Ждет он очень активно.)
Харри: (как только видит входящего Ника) Вы Ник?
Ник: (очень громко) Ага, я - Ник.
Харри: (драматично) Вам нужен хороший комик?
Ник: (заходит за стойку) Как кто, например?
Харри: (почти сердито) Как я.
Ник: Ты? А что в тебе смешного?
(Дадли у телефона опять набирает номер. В аппарате есть какой-то дефект, поэтому каждый раз, когда он закручивает циферблат, раздается оглушительный треск.)
Дадли: Алле. Сансет 73-49? Могу я поговорить с Мисс Элси Мандельшпигель?
(Пауза.)
Харри: (громко, пританцовывая, с воодушевлением) Я танцую и выкидываю трюки, и так далее.
Ник: В специальном костюме? Или это ты сейчас в нем?
Дадли: Все, что мне нужно - это сигара.
Китти: (продолжает мечтать вслух) Я бы вышла из дома, постояла на терассе. Посмотрела на деревья, и почувствовала запах цветов. Побежала бы через лужайку и легла под дерево, почитать. (Пауза). Почитать стихи.
Дадли: (очень, очень внятно) Элси Мандельшпигель. (Нетерпеливо). У нее комната на четвертом этаже. Она работает медсестрой в Южном Тихоокеанском Госпитале. Элси Мандельшпигель. Она работает по ночам. Элси. Да. (Он снова принимается ждать.)
(В бар заходит Уэсли, черный паренек, подходит к Харри и ждет.)
Ник: Пиво?
Уэсли: Нет, сэр. Я бы хотел поговорить с вами.
Ник: (обращаясь к Харри). Ладно, валяй, смеши.
Харри: (принимается смешить. В мгновение ока - это совсем другой человек, это актер, с огромной энергией в голосе и с сильными и быстрыми движениями.) Итак, я стою на углу Третьей авеню и Рыночной. Я оглядываюсь по сторонам. Я пытаюсь осмыслить все это. Вот же он. Прямо передо мной. Весь город. Весь мир. Прохожие. Они куда-то идут. Я не знаю куда, но они идут. А мне идти некуда. Куда, черт побери, мне можно пойти? Я пытаюсь понять. Хорошо, я гражданин. Вот этот толстяк задевает пузом лицо какой-то старушки. Они оба торопились. Толстяк и старуха. Они столкнулись. Бац. Я не знаю. Может это война. Война. Германия. Англия. Россия. Я не уверен. (Громко, драмматично, отдает честь, поднимает воображаемое ружье, прицеливается и стреляет.) ВОЙНААААААА. (Он издает призывной клич. Нику все это уже надоело, он жестом просит его остановиться и подходит к Уэсли.)
Ник: А у тебя что на уме?
Уэсли: (смущенно) Ну...
Ник: Валяй. Говори. Ты что, есть хочешь?
Уэсли: Клянусь богом, я не голодный. Я ищу работу. Мне не нужно милостыни.
Ник: А что ты можешь делать, ты хороший работник?
Уэсли: Могу бегать по поручениям, убирать, мыть посуду, все, что понадобится.
Дадли: (в телефон) Элси? Элси, это Дадли. Элси, я брошусь в залив, если вы не выйдете за меня замуж. Зачем мне жить без вас? Я не сплю. Я ни о чем не думаю, кроме вас. Все время. Днем и ночью, и ночью и днем. Элси, я люблю вас. Я люблю вас. Что? (весь кипит) Это Сансет 7-3-4-9? (Пауза). 79-43? (Спокойно. Уилли очень шумит со своим автоматом.) А как вас зовут? Лорейн? Лорейн Смит? А я думал вы Элси Мандельшпигель. Что? Дадли. Ага, Дадли Р. Ботсуик. Ага. Р - это вместо Рауля, но я просто ставлю Р. Мне тоже очень приятно. Что? Здесь так шумно. (Уилли перестает бить по автомату.) Где я? В Баре Ника, на Тихоокеанской. Я работаю в Южном Тихоокеанском. Да, натрепался им на работе, что заболел и они меня отпустили. Погодите минутку. Я спрошу. Я бы тоже хотел с вами встретиться. Конечно. (Поворачивается к Нику.) Какой у вас адрес?
Ник: Тихоокеанская-3, трепач.
Дадли: Трепач? Вы понятия не имеете, сколько я выстрадал из-за Элси. Порой я такой чопорный. Мне необходимо быть более жеманным. (В телефон.) Алле, Элеонора? То есть Лорейн? Тихоокеанская-3. Ага. Конечно. Буду ждать. Как вы меня узнаете? Вы меня узнаете. Я узнаю вас. Всего хорошего. (Он вешает трубку.)
Харри: (продолжает свой монолог, подкрепляя его жестами, движениями и так далее.) Я стою там. Я никому ничего не сделал.
