Это был решительный и настойчивый юноша, один из тех смелых и упорных борцов, которыми Эльзас пополняет из года в год славные парижские ряды тружеников науки. Еще ребенком он отличался выносливостью, физической силой и живостью ума. Натура волевая, мужественная, он и внешне производил впечатление человека энергичного и стойкого. В школе он стремился достичь совершенства во всем, что входило в круг его занятий, будь то игры, состязания, гимнастика или лабораторные опыты. Если он в конце года не получал первой награды, он считал этот год потерянным. В двадцать лет это был рослый, вполне сложившийся юноша с прекрасной мускулатурой, с неутомимой энергией и твердой волей. Поистине совершенный механизм сложного органического устройства, с максимумом напряжения и отдачи. Люди наблюдательные невольно останавливали взгляд на этом задумчивом, выразительном лице.В Центральную школу, куда он держал экзамены вместе с Октавом, он прошел вторым по конкурсу, но твердо решил окончить ее первым. Октав смог выдержать вступительные экзамены только благодаря исключительной настойчивости и рвению своего друга. В течение целого года Марсель заставлял Октава работать, заражая его своей энергией, которой хватало да двоих. Он относился к этой слабой, нерешительной натуре с какой-то покровительственной жалостью; такое чувство мог бы испытывать лев к беспомощному щенку. Ему доставляло удовольствие поддерживать избытком своей силы это хилое растение и видеть, как оно развивается и приносит плоды.Война тысяча восемьсот семидесятого года застигла наших друзей во время экзаменов. На другой же день после того как последний экзамен был сдан, Марсель, исполненный патриотических чувств, которые не позволяли ему оставаться в стороне в то время, как над Страсбургом и Эльзасом нависла тяжелая угроза, записался волонтером в тридцать первый стрелковый полк. Октав тотчас же последовал его примеру. Плечо к плечу сражались они на аванпостах Парижа в суровые дни осады. Под Шампиньи Марсель был ранен в правую руку, а за битву под Бузенвалем получил нашивку. Октав не получил ни раны, ни нашивки. Так уж это вышло само собой. Он всегда следовал за своим другом в атаку и отставал от него только на каких-нибуд пять-шесть метров, но... эти-то шесть метров решали все.После заключения мира они вернулись к своим занятиям и поселились в двух смежных меблированных комнатах в скромном особняке, недалеко от школы. Несчастья, перенесенные Францией, и отделение Эльзаса и Лотарингии оставили в душе Марселя глубокий след и еще больше закалили его.- Первый долг французской молодежи, - говорил он Октаву, - исправить ошибки своих отцов. И достичь этого она может только неустанным трудом.Каждый день Марсель просыпался в пять часов и тотчас же поднимал Октава. Они вместе садились заниматься, затем отправлялись на лекции и в течение всего дня не расставались ни на минуту. Вернувшись из школы домой, они снова принимались за работу и отрывались от нее только, чтобы дать себе маленькую передышку - выкурить трубку или выпить чашку кофе. В десять часов, удовлетворенные сознанием полезно проведенного дня, они уже лежали в постели. Время от времени они позволяли себе скромные развлечения: партию на бильярде, изредка театр или концерт в консерватории, прогулку верхом или пешком в окрестностях Парижа и два раза в неделю урок фехтования и бокса.Случалось, что Октав иногда восставал против этого режима и стремился к более легкомысленным развлечениям: он предлагал пойти к Аристиду Леру, который большую часть времени проводил в кабачке Сен-Мишель. Но Марсель так ядовито высмеивал его фантазии, что обычно они так и не приводились в исполнение.
Двадцать девятого октября тысяча восемьсот семьдесят первого года около семи часов вечера приятели сидели, по обыкновению, рядом за столом, освещенным лампой с зеленым абажуром. Марсель был поглощен решением задачи по начертательной геометрии, о сечениях камня. Октав тоже был поглощен занятием, правда не столь отвлеченного свойства, но зато вполне отвечавшим его вкусам: он священнодействовал над приготовлением кофе; он очень гордился своим искусством варить кофе, возможно потому, что эта отрадная процедура позволяла ему ежедневно хоть на несколько минут оторваться от ненавистных уравнений, которыми Марсель, как ему казалось, слишком злоупотреблял. Медленно процеживая через густой слой душистого мокко тонкую струю кипятка, Октав от души наслаждался этим мирным занятием, но, когда взгляд его упал на склонившегося над тетрадью Марселя, он почувствовал угрызения совести и непреодолимое желание помешать товарищу, который был для него словно живым укором.- А не мешало бы нам завести кофейник с фильтром, - неожиданно изрек Октав, - это древнее сооружение в наш цивилизованный век годится разве что в антикварный магазин.- Вот-вот, купи кофейник с фильтром, - поддержал Марсель, - тогда, может быть, тебе не придется каждый вечер тратить часы на эту стряпню. Итак, невозмутимо продолжал он, возвращаясь к своей задаче, - внутренняя, вогнутая сторона свода представляет собой трехосный эллипсоид с тремя неравными осями. Пусть А, В, С, Е есть исходный эллипс, которому принадлежит большая ось О А, равная а, и средняя ось 0В, равная в, тогда как малая ось эллипсоида 00'С' вертикальна и равна с, что делает свод покатым.В эту минуту в дверь постучали.- Письмо господину Октаву Саразену, - сказал мальчик-рассыльный.Октав с радостью выхватил у него из рук письмо.- Это от отца, узнаю его почерк! Ба, да тут, оказывается, целое послание! - весело тараторил он, подбрасывая на руке толстый пакет.
Марсель, разумеется, как и Октав, знал, что доктор сейчас находится в Англии. Неделю назад, остановившись проездом в Париже, доктор устроил им настоящее пиршество Сарданапала в Пале-Рояле, некогда знаменитом, но теперь уже вышедшем из моды ресторане, который он и поныне считал непревзойденным образцом изысканного парижского вкуса.- Ты мне прочтешь, что он пишет о гигиеническом конгрессе, - сказал Марсель, не отрываясь от своей задачи. - Это он хорошо придумал - поехать туда. Наши французские ученые слишком уж замкнутый народ... Итак, значит, внешняя сторона свода будет образована эллипсоидом, подобным первому; центр его находится выше О', на вертикальной прямой 00'. Наметив фокусы Е1, Е2, Е3 трех основных эллипсов, мы чертим вспомогательные эллипс и гиперболу, общие оси которых...Громкий возглас, вырвавшийся у Октава, заставил Марселя поднять голову.- Что такое? - спросил он, с беспокойством глядя на внезапно побледневшее лицо товарища.- На, прочти, - с трудом вымолвил Октав, совершенно ошеломленный полученным известием.Марсель взял письмо, внимательно прочел его с начала до конца, потом пробежал еще раз, просмотрел приложенные документы и сказал:- Любопытная история!Затем он не спеша набил свою трубку и старательно начал раскуривать ее. Октав с нетерпением ждал, что он еще скажет.- Ты думаешь, все это правда? - спросил он наконец, задыхаясь от волнения.- Очевидно! У твоего отца слишком трезвый и критический ум, чтобы он мог бездоказательно принять подобную историю. Да и доказательства здесь налицо. В конце концов все это объясняется очень просто.Раскурив трубку. Марсель снова погрузился в свои вычисления. Октав сидел не двигаясь, словно остолбенев: он забыл и думать о кофе, он вообще потерял способность думать, но испытывал непреодолимую потребность говорить, чтобы убедиться, что он не спит и не бредит.