— Рорик, я намерена посетить артефактора, и пригласила господина Дерта сопровождать меня.
— Как вам угодно, миледи. Не ошибусь ли я, предположив, что вы хотите приобрести амулет защиты мыслей? — глаза его лукаво блеснули.
— Да, — Карин была недовольна собой. Отец предлагал ей такой амулет, но она отказалась, полагая, что сама способна поддерживать защиту. Кстати сказать, из всех слуг барона такого амулета не было только на ней, остальных отец обеспечил за свой счет. — Мастер Дерт выяснил, где находятся лавки наиболее уважаемых мастеров, после завтрака мы пройдемся по ним.
— Как раз это мы и обсуждали с господином Дертом. — Рорик задумчиво отпил молока из кубка. — Скажите, миледи, ваш наставник говорил Вам о том, что каждый маг, создающий артефакт на продажу, обязан встроить в него специальный канал, позволяющий святым братьям при необходимости игнорировать защиту?
— Вы шутите, — потрясенно промолвила Карин.
— Вовсе нет. Существует энциклика, регулирующая деятельность Гильдии Магов. Так что против ревнителя подобный амулет не поможет.
Карин потрясенно молчала. Ее план дал трещину, не успев осуществиться.
— Что же делать? — растерянно спросила она.
Оба ее собеседника замялись, не глядя друг на друга.
— Я слышал, можно перенастроить амулет, так что канал пропадет. Тогда защита несколько ослабнет, зато никто не сможет постоянно читать ваши мысли. Какие-то фрагменты, может быть, — Рорик неопределенно пожал плечами.
— Или можно купить амулет у волшебника без лицензии, — сообщил в пространство Дерт. Рорик недовольно посмотрел на него.
— Знатная леди не может носить изготовленный неизвестно кем артефакт! Это опасно, не говоря уже о репутации рода! — Дерт ничего не ответил, только мрачно усмехнулся.
Карин не знала, как поступить. С одной стороны, она вовсе не была уверена в своей способности залатать оставленную мастером при изготовлении прореху. Гордость гордостью, но пределы собственных сил она знала. С другой стороны, довериться не признанному официально магу означало не просто навлечь на себя неудовольствие отца. Узнай знатное общество о том, что наследница рода Мерсе связалась с отребьем, и многие двери перед ней закроются навсегда.
— Если я предпочту обратиться к нелицензированному магу, — наконец медленно спросила Карин, — насколько сложно его будет найти?
— Довольно просто, — ответил Дерт. — На севере обычаи отличаются от наших, люди здесь более терпимы, а власть церкви не так сильна. Я уверен, за пару монет трактирщик сообщит нам адрес.
— Госпожа, — начал говорить Рорик, но Карин оборвала его:
— Я прекрасно понимаю риск, на который иду, Рорик. С моей стороны было глупостью отказаться от предложенного отцом амулета, но сейчас положение надо выправлять. Бастиан читает в моих мозгах, как в открытой книге. Мне срочно нужна защита, причем настроенная специально на меня, а не дешевая поделка. Господин Дерт!
— Да, миледи?
— Вот серебро. Прошу вас, узнайте для меня адрес мага.
Актер поднялся и направился к стоявшему за стойкой хозяину гостиницы. Тем временем Рорик в последний раз пытался убедить свою госпожу в ошибочности принятого решения.
— К твоему сведению, Рорик, мне известны некоторые факты из жизни нашей семьи, о которых вовсе ни к чему знать ревнителям, — ядовито заметила в ответ Карин. — Поэтому твой прямой долг вассала состоит в том, чтобы я получила амулет как можно скорее. И еще. Мне почему-то кажется, что та защита, которую дал вам барон, не позволяет Бастиану читать ваши мысли. Не подскажешь, откуда у отца такие замечательные игрушки?
Рорик посмотрел на нее чистым светлым взглядом.
