Именно в Паблик‑Гарден, как рассказала дочь Тревору, она и встретила человека, который, по ее словам, подарил ей в конце концов некоторое утешение, которого она искала и не находила с середины лета до начала осени. Человек этот звался Шон Прайс, он был семью или восемью годами старше ее и тоже сокрушен горем. Его жена и пятилетняя дочка, как он рассказал Дезире, год тому назад погибли в их конкордском доме, в воздух которого каким‑то образом через кондиционер просочился угарный газ. Шон в это время находился в отъезде – уехал из города по делам. Вернувшись на следующий вечер, как рассказывала Дезире Тревору, он обнаружил их трупы.
– Что‑то долго, – заметил я, отрываясь от своих записей.
Энджи подняла голову от донесений Джея Бекера.
– Что «долго»?
– У меня записано, будто Дезире сказала Тревору, что Шон Прайс нашел тела жены и ребенка чуть ли не через сутки после их гибели.
Протянув руку через стол, Энджи вытащила из‑под моего локтя собственные записи и пролистала их.
– Ага. Тревор говорил именно так.
– На мой взгляд, чересчур много времени прошло, – пояснил я. – Молодая женщина, жена бизнесмена, видимо принадлежавшего к высшему обществу, судя по тому, что жили они в Конкорде, и ее пятилетняя дочка, их не видят целые сутки, и никто не хватился, не обратил внимания?
– В наше время люди не так дружелюбны и не так интересуются соседями.
Я нахмурился:
– Возможно, это и так – у нас в центре и пригородах, где селятся мелкие буржуа. Но не забудь, что произошло это в Конкорде, городке, сохраняющем викторианские традиции, каретные сараи и Олд‑Норт‑бридж. Безупречно благородная, белая и пушистая Америка высших слоев общества. И пятилетняя девочка Шона Прайса? Да неужто нет у нее няньки? Не посещает она ни детский сад, ни танцевальные классы, или что там еще надо посещать? И жена его – ни аэробикой не занимается, ни работы никакой не имеет, не встречается даже с подругой – женой какого‑нибудь другого крупного бизнесмена – для совместного ланча?
– Тебя это тревожит?
– Немного. Что‑то тут не так.
Энджи откинулась на спинку стула.
– В нашей профессии это зовется «подозрительным обстоятельством».
С пером в руке я склонился над записями:
– Как пишется «обсто» – через "о", да?
– Через "е", как в слове «невежда».
Сняв колпачок с ручки, она улыбнулась мне и добавила несколько слов в собственные записи, настрочив их на полях сверху.
– Проверить Шона Прайса, – произнесла она, водя авторучкой, – и случаи отравления угарным газом в Конкорде в 1995 – 1996 годах.
– А также гибель этого парня, ее ухажера. Как там его звали?
Она перелистнула страничку.
– Энтони Лизардо.
– Ну да.
Сощурившись, она разглядывала фотографии Дезире:
– Многовато вокруг нее смертей.
– Ага.
Она поднесла к глазам одну из фотографий, и выражение ее лица смягчилось.
– Господи ты боже, красавица какая... Но вообще‑то, знаешь, найти утешение в человеке, также пережившем горе, вполне вероятно. – Она подняла на меня глаза. – Ты ведь знаешь?
Я пытливо заглянул в ее глаза, ища в них следы сокрушившего ее не так давно горя, неизбытой боли, а также страха перед чувством, которое вновь может привести к боли. Но все, что я увидел, было еще не погасшее в них понимание и сочувствие, с которыми она разглядывала фотографию Дезире, с похожим выражением глядела она и на отца девушки.
– Да, – сказал я. – Знаю.
– Но кто‑то мог и воспользоваться этим.
– Да, – сказал я. – Знаю.
– Но кто‑то мог и воспользоваться этим. – Она опять обратила взгляд на фотографию.
– Каким образом?
– Если хочешь сблизиться с кем‑то, находящимся чуть ли не в столбняке от постигшего его горя, сблизиться с неблаговидной целью, как приступить к делу?
– То есть если задумал цинично использовать этого человека?
– Да.
– Я бы попытался влезть к нему в душу, изобразить соучастие.
– Например, притворившись, будто сам пережил тяжелую потерю, так?
Я кивнул:
– Именно так.
– По‑моему, нам определенно требуется раздобыть побольше сведений об этом Шоне Прайсе.
Глаза Энджи блестели разгоравшимся азартом.
– А что про него говорится у Джея?
– Давай посмотрим. Ничего для нас нового. – Она зашелестела страницами, потом внезапно остановилась и с сияющим видом подняла на меня глаза.
– Здорово! – сказала она.
– Что «здорово»?
Она потрясла в воздухе страничкой, ткнула в ворох бумаг на столе:
– Вот это. Все это. Мы опять пустились по следу, Патрик.
– Верно.
До этого момента я не осознавал, насколько соскучился по всем этим вещам – распутывать запутанный клубок, искать, вынюхивать, пока наконец не станет ясным и очевидным то, что раньше казалось совершенно непостижимым и недосягаемым.
Но я почувствовал, что с моего лица сходит счастливая улыбка при воспоминании о том, как эта приверженность профессии, увлеченность раскрытием вещей, которых порой лучше было бы не раскрывать, втянула меня в гибельную трясину, столкнув с моральным уродством психопата Джерри Глинна.
И эти же профессиональная приверженность и увлеченность всадили пулю в Энджи, оставили шрамы на моем лице, повредили мне руку и привели к тому, что мне пришлось, стоя на коленях, сжимать в объятиях умирающего Фила, когда, агонизируя, он задыхался в страхе.
– У тебя все будет хорошо, – твердил я ему.
– Я знаю, – сказал он и умер.
И вот к чему опять может свестись вся эта слежка, все это расследование и раскрытие – к холодной уверенности, что хорошо, наверное, не будет, никому из нас не будет. Наши сердца и умы покрыты броней не только потому, что уязвимы, но и потому, что вмещают в себя мрак более полный, чем тот, что гнездится в сознании большинства.
– Эй, – сказала Энджи, по‑прежнему улыбаясь, но уже не так уверенно, – что случилось?
Мне всегда нравилась ее улыбка.
– Ничего, – ответил я. – Ты права. Здорово.
– Да уж, черт возьми. – И мы сцепили руки через стол. – Мы опять при деле. Трепещите, преступники!
– Они уже наложили в штаны, – заверил ее я.
«Хемлин и Коль». Розыск и расследования по всему миру. Небоскреб Джона Хэнкока, 33‑й этаж, Кларендон‑стрит, 150, МА 02116 Бостон.
Оперативная информация
Клиент: мистер Тревор Стоун
Исполнитель: Джей Бекер, детектив
Дело: исчезновение г‑жи Дезире Стоун.
16 февраля 1997 г.
Первый день расследования дела по исчезновению Дезире Стоун, пропавшую в последний раз видели отъезжающей от ее дома № 1468 по Оук‑Блафф‑драйв, Марблхед, 12 февраля в 11 часов утра по восточному поясному времени.
Следователь допросил мистера Пьетро Леоне, кассира парковочного гаража по адресу Бойлстон‑стрит, 500, Бостон, в результате чего на этаже Р2 вышеозначенного гаража был обнаружен белый «сааб‑турбо» 1995 года выпуска, принадлежащий госпоже Стоун. Из найденного в бардачке автомобиля корешка квитанции явствует, что автомобиль был помещен в гараж в 11.