Он потер свои холеные руки, принесшие целое состояние маникюрщицам.
— Итак, вы немедленно отправляетесь в Швейцарию…
Тут я заколдобился! Представьте себе, что сегодня в шесть вечера у меня свидание с блондинкой, которой достаточно послать открытку, чтоб быть принятой в разряд «блю белл герлз»! Но это возражение не имело силы, и я не стал его формулировать. Старик тер свой череп слоновой кости.
— Вы знакомы с Матиасом?
Еще бы, Шарль! Это один из моих лучших коллег. Молодой, выпускник Сорбонны, который сделает чертовскую карьеру, судя по достигнутым успехам.
— Я только знаком с ним, патрон!
— Он только что совершил сенсационный подвиг…
— Ах так? Это меня не удивляет!
— Вы слышали об организации Мохари? Я задумался…
— Не та ли это организация, которая снабжает оружием арабские страны?
— Да. Матиас сумел вступить в ее ряды.
Я присвистнул. Мое похмелье сразу прошло, и я забыл свою красотку, которая будет ждать меня вечером у Машьяна.
— Прекрасная работа, на самом деле. Как это ему удалось?
Старик, скромный как пятнадцать голливудских звезд, потупил свои лягушачьи глазки.
— Он следовал моим директивам, вот и все!
— Я в этом не сомневался, шеф!
Он схватил нож для бумаги из слоновой кости, цвета своего черепа, и начал выстукивать на столе «Марш донских аккордеонистов».
— Необходимо, чтобы у меня кто-нибудь был там, на месте… И я знал, что резиденция, если можно так выразиться, организации Мохари находится в Берне. Тогда я отправил его туда… Он смог найти ход. У Матиаса были стратегические сведения, касающиеся операции в Северной Африке… Он им их сообщил, чтобы положить приманку в ловушку.
— Его не подозревают в двойной игре?
— Не думаю. Он выдержал многочисленные тесты и вышел победителем. Короче, его положение у Мохари прекрасно, и мы довольны…
Я не видел, к чему он клонит. В конце концов, если он меня вызвал, то не для того, чтобы поделиться радостями жизни (как говорил Анри Спад). Он не замедлил объясниться.
— Итак, в Берне все в порядке. Матиас нас предупреждает обо всех серьезных приготовлениях и надо, чтобы он сохранил свой пост!
— Но что-то может ему помешать?
— Кто-то…
— Кто?
— Некто Влефта…
— Никогда о нем не слышал!
— Это албанец, член организации Мохари… Он у них своего рода основной агент по Соединенным Штатам…
— В чем же дело?
— Дело в том, что он имел дело с Матиасом в прошлом году по поводу планов, украденных из Морского министерства… А значит, он знает нашего друга!
— Ай!
— А завтра он прибывает в Берн из Нью-Йорка… Это катастрофа для Матиаса… Как только Влефта его увидит, он его разоблачит и… — Он не закончил. А что еще можно было добавить?
— Хорошо, и тогда?
— Вы должны вмешаться…
— Я?
— Да. Сегодня вы отправляетесь в Берн, а завтра утром вы поджидаете албанца в аэропорту…
Боже мой, вот этого-то я не люблю. Я пытаюсь уточнить у Старика его намерения:
— И я ему должен дать поручение?
— Да, вы шепнете ему на ухо с помощью револьвера…
Теперь все ясно и не остается мест для фантазии. Мне больше не хочется шутить. У меня бывает желание укокошить тех, с которыми я в ссоре, не поджидать субъекта, которого я не знаю, на выходе из самолета, чтобы отправить его на небо, это, да…
Я наморщил нос. Старик заметил это и кислым голосом бросил:
— Не согласен? Я прочистил глотку.
— Вы знаете, патрон, я не чувствую в себе способностей живодера!
Он ударил кулаком по столу, что с ним редко случается, так как обычно он умеет владеть собой.
— Сан-Антонио, я прошу вас учесть, что речь идет вот о чем: или Влефта или Матиас, и что я предпочитаю, чтобы это был Влефта… Для нашего друга это вопрос жизни и смерти.
