— Это оказалось гораздо сложнее, но на меня работают лучшие профессионалы. Сын рассказывал, что вы упоминали о том, что были в бизнесе, а еще — о предательстве близких людей. Игорь вообще бредит вами и псом, вы — его супергерои.
— Славный он у вас парнишка, только доверчивый очень.
— Есть такое. В общем, разыскав Тихона Савельича, я поручил своим людям собрать информацию обо всем мало‑мальски заметном, что происходило за последнее время в этой местности и рядом. Много разной чепухи пришлось просмотреть, пока на стол не легло дело «Свежей орхидеи», криминальной структуры, во главе которой стоял некто Виктор Борисович Скипин. Закрытая частная клиника, в которой лечили изуродованных ядовитой косметикой людей, находилась приблизительно в пятидесяти километрах отсюда. Сестра Скипина, Мария, два года назад вышла замуж за некоего Аристарха Витке, нынешнего главы финансовой группы «Монблан», обладавшей когда‑то безупречной репутацией. Именно обладавшей, потому что сейчас «Монблан» вовсе не котируется как надежный партнер. И вот странная штука — начало заката «Монблана» удивительным образом совпало с женитьбой Аристарха на мадмуазель Скипиной и таинственным исчезновением бывшего главы фирмы, Кирилла Витке. Который якобы сбежал с контрольным пакетом акций и опустошил общий счет братьев. Сопоставить исчезновение человека по имени Кирилл, страшно уродующую ядовитую косметику бренда «Свежая орхидея», родство главы рухнувшей фирмы Скипина и жены Аристарха Витке было несложно…
— Подождите! — Кирилл вскочил с кровати и подбежал к столу. — Структура Скипина рухнула? Их разогнали?
— Да, уже год назад.
— Скажите, а в деле «Свежей орхидеи» фигурировало имя Ланы Красич?
— А как же! Именно благодаря смелости Миланы Мирославовны и удалось арестовать этих нелюдей. Ее отец лично проследил за тем, чтобы господин Скипин не вывернулся и получил максимально возможный срок.
— Так она… — ноги вдруг ослабели, и Кирилл, опустившись на пол, запрокинул голову и захохотал.
Поначалу тихий смех постепенно нарастал, превращаясь в истерику. Тело выгибалось дугой, воздуха не хватало, перед глазами все поплыло.
— Воды, скорее! — Тарасов бросился к корчившемуся Кириллу и сорвал с него балаклаву…
Вода понадобилась обоим.
Часть III
Глава 26
«Земная ось, ошибшись в направлении, проткнула горло…» Все, хватит! Бред какой‑то!
Лана раздраженно отшвырнула яркую книжечку в угол дивана. Вот и отдохнула, вот и отвлеклась. Зараза! Или все‑таки блин? Как должна выражать свои эмоции умная и достаточно жесткая бизнес‑леди, словарный запас которой порядка на три‑четыре превосходит лексикон Эллочки‑людоедки?
А нечего с таким объемным багажом знаний детективчики почитывать, вам, барышня, Кафку цитировать полагается и произведениями Харуки Мураками наслаждаться. Зюскинда перед сном почитывать. Иногда можно и с Пауло Коэльо расслабиться. Фу ты, да не с самим старичком, с его прозой, конечно!
А детективы — фи, моветон!
Но Милана Мирославовна Красич, очень красивая и очень умная (бывает и такое!) девушка двадцати семи лет от роду, закончившая финансово‑юридическую академию с красным дипломом и успешно существовавшая в мире большого бизнеса, любила детективы и не скрывала этого.
Да, она читала и Кафку, и Толстого, и Маркеса, и того же Мураками. Но когда проблемы накатывали волной цунами, когда жизнь показывала не самую лучшую свою сторону (зато гладкую и без морщин), когда к концу рабочего дня выгораешь так, что домой рулишь на автопилоте, хочется отвлечься легкой, не загружающей вещицей, способной увлечь на пару часов, позволить себе забыть обо всем.
