чтобы ни делали момы. Но мы можем любить, и мы можем называть друг друга братьями и сёстрами.
Открыв дверь, Мартин обернулся в пролёте и сказал:
– Пожалуйста, не пропускай больше собраний.
– Не буду.
Эйрин Ирландка была для Мартина загадкой. Умная, рассудительная, с чистым взглядом. Поражало её сильное, иногда даже переходящее в высокомерие чувство независимости. Мартин нашёл её в бассейне, на лице у девушки была маска. Мартину пришлось позвать её дважды, прежде чем она заметила его. Выйдя из бассейна, Эйрин прошла мимо лестничного поля в раздевалку. Вода плескалась в сферическом пространстве; какое‑то время можно было поплавать в воздухе, потом в воде, потом в брызгах и в пьянящем тумане, напоминающем облако.
Мартин не слишком любил плавать. Когда‑то давно, в Орегоне, он чуть не утонул в речке рядом со своим домом, тогда ему едва лишь исполнилось четыре года.
Когда‑то давно, в Орегоне, он чуть не утонул в речке рядом со своим домом, тогда ему едва лишь исполнилось четыре года. Эти воспоминания портили все удовольствие от плаванья в бассейне.
– Мне надо было присутствовать на собрании, да? – от неё пахло свежестью, чистотой и ещё чем‑то особенным. И хотя девушка была абсолютно голой, держалась она так, что всякое сексуальное возбуждение исключалось.
Эйрин, как всегда, была откровенна, естественна и ничуть не застенчива. Видимо, у неё даже не возникало подобных крамольных мыслей. Мартин тут же сравнил её с Терезой. Ну, с Терезой и с его чувствами к ней было все понятно… А в Эйрин, несмотря на её стройную фигуру, он просто нет находил никакой сексуальной привлекательности.
– Да, надо было, – менторским тоном произнёс Мартин, которому на самом деле совсем не нравилось быть строгим и суровым. – Почему же ты не пришла?
– Я доверяю твоему решению, Мартин.
– Это не оправдание, Эйрин.
Она пожала плечами и снова улыбнулась.
– Тереза хорошая. Надеюсь, она не будет выпускать яд, работая с такими разгильдяйками, как я.
Мартин был истощён напряжением этого длинного дня. Лицо его покраснело.
– Эйрин, но почему ты такая тупица? Да, к тому же ещё, тупица, жаждущая крови?
Приблизив к лицу Мартина своё, Эйрин прошептала:
– Может быть потому, что я боюсь.
Она завернулась в полотенце и его концом начала вытирать короткие волосы – большинство девушек на корабле предпочитали именно такую причёску. Поразительно зелёные глаза Эрин, выглядывающие из‑под полотенца, выражали что угодно, только не нервозность или испуг. Какие бы чувства она не испытывала, на её внешности это никак не отражалось.
– Я не поддерживаю Ариэль. Но не все со мной солидарны.
– Я рад и маленьким удачам, – усмехнулся Мартин.
– А что, Ариэль согласилась с большинством? Ну и что вы решили? Расскажи, мне интересно.
– Ариэль воздержалась. Так ты что, наблюдала за нами по жезлу?
– Конечно. Я не увиливаю, я просто ненавижу все эти формальности.
– Все это очень важно, – в десятый раз за сегодняшний день произнёс Мартин. – Мы делаем эту Работу вместе, и необходимо, чтобы ты, как и любой другой, принимала в ней участие.
– Я понимаю, хотя и не очень‑то верю в это, – Эйрин откинула полотенце и одела сначала шорты, затем рубашку, завязав её узлом под грудью и аккуратно заправив хвостики. Сверху она натянула рабочий комбинзон. – Но я больше не буду нарушать общие правила.
Мартин хотел добавить что‑то к сказанному, но потом, по‑видимому, решив, что хватит разговоров на сегодня, кивнул и покинул бассейн, радуясь, что, наконец‑то, он относительно свободен.
* * *
Вечеринка Венди затянулась дольше, чем предполагалась, и Мартин работал в своём отсеке в полном одиночестве, копаясь в материалах по теоретической подготовке и в старых источниках, которые добыл в корабельной библиотеке. За последние несколько часов его любовные терзания достигли своего пика, и не в силах больше ждать, он отправился на поиски Терезы. Он нашёл её именно там, где она и обещала быть. Мартин с облегчением вздохнул, досадуя на себя за свою тревогу и страх, что что‑нибудь случится.
Венди выкраивали одежду из тканей, которую им поставляли момы. В каюте Паолы Птичьей Трели собралось около тридцати девушек. Дверь была открыта – Мартин вошёл. Тереза и ещё четверо девушек стояли на коленях. Кимберли Кварц переносила выкройки с жезла на широкий сборчатый кусок ткани, лежащий на полу. Тереза держала угол ткани, растягивая его, а Паола обводила выкройку синим маркером. Несколько девушек заметили Мартина и вежливо улыбнулись ему.