Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
Антонов и Бартенев участвовали в пантомимах «Индия в огне» (1931), «Конек-Горбунок» (1936, Антонов – Иванушка, Бартенев – Царь-батюшка)…»
Отметим, что в конце 30-х, когда в СССР обострилась шпиономания (образ агента враждебных разведок стал чрезвычайно популярен в советском искусстве), именно Антонов и Бартенев выпустили в свет пародийную клоунаду «Операция Г.», в которой Антонов играл старика, страдающего шпиономанией, а Бартенев – его бестолковую смешную жену. А вот как описывал игру этого дуэта клоун Борис Вяткин, который работал с ними в Саратовском цирке в самом конце 40-х:
«Н. Антонов в роли Белого изображал волевого, напористого, но недалекого человека, любителя покомандовать. В. Бартенев в роли Рыжего был по-детски наивен, доверчив и незлобив. С большим успехом исполняли они классическую клоунаду «Бокс». Опытный боксер (Н. Антонов) настойчиво обучал новичка (В. Бартенев) приемам бокса. Несчастный вид Бартенева убедительно свидетельствовал, что ему не нравится этот вид спорта. Получив очередной удар от «учителя», Бартенев норовил удрать с ринга. Бедняга на коленях умолял Антонова отпустить его. В финале клоунады Бартенев, еле оправившись от нокдауна, с ожесточением молотил своего учителя и, шатаясь, уходил с манежа. Антонов кричал ему:
– Вернись! Куда же ты?
Бартенев бросал ему перчатки и категорически заявлял:
– С меня хватит! Я уже набуксовался!
В клоунаде «Кукла» Антонову приносили посылку – большой ящик, в котором лежала заводная фарфоровая кукла. Неожиданно Антонова вызывали за кулисы. В это время Бартенев начинал играть с куклой и нечаянно разбивал ее на куски. Что делать? С минуты на минуту вернется строгий хозяин куклы, и тогда начнется ужасный скандал! Выход один – спрятать осколки и самому лечь в ящик вместо куклы.
Приходил благодушно настроенный Антонов, вытаскивал куклу, превосходно изображаемую Бартеневым, и начинал с ней забавляться: придавал ей различные позы, бросал в нее мячики. Доведенный до отчаяния Бартенев ударял своего партнера. Ошеломленный Антонов с криком убегал с манежа, а довольный проделкой Бартенев снимал маску и раскланивался с публикой…»
Дуэт Антонов – Бартенев просуществовал до 60-х годов.
В. Бартенев скончался 1 августа 1967 года, Н. Антонов – 22 января 1978 года.
Братья Кольпетти– дуэт двух музыкальных клоунов в лице братьев Грудзинских – Петра (1884) и Дмитрия (1889). Поначалу выступали раздельно. Так, Петр в 1903 году создал в Саратовском цирке музыкально-эксцентрический дуэт с Н. Морозовым, пять лет спустя – с С. Гариным. Что касается Дмитрия, то он к цирку не имел отношения – служил валторнистом в симфонических оркестрах Саратова, Ростова-на-Дону, Нахичевани. И только в 1923 году братья объединяются и создают дуэт братьев Кольпетти, где они помимо традиционных куплетов, текстовых реприз между музыкальными номерами, разыгрывали сатирические скетчи, обозрения на политические и бытовые темы. В тандеме Петр исполнял комедийные роли, а Дмитрий был резонером. Дуэт распался в августе 1944 года, после того как Дмитрий погиб в автомобильной катастрофе. П. Грудзинский пережил брата на полтора десятка лет – он скончался 16 января 1960 года.