— Миледи, милорд Кеннет — честнейший человек, и никогда не опустился бы до общения с незаконными волшебниками. Я уверен, эти артефакты попали к нему совершенно случайно, а настройку производил гильдейский маг. Это дешевле, чем покупать новые.
— Ну конечно! — фыркнула Карин. Отца она любила в том числе и за пройдошистый характер, который унаследовала от родителя в полной мере.
— Улица Кожников, госпожа Фальк. — Вернулся с известиями актер. — Хозяин говорит, лучше идти сейчас, пока мало народа. Кстати сказать, он просил меня кое-что для него купить, похоже, мой вопрос его совершенно не удивил.
После чистых улиц южных городов, регулярно подметаемых дворниками, видеть грязь и помои прямо под окнами домов казалось странным. На родине Карин не доводилось видеть, чтобы люди оправляли естественные нужды на виду у всех, и зрелище ее покоробило.
— Госпожа, мы находимся не в самом приличном районе, — в ответ на ее ошарашенный взгляд пояснил Рорик, — даже по меркам северян. В центре города стража следит за порядком намного более тщательно.
— Дальше станет почище, госпожа. — Обернулся нанятый за пару медяков мальчишка-проводник. — Мы срезали угол, чтобы дойти побыстрей, кожники селятся ближе к богатым кварталам. Еще бы, с их-то доходами!
— Подожди, что кожевенники делают в центре города? Кто их пустит, запахи же?
— Госпожа, да не кожевенники, а кожники. У нас так волшбитов да ведьмаков зовут, — солидно бросил юнец — когда прислали циклику о Гильдии мажеской, лет триста уже, Галка-стервоза в бороду тогдашнему голове плюнула и сказала, мол, лучше она вообще волшбить перестанет, чем свое честное имя опозорит. Болячки всякие кожные лечить будет, которые голова скоро подхватит. Вот с тех пор лекарей да травников, да всех тех, кто чаровать умеет, а в Гильдии не состоит, и зовут кожниками.
— И что дальше? Что голова сделал? — с интересом спросил Дерт.
— Утерся и пошел себе. А что он мог? Галка и сейчас иной раз такие коленца выкидывает, что весь город ходуном ходит.
Одного этого короткого замечания хватило, чтобы понять — нравы на севере сильно отличались от привычных. Постепенно дома становились больше, чище, кое-где появлялись островки зелени, как правило, выглядывающие из-за кованых оград домов. Люди выглядели не такими измученными работой, одежда на них казалась богаче и лучше выделанной. В конце концов, вся группа вступила на небольшую, тщательно подметенную улицу, оживленное движение по которой явно не соответствовало скромному статусу владельцев расположенных в маленьких домиках лавок. Обычные целители редко позволяют себе сидеть на месте, предпочитая искать клиентуру среди благородных людей.
Все дома, кроме одного, сияли белизной. Этот единственный щеголял выбитыми окнами и болтающейся на одной петле дверью, фасад на всем видимом протяжении был обожжен, сажа кое-где налипла хлопьями, крыша просела. На глазах у изумленной Карин из окон повалили клубы черного дыма, вслед за раздавшимся грохотом и пронзительными женскими воплями домик содрогнулся и угрожающе заскрипел. Еще больше девушку удивила реакция горожан, которые совершенно не обращали внимания на происходящее, впрочем, обходя прилегающую к домику стену стороной по невидимой, но прекрасно ощущаемой всеми дуге. Напротив стояла пара стражников, с меланхоличным видом поглядывавших на происходящее и вяло переругивавшихся с какими-то торговками.
— Иринея Лория и Дирам дар Витау, ругаются с тех пор, как поженились. — Заметив интерес нанимателей, охотно пояснил проводник. — Успели шесть раз подать заявление на развод, и столько же раз помириться. Наши об заклад бьются, сколько еще они до праздника Солнцеворота поругаться успеют.
— У вас разрешены разводы? — в ответ мальчишка пожал плечами.
