– Дед, посмотри, кто там, – сказал слегка побледневший Гэллегер. – Наверное, кредитор. Они привыкли уходить отсюда пустыми. О боже, я еще никого не убивал…
– А я уже… – буркнул дед перед тем, как выйти, но не объяснил, что имеет в виду.
Гэллегер в обществе маленьких либлей вышел во двор. Случилось непоправимое: посреди розовых кустов лежал труп мужчины, старого и бородатого, совершенно лысого. Труп был одет в странный наряд – что-то вроде эластичного цветного целлофана. В груди его зияла большая дыра, прожженная тепловым излучателем.
– Он мне кого-то напоминает, – заметил Гэллегер. – Не знаю только, кого. Он выпал из времени уже мертвый?
– Мертвый, но еще теплый. – ответь либль. – Это было приятно.
Гэллегер содрогнулся – отвратительные маленькие чудовища. Но, видимо, они безвредны, иначе не получили бы доступа к опасной информации. Присутствие либлей беспокоило Гэллегера куда меньше, чем присутствие трупа.
Откуда-то издалека донеслись протесты деда.
Либли вдруг попрятались под кустами, а во двор вышли дед и еще трое мужчин. При виде голубых мундиров и сверкающих пуговиц Гэллегер бросил тепловой излучатель на грядку, для верности нагреб на него ногой земли и изобразил нечто вроде приветливой улыбки.
– Привет, парни. Я как раз собирался звонить вам. Кто-то подкинул труп ко мне во двор.
Как заметил Гэллегер, двое из визитеров были полицейскими – хорошо сложенные, недоверчивые и быстроглазые. Третьим был невысокий элегантный человечек со светлыми волосами, приклеенными к узкой голове, и тонкими усиками под носом. Он немного напоминал лису.
На груди его красовался Знак Почетного Полицейского, а это могло значить и много, и мало, в зависимости от того, кто его носит.
– Я не мог их удержать, – сказал дед. – Так что тебе конец, молодой человек.
– Это он так шутит, – объяснил Гэллегер полицейским.
– Честное слово, я уже собирался…
– Довольно. Как вас зовут?
Гэллегер представился.
– Угу. – Полицейский присел, чтобы осмотреть тело.
– Ого! Что вы с ним сделали?
– Ничего. Когда я вышел утром, он уже лежал здесь. Может, выпал из какого-то окна. – Гэллегер указал на небоскребы вокруг.
– Он не выпал – ни одна кость не сломана. Выглядит он так, словно вы проткнули его раскаленной докрасна кочергой, – заметил полицейский. – Кто это такой?
– Не знаю. Я никогда его не видел. А кто вам сказал…
– Никогда не оставляйте труп на виду, мистер Гэллегер. Кто-нибудь сверху – оттуда, например, – может его увидеть и позвонить в полицию.
– Ага, понимаю.
– Мы узнаем, кто его убил, – с иронией заметил полицейский, – пусть это вас не тревожит. И узнаем, кто он. А может, вы сами нам расскажете?
– Доказательства…
– Достаточно. – Огромные ладони хлопнули. – Я позвоню, чтобы приехал коронер. Где видеофон?
– Дед, покажи ему, – устало сказал Гэллегер.
Элегантный человечек со светлыми волосами сделал шаг вперед.
– Гроарти, осмотрите дом, пока Баннистер говорит по видео. Я останусь здесь, с мистером Гэллегером.
– Так точно, мистер Кэнтрелл.
Полицейские ушли вместе с дедом.
– Прошу прощения, – сказал Кэнтрелл, быстро шагнул вперед и присел. Воткнув тонкие пальцы в землю у ног Гэллегера, он вытащил тепловой излучатель и с легкой улыбкой принялся его разглядывать. Гэллегер затаил дыхание.
– Интересно, откуда это здесь взялось? – пробормотал он, лихорадочно придумывая выход.
– Это вы его спрятали, – ответил Кэнтрелл. – Я видел. К счастью, полицейский ничего не заметил. Пожалуй, я оставлю эту штуку себе. – Он сунул цилиндр в карман. – Вещественное доказательство, а? Рана в вашем трупе довольна необычна…
– Это не мой труп!