Братья Лавровы– два клоуна из цирковой династии Лавровых (основатель – Лаврентий Никитич Лавров (1868, настоящая фамилия – Селяхин): Петр (1894) и Николай (1896). Оба были Рыжими клоунами и выступали с конца 20-х годов. Как написано в цирковой энциклопедии:
«Петра Лаврентьевича как комика отличали неподдельная веселость, мягкий юмор, отсутствие грубых комедийных приемов и чрезмерной утрировки. Николай Лаврентьевич известен как соло-коверный, затем в качестве Рыжего клоуна в дуэте с различными партнерами (с С. Ротмистровым и др.). Обладал незаурядным комедийным талантом, пользовался успехом не только как Рыжий и музыкальный клоун, но и как исполнитель комических ролей в цирковых спектаклях (немой в «Немом на судне», матрос в обозрении «Вокруг света», старший полицейский в пантомиме «Отважные» и др.). В 1948–1956 годах Петр Лаврентьевич, Николай Лаврентьевич и их младший брат Лаврентий Лаврентьевич (1907) выступали с тройным антре…»
Николай Ермаков(1909) – комик-дрессировщик. В цирк он пришел в конце 20-х и одно время работал подсобным рабочим – конюхом и берейтором (в 1932 году готовил лошадей для пантомимы «Индия в огне» и исполнял на представлении прыжок на лошади в бассейн с высоты 5 метров). В 1935 году добился постановки собственного номера – «Школа», в котором учениками были… собаки разных пород. Ермаков в роли учителя проводил урок в «классе», где за партами сидели «ученики» – собаки. Трюки подавались в занимательной форме, пародийно имитируя занятия школьников (нерадивого ученика, отличника, подсказчика). В этом амплуа комика-дрессировщика Ермаков проработал на арене до 1970 года.
Еще один комик-дрессировщик – Григорий Заставников(1898). На цирковую арену он пришел в возрасте семи лет в качестве эквилибриста и гимнаста на трапеции. Долгие годы работал в этом амплуа со своим братом Владимиром. Но после его смерти в 1926 году Григорий исполнял акробатические номера с П. Коровиным, пока в начале 30-х не решил уйти в комики – дрессировщики собак. Помогала ему в этом его жена Клавдия. Свои номера с дрессированными животными Заставников строил как комедийные, сатирические или пародийные сценки. Наиболее известными среди них были: антифашистский памфлет «4 Г» (сатира на главарей фашистского режима: Гитлера, Геббельса, Геринга и Гиммлера), клоунада «Поджигатели» и пародия «Цыганщина». Параллельно Заставников работал коверным в Узбекском цирковом коллективе, за что в 1964 году был удостоен звания народного артиста Узбекской ССР.
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
«Как я уже говорила, Женя был рыцарем. Но один случай подвел окончательную черту под мои колебания. Мы были на гастролях в Ереване, пошли в ресторан. Женя тогда выкрасил волосы в ярко-рыжий цвет, это нужно было для эстрадного номера. А за соседним столиком сидели три армянина. Они стали кидаться в нас хлебными шариками, в мой адрес говорить двусмысленные комплименты, а его обзывать синонимом слова «голубой». И Женя ринулся на них с кулаками, хотя он был один, а их трое! В общем, они убежали. Правда, может быть, они испугались моих истошных криков, не знаю… Но то, что Женя, не раздумывая, бросился в бой, на меня произвело сильное впечатление…
Он и отцу моему пришелся по душе. Тому никогда не нравились мои мужья, а вот с Женей они подружились. Да к Жене и нельзя было плохо относиться! Помню, как-то папа подарил нам билеты в ресторан «Седьмое небо» на Останкинской башне, мы замечательно там посидели…
Из подарков, которые Женя мне дарил, мне больше всего запомнились туфли, которые он привез из Германии. Они были на высокой платформе, но мне они не очень понравились, так как я хотела платформу еще выше. Женя мог бы эти туфли продать, но он выбросил их в мусоропровод. Он никогда не был меркантильным…»
Несмотря на все теплоту и любовь, которыми окружил жену Петросян, сама она по-настоящему его не любила. Потому и закрутила через полтора года роман с нейрохирургом. Узнав об этом, Петросян только спросил: «Аня, ты такой хороший человек. Зачем же ты вышла без любви замуж?» (он имел в виду себя). Короче, после этого случая они подали на развод. Отметим, что у Козловской с тем нейрохирургом ничего путного так и не получилось – он оказался человеком несдержанным и однажды в пылу гнева ее поколотил. Она после этого еще два раза была замужем, но оба брака тоже оказались неудачными. Кстати, каждый раз, когда ей было плохо, Козловская звонила не кому-нибудь, а… Петросяну, хотя у того уже была другая женщина (его третьей женой стала искусствовед из Ленинграда по имени Людмила). По словам Козловской:
«После каждого развода, когда наступало одиночество, я звонила Жене, мы разговаривали, и он меня очень поддерживал морально, за что я ему безмерно благодарна. Знаю, что домработница Жени весьма неодобрительно отзывалась об этих звонках. Мол, после того как эта женщина так поступила, она еще смеет звонить! Но Женя говорил, что это не ее дело…
Однажды мы встретились с Женей на его концерте, это была интересная встреча. Мы посидели в ресторане, у нас в принципе мог опять начаться роман. Я видела, что Женя по-прежнему испытывает ко мне теплые чувства. Но, знаете, в одну реку дважды не войдешь…»
В 1985 году Е. Петросяну было присвоено звание заслуженного артиста РСФСР.
