– Чего тут понимать? – Джерри понизил голос и подался вперед. – Надо выйти в море и взять пять тысяч.
– Ты хочешь сказать, что нашел затонувший бриг с золотом в трюмах?
Он иронически ухмыльнулся. Обыкновенный грабеж. Для нас это пустяки, а для Мекли нужное дело.
– Ты хочешь сказать… Да что ты городишь? Какой грабеж? И это тебе предложил адвокат?
– Через два дня с острова Санта-Крус в бухту Карпинтерия поплывет на катере один тип. В его портфеле лежат пять тысяч и конверт с бумагами. Нам нужно изъять у него портфель. Если мы это сделаем, то деньги наши, а конверт отдадим Чарльзу Мекли. За эту услугу он сделает для нас многое, и к тому же у нас будут деньги на первое время… Пока мы…
Мне надоело слушать этот бред.
– Ты неплохой малый, Джерри, но с избытком трухи в черепушке.
Он не реагировал на мои слова.
– Риска никакого. Этого типа с портфелем будет сопровождать только его телохранитель. Негр.
– Ну, хватит! Я не притронусь к этому делу даже пинцетом.
Он на секунду замолк.
– Я не считаю жизнь увлекательным приключением, – продолжил я, – и мне вовсе не хочется возвращаться в тюрьму.
– Это работа, а не приключение! – возмутился Джерри. – Ты что думал, тебе предложат пост председателя Пассифик-Трейдл-банка?
– Глупый риск! Можно подобрать работу по приличней…
– Никакого риска! Престарелый осел везет деньги для дачи взятки головорезам. Его ждут на берегу. Мы же встретим его в море. Деньги наши, и полезное дело для Чарли. В конце концов, это единственный человек, который может для нас что-то сделать. Надо и нам что-то сделать для него. Ведь не бесплатно же, черт возьми!
– Ты плохо кончишь! Если на берегу океана найдут кусок мяса, выброшенный волной, я буду знать, что это ты. Кстати, ты застрахован?
– Мне, как и тебе, нужны деньги – кислород, без которого невозможно дышать…
– Есть другие способы зарабатывать.
– Я хочу посмотреть через неделю, что ты запоешь, когда иссякнут твои запасы, и какой способ найдешь, чтобы не сдохнуть с голода, – вспылил он.
– С твоими замашками, Джерри, ты не имеешь шанса дожить до старости.
– Я не предполагал, что ты настолько щепетилен в выборе профессии, и был уверен, что мы с тобой выполним просьбу Мекли.
– Единственное, что мне всегда удается, это не оправдывать чьих-либо ожиданий.
Я закурил сигарету. Джерри смотрел на меня с сожалением, глаза его потемнели.
– Как хочешь, – сказал он после долгой паузы. – Я найду себе другого напарника. Во всяком случае, я не намерен упускать подобный шанс. А ты просто болван!
Он замолчал и принялся за французский салат.
Я не знал, что мне делать. Денег осталось на два дня скромной жизни. А дальше? О тайнике нечего и помышлять. Надо решаться на что-то. Может, я и впрямь преувеличиваю опасность. Джерри с его осторожностью вряд ли сунет голову в петлю.
К столу подошел официант и поставил на столик тарелки с сыром. Когда он отошел, я спросил:
– Ты действительно уверен, что в этой затее нет риска?
Джерри оторвался от сыра бри и взглянул на меня.
– Тебе не откажешь в сообразительности! Я толкую об этом уже полчаса, а до тебя уже дошло.
– Ты представляешь собой комбинацию нездорового ума и сильного тела, иными словами, я болван, а ты опасная обезьяна.
– Нет, я не опасен, и я не животное. По самоощущению я американец, а по натуре авантюрист.
– Раз ты берешься за подобные дела, значит, ты король кретинов. Ну, да черт с тобой! Объясни мне, в чем суть дела и как нам его обстряпать.
Ну, да черт с тобой! Объясни мне, в чем суть дела и как нам его обстряпать.