И для Ланы такой отдушиной стала женская остросюжетная проза. Именно женская, где не льются реки крови, и через страницу не смакуются подробности грубого секса, чем обычно грешат авторы‑мужчины.
Впрочем, были и дамы, чья проза ничем не отличалась от мужской, а также мужчины, умудрявшиеся обходиться без детального описания поз и первичных половых признаков.
Лана с удовольствием читала Устинову, Маринину, Дашкову, Михалкову, Мельникову, иногда, под настроение — Донцову. И никогда не стеснялась признаваться в этом, изредка общаясь с гламурным бомондом, в сверкающем стразами и накладными ногтями кругу которого читать книги вышеперечисленных дам считалось немодным.
Но Лане
а) было абсолютно безразлично мнение членов этого кружка;
б) она терпеть не могла ханжества.
Ведь куда‑то расходятся миллионные тиражи книг этих писательниц, но кого не спроси — «Донцова? Фу, никогда!»
Фарисеи.
В этот раз Лана решила познакомиться с творчеством довольно модной и раскрученной современной писательницы, заинтригованная ее растущей популярностью. К тому же все новинки любимых авторов она уже прочла.
А ситуация в бизнесе и личной жизни не просто демонстрировала свою тыльную часть, но и упорно пыталась загнать туда, причем поглубже, дабы перепачкать поосновательней. Необходим был тотальный релакс.
Поэтому по дороге домой Лана заехала в книжный магазин и купила первый попавшийся томик интересующей ее авторши.
И вместо того чтобы расслабиться и погрузиться в релакс, распсиховалась еще больше. Нет, сюжет был закручен довольно лихо, но увлечься действием мешал кондовый язык дамы. Стиль, а не орган.
Когда частный детектив первый раз «впал в задумчивость», Лана просто хихикнула, но когда посыпались перлы типа «женская нервная система стойче мужской» и «труп, на котором краснелись пятна», она начала закипать. Но продолжала продираться сквозь лексические сорняки, следя за сюжетом.
Не продралась. «Ошибшаяся» земная ось проткнула не только горло персонажа, она добралась до вскипевшего мозга Ланы и застряла в самой середине.
Вместо релакса получился свинакс. Свинство, причем полное. А завтра, между прочим, сложные переговоры, которые отец поручил провести ей.
За пять лет, прошедших (иногда — проползших) после окончания академии, она накопила достаточно бизнес‑опыта, чтобы стать надежным партнером Мирослава Красича. И если поначалу зеленоглазую красотку, обладавшую сексапильной фигурой и роскошной гривой вьющихся каштановых волос, бизнес‑акулы всерьез не воспринимали, считая ее глупой куклой, сегодня, после того как кукла чувствительно грызанула слишком расслабившихся за самое больное место — кошелек, Милану Мирославовну уважали. И даже очень. А некоторые побаивались.
И строительный холдинг Мирослава Красича, несмотря на кризисы и прочие потрясения, продолжал занимать достойное место в бизнесе, выигрывая самые заманчивые тендеры и получая весьма выгодные объекты строительства в престижных районах Москвы.
Все складывалось более чем удачно, и даже жуткие события прошлого стали постепенно забываться. Хотя нет, не забываться, просто боль перестала рвать душу на части, перейдя из острой стадии в хроническую.
Ведь тогда, влетев с размаху в самый эпицентр криминала, колыхавшегося вокруг косметической фирмы «Свежая орхидея», уродовавшей и убивавшей людей, Лана потеряла дружбу и любовь. Как бы пафосно это ни звучало.
И именно это было самым мучительным, хотя физически она пострадала гораздо серьезнее, едва не отправившись на тот свет. На память о «веселухе» на руках остались белые полоски шрамов, идущие вдоль вен.
А вот раны в душе зашить профессионально было некому, и Лана пыталась штопать их сама. Получалось плохо, если честно, совсем не получалось.
