Адмирал Колхаммер использовал как головной корабль «Славный». Его размеры позволяли иметь на борту полный набор тактического вооружения и обеспечивал им укомплектованный отсек, независимый от мостика. Ни один корабль флота Конфедерации не подходил лучше для координации атакующих сил такой величины, хотя даже с тем количеством антенн, каким мог похвастаться «Славный», тактическое оборудование едва ли было в состоянии установить и поддерживать сообщение со всей тысячью кораблей, находившихся под его командованием. Более тридцати пяти минут ушло у оперативной группы на то, чтобы выполнить чрезвычайный маневр. Офицерам и командам флота Организации казалось, что поток кораблей никогда не кончится.
Штат Колхаммера начал задавать кораблям новые векторы, как только они установили контакт. Замигали термоядерные устройства, заряжая энергией магнитные диски оперативной группы. Такое большое количество плазменных выхлопов сконцентрировалось в одном и том же месте, что они образовали пурпурно-белую дымку, пылающую ярче солнца. Люди с поверхности планеты могли видеть нападающих как пятно величиной с монету, которое развернулось, точно цветок, в центре слепящей фотосферы. Тревожный предвестник того, что должно произойти.
Восемьсот адамистских боевых кораблей образовали ядро нового атакующего построения, в то время как пятьсот космоястребов собрались вокруг них по краям. Когда их положение относительно друг друга закрепилось, оживились главные силы, корабли разгонялись до ускорения в 8 g, космоястребы расширили свои искривленные поля и подтянулись к такому же ускорению, что и их технически вооруженные товарищи.
Схема расстановки кораблей постоянно фиксировалась нейросетью Мотелы Колхаммера, каждый корабль в виде золотого огонька величиной с булавочное острие оставлял за собой пурпурный векторный след. Безудержное устремление к твердому телу лежащей впереди планеты происходило на фоне глухой черной сферы. Сила защитных слоев планеты была проиллюстрирована полупрозрачными цветными оболочками, окутывающими черноту. Кораблям все еще предстояло пройти наиболее удаленную от центра желтую оболочку. И до сих пор еще ни одна сторона не сделала ни единого выстрела.
Ему в голову пришло сравнение с молотком, опускающимся на яйцо. Даже сам Колхаммер пришел в смятение из-за уровня насилия, которое должно было быть развязано в момент столкновения этих двух сил в физически существующем мире. Нечто такое, чего он никогда не ожидал. Но по неписаному закону флот Конфедерации должен был предотвращать именно такого рода чудовищные события, а не подстегивать их. Он не мог избавиться от ощущения вины, происходящего от того, что он знал: это происходит из-за того, что политики считают флот не справляющимся со своей главной обязанностью.
Еще более странно: это знание и его груз можно было вынести именно благодаря этим политикам. Те самые люди, которые приказали устроить атаку, сделали возможным осуществить ее с минимальными потерями — со стороны флота. Настаивая на абсолютном успехе, Политический Совет дал Колхаммеру единственное, чего жаждут перед боем все военные командиры: невероятную огневую мощь.
Оперативная группа Колхаммера наращивала ускорение по направлению к Арнштадту при постоянных 8 g за тридцать минут. Когда он отдал приказ звездным кораблям отключить двигатели, они находились еще в ста десяти тысячах километров, как раз на краю внешней сети СО, и шли со скоростью выше ста пятидесяти километров в секунду. Фрегаты, боевые корабли и космоястребы давали залпы в двадцать пять боевых орудий. Каждый управляемый снаряд был перепрограммирован так, чтобы оперировать автономно по программе «ищи-и-уничтожай».
Совершенный сценарий для исполнения: любой обломок материи над Арнштадтом, от межпланетных метеоритов величиной с небольшой камень и до индустриальных станций длиной в километр, классифицировался как враждебный. Корабли флота Конфедерации не должны были оставаться и наблюдать за атакой по зашифрованным коммуникационным сообщениям; не должно было последовать ответных залпов зарядов антиматерии со стороны Организации и никаких маневров уклонения на 12 g. Никакого риска.
Боевые корабли адамистов начали отходить. Стали открываться щели, унося некоторых космоястребов на место их сбора. Только «Славный», десять фрегатов эскорта да триста сопровождающих космоястребов остались, чтобы наблюдать за исходом. Все они теперь снизили ускорение до 10 g, в то время как армада из тридцати двух тысяч снарядов шла впереди, ускоряясь на полных 25 g.
Это было столкновение, которое имело один исход с того момента, как оно было спровоцировано. Даже имея в своем распоряжении пятьсот боевых зарядов антиматерии, Организация ничего не могла сделать, чтобы остановить атаку. Конфедерация не только имела невероятное преимущество в количестве вооружения, все нарастающая скорость, с которой они приближались, дала им громадное кинетическое преимущество.
Черноястребы вылетели плотной группой, не потрудившись даже проконсультироваться с командованием Арнштадта. Фрегаты Организации начали втягивать свои датчики и коммуникационные антенны в корпуса, чтобы легче маневрировать. Те из них, которые предназначались для вахты на низкой орбите, начали ускоряться, борясь за ту высоту, на которой они могли успешно применить сети для передачи данных.
Искривленные поля космоястребов отслеживали маневры перехода, которое применяли фрегаты Организации, чтобы спастись бегством. Каждая комбинация уплотнения энергии и траектории была уникальной, допускающей только одно возможное положение координат. Три космоястреба улетели, преследуя противника с приказом задержать и уничтожить. Если адамистские военные корабли нуждались в нескольких секундах после появления в реальном пространстве, чтобы выпустить датчики, космоястребы атаковали мгновенно, когда их цель была полностью беззащитна. Колхаммер был намерен не допустить ни одного их них назад на Новую Калифорнию, чтобы поддержать силы Капоне и добавить антиматерии к его запасам.
Рой боевых ос прорвался сквозь первые четыре астероидные поселения планеты, кружа над геостационарной орбитой, поражая защитные средства, работающие на короткие расстояния. Подвижные гарпуны и вспомогательные снаряды с ядерными боеголовками усиленно обрабатывали скалу, пробивая в ней сотни радиационных кратеров. Следующими пострадали расположенные во втором ряду платформы и межорбитральные челноки. За ними последовали другие астероиды. В течение какого-то момента казалось, будто чистая свирепая мощь оружия каким-то образом вызвала реакцию распада внутри атомной структуры скалы. Буйный пунктир взрывов слился в единый радиационный всплеск. Астероид содрогнулся в сердцевине, выпуская целый поток расплавленных обломков, разражаясь волной каскадных взрывов по мере того, как каждую свежую мишень поражали новые снаряды.
Вжатый глубоко в кресло для ускорения, Мотела Колхаммер наблюдал за результатами атаки посредством комбинации оптических датчиков и тактических графических изображений. Ясно различимые оболочки света окутывали планету, точно облака плазмы, охлажденной и распространяющейся. Неизбежно, это должна была быть нижняя орбита, где размещалось самое большое число экипажей, станций и оборудования СО.