У меня началась цепная реакция по взрыву мозга. Такое впечатление, что разговор идет на ортогональных языках. Подтянув к себе тарелку, я невежливо стащил вилкой с шампура несколько кусочков мяса. Беспомощно оглянулся на Косыгина, который с полуулыбкой наблюдал за моими мучениями. Издеваются они что ли?!
— Но в персональной IBM 1130 уже есть жесткий диск на 7 мегабайт. И стоит он в общем-то не так и много, всего десять килобак… Тысяч долларов. Рабочее время квалифицированного оператора намного дороже!
Лучше бы я про эту 1130 промолчал, собеседник наградил меня тяжелым взглядом из-за своих линз. Наверняка такое сравнение ему после наглого копирования дизайна как нож в сердце. Но и задуматься лишний раз повод хороший.
— Молодой человек, поймите наконец! Для использования МИРа не нужен специальный человек, с ним сможет работать любой, повторяю, любой советский инженер. СССР не может себе позволить такого разбазаривания ресурсов, — наконец вынес вердикт Глушков. — Так что наша ЭВМ легко обгоняет на реальных задачах названную модель IBM.
— Но ведь программы растут в объеме, все равно рано или поздно придется думать об устройствах записи, — опять начал паниковать я. — Без них дальнейшее развитие невозможно.
— У нас другая точка зрения. Скоро мы научим ЭВМ общаться с оператором на обычном, человеческом языке.
Было видно, что академик с трудом сдерживается, лишь мой не слишком очевидный VIP-статус да с трудом сдерживающий улыбку Косыгин удерживал его от резкостей. Говорить в таком состоянии о неразумности внедрения кириллических языков программирования в общем, и бейсикоподобной архитектуры в частности, откровенно глупо. Придется соглашаться и переводить тему на что-то более приятное. Например на ОГАС.
— Слышал о вашем предложении ОбщеГосударственной Автоматизированной Системы управления народным хозяйством. Мне кажется, ее можно построить несколько по-другому.
Глушков бросил на Косыгина вопросительный взгляд.
— У Петра достаточно высокий уровень допуска, — Алексей Николаевич понял вопрос без слов. — С ним можно говорить практически обо всем.
— Вот как? — академик поднял брови вверх. — А можно узнать…
— К сожалению, нет, — опять вмешался Косыгин. — Уж извини, не могу всего объяснить, слишком сложно.
Странный отказ явно выбил Глушкова из колеи, одно дело журналист, другое вообще непонятно кто. Однако, держать удар он умел прекрасно.
— И что же ты нам предлагаешь? — Он устремил на меня свой взгляд.
— Прежде всего, ОГАС должен быть распределенной, децентрализованной и многосвязной системой. Это гораздо надежнее.
Тут я постарался изобразить на уже полупустой тарелке при помощи резаных овощей нечто, примерно напоминающее первые эскизы ARPANET года эдак 70-го. Начал объяснять основные принципы пакетной связи и работы Интернета. Впрочем, Глушков дослушивать не стал, а завернул все сходу.
— Это видится бессмысленным.
— Но почему? Результатом станет универсальная сеть передачи данных.
— Система ОГАС предназначена для управления централизованной системой, и значит должна повторять его структуру.
— Но… — такой аргумент мне в голову как-то не приходил. — Распределенная сеть намного более надежна, особенно в случае чрезвычайной ситуации или войны. Министерство обороны США недавно начало разработку проекта под названием Advanced Research Projects Agency Network, — пошел я на небольшой временной сдвиг.
— Откуда это известно?!
— Увы… — развел руками. — Не могу сказать.
— Беспорядочность характерна для всей экономики США, понятно, почему они и систему управления делают схожим образом. Нам не нужны такие бесполезные для народного хозяйства эксперименты.
— Нет, вернее, не только систему управления! Они создают единую среду для передачи любых данных.
— Это еще зачем? — Глушков реально удивился.
— Для военных, ученых, управления бизнесом, или даже связи между отдельными гражданами.
— Ох-хо-хо! — академик заулыбался. — Так откуда у граждан возьмутся компьютеры? Их по всей стране сотня хорошо если наберется!
— Пока мало, но в ближайшем будущем их будет намного больше, возможно миллионы!
— Смелые у вас фантазии, молодой человек, — со смехом продолжил Глушков. — Нет, ты положительно готов перевести на ЭВМ все железо в СССР.
— Скоро… — под напрягшимся взглядом Косыгина я мгновенно осекся. — Наверно вы правы.
Постарался сделать озадаченное выражение лица, но не удержался и продолжил.
— Дело не в этом, ценность сети растет пропорционально квадрату числа узлов, а ее стоимость – просто числу узлов, — надеюсь, Меткалф не обидится за столь раннюю формулировку его закона. — Вот смотрите.
Чуть замешкавшись, я выложил из длинных долек огурца звезду, потом ими же соединил вершины, макая кончик в соль и откусывая излишки длины. На вершины положил кусочки помидора.
— Мы имеем всего 5 узлов сети, и целых 10 соединений между ними. В общем виде…
— Детский сад, — фыркнул Глушков. — Совершенно очевидно, что таких связей будет n*(n-1)/2.
— Разумеется! Но это означает, что одна большая инфраструктура намного выгоднее, чем несколько маленьких. Причем зависимость квадратичная. Нет смысла делать отдельные сети связи для управления или, скажем, электронной переписки заводов.
— Интересное следствие. — Академик машинально поправил очки. — Над этим аспектом действительно надо подумать.
— А так как назначение универсально и неопределенно, структуру желательно иметь как можно более многосвязную, — обрадованно добавил я.
