Не говори ничего Внутренним; подожди, пока я не вернусь. Возможно, у нас большие неприятности, Лвов.
Лвов положила яйцо обратно в разоренное гнездо.
Она встретила Гоб у развороченной борозды на месте их посадки. Гоб лопатой, через загрузочную воронку для сырья, засыпала азотный и водный лед в модули жизнеобеспечения. Пилот подключила к модулям оба скафандра, свой и Лвов, подзаряжая их внутренние системы. Затем принялась извлекать из обломков флиттера GUT-привод. Его центральный цилиндр был компактен, не больше баскетбольного мяча, да и все остальные детали соответствующих размеров.
- Держу пари, я могла бы заставить его работать, - сказала Гоб. - Хотя он никуда нас не унесет.
Лвов присела на кусок покореженного корпуса и робко, сбиваясь, рассказала Гоб о паутине.
Пилот выпрямилась, уперев кулаки в бедра, и Лвов услы-шала, как в ниппеле ее шлема булькает всасываемый воздух.
- Пауки на Плутоне? Да ладно тебе!
- Это всего лишь аналогия! - вспыхнула Лвов. - Я не биолог, я всего лишь специалист по атмосфере. - Она похлопала по своей панели. - Это не паутина. Очевидно. Но если данная субстанция имеет нечто общее с настоящей паучьей шелковинкой, тут нет ничего невозможного. - Она принялась читать с экрана: - «Разрушающее напряжение для сети паука вдвое выше, чем для стали, но паутина в тридцать раз эластичнее. Она является своего рода жидким кристаллом. Коммерческое использование…» Ты знала, что ее используют? - Девушка провела пальцем по ткани скафандра. - Возможно, сейчас на нас именно паутина.
- А что насчет дыры с крышкой?
- В Америке водятся пауки-каменщики. На Земле. Помнится, когда я была девочкой… Пауки роют норы, выстилают их паутиной и навешивают крышку.
- А зачем норы на Плутоне?
- Не знаю. Вероятно, так яйца переживают зиму. Может быть, эти существа, «снежинки», активны лишь в период перигелия, когда атмосфера расширяется и обогащается. - Она ненадолго задумалась. - Да, все складывается. Вот почему люди Пула ничего не заметили. Команда строителей спускалась сюда в конце афелия. Год на Плутоне такой длинный, что мы сейчас лишь на полпути к следующему перигелию…
- Так как же они живут? - фыркнула Гоб. - Что едят?
- Здесь должно быть больше экосистем, не один вид, - признала Лвов.- Снежинкам-паукам необходим водный лед. Но на поверхности его мало. Возможно, существует какой-то биоцикл - растения или животные, роющие ходы под землей, которые выносят ледяное «стекло» из недр Плутона.
- Это бессмысленно. Слой азотного льда над водяным очень толст.
- Тогда откуда снежинки берут это стекло?
- Меня не спрашивай, - пожала плечами Гоб. - Это твоя дурацкая гипотеза. А паутина? Кстати, а была ли она на самом деле?
Лвов осеклась.
- Не знаю, - вздохнула она. «Хотя Плутон-Харон - единственное место в системе, где можно протянуть паутину между мирами».
Гоб вертела в руках деталь от двигателя.
- Ты кому-нибудь сообщила об этом? В смысле - кому-нибудь из Внутренней системы?
- Нет. Ты же сказала, что хочешь все обсудить.
- Верно. - Гоб прикрыла глаза; блики, пляшущие на передней пластине шлема, скрывали ее лицо. - Слушай. Вот что мы скажем. Мы ничего тут не видели. Ничего, что нельзя было бы объяснить эффектом кристаллизации.
Лвов опешила:
- Что ты такое говоришь?! А как же яйца? Зачем лгать? Кроме того, у нас есть панели… и записи на них.
- Информационные панели можно потерять, или уничтожить, или подправить их содержание.
Лвов не видела лица Гоб и очень жалела об этом.
- Зачем нам делать это?
- Подумай сама. Чуть только Земля обо всем этом услышит, твои снежинки-пауки будут защищены. Так?
- Ну конечно. И что тут плохого?
