Что ты скажешь о том, чем ты сейчас занимаешься, о вспоминании? Уже сам факт, что я сейчас разговариваю с тобой, связан с тем, что благодаря своим занятиям ты накопила достаточно энергии для того, чтобы выйти за пределы некоторых физических ограничений. Ты уже видела, хотя, возможно, это длилось лишь мгновения, то, что нельзя понять рационально, потому что его нет у нас на складе, как выражается Клара.
— Мой склад содержит странные вещи, — предупредила я его. — Просмотрев свое прошлое в ходе вспоминания, я убедилась, что когда-то была сумасшедшей. На самом деле я и сейчас не совсем в своем уме. Подтверждением этому может служить то, что я здесь, и то, что я не могу сказать, во сне мы сейчас разговариваем или наяву.
Едва я это произнесла, как они оба опять разразились хохотом, словно смотрели телепередачу, в которой комик только что выдал очередную остроту.
— Я прекрасно знаю, насколько ты в своем уме, сказал м-р Абеляр с оттенком понимания в голосе. — Но твое сумасшествие не связано с тем, что ты здесь с нами. Более того, со времени твоего появления здесь, что бы ты сама об этом ни думала, я уверяю тебя, что тыиндульгировала(См. примечание на стр. 14 книги 1 Карлоса Кастанеды «Сказки о силе». Изд. «София», 1992г. (Прим. ред.).) не так много, как в прошлом. Откровенно говоря, кое-что из того, что, по словам Клары, ты уже делала, например, посещение мира теней — в действительности не является ни индульгированием, ни сумасшествием. Это был новый путь, нечто неназванное и невообразимое с точки зрения обычного мира.
Затем последовало продолжительное молчание, от которого я неловко заерзала. Мне хотелось сказать что-нибудь, чтобы нарушить беспокоящую тишину, но ничего подходящего не приходило мне в голову. Мое положение усугубилось тем, что м-р Абеляр все время искоса поглядывал на меня. Затем он шепнул что-то Кларе, и они вместе тихо засмеялись, что окончательно вывело меня из равновесия, потому что я не сомневалась ни на мгновение, что они насмехаются надо мной.
— Ты даже не представляешь себе, как высоко мы ценим твое согласие быть здесь с нами, — сказал м-р Абеляр совершенно неожиданно для меня. — Мы находим тебя забавной, потому что ты так эксцентрична. Вскоре ты познакомишься с одной особой из нашей группы, которая так же эксцентрична, как и ты, хотя она намного старше тебя. Когда мы смотрим на тебя, мы вспоминаем, как она выглядела в молодости. Вот почему мы смеемся. Прости ню, пожалуйста.
Я терпеть не могла, когда надо мной смеются, но ее извинение было таким искренним, что я тут же принял его. М-р Абеляр вновь пустился рассуждать о двойнике так словно ничего другого и не было сказано.
— По мере того, как мы отказываемся от идей, которые запирают нас в физическом теле, — сказал он, — наше осознание начинает смещаться в сторону тонких сущностей, что происходит постепенно или внезапно. Для того, чтобы способствовать этому переходу, наш физический аспект должен оставаться в полном покое, будто погруженный в глубокий сон. Трудность здесь в том, чтобы убедить тело начать сотрудничать, потому что оно редко по своей воле отказывается от власти над ним.
— Как же тогда мне стать независимой от тела? спросила я.
— Нужно его перехитрить, — ответил он. — Ты даешь своему телу возможность чувствовать себя погруженным в глубокий сон. Ты преднамеренно успокаиваешь его, смещая осознание на другой уровень. Когда твои тело и ум успокаиваются, двойник просыпается и берет контроль над происходящим в свои руки.
— Кажется, я не до конца понимаю вас, — сказала я.
— Не разыгрывай здесь роль адвоката дьявола, Тайша, — оборвала меня Клара. — Для этого у тебя есть достаточно времени в пещере. Знай, что уже сам факт, что ты смогла увидеть нагваля, свидетельствует о твоей способности пользоваться двойником. Ведь ты тогда спала и бодрствовала одновременно.
