В отличие от дизельных лодок, нам не надо беспокоиться – кислород, полученный электролизом воды, поступает в отсеки, автоматически поддерживая его уровень в атмосфере на привычных двадцати процентах. Но атомная лодка «Комсомолец» в восемьдесят девятом погибла именно из-за того, что в кормовом отсеке кто-то отключил автоматику, или сбил настройку. И вспомните школьный опыт из химии – «железо горит в чистом кислороде» – отсек, где кислорода не двадцать, а сорок, пятьдесят, шестьдесят – никто не знает точно, сколько было на «Комсомольце» перед – это пороховой погреб и бензиновый склад, в одном флаконе. И от любого «коротыша» или малейшей искры – превратится в мартеновскую печь.
И таких мелочей – много. Перечислять их все, у меня нет ни времени, ни желания – учи матчасть, читай инструкцию – просто прошу поверить на слово, что один дурак, ротозей или псих, нажав одну маленькую кнопочку или открыв не тот кран, может устроить нам всем, как минимум, громадную кучу проблем с ремонтом, а как максимум – коллективную встречу с апостолом Петром. Если будет, кому просить за – как в том восемьдесят девятом, когда к религии еще относились с опаской – но пришел тогда командующий Северным Флотом к главному мурманскому попу, архиерею или митрополиту, не знаю их иерархии – и сказал: отслужи за ребят! Не знаю, есть тот свет или нету – но если есть, чтобы их всех в рай, по справедливости. Слышал это сам, от нескольких человек – не знаю, байка или нет, но очень похоже на правду.
А наш случай – и вовсе, особый. Провалились черт те куда, и что впереди – неясно, про дом и родных забудь навсегда – и вообще, война наверху, САМАЯ СТРАШНАЯ война в истории, это без всякого пафоса – ну если только, не дай бог, Третьей с ядрен батонами не будет! Как это бьет по психике – да тут что угодно могло быть, вплоть до открытого неповиновения, «а ты ваще кто такой, командир», «а нет больше такой страны, кому присягали». А уж сдвиги крыш по-тихому – а вдруг, уже у кого-то? Вот почему Петрович, вместе с Григорьичем, стараются – отслеживая общее настроение, ведя душеспасительные (а то и вдушувлезающие) беседы. Командиры БЧ, проинструктированные надлежаще – также бдят; в общем, все – как в песенке из старого фильма с Мишей Боярским:
Чихнет француз – известно кардиналу!
Григорьич кстати, неожиданно для всех, оказался очень при деле. Зашел ко мне, еще после того совещания, и сразу в карьер:
– Михаил Петрович, я тут как бы на сутки выбыл из общего дела, даже можно сказать, по боевому ранению (показывает на свой гипс). Я уже говорил с народом и знаю про ваше – нет, общее – решение, идти на север помогать нашим в войне с фашистами. Я на все сто, с вами. Я служить еще при Брежневе начинал, присягу принимал советскую – и от нее не отрекался! И все ж на десять лет вас старше – а потому, очень хорошо знаю, чем был СОЮЗ, и что от него осталось. Горбача я еще терпел – так как союз был единым. А как начали все разваливать, продавать, в угоду «вашингтонскому обкому» – мне смотреть было больно, я из флота ушел! А теперь у нас шанс, все переиграть сначала, предупредить руководство, об ошибках, совершенных ими и их последователями. Чтоб было, как в книжке, что Александр Александрович всем нахваливал – Конюшевский этот, где в девяносто четвертом, город Сталинград!
Ага, голубь. Так больно было смотреть – что активно сам подался, доподлинно знаю, к некоторым делам руку приложил, в начале девяностых! Теперь значит, почуял, куда ветер дует, не дурак все ж, хоть и замполит. А поскольку в этой эпохе капитализм очень не в почете – решил оперативно сменить поприще, снова в товарищи политруки. Ну не верю я чистейшим идеалистам – если человек на груди рубаху рвет с воплем, жизнь положу, так это он или на публику играет, чтоб лишнюю цену за свою честность взять, либо от него последует самый непредсказуемый закидон, в самый неподходящий момент. Я же, как бушковский король-майор Сварог, больше предпочитаю иметь дело, когда человеку, идея симпатична, но и кроме что-то есть, для себя – от таких хоть, точно знаешь, что ждать, ну а здоровый карьеризм никто еще не отменял. Решил человек активно, в нашу команду, мне это мешает? – да бога ради! А если и хочешь после, в новые Мехлисы или Сусловы – чтоб всяких новодворских, Солженицыных и Боннэр давил, как клопов, пока они еще чайники – так это вообще, святое дело! Только насчет предупредить, это ты загнул – представляю, как ты будешь Иосифу Виссарионычу, или Лаврентий Палычу, на их ошибки указывать! Ну это, пока – прекрасное далеко.