– Он лежит на вашем дворе. Мистер Гэллегер, меня очень интересует оружие. Что это за устройство?
– Это… это просто фонарик.
Кэнтрелл вынул цилиндр из кармана и направил на Гэллегера.
– Понимаю. Если я нажму вот эту кнопку…
– Это тепловой излучатель, – быстро сказал Гэллегер, отступая в сторону. – Ради бога, осторожнее!
– Гмм… Его сделали вы?
– Да…
– И убили им этого человека?
– Нет!
– Советую вам не распространяться на эту тему, – сказал Кэнтрелл, снова пряча цилиндр в карман. – Как только полиция наложит на него лапы, вам крышка. Ни одно известное оружие не наносит таких ран, и им будет нелегко доказать, что это ваша работа. Мистер Гэллегер, я почему-то верю, что не вы убили этого человека. Сам не знаю, почему. Может, учитываю вашу репутацию. Известно, что вы довольно эксцентричны, но известно также, что вы неплохой изобретатель.
– Спасибо, – сказал Гэллегер. – Но… это мой излучатель.
– Может, мне представить его как вещественное доказательство номер один?
– Он ваш.
– Договорились, – с улыбкой сказал Кэнтрелл. – Я посмотрю, что можно для вас сделать.
Как выяснилось, мог он не так уж много. Почти любой может получить Знак Почетного Полицейского, но политические связи не обязательно означают волосатую лапу в полиции. Однажды запущенную машину закона остановить было нелегко. К счастью, в те времена права личности были священны, что, впрочем, объяснялось развитием телекоммуникаций: ни один преступник просто-напросто не мог скрыться. Гэллегеру было предписано не покидать Манхеттен, и полиция не сомневалась, что едва он попытается это сделать, система видеотелефонов мигом сядет ему на хвост. Не требовалось даже выставлять охранников. Трехмерное фото Гэллегера уже попало в картотеки транспортных центров Манхеттена, и если бы он попытался купить билет на стратоплан или на ховер, его бы немедленно опознали, отчитали и отправили домой.
Сбитый с толку коронер повез труп в морг, полицейские и Кэнтрелл удалились. Дед, трое либлей и Гэллегер остались в лаборатории, сидели, ошеломленно переглядываясь.
– Машина времени, – сказал Гэллегер, нажимая кнопки алкогольного органа. – Надо же! И зачем я все это сделал?
– Они ни в чем не могут тебя обвинить, – заметил дед.
– Правосудие стоит дорого. Если я не найду хорошего адвоката, мне конец.
– А разве суд не может дать тебе адвоката?
– Может, только мне это не поможет. Юриспруденция в наши дни похожа на игру в шахматы: требуется сотрудничество множества специалистов, чтобы изучить все возможные подходы. Меня могут приговорить, если я пропущу хоть один крючок. Именно адвокаты контролируют политическую власть, дедушка. Есть у них и свои лоббисты. Вина и невиновность ничего не значат по сравнению с хорошим адвокатом. А это требует денег.
– Деньги не понадобятся, – сказал толстый либль. – Когда мы завоюем мир, то введем свою денежную систему.
Гэллегер не обратил на него внимания.
– Дед, у тебя есть деньги?
– Нет. В Мэйне мне немного нужно.
Гэллегер окинул взглядом лабораторию.
– Может, что-нибудь продать?.. Этот тепловой излучатель… хотя нет. Мне крышка, если кто-нибудь узнает, что он у меня есть. Надеюсь, Кэнтрелл никому его не покажет. Машина времени… – Он подошел к загадочному агрегату и осмотрел его. – Жаль, не помню, как она действует. И на кой черт…
– Но ведь ты собрал ее сам, разве нет?
– Ее собрало мое подсознание. Оно любит такие фокусы. Интересно, зачем тут этот рычаг? – Гэллегер проверил его. Ничего не произошло. – Все это так сложно. Если я не узнаю, как она действует, значит, не смогу на ней заработать.
– Вчера вечером, – задумчиво произнес дед, – ты кричал о каком-то Хеллвиге, который что-то тебе заказал.
Глаза Гэллегера вспыхнули, но ненадолго.
