На секунду он насторожился, затем медленная, всезнающая улыбка появилась на его чувственных губах. Мэгги поймала себя на том, что опять не может отвести глаз от его рта, а в голову ей лезут разные кошмарные вещи. Только подоспевший швейцар спас ее от очередного повода предательски покраснеть. Она быстро отвернулась, проклиная себя в душе.
— Пойдемте, Мэгги, — позвала Эдна, беря ее под руку. — Мужчины позаботятся о багаже. Ты не возражаешь, если я буду звать тебя Мэгги?
— Ничуть.
— Знаешь, — сказала Эдна, поднимаясь с нею по бесконечно длинной лестнице, — я страшно рада видеть Гордона с такой милой молодой женщиной, как ты. Обычно на него вешались какие-то бездушные фарфоровые куклы. Должна признаться: меня удивило, что ты работаешь у Гордона. Он никогда даже не взглянул ни на одну из сестер в клинике. Вернее, так мне рассказывал Фрэнк, а уж он-то знает. Гордон, правда, своего не упустит. По мнению Фрэнка, он не хочет смешивать дела и удовольствия. Не то чтобы Гордон слишком много времени тратил на развлечения, нет. Муж считает — это чудо, что он вообще приехал на конференцию. Но я подозреваю, этим мы обязаны тебе, — заключила Эдна, широко улыбнувшись своей спутнице.
— Думаю, ты можешь это смело утверждать и не погрешишь против истины, — осторожно ответила та и тоже улыбнулась.
Новая знакомая, конечно, сплетница, но не злобная. Она даже может понравиться. Фрэнк тоже производит приятное впечатление, хотя взгляд его откровенно полон вожделения. Оба супруга в общем милы и располагают к себе. Отрадно также, что они, похоже, люди бесхитростные, лишенные малейших следов снобизма.
— Так как же тебе удалось преодолеть его профессиональную сдержанность? — продолжала любопытствовать Эдна.
Мэгги припомнила совет доктора держаться естественно и быть как можно ближе к правде.
— Не знаю. — Она недоуменно пожала плечами. — С моей стороны не было никаких попыток проникнуть в его мир. Честно говоря, с первой встречи он мне ни капли не понравился. Думаю, что и он не нашел во мне ничего примечательного.
— Ерунда! Спорю, он втрескался в тебя моментально, но не хотел нарушать свои железные правила. И как долго ты работала у него, пока он не пригласил тебя куда-нибудь?
— Гм… Несколько месяцев.
— И долго вы уже встречаетесь? Это не могло начаться слишком давно, ибо несколько недель назад он притащил к нам на ужин ужасную женщину, некую Колин.
— А чем она так ужасна? — ответила Мэгги вопросом на вопрос, ловко обходя скользкую тему о начале ее отношений с Гордоном.
— О, я не имею в виду внешний вид. Она очень красива на свой манер: холодная и утонченная. Однако было заметно, как она, подобно антиквару, все посматривала на Гордона словно на дорогую вещицу. Я страшно боялась: не привез бы он ее еще и сюда. Ты не представляешь, какое облегчение и восхищение я почувствовала, увидев тебя!
Мэгги рассмеялась.
— Я возомню о себе Бог знает что, если ты не прекратишь меня хвалить.
— Тебе это не грозит, Мэгги. Я вижу, ты крепко стоишь на земле и с твоим сердцем все в порядке. Держу пари: тебе нравится Гордон, а не его банковский счет.
Мэгги крепилась, стараясь не покраснеть, не выглядеть виноватой, когда мужчины присоединились к ним на верхней ступеньке. По прищуренным голубым глазам Гордона она поняла, что последнее высказывание ее собеседницы не проскользнуло мимо его ушей.
— Войдем внутрь, моя дорогая, — пригласил жену Фрэнк, вновь завладев ее локтем.
— Она не сказала бы этого, если б знала правду, — прошипел Гордон в ухо Мэгги, когда они двинулись следом за первой парой.