Нужен же ты мне сейчас – поднимать дух команды. Автономка, когда уже настрой психологический, что дом нескоро увидишь – все ж мне кажется, не прониклись еще люди, что дома у них нет. А когда по-настоящему поймут – вот тут-то и начнется, и нервные срывы, и сумасшествие у кого-то, вполне реально – смотри выше, чем это всем нам грозит. Так что, товарищ замполит, ты у меня хоть массовиком-затейником поработаешь – но удержи ситуацию под контролем! Петрович тоже старается – но у него, своих забот хватает – а вот тебя, краснокрылый ты наш, в экипаж взяли, исключительно за этим! Я же лично, иного лекарства не вижу – кроме как пафос самый оголтелый, с надрывом – за святую идею. Как там у фантаста Ефремова, который «Туманность Андромеды» написал, в другом романе, «Лезвие бритвы», сказано: когда люди видят перед собой цель, для всех жизненно важную, они становятся равны богам – по силе, совершить невозможное.
Положим, долго так не протянешь. Но тут за нас играет – что мы все ж не пехота: окопной грязи и смертей, что пафос ломают вернее всего, у нас не предвидится, делай что учили, а если гибнуть, так всем. И время – лишь до конца похода, ну а что после будет, как к предкам придем – так будем проблемы решать, по мере их поступления. А пока же – вперед и с песней, марш!
Григорьич не подвел. Честно пашет – как целый отдел агитации и пропаганды. Мы одни в этом мире – мы одни, пока, против целого мира! И – ничего еще не решено, если это и впрямь, мир параллельный – а вдруг, в этой реальности, какой-нибудь идиот в генеральских погонах – хотя погон еще нет, но это неважно – угробит не Крымский, а Сталинградский фронт? Сейчас решается, жить ли нам вообще – русским, украинцам, белорусам, да и чеченцам с дагестанцами – поскольку все мы, для Адольфа – унтерменши, рабы, удобрение! Мы – или они. Победа – или смерть. Убей фашиста – или сдохни сам в рабстве. Никаких сложностей – чтобы все просто и понятно, на уровне агитки двадцатых: все ж старая гвардия, Ильич и иже с ним, были гениями слова, мастерски умели заводить толпу! А именно это – требуется сейчас.
Когда-нибудь после, в новом СССР, мы будем говорить – что мир, не черно-белый. Что все сложнее, чем кажется. И что немцы – тоже были люди. Пусть – но это будет после. Когда в Берлине встанет монумент – нашему Солдату-Победителю. А полки немецкой Народной Армии – будут маршировать под команды наших генералов. Ну а пока – мы воюем с нелюдью, зверьми, толкиеновскими орками (слово «нечисть» в наш век атеизма, как-то увяло).
Вчера показывали людям кино -«Обыкновенный фашизм». Старшее поколение хорошо помнило этот фильм – как и знало без подсказки, что такое Блокада, Хатынь, Освенцим. А вот двадцатилетние – ровесники «перестройки» – надо было видеть их лица, после! Надеюсь они теперь, случись нам вернуться – сразу дадут в морду любому, кто скажет, а отчего мы не сдались, жили бы теперь в цивилизации, и пили бы баварское пиво Даже если это известный лидер демократической оппозиции, бывший чемпион, лауреат, член ЦК ВЛКСМ, кавалер всех мыслимых советских наград – а ныне, просто предатель своего народа и страны, сказавший такое в интервью американскому журналу.