Почему я должен быть солдатом? (От всей души, как сумасшедший) БААААААААААААААЦ. ВОЙНА! Окей. Я ненавижу войны. Я их избегаю. Я переезжаю в Сакраменто.
Ник: (орет) Добро, комик. Передохни маленько.
Харри: (с упавшим сердцем, подходит к Уилли) Ни у кого не осталось чувства юмора. Миру позарез нужна комедия, но никто не умеет смеяться.
Ник (обращаясь к Уэсли) Ты - член профсоюза?
Уэсли: Какого профсоюза?
Ник: Ну ты даешь, ты что, с луны свалился? Ты разве не знаешь, нельзя просто так заявиться, попросить работы, и получить ее, и начать работать? Надо быть членом профсоюза.
Уэсли: Я не знал. Но мне нужна работа. Срочно.
Ник: Ну, надо быть членом профсоюза.
Уэсли: Мне не надо вашей милостыни. Я хочу зарабатывать на жизнь.
Ник: Иди на кухню и скажи Сэму, чтоб он дал тебе позавтракать.
Уэсли: Честно, я не голодный.
Дадли: (кричит) Через что я прошел ради Элси.
Харри: У меня в голове столько мыслей, как вновь осчастливить мир.
Ник: (поддерживает шатающегося от голода Уэсли) Нет, ты совсем не голодный.
(Уэсли почти падает в обморок от голода. Ник вовремя подхватывает его. Араб и Ник уносят Уэсли на кухню.)
Харри: (обращаясь к Уилли) Смотри и скажи мне: это смешно? Это моя собственная идея. Я сам придумал этот танец. Он пойдет после монолога.
(Харри начинает танцевать. Уилли секунду смотрит на него, а потом возвращается к игральному автомату. Танец этот шуточный, но исполнение Харри полно глубокой печали и бешенной энергии.)
Дадли: Элси. Ой, боже мой, Элси. На кой черт мне Лорейн Смит? Я ее даже не знаю.
(Джо и Китти снова пьют в тишине. Зрители слышат лишь мягкое шуршание туфлей комика Харри.)
Джо: О чем ты сейчас мечтаешь, Китти Дюваль?
Китти: (мечтательно, перед ее глазами картины того, о чем она мечтает) Я мечтаю о доме. Господи, я всегда мечтаю о доме. У меня нет дома. Нет своего угла. Но я все время мечтаю о том, как мы опять соберемся все вместе. У нас была ферма в Огайо. Ничего хорошего там не было. Вечная тоска. Одни неприятности. Но я все время мечтаю о ней, словно я могу вернуться туда и снова увидеть папу и маму, и Луи, и моего младшего братика Стивена и мою сестричку Мэри. Я полячка. Дюваль! Мое настоящее имя не Дюваль, а Корановски. Катерина Корановски. Мы все потеряли. Дом, ферму, деревья, лошадей, коров, кур. Папа умер. Он был старый. Он был на тринадцать лет старше мамы. Мы переехали в Чикаго. Мы стали работать. Мы хотели держаться вместе. Луи впутался в какую-то историю. Его новые приятели убили его за что-то. Не знаю, за что. Стивен убежал из дома. Ему было семнадцать. Я не знаю, где он. Потом мама умерла. (Пауза.) О чем я мечтаю? Я мечтаю о доме.
(Из кухни выходят Ник и Уэсли.)
Ник: Вот. Сиди, отдыхай. Ты хоть немного подкрепился. Надо было сразу сказать, что ты есть хочешь. Ну, тебе как, получше?
Уэсли: (садится на стул, за пианино) Да. Спасибо. Я не знал, что я такой голодный.
Ник: Отлично. (Обращаясь к танцующему Харри) Эй. Черт, что это ты вытворяешь?
Харри: (останавливается) Это я сам придумал. Я прирожденный танцор и комик.
(Уэсли медленно, сперва по одной ноте, потом по одному аккорду, начинает играть на пианино.)
Ник: Ты же бездарь. Найди себе другую работу. Стань продавцом в каком-нибудь магазине. Зачем тебе быть комиком?
Харри: Я о многом могу поведать миру, но у них не хватает мозгов выслушать меня. Меня никто не знает.
Дадли: Элси. Теперь вот сижу и жду незнакомую чувиху. Лорейн Смит. Ни разу в жизни ее не видел. Просто не тот номер набрал. Она со мной амурничает и я клюю. Дайте мне, пожалуйста, пива.
Харри: Ник, вы должны посмотреть мой номер. Такого в Америке еще не было. Дайте мне шанс. Можете мне не платить. Разрешите мне сыграть его сегодня вечером. Если, когда я кончу, все не встанут на уши - окей, я уйду домой. Не умри водевиль - такого, как я, сейчас рвали бы на части.