— Может быть, Эдна гораздо проницательнее и лучше чувствует правду, чем ты о ней думаешь, — возразила Мэгги, остро реагируя и на циничное замечание Гордона, и на его прикосновение к ее руке. — Не ты один можешь болтать что угодно, — прошептала Мэгги. — Зачем ты наврал, что берешь меня на полную ставку? Ручаюсь, тебе просто не хочется, чтобы я работала у Фрэнка.
— Совершенно верно. Но я не наврал. Я действительно хочу, чтобы ты работала у меня впредь на полной ставке. У меня есть на твой счет определенные планы, милая моя Мэгги.
— И ты рассчитываешь, будто я клюну на них?
— Не сомневаюсь, — парировал Гордон с мягкой снисходительностью. — Если цена подходящая.
Они уже приближались к стойке регистрации, где толпились гости, что заставило их прекратить провоцирующую на резкость пикировку. К этому времени отвага в душе Мэгги стала уступать место безотчетной нервозности. Стоя рядом с Гордоном, она вдруг поняла, что тот увлечен ею. Об этом говорил жар, исходивший от его напрягшихся кончиков пальцев. Она уловила откровенно сексуальный подтекст и в его фразе о планах на нее.
Внезапно ее осенило, что это за планы. Она нужна ему, но не просто как секретарь приемной, а как женщина! Купленная и оплаченная. Словом, как любовница.
Такое непристойное предложение, вероятно, вскоре последует. Оно должно было бы вызвать у Мэгги гнев и возмущение. Однако вместо этого она испугалась, заранее предчувствуя свой ответ, если Гордон поманит ее.
Босс между тем получил две связки ключей, и носильщик в униформе устремился с их багажом вперед по коридору. Они прошли через залитый солнцем портал, затем по застекленной галерее сада и очутились в новом крыле, оформленном в стиле мотеля. Минуту спустя они уже остались вдвоем в просторном и роскошно обставленном номере. Мэгги взволнованно огляделась. Ее взгляд упал на кровать.
Она была поистине гигантского размера. Сверху лежало пикейное покрывало изумрудного цвета. Над темным полированным изголовьем было повешено огромное зеркало в золоченой раме, видимо, для большего эротического эффекта. Мэгги сглотнула подступивший к горлу комок. Ее нервный взгляд искал и нашел на противоположной стороне комнаты, как она надеялась, диван. Однако выглядело это сооружение слишком изящно для того, чтобы служить постелью.
Большое блюдо с фруктами стояло на кофейном столике перед диваном. Вместе с бутылкой шампанского в подарок от администрации отеля и двумя бокалами из хрусталя.
— Можно подумать, мы проводим здесь медовый месяц, — сухо заметил Гордон и взял в руки бутылку. — По крайней мере, шампанское отличной марки.
Он сунул вино назад в ведро со льдом, подошел к окну, прикрытому роскошными шторами, и выглянул наружу. В тот же миг лицо его исказилось, как будто увидел он совсем не сад, а что-то страшное.
— Зачем ты привез меня сюда, Гордон? — без всякой подготовки спросила Мэгги.
Он посмотрел на нее довольно сурово. Ну и ну! Мистер Хайд снова чувствует себя как дома.
— Извини, если повторю, что это совершенно не твое дело, — сказал Гордон, растягивая слова.
Этот тон она особенно не любила. Холодная наглость и полное пренебрежение к ее чувствам. Когда Гордон вел себя так, ей хотелось дать ему хорошего пинка. Но поскольку сия форма обращения могла показаться излишне вульгарной, за последние месяцы Мэгги научилась противопоставлять его мрачным приступам блаженное безразличие, чем добивалась почти того же результата.
— Согласна. — Мэгги пожала плечами. — Но если ты действительно хочешь, чтобы я работала у тебя на полной ставке, я предложила бы тебе быть несколько поласковей со мной. Один раз в неделю я могу стерпеть твои грубости. Но пять раз — не выдержу. И никакие деньги тут ничего не изменят.
Мэгги вздернула подбородок, задорно бросая вызов Гордону, убежденному, что за его доллары она готова на все. Бедняга, он и не догадывался, что Мэгги на самом деле многое бы ему простила. Однако его банковский счет был тут ни при чем — для этого потребовалось бы нечто неизмеримо более важное и абсолютно бескорыстное.
