Все диктуется обстоятельствами.
– Итак, куда мы следуем дальше?
– Повторяю, наша роль учителей закончена.
– Нас следовало предупредить, – упрямо настаивал Мартин.
Мать Войны не отвечала.
– Это шок… шок для меня.
Тишина.
Мартин что‑то промямлил насчёт того, как же он все объяснит детям, как докажет, что это рационально.
– Победив нас в последнем бою, вы пытались сломать нашу уверенность в своих силах, не так ли?
– Это было необходимо. Мы не можем дальше руководить вами.
Впервые в жизни Мартин был так взбешён момом. Он почувствовал, что может потерять самоконтроль, поэтому резко развернулся и выбежал из комнаты.
До Мартина было пять Пэнов, один – на каждый год путешествия. Расставшись с титулом, они возвращались к своим группам и семействам и становились рядовыми, но Мартин постоянно ощущал глаза, следящие за ним: Стефании Перо Крыла, первого Пэна и её последователей – Гарпала Опережающего Время, Джоя Плоского Червяка, Сига Мотылька, Чэма Окулы.
Все пятеро проследовали за Мартином в его каюту во втором доме‑шаре. Пока добирались, они говорили немного – это дало Мартину время успокоиться и немного подумать. Все исказилось сейчас. Всё вышло из рамок. Как нам руководить в этой неразберихе? Как мне руководить?
В отсеке Мартина экс‑Пэны расположились в центральной кабине – маленькой отдельной спальне. При нулевом ускорении кабина, рассчитанная для сна, гимнастики и для приёма гостей, была как раз в меру, чтобы располагаться друг к другу поближе и в тоже время не давить друг на друга. Сейчас же, раздвинутая вдоль и вширь, она казалась излишне большой даже для шестерых.
– Мне, как никогда, нужна ваша помощь, – обратился к экс‑Пэнам Мартин.
– Зачем? – спросила Стефания, девушка с прекрасными иссине‑чёрными волосами, стянутыми в простой, но около полутора метров длиной, хвост. Стефания очень гордилась своими волосами. Тереза говорила, что это её «пунктик».
– Момы чего‑то ждут от нас, а я не предполагаю что. Они хотят, чтобы мы сами составили план упражнений при выходе в комос, сами протестировали себя и сами определили свои слабые места. Вот почему первая тренировка вне корабля была такой бестолковой. Они не собираются больше руководить нами, не собираются больше проверять нас.
– Они могли бы сказать нам об этом и пораньше, – заметил Гарпал.
Мартин пожал плечами.
– Мне следовало догадаться. Они хотят, чтобы мы стали более независимыми. Черт, я сожалею… Но я не был уверен. Я до сих пор не могу до конца в это поверить. Они не собираются больше быть нашими учителями. Мы должны разрабатывать стратегию, базирующуюся на том, чему они нас уже научили. Мы должны контролировать «Спутник Зари» и все находящееся на его борту вооружение. Они говорят, что ответят на все наши вопросы, дадут нам нужную информацию, но…
– Мы уже поимели трудности благодаря их скупости, – вставил Гарпал. Это был среднего роста парень, с миловидным, немного вытянутым лицом. Он носил мешковатый комбинзон с огромным количеством карманов, в том числе и потайных, в которых постоянно находились какие‑то сюрпризы. Вот и сейчас он вытащил апельсин и очистил его. Они не ели апельсины больше десяти дней. Должно быть, он спрятал несколько в свой персональный склад.
Стефания удивлённо покачала головой:
– Они могли бы сделать это не так грубо.
Темнокожего, крепко сбитого Сига Мотылька, похоже, было трудно чем‑нибудь смутить:
– А пошли они все к чертям собачим, – произнёс он не спеша, со смаком. – Я думал, они понимают человеческую психологию. А они… Сначала они закрутили все гайки, а теперь они говорят нам, что мы должны… – Он тряхнул головой и, как от боли, закрыл глаза.
– Может быть они и понимают человеческую психологию, – задумчиво произнёс Джой Плоский Червяк, – тёмно‑каштановые волосы ёжиком стояли над его дружелюбным лицом, которое сразу же внушало доверие. Услышав, как тяжело вздохнула Стефания, он склонил голову в бок и улыбнулся, – А может быть, это происки Дьявола…
– У меня такое чувство, что все рушится, – задумчиво произнёс Мартин. – И всё же, мне следовало это предусмотреть.
– Никто не мог предусмотреть этого, – возразил ему Гарпал, – Ариэль не так уж и не права. Момы и мне начинают действовать на нервы.
Мартин нахмурился:
– Они делают то, что им и следует делать – готовят нас.
Стефания начала говорить, но её слова столкнулись со словами Чэма Акулы, юноши с лицом кофейного цвета и коротко подстриженными волосами. Он был не очень популярным Пэном. Во времена его руководства дети находились в постоянном напряжении и были глубоко несчастны. Это отложило свой отпечаток – Чэм стал очень молчалив. Он бросил взгляд на Стефанию, но та кивнула ему, приглашая продолжать, удивлённая, что он вообще заговорил.
– Допустим, они действительно хотят, чтобы мы были самостоятельными, – сказал Чэм, – Да, они дадут нам инструменты и использовать их мы будем сами, но ведь это значит, что мы будем разрабатывать собственную стратегию, со своей шкалой отсчёта… Согласитесь, нашим играм всегда недоставало осознания генеральной стратегии.
– Я помню, ты говорил это, когда был Пэном, – заметил Джой.
Чэм молча кивнул.
– Мне кажется, Чэм прав. Они не подпускают нас к генеральной стратегии по тем же причинам, по которым не хотят рассказывать о своих машинах… – Стефания сделала паузу, – Конечно, они могут сказать, что это Закон требует, чтобы мы выполнили грязную работу… Но почему же при этом отказываться от многочисленных потенциально возможных выгод? Я говорила с Ариэль. Тебе не удалось поколебать её, Мартин. Я знаю, что она многим не довольна.
– Ариэль – язва, – произнёс Мартин с несвойственной ему резкостью.
– Ты потерял слишком много времени, трахаясь то с Вильямом, то с Терезой, – с типичной для неё прямотой отрезала Стефания. – Очнись. Ариэль сказала мне, что ты решил проявить гордость: не хотят момы объяснять что‑то, и не надо… Возможно, ты и прав, но верно говорит Ариэль, не стоит быть таким самодовольным.
– Я не самодоволен, – возразил Мартин, – Я просто не знаю, что мы можем сделать в данной ситуации. Но я знаю, что борьба между собой или же борьба с момами не помогут.
– Они хотят, чтобы мы сами закончили Работу. Их обязанность – довести дело до конца, – сказал Джой.
– Тогда им следует побольше нам доверять, – проворчал Чэм. – Невежество ведёт к крушению надежд. – Он моргнул, увидев, что все с большим удивлением уставились на него, – Я же не каменный. И тоже думаю обо всём этом.
– Мартин, если от нас что‑то зависит, мы должны быть равными партнёрами, – Стефания, как всегда, очень чётко выражала свои мысли. – Необходимо проводить совещания детей и принимать решение голосованием. Если мы не сделаем этого, если мы не получем всей нужной информации, мы так и остановимся на тренировках.
Мартин закрыл глаза и глубоко взлохнул.
– Я … мы не можем настаивать на голосовании… У них наверняка есть причины поступать так, а не иначе.
– Может быть, – кивнул Чэм, – Но момы – роботы, они не могут быть очень внимательными. Они не понимают нас настолько, чтобы нам дать всё, что необходимо.