Сердце "тех-тех-тех".
...Как вдруг кто-то как технет меня колотушкой по шее, я только - ой!
- К Гале, чертов парень?! Я тебе покажу Галю!
Оттуда к леваде я бежал, должно быть, быстрее, чем к перелазу.
На леваде я упал в траву и зубами рвал ту траву.
Я плакал. Плакал не от боли, нет. Я плакал оттого, что я не видел Гали. Давно это было...
Но и теперь, когда меня иногда уговаривают поехать на весеннюю охоту и стою я где-нибудь над озером и вижу, как на утиный крик, в котором и желанье и просьба -да где там просьба, мольба! - когда на такой крик мчится зачарованный селезень и камнем падает в воду, - прекрасный, как сказка, в своем весеннем наряде, как писанка, раскрашенный всеми цветами, - я замираю. Вот так же и я бежал по леваде к Гале...
И когда я поднимаю ружье и беру его на мушку, я не селезня вижу на озере, я вижу себя на перелазе и... опускаю ружье!
- Нет, друг мой, весною я не охочусь. Я люблю полевать осенью. И утку, и вальдшнепа, и все...
* * *
Вальдшнеп, или лесной кулик, - благородная птица, немного меньше нашего голубя, темно-рыжего цвета, с долгим, как у всех куликов, клювом и длинными ногами. Вальдшнеп, как сказано, птица лесная, у нас не выводится, а только перелетает: вес ною, когда путешествует на север, на места своего гнездования, и осенью, когда возвращается в теплые края.
Тогда в густых кустарниках, а особенно на опушках у нас на Украине появляется вальдшнеп - и поодиночке и целыми стаями, так называемыми высыпками. Вот тогда и охотятся.
Охотятся с охотничьими собаками и на "тяге"...
Тяга - это то самое, о чем И. С. Тургенев сказал:
"Вы знаете, что значит стоять на тяге?"
Итак, на тяге можно стоять.
Но стоять, как вы знаете, можно и на улице. И в комнате можно стоять.
Тяга не похожа ни на улицу, ни на комнату.
Тяга - это совсем наоборот.
Тяга - это когда весною или осенью вальдшнеп перелетает, "тянет" с одного места на другое. Утром и вечером.
Бывает это чаще всего над балкою, когда в вечерних сумерках над деревьями покажется силуэт вальдшнепа.
И вы его стреляете.
Вы идете на тягу заранее, чтобы до сумерек выбрать место, осмотреться, примериться.
Осень...
Лес стоит задумчивый, печальный: ему вот-вот придется сбросить пышные свои одежды, подставить свои ветви дождям холодным, метелям снежным.
Листва с печали желтеет, а кое-где с тоски наливается кровью.
Вот падает кленовый лист: умер он, оторвался с родной ему веточки и падает.
Он не падает на землю отвесно - нет.
Ему так не хочется идти на вечный покой, лежать и тлеть среди умерших собратьев своих...
Он кружит на прогалине, то вверх взлетает, то устремляется к земле.
Ой, как не хочется ему тлеть!
Последним конвульсивным движением он порывается вверх, к свету, к солнцу, что так ласкало его, так голубило...
Но нет уже сил у кленового листа, нет уже в нем жизни, кленовый лист падает на землю и затихает...
Весною на его месте будет молодой лист, зеленый, он с ветром будет разговаривать, хватать жилками своими солнечный луч, под дождем купаться и росой умываться...
Чтобы потом умереть...
Старое отживает, новое нарождается.
"Хор-хор-хор!" - слышите вы "позывные" вальдшнепа.
"Б-б-бах!"
- Ну, что? - кричит вам с другого конца балки приятель. - В кого попал? В пуделя?
- В пуделя! - отвечаете вы.
- Я так и знал! - иронизирует приятель. А вы себе думаете: "Слава богу, что пудель! Пусть пташка себе живет!"
Точно так же очень интересно охотиться на вальдшнепа и с собакой.
С хорошей, само собой разумеется, собакой.
Стойка... "Пиль!.." "Бббах!" и т. д. и т. п.
А мне сдается, что охотиться на вальдшнепа с собакой не так даже интересно, как об этом рассказывать.
- Мой Ральф... Не успел я вылезть в Святошино из трамвая, смотрю: он уже потянул. Я за ним. Тянет, тянет, тянет... Я за ним...