Я думал, что вам не надо это объяснять… Могу добавить, что кроме этого сентиментального аспекта проблемы, скажем так, есть еще более важный: национальные интересы. Надо, вы меня хорошо слышите, НАДО, чтобы Матиас сохранил свой пост, все!
Меня стало подташнивать.
— Шеф, — сказал я, — я не возражаю против необходимости этой миссии. Я только выражаю явную нехватку энтузиазма. Я боец и не люблю роль палача… Я думал, что некоторые мои коллеги, менее, э… щепетильные, сделали бы это дело не хуже.
Ох! Парни. Выть хочется! Старик Миронтон стал пурпурным! Солнце не светилось больше в его больших глазах!
— Если я поручаю вам эту работу, значит, я считаю вас наиболее квалифицированным для ее исполнения! Я ничего не делаю случайно.
Простота истины меня потрясла. Это правда. Старик, этот сладкоежка, надутый болтун, ничего не пускает на волю случая, и в этом его сила.
— Я думаю, у вас ложное представление о тонкости вашей миссии, Сан-Антонио. Дело идет о… перехвате одного человека между аэропортом и центром города. Итак, вы будете в Швейцарии, мирной стране, днем, среди людей… Нужен такой тип, как вы, чтобы преуспеть в подобном деле без… без потерь. Учтите, в случае провала я ничего не смогу для вас сделать!
Очаровательно.
— Хорошо, простите меня, шеф. Как я узнаю субъекта?
Он резко открыл один из ящиков, что тот чуть не выпал, взял фотографию, подколотую к описанию, и протянул мне.
— Вот фотография и словесный портрет.
— Спасибо…
Я посмотрел на изображение, представляющее типа с необычным лицом. У него большой выпуклый лоб, увенчанный короткими вьющимися волосами. Его держатели окурков пухлые и оттопыренные. Глаза под густыми бровями живые, жесткие, умные… Они меня пронзили.
Ну и собачья профессия, черт побери! Вот парень, которого я не знаю ни с плохой, ни с хорошей стороны и которого я должен превратить в скором будущем в кусок мяса!
— Вы уверены, что он прилетает в Берн завтра утром?
— Он заказал место в самолете, который вылетает сегодня вечером из Нью-Йорка…
— Его не могут перехватить в Париже?
— Самолет не делает посадки во Франции…
— А если он отменит отъезд?
— Я об этом узнаю, за ним там кое-кто следит…
— А этот кто-то не может… э… взять на себя его похороны?
Опять неудачный вопрос, который разозлил босса.
— Я не нуждаюсь в ваших советах, Сан-Антонио? Если я не вмешался до последней минуты, значит, раньше я не мог этого делать, поверьте мне!
— Что я и говорю…
— Завтра пораньше утром позвоните мне. Я вам сообщу, в самолете ли он…
— Хорошо, шеф!
— Итак, вот адрес Матиаса, на случай, если вам не удастся… нейтрализовать Влефту. Самолет приземляется в десять утра. Матиас будет вас ждать до одиннадцати… Если вы не появитесь, он пойдет на собрание, назначенное руководством организации… Собрание необычное, в ходе которого будут приняты важные решения.
Я прочитал адрес на карточке: Пансион Виеслер, 4, улица дю Тессэн.
— Прочитали?
— Все в порядке, патрон…
— Тогда вот ваш билет на самолет, вы вылетаете через два часа…
— Спасибо…
— У вас есть деньги?
— Французские, да…
— Сколько?
— Тысяч двадцать франков!
Он пожал плечами и взял конверт из ящика.
— Здесь пятьсот швейцарских франков…
— Благодарю.
— Вы вооружены?
Я вытащил свой «Р.38».
— Вот этим.
— Пройдите в магазин и подберите глушитель…
— Это идея…
Я пожал его холеную руку.
— Надеюсь, все пройдет благополучно, Сан-Антонио.
— Я тоже надеюсь, шеф.
Я наткнулся на Пинюша в заведении напротив.
— Ты что-нибудь выпьешь? — спросил он меня.
— Уже: я выпил за мое повышение!
— Я тебе говорил, что он не в духе! Опасное дело?
— Скорее щекотливое! Кстати, днем позвони Фелиси и скажи, что меня не будет два-три дня. Надеюсь, что телефон исправили.