В те же годы произошли изменения и на «личном фронте» артиста. В первой половине 80-х он развелся с третьей женой, а 3 июня 1986 года женился в очередной раз – на актрисе своего же театра Елене Степаненко.
Рассказывает Е. Петросян: «До Елены Григорьевны я уже был женат несколько раз. Расстались не потому, что они были плохие, а я хороший – или наоборот. Просто они не выдерживали физически и морально моей двадцатичетырехчасовой занятости работой, которой у меня все подчинено. Они обижались, даже скандалили. И я сознавал в какой-то мере их правоту. А Елена была актрисой моего театра. И шесть лет мы друг на друга не обращали внимания. Елена увидела мою жизнь до того, как возникли чувства. Она поняла, на что идет, ведь я – человек, увлеченный своим делом. Поняла и решила: сможет с этим справиться…»
Степаненко стала актрисой в театре Петросяна в 1979 году (выдержав конкурс из 200 претенденток), перед этим успев развестись со своим первым мужем – музыкантом Александром Васильевым. Однако роман с Петросяном у нее начался лишь спустя несколько лет. Это произошло во время гастролей в Семипалатинске. На полигоне проводились ядерные испытания, что потом было обыграно Степаненко весьма игриво, как и подобает истинной юмористке: «У нас тоже взорвалась бомба любви, нас так тряхануло… Потом мы на машине ехали на гастроли в Крым. А на обочине – женщина с ведром сирени. Женя остановился и купил все ведро. И два часа дороги до Ялты в машине стоял аромат сирени. С тех пор сирень – мои любимые цветы».
В 1987 году исполнилось 25 лет работы Петросяна на эстраде. Дата, как говорится, круглая, и друзья артиста настоятельно советовали ему отметить этот юбилей. Петросяну идея понравилась, тем более что он получил официальное предложение устроить такой торжественно-сатирический вечер и от московского Театра эстрады. Вскоре вечер состоялся; он назывался «Доброе слово и Петросяну приятно» (сценаристы Л. Якубович и В. Билевич). В этом спектакле Петросян и его автор М. Задорнов (с ним артист начал работать с начала 80-х) открывали новые темы. В частности, именно они первыми заговорили с эстрады о М. Горбачеве и его супруге, о Е. Лигачеве, о проститутках, о переименовании наших городов и улиц, о Компартии и многом другом. Некоторые из монологов, прозвучавших на этом представлении, вошли в новый спектакль Петросяна «Инвентаризация», который увидел свет в 1988 году.
Е. Петросян вспоминает по этому поводу: «Готовилась XIX партийная конференция, все ожидали решительных перемен, и мы в своем эстрадном цехе почувствовали это на собственной шкуре.
Обычно перед концертом такого суперправительственного уровня шла жестокая селекция: кого выпускать на сей раз – и выпускать ли вообще. В целой программе для сатириков находилось одно-два вакантных места, это в лучшем случае. На этот раз «свежий ветер перемен» и гласность обещали увеличение таких вакансий. Действительность превзошла ожидания. Ответственный за «сатирический блок» концерта Борис Сергеевич Брунов получил возможность пригласить на сцену Кремлевского Дворца съездов целую группу ведущих артистов этого жанра. Но именно это обстоятельство стало почти непреодолимым препятствием для выступления с целым номером. У каждого из сатириков оказалось очень мало отведенного ему на сцене времени. Пришлось обходиться только короткими цитатами. Мы выбрали самые острые и смешные, они сложились в единый большой номер. Впервые на этой сцене прозвучало острое слово, да еще как подтверждение некоторых докладов на конференции. Важен и еще один момент – мы вдруг поняли, как разнообразна и многолика наша сатирическая эстрада и как высок ее творческий потенциал».