— Бывает. Редко, правда. Жизнь тяжелая, дурью заниматься времени нет, — и он усмехнулся как-то очень по-взрослому. — А Дирам хоть и с придурью, Иринею точно не отпустит, заявления их в ратуше просто в пачку складывают для коллекции.
— Поэтому стражники и не вмешиваются?
— Ага. Когда они в первый раз поругались, чуть пару соседних домов не разнесли. С тех пор кожники барьер вокруг их двора установили, а стражники, чтобы никто внутрь по глупости не сунулся. Да и просто интересно послушать.
За разговором путь прошел незаметно. В самом конце улицы стоял двухэтажный уютный домик, увитый зеленью, низенькая ограда отделяла маленький садик от спешащих прохожих и грохочущих телег. Над узорной калиткой была прибита медная табличка, возвещавшая, что хозяйкой дома является госпожа Латиссиэль дар Иссель, целительница. Мальчишка уверенно толкнул калитку, прошел по узенькой тропинке между кустами роз и постучал в дверь.
— Госпожа Латисса, я клиентов привел!
— Спасибо, Дитар, — раздался в ответ мелодичный голос. — Входите.
Первым чувством, испытанным Карин при виде знахарки, была зависть. Остальные — удивление при виде Дочери Света, шок, восхищение, благоговение — пришли потом. Сидящая в невысоком кресле девушка была прекрасна. Длинные густые волосы, расплавленным золотом льющиеся по идеально белой коже, огромные зеленые глаза, тонкие одухотворенные черты лица. Идеальная осанка и запредельная грация в движениях. Что может делать дитя Древней Крови здесь? Даже в Благословенных землях Светлейшие бывали редко, и только в составе многочисленных посольств.
— Итак, господа, чем я могу быть Вам полезна? — она не говорила, а пела, ее голос музыкой проникал в сердца слушателей.
— Мне нужен амулет, госпожа, — первой опомнилась Карин, мужчины продолжали бездумно пялиться на светлейшую, — для защиты мыслей.
— Мои услуги стоят довольно дорого. Если вам нужен простой амулет, способный препятствовать мысленному проникновению и не более, то я возьму с вас три золотых, — Рорик тихо присвистнул, — если требуется что-то еще, цена возрастет.
Карин отмахнулась от возражений старого слуги. Амулет, сделанный руками Светлейшей, стоил и не таких денег. Надо было только уточнить один момент.
— Я хотела бы знать, госпожа, насколько силен этот предмет? Способен ли он сдержать по настоящему сильного ревнителя?
— Сильного ревнителя? — сидящая в кресле женщина задумалась. — Думаю, да. Впрочем, у меня есть лучший артефакт, он безусловно лучше подходит для защиты от святых братьев. Стоимость его пять золотых, я дополнительно вплела в него заклинание удачи. Для человека с Вашим даром оно будет не лишним, как мне кажется.
Карин со свитой вышла во дворик, Дерт остался торговаться с хозяйкой за какой-то артефакт, попутно выясняя у нее подробности лечения детей-полукровок. Создавалось впечатление, что Светлейшая насквозь видела все его хитрости, но на вопросы отвечала охотно. Молодая баронесса тем временем приступила к допросу проводника.
— Госпожа Латисса уже лет двести здесь живет, вместе с мужем осела, — охотно делился сведениями поощренный монеткой проводник. — Наши, когда она остаться решила, радовались сильно. Ведь как считается — где Светлейшие есть, там Тьме нет места. До этого церковники часто пытались кожников прижать, а с тех пор все, притихли.
— Ты сказал, с мужем?
— С господином Дитрихом. Только он из дома выходит редко, обожжен весь. У нас не принято расспрашивать людей об их прошлом.
Переглянувшись, южане решили прекратить вопросы. Мало ли какая история могла связать вместе смертного мага и представительницу древнейшего народа этого мира? Правды все равно не узнают, а сплетни собирать последнее дело. Даже если очень хочется. Поэтому просто стояли и ждали Дерта.