– Все подробности завтра вечером. Я зайду к тебе, и мы уедем в Окснард. Будь готов к отъезду.
– Завтра?
– Да. Завтра узнаешь все в деталях.
Он переключился на сыр, и его вилка вновь замелькала в воздухе.
8
Проснувшись утром следующего дня, я был очень доволен уже одним тем, что покину этот проклятый городишко. Принял душ, оделся и вышел из отеля.
До прихода Джерри оставалось еще время, и я решил немного перекусить и выпить пинту пива. Не знаю как, но ноги меня сами привели в тот же бар, где я уже бывал. Вероятно, консерватизм сидит у меня в крови.
Бармен узнал меня и, подмигнув, налил пива. Осушив первый бокал, я потянулся за вторым и тут почувствовал чью-то руку на своем плече. Я обернулся, и мне почему-то стало тоскливо. А ведь мог бы и раньше догадаться, что встреча с крошкой Вилли наиболее вероятна именно здесь. Он глядел на меня, как удав на свой воскресный завтрак. Впервые я пожалел, что не ношу с собой оружия, но от револьвера не было бы толку. Удав, наверное, отобрал бы его у меня и сожрал.
– Что скажешь, приятель? – прохрипел Вилли. Я не мог произнести ни слова.
– Прежде чем открыть рот, приятель, подумай, что может произойти, если мне не понравится твой ответ.
– Кажется, я остался вам должен, – выдавил я, выискивая возможность удрать. Но его пальцы так сдавили мне ключицу, что рука онемела.
– И я тебе должен!
Рефлекс самосохранения у меня сработал вовремя, перед глазами мелькнула кувалда его кулака, от которой я почти увернулся. Удар пришелся, слава богу, по щеке. Ждать второго я не стал, этот парень мог бы сломать мне шею, как черенок сельдерея.
Я обрушил на него свой кулак, но мне показалось, что это удар в стальную дверь.
Гигант хохотнул холодным, металлическим смешком. Дышал он, как тюлень, и от гнева стал красным, как томат. Но все же его тяжесть не позволяла наносить резкие, стремительные удары, и мне удалось увернуться и от следующей атаки. На этот раз он задел мне ухо. Я отскочил в сторону. Вилли попер на меня, как гигантский краб, растопырив свои клешни. Он сделал выпад правой вперед, и меня отбросило, словно бейсбольный мяч. Это было похоже на нежное прикосновение кузнечного молота. По дороге на пол я сбил пару табуретов, стоящих у стойки. В глазах забегали огненные мушки, но я все же встал, разлеживаться было опасно. Собрав остатки сил, я сгруппировался. Вилли был уже рядом, его дыхание обожгло мне шею.
– Зачем так грубо, парень? Не надо делать из меня отбивную, – протестовал я, задыхаясь и прихватывая табурет.
– Это тебе небольшой урок на будущее, – гаркнул он.
И тут я раскрошил табурет об его голову.
Он хрюкнул, крутанулся на месте и рухнул на пол, как тюк с песком.
Шатаясь, я отошел в сторону и раскинул свое помятое тело на стуле. Ручеек пота полез за воротничок сорочки. Я ощупал лицо и почувствовал, что оно значительно увеличилось в размерах. На пальцах отпечаталась кровь. Стало ясно, что матчи с профессионалами придется исключить из моего хобби.
Спустя несколько минут Вилли приподнялся. Я позавидовал его здоровью: после такого удара меня бы наверняка отправили в ближайший морг. Обхватив голову руками, он озирался по сторонам, словно не понимал, где находится.
– Черт подери! Что со мной?
Стул, на котором я сидел, находился на значительном расстоянии от побежденного геркулеса, и я не очень беспокоился о своей безопасности.
– Ничего, Вилли! – окликнул я его. – Думаю, теперь вы сможете вести со мной беседу немного потактичнее. Ведь вы хотели мне что-то сказать?
Вилли повернул ко мне свою громадную голову. Взгляд уже не был таким угрожающим, как несколько минут назад.