…К ужину меня не ждите, потому что сегодня у меня срочное дело — более срочное, чем то, что казалось очень срочным вчера и на самом деле было срочным. И я надеюсь, останется срочным. Я хотел написать любовное письмо, но пришлось упомянуть другие вопросы, других людей, поэтому я прошу вас порвать его и смыть в туалете. Я не случайно запечатал конверт своим пальцем и передам письмо Каннингэму только после того, как возьму с него обещание, что он принесет мне на подносе свою голову, если где-нибудь его оставит, прежде чем передаст вам. Каннингэм начинает мне нравиться: он «честный вор».
Привет вам, дорогая, и огромный поцелуй — такой огромный, что вы можете отломить от него кусочек и передать Вини, когда будете благодарить ее от моего имени. Она очаровательная девушка, и мне приятно, что она так хорошо за вами ухаживает
Джейк».
(— Ничего себе старый развратник! Джоанна, Джейк кладет глаз на попку Вини, в то время как шлепает по нашей.
— Ей придется встать в очередь!
— Ревнуете, двойняшка?
— Нет. Но, клянусь, я первая сниму с него скальп. Черт возьми, Юнис, вчера он был у меня полностью готов… правда, пришлось приложить немало усилий. И за все это я получила только взбучку. Я очень надеюсь, что он все-таки вернется сегодня домой.
— Даже если он вернется, дорогая, у нас будет три препятствия.
— Три?
— Хьюберт… Вини… и искусственное оплодотворение. Неужели вы не дадите мне зачать от вас ребенка и первым допустите к себе Джейка?
— Ну что вы, дорогая! Я и не такие интриги проворачивал еще до того, как родилась ваша бабушка. М-м… нам понадобятся деньги.
— Джейк написал вам, как их получить.
— Под мою подпись и его подтверждающую визу. Это все равно что кошке взобраться вверх по линолеуму. Юнис, моя любовь, наверняка вам ни разу в жизни не приходилось давать взятку.
— Деньгами — нет.
— Не говорите мне, дайте я сама догадаюсь. Дорогая, то, на чем мы сидим, может, и стоит миллион… но мне сейчас нужны купюры средних размеров из каких-нибудь неофициальных источников. Пойдемте, моя любопытная, и я покажу вам то, о чем не знала даже моя секретарша… сладкая обманщица по имени Юнис. Помните такую?
— Вы имеете в виду тот сейф, что спрятан у вас в ванной, босс?
— Откуда, черт возьми, вы это знаете?
— Я же любопытная.
— Вы знаете код? Или вы можете прочитать его в моем мозгу?
— Босс, дорогой, вы уже знаете, что я могу узнать из вашей памяти только то, о чем вы подумаете, а вы из моей — то, о чем подумаю я. Но если бы мне было нужно открыть этот сейф, я бы начала с даты рождения вашей мамы.)
Джоанна вздохнула.
(— Где в наши дни девушке хранить свои секреты? Хорошо, давайте посмотрим, не ограбили ли нас?)
Она прошла в ванную, закрыла дверь на защелку, сдвинула полотенца в нижнем шкафчике, нащупала что-то, повернула — и задняя панель отодвинулась в сторону. За ней был сейф.
(— Вы думаете, его открывает дата рождения моей матери?
— Я бы сначала включила дневной свет над массажным столиком и открыла бы холодную воду.
— Никакой приватности! Дорогая, вы действительно давали кому-то взятку своей попкой?
— Не совсем. Я ведь не только любопытна, но и внимательна. Давайте посмотрим, здорово ли нас ограбили.)
Джоанна открыла сейф. Внутри было достаточно денег, чтобы заинтересовать налогового инспектора. Но пачки не были упакованы в банке, они были не особо аккуратными, и суммы на бандерольках были написаны от руки.
(— Здесь много бабок, дорогая… и никто пока то ли не нашел этот сейф, то ли не смог разгадать шифр. В любом случае, дорогая, мы не спустим записку Джейка в канализацию.
— Пусть думает, что мы так и сделали.
— Если спросит, мы так ему и скажем.
— А позже поплачемся и признаемся ему, что никак не могли расстаться с его письмом.
— Юнис, у вас удивительная голова.
