Если терроризм не остановить, видит Бог, мы все взлетим на воздух.
– Рею Маклину, где бы он сейчас ни жил. Дорогой Рей. Пожалуйста, используйте все наши средства для поисков вашей супруги. От всего сердца желаю вам удачи.
– Горману и Кетчину, генеральным подрядчикам. Господа. Не могу согласиться с новой датой – 1 октября – окончания строительства моего корабля. Это совершенно невозможно. Вы уже добились продления срока и больше не получите. Напоминаю, что в контракте предусмотрены серьезные штрафы, если вы затянете строительство.
– Президенту Соединенных Штатов. Дорогой Бен. Если корабль террористов не будет найден немедленно и обезврежен, под угрозой мир на всей Земле. Не говоря уже о материальной ущербе, потере жизней и всем остальном, чем мы рискуем. Не секрет, что бразильцы разработали устройство, позволяющее проследить курс корабля, летящего быстрее света, а у наших военных есть опыт в навигации и перехвате кораблей, идущих на такой скорости. Нельзя ли попробовать действовать вместе? Как главнокомандующий, вы можете приказать Высокому Пентагону начать сотрудничество. На бразильцев оказывается большое давление, чтобы они поделились своим секретом, но они ждут шага с нашей стороны.
– Этому… как его имя? А, да, Лукман. Дорогой Лукман. Спасибо за добрые новости. Я считаю, что добычу нефти нужно начинать немедленно, так что когда мы с вами увидимся, захватите планы производства и транспортировки и все расчеты стоимости. Каждый раз как «С.Я.» возвращается пустой, мы теряем деньги.
И так далее, и так далее – я очень занят! У меня есть чем заняться, не говоря уже о том, что нужно вести счет моим вложениям и управлять целым стадом менеджеров. Не то чтобы я много времени занимался бизнесом. Я всегда говорю, что человек, который, заработав сто миллионов, еще что-то делает только ради денег, сумасшедший. Деньги нужны, потому что если их у вас нет, у вас нет и свободы заниматься тем, что вас достойно. Но когда вы получили эту свободу, к чему вам еще деньги? Поэтому большую часть своих дел я предоставляю моей финансовой программе и нанятым мною людям – за исключением тех дел, которые не просто приносят деньги, а которые я хочу делать.
И однако, хотя хичи не всегда попадаются в списке моих ежедневных дел, я всегда о них помню. Все в конечном счете сводится к ним. Мой корабль, который сейчас достраивается на орбите, сконструирован и оборудован людьми, но большая часть конструкций и полностью вся двигательная и навигационная часть переняты у хичи. «С.Я», который я планирую наполнять нефтью на обратных пустых рейсах с планеты Пегги, артефакт хичи; кстати, Пегги тоже дар хичи, так как они дали корабли и возможности для открытия этой планеты. Быстрая пища Эсси происходит от CHON-пищи хичи, то есть из углерода, водорода, кислорода и азота в замерзших газах комет. Мы сейчас строим пищевые фабрики и на земле – одна из них прямо сейчас действует на берегу в Шри Ланка, получая азот и кислород из воздуха, водород из воды Индийского океана, а углерод из тех несчастливых растений, животных и карбонатов, что поступают через входные клапаны. А теперь, когда у Корпорации «Врата» столько денег, что она не знает, куда их девать, можно вложить их разумно – в чартерные систематические исследовательские экспедиции, и я, как один из крупнейших акционеров «Врат», всячески способствую этому. Даже террористы используют краденый корабль хичи и украденный телепатический психокинетический приемопередатчик хичи, чтобы причинить миру ужасные раны. Везде хичи!
Неудивительно, что по всей Земле возникли религиозные культы, обожествляющие хичи: ведь хичи удовлетворяют всем признакам божества. Они капризны, могущественны – и невидимы.
Бывали времена, когда я сам испытывал сильное искушение – долгими ночами кишки болят, а дела идут неладно – вознести молитву Нашему Отцу, Который В Центре. Это ведь не повредило бы, верно?
Впрочем, повредило бы. повредило бы моему самоуважению. Повредило бы всему человечеству в этой дразнящей изобильной Галактике, которую дали нам хичи, но только по капельке за раз. В такой Галактике все труднее и труднее уважать себя.
Конечно, тогда я еще не встречался с настоящим живым хичи.
Пока не встречался, но один хичи, которому предстоит сыграть большую роль в моей будущей жизни (играть словами больше не буду), а именно Капитан в данный момент приближался к пункту, откуда начинается обычное пространство; а тем временем на «С.Я.» Оди Уолтерс подсчитывал свои наличные и думал о том, что не стоит рассчитывать на работу на этом корабле; а тем временем…
Что ж, как всегда, было множество «тем временем», но одно из них особенно заинтересовало бы Оди Уолтерса. Тем временем его грешная жена начинала жалеть о своем прегрешении.
6. ГДЕ ВРАЩАЮТСЯ ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ
Оказывается, сбежать с сумасшедшим от мужа немногим лучше, чем скучать в Хеграмете. Совсем другое, о, небо, насколько другое! Но все же отчасти просто скучно, а отчасти страшно до смерти. Корабль пятиместный, и места для них хватало – вернее, должно было бы хватать. И так как Вэн был молод, богат и даже красив, если посмотреть на него с определенного угла, путешествие должно было бы быть приятным. Но все это оказалось не так.
И к тому же, было страшно.
Если человек хоть что-то и узнал о космосе, так это то, что нужно держаться подальше от черных дыр. Но для Вэна это ничего не значило. Он их отыскивал. А потом поступал даже хуже.
Долли не знала, что это за приборы и приспособления, которыми играл на корабле Вэн. Когда она спрашивала, он не отвечал. Когда она, подлизываясь, надела на палец куклу и спросила ее ртом, Вэн нахмурился и сказал:
– Если хочешь показывать представление, покажи что-нибудь забавное и грязное, а не задавай вопросы которые, тебя не касаются. – Когда она попыталась выяснить, почему они ее не касаются, ей повезло больше. Прямого ответа она не получила. Но по краске и смущению Вэна она поняла, что приборы украдены.
И они имеют какое-то отношение к черным дырам. И хотя Долли была уверена, что когда-то слышала, будто ни войти в черную дыру, ни выйти из нее невозможно, ей вскоре стало ясно, что Вэн пытается найти черную дыру, а потом войти в нее. Вот это и было страшно.
А когда она не боялась так, что ее молодой рассудок готов был свихнуться, она оказывалась одинокой, потому что капитан Хуан Генриетта Сантос-Шмитц, эксцентричный юный миллионер, чьи подвиги до сих пор возбуждали любителей сплетен, оказался никуда не годной компанией. После трех недель в его присутствии Долли едва его выносила.
Впрочем, она с дрожью признавалась, что его вид гораздо менее ужасен, чем то, на что она сейчас смотрит.
А смотрела Долли на черную дыру.
Вернее, не на саму дыру, потому что на нее можно смотреть целый день и ничего не увидеть: черная дыра потому и называется черной, что ее не видно. Она видела спиральное свечение синевато-лилового цвета, неприятное для глаза, даже на экране контрольной панели. Гораздо неприятнее было бы смотреть на это непосредственно. Этот свет – только вершина айсберга, обрушивающегося на корабль. Корабль бронированный, и пока броня выдерживает, но Вэн не под защитой брони. Он в посадочном аппарате, где у него инструменты и технологии, которых она не понимает, а он отказывается ей объяснять. А она знала, что где-нибудь в другом месте, в другой ситуации она будет сидеть в корабле и ощутит легкий толчок – это отсоединится посадочный аппарат.