Уже и Ирпень пробежали, а он тянет... Гляжу, вот-вот уже Коростень, а он тянет.
- Слушай! - перебивает один из гостей, - давай выпьем и закусим, а потом уж пускай он и дальше тянет...
ЛЕБЕДЬ
1
Прекраснейшие места на реке, на Северном Донце...
Вам никогда там не доводилось бывать?
Если не доводилось, обязательно побывайте.
Из Харькова вы рабочим поездом доедете до Змиева.
Змиев - живописный городок, теперь районный центр Харьковской области, - он расположился на Северном Донце.
В Змиеве вы возьмете лодку и поплывете по течению Северного Донца...
А плыть вам надо в июне...
Вы потихоньку плывете и любуетесь чудесными видами: налево зазеленеют заливные луга, - зеленые они, те луга, зеленые и ароматные, расцвеченные и ромашкою, и клевером, и колокольчиками, а иногда среди зеленой сочной травы ярко загорится цветок степного тюльпана или дикого мака.
И сколько вы будете плыть, столько вас будут приветствовать своим щебетанием веселые желтобрюшки, канареечные трясогузки, западьпадемкают в вашу честь перепела и затрещит коростель.
С прибрежного песочка с посвистом сорвутся кулички, а в заливе, укрытом желтыми и белыми лилиями, вас встретит, точно почетная стража, серая цапля.
На правом высоком берегу в кустах орешника зальются соловьи...
Так потихоньку вы поплывете до Коропова хутора.
Приближаясь к Королеву хутору, Северный Донец ширится, делается полноводным, углубляется - тут он уплывает в лес, - с обоих берегов над ним склоняются зеленые ветки густо-зеленой ольхи, остролистых кленов, стройных дубов, березок, граба, создавая над ласковой рекой сказочную аллею-тоннель.
Стоят на высоких противоположных берегах деревья и будто здороваются, протягивая друг другу зеленые ветви-руки.
Когда выплывете вы из аллеи-тоннеля, на вашем пути будет небольшой островок, зеленый-зеленый островок, заросший и ольхой, и вербами, и рогозой, и высоким-высоким камышом.
А на том на островке под старой раскидистой дуплистой вербою шалаш увидите - плохонький шалаш, камышом кое-как прикрытый, а сверху еще ветками, и рогозой, и травой, чтоб от дождя было где приткнуться...
И в шалаше зеленой травы настелено, чтобы можно было при случае, если уж очень глаза слипаются, подремать часок-другой.
Вон там, перегонов, может, через пять, если рекою, там будет паром, чтобы с левого берега можно было переправиться на правый, потому что на левом берегу вон куда пошли луга и луга, а на правом берегу среди леса большая поляна, где расположился Коропов хутор с хатами, с садами, с огородами...
Ах, какой чудесный Коропов хутор!
А за деревьями и за садами хат не видно, и такие там подсолнухи, и такая там растет фасоль, подпертая жердочками, - ну, просто как лес...
Бывшие хуторяне, а теперешние колхозники вам сразу же скажут:
- У нас не хутор, а рай! А вы возьмите и спросите их:
- А видели вы рай?
Они за словом в карман не полезут:
- А зачем мы тот рай будем искать, когда у нас свой есть?
А если вы захотите их привлечь на свою сторону, вы им скажите:
- Нет, товарищи, у вас тут лучше, чем в раю! Они вам приветливо улыбнутся и скажут:
- Вполне возможно! Вот какой Королев хутор!
2
На этот раз мы с вами так условимся: в Коропов хутор вы не плывите, а направьте лодку вон к тому зеленому-зеленому островку: только гребите осторожненько, чтобы не задеть удочек, потому что возле шалаша, куда вам надо пристать, там лиманский дед Кирило Иванович Дудка чаще всего рыбу удит...
Вот вам и повезло: удочек нет, и вы спокойно стукнулись лодкой о берег...
Подняли голову, а на берегу у шалаша дед Кирило Иванович Дудка сидит.
В соломенной шляпе и босой...
- Будьте здоровеньки, Кирило Иванович! - весело к нему.
- Здравствуйте, - он к вам.
- Живы-здоровы? Как рыбаки? - вы деду.
- Порвало! - дед вам.