- Это плохо для нас, Лвов. Ты видела, что учинили люди Пула на Хароне. Если эта система обитаема, быстроходным GUT-кораблям не позволят приходить сюда.
Запретят заправляться тут. Ведь это будет означать ущерб для естественных форм жизни.
Лвов пожала плечами:
- Подождем корабля помедленнее. Лайнеру, например, не потребуется забирать отсюда добавочную реактивную массу.
Гоб рассмеялась:
- Ты не слишком осведомлена об экономике GUT-транспорта, не так ли? Сейчас, когда всю систему пересекают червоточины Пула, сколько, как ты думаешь, лайнеров еще на ходу? Я вот уже проверила. Два. Два лайнера, способных на полет к Плутону и обратно. Один в сухом доке, второй направляется к Сатурну…
- Что на противоположной стороне системы.
- Точно. Ни один из этих кораблей не доберется до нас, скажем, еще год.
«А у нас запасов на месяц». Паника зашевелилась в животе Лвов.
- Еще не дошло? - сурово сказала Гоб. -Нами пожертвуют,если существует вероятность того, что наше спасение повредит здешней экологии.
- Нет. Не может быть.
- Известны прецеденты.
Гоб была права, и Лвов это понимала. Прецеденты действительно были: новые формы жизни обнаруживались в различных уголках системы, от Меркурия до отдаленных объектов пояса Койпера. В каждом случае территорию ограждали, сохраняя местные условия, чуть только где-то «там» распознавали жизнь или хотя бы внешнее подобие жизни.
- Пангенетическое многообразие, - сказала Гоб. - Глобальная охрана окружающей среды. Вот ключ ко всему; государственная политика и общественное мнение защищают все расы, всех жителей Солнечной системы ради неопределенного будущего. Жизни двух людей ничего не значат в сравнении с этим.
- Так что ты предлагаешь?
- Не сообщать Внутренним о снежинках.
Лвов пыталась вернуть себе настроение из прошлого, канувшего в Лету всего пару дней назад, когда Плутон еще ничего не значил для нее, когда вынужденная посадка казалась лишь временным неудобством.
«А теперь мы вдруг заговорили об угрозе нашим жизням, о разрушении экологии. Вот это дилемма. Если не рассказать о снежинках, их могут уничтожить, спасая нас. Но если рассказать, GUT-корабль не придет за мной и я погибну».
Гоб, казалось, ждала ответа.
А Лвов вспомнила о том, как выглядит Солнце, зависшее на рассвете над ледяными полями Плутона. И решила пойти на обман:
- Мы ничего не скажем. Пока. Но я совершенно не согласна ни с одним из предложенных тобой вариантов.
Гоб расхохоталась:
- А что еще нам остается? Червоточина разрушена, даже флиттер выведен из строя.
- У нас есть время. Много дней, до того как GUT-корабль вынужден будет приземлиться. Давай поищем другое решение. Найдем способ беспроигрышно выйти из этой ситуации.
Гоб пожала плечами. На Лвов она смотрела с подозрением.
«И она права, - подумала девушка, с удивлением размышляя над собственным решением. - Я твердо намереваюсь рассказать правду позже, отказаться от GUT-корабля, если потребуется.
Я могла бы отдать жизнь за этот мир.
Думаю, что могла бы».
В последующие дни Гоб кое-как подлатала GUT-двига-тель и полетела к границе раздела собрать больше информации о феномене Алькубьерре.
Лвов странствовала по Плутону, все записывая на свою панель. Она полюбила кудрявые сугробы перистых облаков, огромную затуманенную луну, медленный пульс года длиной в век.
Повсюду она находила недвижимые тела снежинок или свидетельства их присутствия: яйца и норы под крышками. Других форм жизни девушка не обнаружила - или, что более вероятно, говорила она себе, у нее просто не было нужного оборудования, чтобы распознать остальных.
Ее тянуло обратно к Кристи, точке под самым Хароном, где топография была сложнее и интереснее всего и где наблюдалось самое густое скопление снежинок. Как будто хлопья специально собирались там, тоскуя по гигантской недосягаемой луне в вышине.