Если не пробить эту стену, то он в самом лучшем случае создаст что-то типа французского Minitel. И оно загнется под напором Internet точно так же, как и прототип из моей истории.
— Да, Петр, не ожидал от тебя. — Глушков одобрительно хлопнул меня по плечу, — тебе надо фантастические романы писать.
— Останется только один, — пошутил я.
— В смысле?
Жаль, не смотрел он «Горца». Тут тот же самый принцип. Internet, Skype, FaceBook, Twitter, Google, Microsoft… Рано или поздно останется только одна инфраструктура на каждую экологическую нишу.
— Если линии связи будут достаточно быстрыми, то искусственный интеллект можно будет создавать не на одной отдельной ЭВМ, а на их совокупности.
Вот тут академика зацепило за живое. Он сразу потерял самоуверенное выражение лица и провалился в себя. Пришлось мне по шуточному совету Косыгина разлить остатки бутылки.
— Но как достигнуть настолько широкого потока информации? — быстро Глушков оценил ситуацию.
— Это не так и сложно, если вместо соединительных линий на медном проводе использовать оптическое волокно.
Быстренько из остатков овощей изобразил принцип внутреннего отражения света в оптоволокне, и объяснил, как это можно использовать для передачи сигнала на сотни километров.
— Такое сможет хоть как-то сравниться с внутренней шиной ЭВМ? — поджал губы Глушков. — Это все равно несопоставимые величины. И потом, стекло, хрупко и дорого.
— Технические проблемы возникнут только… — Косыгин сделал кхм-кхм-кхм. — В общем, это реально в самой ближайшей перспективе и сможет работать многие десятки лет.
— Да скажите мне все наконец, — взорвался Глушков. — Вы явно что-то недоговариваете.
— К сожалению, не имею права, — поставил точку Алексей Николаевич. — Но могу подтвердить, что вы получили достоверные сведения.
Беседа замерзла. Виктор Михайлович явно обиделся не на шутку, и его вполне можно было понять. Мне было крайне неловко. Дурацкое ощущение, вместо развернутой картины показал ученому какие-то жалкие и малопонятные урывки. Его напору, энергии, и готовности все это обосновать разработанной научной теорией я мог противопоставить только тупое «никакого искусственного интеллекта не получится». Проклятое бремя послезнания…
Наверно, Косыгин испытывал что-то похожее. Так что через силу поговорив несколько минут на бытовые темы, начальники засобирались «по домам».
Грибы с собой я брать не стал, так и забыл корзину у скамейки.
2.2 Переброска RAVчика
Искусственный интеллект, это конечно круто. Наверно, будет настоящим прорывом году эдак к 2065-му. Вот туда бы Глушкова, опередил время на сотню лет академик… Да и системы уравнений несут большую пользу народу СССР и его беспокойному хозяйству. В теории. На практике текстовый редактор, вот настоящая вершина современной цивилизации. Ведь уму непостижимо, сколько в 1965 году времени уходило на составление вменяемого листочка в буквами! Прежде чем ОГАС строить, Глушкову стоило бы избавить одну шестую суши от бумажных гор. Хотя… Может быть, ему толпы машинисток нравятся.
По мне обилие симпатичных девушек в машбюро идет советской экономике только на пользу, демография опять же растет. Но писать от этого не легче. Приспосабливался и так, и эдак. Царапал бумагу карандашом и стирал куски резинкой «со слоном». Испытывал авторучку с золотым пером, которую как-то забыл на столе Шелепин. Делал огромные межстрочные интервалы, чтоб было место для добавок. Не помогало ничего. Все равно текст через пару часов оказывался в таком состоянии, что проще переписывать. Иначе не разобрать самому. И ладно бы так один раз!
Самый естественный выход – забыть про рукописи и перейти на печатную машинку. Привезли «Башкирию-7» Уфимского завода. Неуклюжий грязно-белый корпус среднего размера, безвкусно-размашистое название прописными буквами справа над клавишами. Быстро стало понятно, что этот паллиатив еще хуже. Руки сами искали Ctrl-V, Del, причем на инстинкте, и так до психоза. Плюс ко всему, у этой новейшей модели постоянно заедал механизм. Не прошло и пары недель, как после очередного нажатия «кулаком по клавиатуре» агрегат сломался окончательно.
Замена задержалась почти на неделю, невероятный срок для решения мелкого технического вопроса на уровне Шелепина. Оказывается, СССР еще в докомпьютерную эру полной ложкой хлебнул проблему кириллицы. В мире делалось достаточно хороших пишущих машинок, но большая часть под латинский алфавит. Добавлять в ассортимент русскоязычные литеры ради эпизодических закупок серьезный капиталист не будет. Вроде бы невеликая технология, но давалось она промышленности Советского Союза мучительно. Кое-как смогли освоить только выпуск громоздких устаревших монстров типа «Украины», «Москвы» и не к ночи помянутой «Башкирии». Об электромеханических аппаратах оставалось только мечтать.
Заменой стала Olympia Traveller de Luxe. Ее низкий стильный корпус красновато-розового цвета, в сочетании с белыми «буквами», казался настоящим глотком будущего. Легкий и короткий ход клавиш, мягкий негромкий стук, ровная строчка букв. Конечно, это далеко не Dell, но по сравнению с прошлой моделью… Как мало нужно человеку для счастья! Разве что получить в индивидуальное пользование БЭСМ-6 с графическим монитором от IBM. Кроме нее, как понимаю, ничего пригодного к работе с текстами в СССР нет. Или уж сразу IBM 1130, с периферией? Может быть, стране не жалко потратить каких-то полсотни килобаксов на облегчение тяжкого труда гостя из будущего? Ведь сумма-то даже по нынешним временам не бог весть какая.