Гордон свирепо скосил на нее глаза, желваки заходили у него на скулах. Его взгляд, обычно холодный, вспыхнул вдруг бешеным огнем.
Похоже, на этот раз я его, действительно, задела за живое, подумала Мэгги, слегка удивившись. Господи! Необходимо вернуть наши взаимоотношения к исходной точке, то есть добиться, чтобы обе стороны снова ощетинились от взаимного неприятия.
— Я буду обращаться с тобой в точном соответствии с тем, как ты того заслуживаешь, — бросил он ей в лицо.
— В таком случае, предлагаю тебе последить за своим поведением, потому что я, черт возьми, заслуживаю гораздо лучшего отношения, чем ты изволишь демонстрировать.
Гордона ее слова так ошеломили, что выглядел он почти комично, однако все-таки именно он, в конце концов, откинул голову назад и расхохотался.
— Ты требуешь от меня слишком многого. Впрочем, я согласен изображать из себя галантного кавалера, если ты того добиваешься.
Он подошел, взял ее руку и поднес к губам. Мэгги не успела воспротивиться. Она знала, этот поцелуй — насмешка. Тем не менее ее кровь взыграла больше, чем следовало бы. Она замерла, ощутив на своей руке нежданное тепло его губ. Гордон поднял на нее взгляд из-под сдвинутых темных бровей.
— Пришлось не по вкусу? — поддразнил он Мэгги.
Та ничего не ответила, только отдернула руку, залившись румянцем прямо у него на глазах. Проклятие! Если ее так возбуждает шутовской поцелуй в руку, то что с ней случится, если он поцелует ее по-настоящему?
Гордон пожал плечами.
— Теперь ты не можешь утверждать, будто я не пытался быть джентльменом. Кстати, что вы обсуждали с Эдной, когда мы с Фрэнком догнали вас на лестнице? — последовал неожиданный вопрос. — Только не увиливай. Я хочу знать правду.
Мэгги была счастлива, что тема разговора изменилась, но Гордон продолжал стоять слишком близко от нее. Сделав резкий поворот, она отошла и села на край кровати.
— Да так, ничего существенного. Эдна рассказывала, как обрадовалась, увидев, что ты привез сюда меня, а не ту гадкую Колин, которую притащил недавно к ним на ужин.
Мэгги поморгала ресницами, скрестила ноги и безмятежно покачала ими. Гордон взглянул сначала на ее ноги, потом перевел взгляд на ее лицо.
— Как тебе это удается, Мэгги? — В его голосе закипало раздражение. — Что так быстро и бесповоротно располагает к тебе людей? Сначала Бренду, теперь Эдну и Фрэнка?
— Может, я волшебница, — беспечно ответила она. — Или колдунья. Да, пожалуй, это вернее. — Ее губы насмешливо дрогнули, как у проказливой девчонки. — Я ведьма. Будь осторожен, Гордон, я могу приворожить и тебя.
— Нет на свете женщины, которая могла бы понравиться мне против моей воли, — фыркнул презрительно Гордон. — Дни юности, когда меня ослепляла красота, прошли давно и безвозвратно.
— Тогда чем ты занимался с прекрасной Колин?
— А что, по-твоему, я мог с ней делать?..
Его слова отрезвили Мэгги. Значит, он способен забраться к женщине в постель без всякой любви, лишь потому, что у нее красивое тело? Странно… Всего несколько дней назад она сама воображала, как Гордон поступает с нею подобным образом, и тогда ей казалось это порочно волнующим. Да и сейчас она испытывала волнение, хотя и вперемешку с отвращением, возникавшим при мысли о причудах страсти. Как может человек стремиться к чему-то и одновременно отвергать это?
— Отвратительно! — сказала она, и это были не только слова.
— Берегись, как бы я сам не приворожил тебя, прелестная Мэг, — мрачно буркнул Гордон. — У меня есть талисман, позволяющий соблазнять прекрасных дам, и, поверь, если я берусь за дело, то оно неизменно увенчивается успехом.
— Со мной этот номер не пройдет! Дни, когда я способна была ослепнуть перед красотой, тоже прошли давно и безвозвратно.