– Помню, – сказал он. – Это полный нуль с манией величия. Он жаждет славы и сказал, что даст мне кучу денег, если я ему это обеспечу.
– Ну, так валяй!
– А как? – спросил Гэллегер. – Я мог бы изобрести что-нибудь и отдать ему, чтобы он выдал за свое, но ведь никто не поверит, что такой болван, как Руфус Хеллвиг способен на большее, чем сложить два и два. А может, даже это выше его сил. Впрочем…
Гэллегер сел к видеофону, и вскоре на экране появилось жирное белое лицо. Руфус Хеллвиг был чудовищно толстым лысым мужчиной. Больше всего он походил на идиота в крайней стадии монголизма. Деньги обеспечили ему власть, но, к величайшему его сожалению, не позволили добиться всеобщего уважения. Никто им не восхищался, над ним просто смеялись, поскольку кроме денег у него за душой не было ничего. Некоторые магнаты относятся к этому спокойно, но Хеллвиг был не из таких. Сейчас он смотрел на Гэллегера волком.
– Что-то придумали?
– Да, работаю над одной вещью. Но это дорого стоит, и мне нужен аванс.
– Ага… – сказал Хеллвиг неприятным тоном. – Аванс. Но вы уже получили один на прошлой неделе.
– Может, и получил, – согласился Гэллегер. – Не помню.
– Вы были пьяны.
– Да ну?!
– И цитировали Хайяма.
– Что именно?
– Что-то о весне, уходящей с розами.
– Значит, точно был пьян, – печально признал Гэллегер. – На сколько я вас раскрутил?
Хеллвиг назвал сумму, и конструктор убито покачал головой.
– Деньги утекают у меня между пальцами, как вода. Ну ладно, дайте мне еще немного.
– Да вы спятили! – рявкнул Хеллвиг. – Сперва покажите результаты, а потом заикайтесь насчет денег!
– В газовой камере я только заикнуться и успею, – заметил Гэллегер, но богач уже отключился.
Дед отхлебнул из стакана и вздохнул.
– А что с этим Кэнтреллом? Может, он поможет?
– Сомневаюсь. Я у него на крючке, а о нем самом не знаю ничего.
– Тогда я, пожалуй, двину обратно в Мэйн, – сказал дед.
Гэллегер вздохнул.
– И ты меня бросаешь?
– Ну, разве что у тебя есть еще немного водки…
– Тебе все равно не уехать: ты теперь соучастник преступления. У тебя точно нет денег?
Дед в этом не сомневался. Гэллегер еще раз взглянул на машину времени и жалобно вздохнул. Черти бы взяли это подсознание! Вот что получается, если знаешь о науке понаслышке, а не как следует. То, что Гэллегер был гением, не мешало ему постоянно впутываться в невероятные неприятности. Он вспомнил, что однажды уже построил машину времени, но она не действовала.
– Интересно, зачем Кэнтреллу этот тепловой излучатель? – задумался Гэллегер.
Либли, изучавшие своими золотистыми глазками и розовыми носами помещение лаборатории, рядком уселись перед Гэллегером.
– Когда мы завоюем мир, тебе не о чем будет беспокоиться, – сказали они ему.
– Спасибо, – ответил Гэллегер. – Вы мне очень помогли. Однако сейчас мне позарез нужны деньги. И много. Я должен нанять адвоката.
– Зачем?
– Чтобы меня не осудили за убийство. Это трудно объяснить, ведь вы не знаете законов нашего времени… – Гэллегер открыл рот. – О, у меня идея!
– Какая?
– Вы рассказали мне, как сделать этот тепловой излучатель. Может, расскажете еще о чем-нибудь? На чем можно быстро заработать?
– Конечно, с удовольствием. Но лучше бы вам воспользоваться обратной мозговой связью.
– В другой раз. Начинайте же. Или нет, лучше я буду спрашивать. Какие устройства есть в вашем мире?
В дверь позвонили. Это явился детектив по фамилии Махони – высокий мужчина с ироничным взглядом и ухоженными черными волосами. Либли, не желавшие, чтобы их видели, пока они не разработают до конца план завоевания мира, поспешно спрятались. Махони приветствовал Гэллегера и деда сдержанным кивком.