Убей немца. Сколько раз встретишь его – столько раз и убей. Тем более, нашим «комиссарам» в отличие от геббельса, ничего не надо придумывать: это ведь все было: и план Ост, и концлагеря, и тысячи хатыней. Я хочу, чтобы вы все сдохли, сволочи – хороший немец для нас, мертвый немец, эх, попался бы нам в море какой-нибудь густлоф, с десятью тыщами их на борту! Или Тирпиц – надеюсь, до него мы все ж доберемся, как раз у нас боеприпас на крупную дичь. Или – тот и другой вместе.
М-да, а агитация оказывается, вещь очень заразная. Сам не заметил, как начал уже накручивать сам себя!
Впрочем, это уже психология. Назначить виноватого – ответственного за все беды. В средневековье, это были ведьмы, которых на костер; при социализме – империалисты всех мастей; в двухтысячных – какой-то бен ладен; ну а для нас – немецкие фашисты. Как прямо заявил Григорьичу, главстаршина Логачев:
– .. а кто же еще? Ведь до тех кто нас сюда закинул, нам не достать! Значит, фашисты и ответят!
Нет, для себя-то я понимаю, что.. По сути, Германия двадцатых, это еще хуже, чем Россия девяностых! Из второй державы мира – разом, ниже плинтуса! Плюс война, которой у нас, все ж не было – миллионы убитых и искалеченных, неизвестно за что. Плюс потерять почти треть территории – и кому, полякам – и как: из Берлина в Кенигсберг с визой – это если бы у нас, Новгород и Бологое, Эстонии отдать – и из Питера в Москву, через заграницу ехать! Ну и конечно, дикая инфляция – «разменяйте десять миллионов» – и безработица. И запрет иметь армию – в стране, где «кайзер, криг, каноне», исторически считались сутью мужчины. И на закуску, вместо привычной монархии, что-то запредельно подлое, продажное и вороватое – кто помнит ельцинскую дерьмократию, тот сразу меня поймет!
И кому при таком раскладе, «на германщине, жить хорошо?». Ну конечно же, тем которые «папа – юрист», с их исконным занятием, купи подешевле, продай подороже. Читал где-то в инете, что клятва Гиппократа немецкого врача тех лет звучала: я никого не буду лечить бесплатно (чтоб не сбивать цену коллегам)! Можно представить, как их искренне «любили» коренные немцы – примерно так же, как голодный российский рабоче-крестьянин, торговца с Кавказа, «понаехали тут!». Остается лишь пожалеть, что когда рвануло (и если рванет у нас) – под раздачей окажутся в большинстве ни в чем не повинная мелочь, а не высоко сидящие главари.
Ну а теперь представим – как если бы у нас, году в двухтысячном, пришел бы Вождь – который навел бы порядок. Восстановил бы промышленность, ВПК, армию. Чтобы инженеры и рабочие вовремя получали хорошую зарплату – а безработных бы не стало вообще! Резко прижал бы – преступность, и коррупцию. Восстановил бы Союз, присоединив «исторически наши земли» – ведь в Австрии и Судетах, процент желающих воссоединиться, был не меньше, чем в современной Белоруссии или Украине? Прижал бы шелупонь по-соседству, смеющую на нас гавкать – всякую там Поль.. ах простите, грызию и шпротию. Заставил бы весь мир – снова уважать нашу силу.
Вы бы – голосовали за такого Вождя, в двухтысячном? Я -ДА!
Еврее.. простите, лица кавк.нац.? Отобрать у них все неправедно нажитое – кто против? Концлагеря? Самое то – для всяких новодворских, открыто призывающих расчленить Россию – «потому что она остается угрозой для цивилизованного мира». Правда, у немцев было еще круче – аналогом наших пятнадцати суток, у них было заключение в Дахау, и другие подобные места, причем не на срок, а «до исправления». Ну это уже, особенность немецкого сознания – и корень их законопослушности, вдолбленный в подкорку.
Такая вот – дойче юбер аллес! Идея, лишь чуть слабее коммунистической. Но все ж идея -про которую Ильич заметил, что «овладевая массами, становятся материальной силой». Сравните, как воевали, наши с немцами – и все прочие, и союзники, и всякие там румыны-итальянцы. Впрочем – такой враг и нужен: ну не против же крысы, призывать, сплотимся все, победа или смерть?