— Поэтому она так хорошо подходит к вашему мозгу, близняшка.
— Может быть.)
Джоанна положила письмо в сейф, достала две пачки, закрыла сейф, выключила дневной свет и воду, покрутила диск, задвинула панель на место, завесила ее полотенцами и закрыла шкаф. Затем подошла к микрофону внутренней связи и нажала на кнопку.
— О'Нейл?
— Да, мисс Смит.
— Мне нужна машина, один водитель и оба охранника через полчаса.
О'Нейл ответил не сразу.
— Мисс Смит, мистер Саломон, вероятно, забыл сказать мне, что вы собираетесь выезжать.
— У него была уважительная причина: он этого не знал. Он говорил, что я больше не под опекой суда? Если нет, то, может быть, вам это известно из какого-нибудь другого источника?
— Мисс, я узнал это из неофициального источника.
— Понятно. Тогда я подтверждаю для вас эту информацию. Официально.
— Да, мисс.
— Кажется, вы чем-то недовольны, О'Нейл? Вы можете удостовериться, позвонив судье Мак-Кемпбеллу.
— Да, конечно.
— Вы будете ему звонить, О'Нейл?
— Наверное, я не совсем вас понял, мисс. Разве вы сами не сказали, чтобы я позвонил?
— Вы записываете наш разговор?
— Конечно, мисс. Я всегда записываю приказы.
— Тогда перемотайте пленку и сами ответите на ваш вопрос. Я подожду. Но сперва скажите, как долго вы у меня работаете, О'Нейл?
— Семнадцать лет, мисс. Последние девять лет — шефом вашей охраны.
— Семнадцать лет, два месяца и несколько дней. Не достаточно для полной отставки, но это была долгая, преданная и безупречная служба. Вы можете уйти в отставку сегодня утром с сохранением прежней оплаты до конца жизни, если хотите, О'Нейл. Преданную службу надо ценить. А теперь перемотайте пленку. Я подожду.
— Разрази меня гром, мисс… мне, наверное, нужен слуховой аппарат. Вы не велели мне звонить судье. Вы сказали, что я могу позвонить.
— Правильно. Я сказала, что вы могли бы проверить то, что я вам сказала. Вы и сейчас можете это сделать.
— Мисс, я не понимаю, на что вы намекаете?
— Я уверена, что вы без труда сообразите. Вы хотите уйти на пенсию сегодня? Если так, то пришлите ко мне Мэнтоне, я хочу побеседовать с ним. Может, он согласится сменить вас на этой должности.
— Мисс, я вовсе не хочу уходить на пенсию.
— Правда? А у меня создалось впечатление, что вы подыскиваете себе другую работу. Вероятно, у мистера Саломона. Если это так, то я не хочу вам мешать. Вы можете получить отставку с полной оплатой.
— Мисс, мне здесь очень нравится.
— Рада это слышать. Надеюсь, что вы останетесь у меня еще на много лет. О'Нейл, вы когда-нибудь обсуждали с кем-нибудь, куда я выхожу и когда возвращаюсь?
— Только если вы сами приказывали мне это, мисс. В этих случаях все ваши приказы записывались на пленку.
— Отлично. Сотрите эту запись, а я подожду, пока вы это сделаете.
— Стерто, мисс, — сказал он вскоре.
— Хорошо, начнем с начала. О'Нейл, говорит мисс Иоганн Себастьян Бах Смит. Мне нужна машина, водитель и двое охранников через полчаса.
— Они будут готовы, мисс Смит.
— Спасибо. Я поеду по магазинам. Нужно что-либо купить для миссис О'Нейл?
— Очень любезно с вашей стороны, мисс. Я точно не знаю. Можно мне спросить у нее?
— Если ей что-нибудь потребуется, пусть составит список. Я с удовольствием велю Фреду и Шорти позаботиться о покупках. Конец связи.
(— Босс, вы его до смерти напугали. Разве это хорошо?
— Управлять феодальным поместьем в стране номинальной демократии очень трудно, Юнис. Когда Иоганн говорил «хоп», все прыгали… а шеф охраны выше всех. О'Нейл должен знать… они все должны знать, что Иоганн еще здесь… и что никто, даже наш дорогой Джейк, не может отменить или изменить то, что я приказал. Конечно, если он женится на мне, я стану покорной и позволю ему решать за меня все вопросы.