Потому что прошлое в лице Ирины Иванцовой, Иришки, самой близкой когда‑то подруги, ради которой Лана и ввязалась в опасную для жизни игру, снова и снова напоминало о себе. Ирина настойчиво добивалась встречи, надеясь вернуть былую дружбу.
Но простить предательство Лана не могла. Может, и следовало бы, как советовала мама Лена. Ведь Иришка — всего лишь слабая женщина, а не пламенная революционерка, и вычеркнуть без малого десять лет дружбы очень больно, но — нет.
Потому что, по сути, из‑за нее, из‑за Иванцовой, погиб Кирилл.
Странный, чудовищно изуродованный мужчина, с которым Лана была знакома всего лишь два дня. Она не помнила жуткий бесформенный комок плоти вместо лица, только огромные шоколадно‑карие глаза, переполненные болью и страстью, а еще — властные, нежные, чуткие губы.
И ощущение невосполнимой потери, пульсирующая мукой пустота, образовавшаяся в душе после смерти Кирилла. Страшной, мучительной смерти, о которой не хотелось даже думать.
Не хотелось, но — думалось. Хотя прошло уже больше года после этих событий, главная тварь, отправившая Кирилла гнить заживо, получила десять лет строгого режима. Вернее, получил, ведь Виктор Борисович Скипин считал себя особью мужского пола, что и пытался доказать тогда Лане. К счастью (для него в первую очередь), неудачно. И пусть радуется, что вообще дотянул до суда, и то только благодаря тому, что выжила Лана. И что его не было там, в принадлежащей ему клинике, где начальник службы безопасности холдинга Матвей Кравцов нашел истекающую кровью девушку.
Но Мирослав Красич рассвирепел всерьез. Мало того что давний конкурент постоянно вредил его бизнесу, так этот поганец посмел похитить Лану! Горячая кровь отца‑серба требовала адекватных поступку Скипина действий, и они последовали бы, случись с дочкой непоправимое.
Впрочем, действия все равно были, но гораздо более цивилизованные и законопослушные, чем предполагалось вначале. Мирослав Здравкович просто лично проследил, чтобы ни одна крыса не смогла избежать наказания, и все, так или иначе связанные с чудовищными экспериментами криминально‑косметической структуры, получили максимально возможные сроки. Связей на самом верху у господина Красича хватало.
Следом за криминальным обрушился и легальный бизнес Виктора Борисовича. Строительная корпорация «Скиф» приказала долго жить через полгода после ареста ее главы. Мирослав Красич легко и непринужденно, с элегантностью танка, раздавил бизнес Скипина.
Чему активно пыталась помешать Мария Борисовна Витке, в девичестве (три ха‑ха!) Скипина, унаследовавшая «Скиф».
Но к войне отца присоединилась Лана, запомнившая откровения жирного скота, хваставшегося мстительностью и злопамятностью своей сестренки Манюшки.
Ведь именно эта мерзавка изуродовала Кирилла, посмевшего не пустить ее в свою постель и жизнь! И благодаря ей и ее братцу жизнь Кирилла закончилась так страшно…
Поэтому строительную корпорацию «Скиф» отец и дочь Красичи разваливали вместе, перекрывая кислород везде, где только возможно. Маня, ничего не смыслившая ни в строительстве, ни в бизнесе в целом, вместо того чтобы нанять высокооплачиваемого профессионала, решила рулить сама. Вернее, она рассчитывала на помощь мужа, Аристарха Витке, брата Кирилла, сменившего (вернее, сместившего) брата на посту главы финансовой группы «Монблан».
Жадность и самоуверенность Мани очень помогли Красичам. Бизнес‑леди из мадам Витке была, как из экскрементов пуля, а Аристарх, с трудом удерживавшийся в собственном кресле, ничем помочь женушке не смог.
И через полгода корпорация «Скиф» обанкротилась.
Но это единственное, чем Лана могла отплатить Мане. Доказательств причастности мадам Витке к исчезновению брата ее мужа не было. Никаких.