Мое внимание привлекло слово, которым Клара назвала м-ра Абеляра. Она сказала, что он — «нагваль».
Я спросила ее, что означает это слово.
— Джон Мишель Абеляр — это нагваль, — гордо сказала она. — Он — мой наставник, источник моей жизни и благополучия. Напрягай воображение как хочешь, ты не сможешь понять, в каком смысле он является моим мужчиной, и все же я люблю его больше всех на свете. Когда он станет таким же и для тебя, тогда он будет и твоим нагвалем тоже. А пока он для тебя просто м-р Абеляр или даже Джон Мишель.
М-р Абеляр засмеялся так, словно Клара говорила это все шутя, но она смотрела на меня столь выразительно, что я поняла, что она говорила чистую правду.
Последовавшее за этим молчание прервал м-р Абеляр.
— Для того, чтобы привести в действие тонкое тело, ты должна прежде всего открыть некоторые центры своего тела, которые работают подобно воротам, — продолжал он. Когда все эти центры открыты, двойник может выйти из своей защитной оболочки. В противном случае он навсегда останется заключенным в этой грубой скорлупе.
Он попросил Клару достать из шкафчика коврик. Затем он расстелил его на полу и попросил меня лечь на него лицом вверх, вытянув руки вдоль туловища.
— Что вы собираетесь со мной делать? — подозрительно спросила я.
— Не то, что ты думаешь, — резко ответил он.
Клара захихикала.
— Тайша не на шутку боится мужчин, — объяснила она м-ру Абеляру.
— Тем хуже для нее, — сказал он, от чего моя неловкость стала просто неописуемой.
Затем, повернувшись лицом ко мне, он объяснил, что хотел показать мне простой метод перевода осознания с физического тела на эфирную сеть, которая его окружает.
— Ляг и закрой глаза, но не засыпай, — велел он.
Я сделала так, как он сказал, чувствуя не только смущение, но и уязвимость от того, что лежу перед ним на полу. Он наклонился надо мной и заговорил тихим голосом.
— Вообрази себе энергетические линии, которые выходят повсюду из твоего тела, начиная с ног, — сказал он.
— А что если я не могу этого сделать?
— Если захочешь, то сможешь, — сказал он. — Напряги все свои силы для того, чтобы с помощью намерения воссоздать их существование.
Он объяснил мне, что в действительности моя задача состояла не просто в том, чтобы вообразить себе эти волокна, а в том, чтобы совершить магический акт вытягивания их из тела, начиная с пальцев ноги и доходя до макушки головы. Он сказал также, что я должна чувствовать, как из подошв исходят линии, которые затем огибают снизу тело и возвращаются в него на затылке. Кроме того, я должна чувствовать линии, идущие из лба поверх моего тела к ногам. Все они образуют что-то наподобие кокона из светящейся энергии, внутри которого находится тело.
— Воображай линии до тех пор, пока не почувствуешь, что можешь покинуть физическое тело и по собственной воле сосредоточивать внимание на светящейся эфирной сети, — сказал он. — После некоторой практики ты сможешь одним поворотом мысли воссоздавать эту сеть в воображении и сознавать ее столько, сколько нужно.
Я пыталась расслабиться. Его голос успокаивал. Влияние этого голоса было гипнотизирующим. По временам казалось, что он звучал рядом со мной, а иногда доносился откуда-то издалека. Он предупредил меня, что если в теле где-то были места, в которых сеть ощущалась запутанной, туго натянутой, или ее линии расплывались, в этом месте мое тело было ослаблено или повреждено.
— Ты можешь излечить эти места, если дашь возможность своему двойнику восстановить в этих местах эфирную сеть, — сказал он.
— Как мне сделать это?
— С помощью намерения, но без всяких мыслей, ответил он. — Воспользуйся намерением, которое находится на более глубоком уровне, чем мысли. Внимательно прислушайся и поищи его под мыслями, вдали от них.