— Представляю себе…
— А почему бы и нет, дорогая? Скажите, вы слушались Джо?
— Ну… я никогда ему не перечила, значит, можно сказать, что слушалась. Правда, иногда я обманывала его, а иногда умалчивала кое о чем.
— И я буду поступать почти так же. Самое лучшее было бы подчиняться тому, что говорит муж… но делать так, чтобы он приказывал мне то, что я уже решила сделать.)
Джоанна скорее почувствовала, чем услышала, как она рассмеялась.
(— Это похоже на рецепт совершенного брака.
— Мне все больше нравится быть женщиной. Но это совсем другое. Что мы наденем?)
Джоанна выбрала ленту для волос, юбку до колен, прозрачную накидку с капюшоном и чадрой, сандалии на низком каблуке, все не слишком яркое. Не прошло и получаса, как она была готова.
(— Как наше лицо, Юнис?
— Сойдет для поездки по магазинам. Не стоит звать Вини: маленькая озорница, наверное, еще не выспалась.
— И я не хочу ее звать, а то она захочет поехать с нами. Пойдемте, дорогая… мы побьем рекорд, который держался две тысячи лет, но без помощи Святого Духа.
— Босс, нельзя так говорить!
— Типун мне на язык! Юнис, я не думал, что вы христианка, индуистка или что-нибудь такое.
— Я не придерживаюсь этих религий, босс. Я просто знаю несколько полезных духовных дисциплин. Но нехорошо смеяться над тем, что свято для других.
— Даже мысленно? Вы теперь будете говорить мне, о чем я должен и о чем не должен думать? Если бы я мог достать вас, я бы вас отшлепал.
— О, мне вы можете говорить что угодно, босс… только не произносите такое вслух.
— Я никогда не произносил и впредь не буду. Перестаньте меня пилить.
— Извините, босс, я люблю вас.
— Я вас тоже люблю, маленькая пила. Ну, пойдемте.
— Да.)
Она спустилась на лифте вниз, где ее встретил О'Нейл.
— Машина готова, мисс. Оба водителя и два охранника.
— Почему оба водителя?
— Везти вас должен был Финчли, но Дабровски говорит, что он главнее. Может, вы сами это уладите?
— Конечно, нет, это же ваши обязанности. Но, пожалуй, я могла бы с ними поговорить.
— Да, мисс.
Он проводил ее к машине. Обе команды встали «смирно», приветствуя ее. Она улыбнулась всем им.
— Доброе утро, друзья. Я рада видеть, что все вы так хорошо выглядите. Прошло столько времени!
Дабровски ответил за всех:
— Да, мисс Смит… и мы рады видеть, что вы так хорошо выглядите.
— Спасибо. — Она обвела всех взглядом. — Мне кое-что неясно… в той трагедии, которая повлекла за собой все остальное. Которая из команд была в машине в ту ночь, когда убили миссис Бранку?
Некоторое время все стояли молча. Затем ответил О'Нейл:
— В ту ночь дежурили Финчли и Шорти, мисс Смит.
— Тогда я должна поблагодарить вас и от миссис Бранки, и от себя. Хотя я знаю, что Дабровски и Фред действовали бы так же быстро и смело. — Она посмотрела на Финчли, затем на Шорти, на лице ее не было улыбки, но оно было спокойным. — Кто из вас отомстил за Юнис? Или вы оба?
— Это сделал Шорти, миссис… мисс Смит. Вручную. Одним ударом. Сломал ему шею.
Она посмотрела на Шорти — двухметрового, темнокожего, полтораста килограммов мускулатуры. В свободное от работы время он был мирским пресвитером.
— Шорти, я от всего сердца благодарю вас за Юнис Бранку…
(Я действительно очень ему благодарна, босс! Я об этом тоже только что узнала. Я была уже мертва, когда двери лифта открылись.)
…Если бы она была сейчас здесь, она бы отблагодарила вас… и не только за себя, но и за всех девушек, которых этот мерзавец уже не убьет. Я рада, что вы убили его на месте. Если бы дело пошло в суд, его бы могли уже выпустить на свободу. И он бы снова убивал.