— Зачем, Сесили?.. Зачем? Неужели нельзя было иначе?..
Очень осторожно, стараясь даже не дышать, Дженнифер выбралась из темной комнаты и на цыпочках помчалась по коридору обратно в холл. Пробегая мимо следующей двери, она услышала мерный и величественный храп — вероятно, издаваемый Уильямом Арбетнотом. Таким образом, воспользовавшись методом исключения, следовало предположить, что в темной комнате без окон спал таинственный хозяин этого дома, сэр Мортимер Лайонел Риджвуд, граф Уоррингтон.
Человек, велевший запереть ее в комнате и не пускать ему на глаза.
Головокружение Дженнифер почувствовала на лестнице, поднимаясь к себе на второй этаж. Ухватилась за перила, боясь упасть, несколько раз глубоко вздохнула. Сердце колотилось в груди так сильно, словно хотело выпрыгнуть. К черту телефоны, графов и темные комнаты, пахнущие книгами! Завтра встанет солнце, завтра она поищет при свете!
Она почти достигла своей комнаты, когда ее внимание привлекла полоска света, выбивающаяся из-под соседней двери. Выходя, Дженнифер не заметила ее, так как шла со свечой, но теперь, в полной темноте свет был виден явственно. Несильный, явно не электрический. Дверь была закрыта неплотно. Дженнифер остановилась. Этот самый граф спит внизу, остальные тоже вряд ли проснутся… будет ли у нее завтра возможность зайти в эту комнату, неизвестно. Дженнифер решительно толкнула дверь.
Комната тонула во мраке, свет мерцал только на высоком мраморном постаменте. Нечто вроде лампад или масляных светильников. Желтые колеблющиеся блики падали на большой портрет, висевший на стене.
На портрете была изображена молодая женщина поистине царственной красоты. Золотистые волосы были уложены в элегантную прическу, шелковое вечернее платье изумрудного цвета ниспадало красивыми складками. На шее красавицы, в ушах и на длинных холеных пальцах искрились бриллианты. Женщина смотрела надменно и величаво, словно королева. Позади нее виднелся какой-то пейзаж, закатное небо, затянутые туманом холмы… Дженнифер замерла, невольно любуясь этой неведомой красавицей. Потом в сердце Дженнифер зародилось странное чувство, очень напоминавшее ревность. Уж больно все это — портрет, лампады, мраморный постамент — походило на алтарь, перед которым хозяин странного дома на заброшенном острове возносил свои странные молитвы! Вероятно, он и впрямь безумен, этот англичанин, вероятно, причина его добровольного бегства от цивилизации таится в этом портрете, в этом алтаре, в этой красивой и надменной женщине с золотыми волосами.
Быть может, она отвергла его любовь, и он унес свое разбитое сердце, даже не пытаясь забыть жестокую и своенравную красавицу? А быть может, она изменила ему, и он добровольно ушел из ее жизни, оставив на память лишь портрет, запечатлевший ставшие ненавистными черты изменницы?
Остатки здравого смысла подсказывали, что Дженнифер Аргайл сейчас мысленно несет полную чушь, но усталость и пережитые потрясения брали свое — Дженнифер решительно не собиралась прислушиваться к здравому смыслу. Готический роман так готический роман! Джен Эйр! Женщина в белом! Даешь романтику!
— ЧТО ВЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТЕ?!!
В таких обстоятельствах и статуя не выдержит — завизжит. Дженнифер завизжала от души. Можно сказать, заверещала. И с облегчением повалилась в обморок прямо на руки стоящему за ее спиной человеку.
Мортимер Лайонел Риджвуд немного пометался по комнате, сжимая в объятиях бесчувственное тело нахальной утопленницы, потом положил утопленницу на кушетку и с отвращением на нее уставился.
Еще вчера утром, на берегу, у него было предчувствие, что эта девица сильно осложнит его уединенную жизнь. Жаль, что глупые предрассудки не дают нам действовать здраво и правильно — если бы не они, следовало просто притвориться, что он ее не заметил. Глядишь, отлив унес бы ее обратно…
Так нет же, схватил, принес, поселил в доме — а теперь она выспалась — сутки с лишним, конечно, выспалась! — и шастает по всему дому. Надо теперь полночи делать упражнения, завтра разболится голова, прогулку придется отменить…
Морт вздохнул и еще раз мысленно проклял предрассудки. Что там с ними делают, с этими девицами в обмороке? Водой полить…
Он добросовестно вылил на бесчувственную нахалку воду из графина, и девица немедленно восстала из мертвых — с очередным воплем, заставившим Морта поморщиться. Да еще и уставилась на него с явным негодованием.
— Что вы делаете?! Я мокрая насквозь!
— Вам не привыкать. Ну ладно, ладно, извините. Перестарался.
— Почему вы подкрались? Я чуть не умерла от ужаса.
— Я не подкрадывался. Я шел к себе в комнату, спать. Ночь на дворе, между прочим.
— Кстати, а какое сегодня число?
— Понятия не имею. Меня это не волнует. В смысле дня недели — понедельник.
— Не может быть!
— Послушайте, юная леди, не могли бы вы верещать потише? У меня и так нервы не в порядке. Сегодня понедельник, потому что вчера на ужин была курица в сливочном соусе.
— С ума сойти. Вы все дни недели так отмечаете?
— А как еще их можно отмечать? Зарубками на пальме? По воскресеньям миссис Соммерс готовит блюда из курицы…
— Вы говорили, понедельник!
Морт закатил глаза.
— Сейчас два часа ночи. УЖЕ понедельник. Ужин был ВЧЕРА, то есть в воскресенье. В воскресенье у нас курица. Дошло?
— Допустим. Все равно не понимаю. У меня свадьба должна была быть в пятницу…
— … но вы решили поменять ее на похороны в воскресенье и потому утопились.
— Очень смешно!
— Отнюдь. Если бы вы только знали, до какой степени мне не хочется веселиться!
Дженнифер села и поплотнее завернулась в мокрую ночную рубашку, после чего принялась разглядывать собеседника.
Высокий, очень широкоплечий. Сложение атлетическое, но на спортсмена не похож. Светлые вьющиеся волосы небрежно стянуты в хвост — ему бы очень пошли ботфорты и шпага. Прямо Дункан Маклауд из клана Маклаудов, только блондин. Черные глаза. Или карие — но сейчас кажутся черными. Неприятный взгляд. Чересчур пристальный и чересчур беспокойный.
Руки красивые, сильные, почти безволосые. Пальцы длинные, как у музыканта, но не изнеженные. Мешает то, что он их все время ломает, причем явно бессознательно. Суставами щелкает… Дженнифер ненавидела, когда Джулия так делала. Многим нравится.
Одет аккуратно и как-то… несообразно. Отглаженные светлые брюки, белоснежная сорочка, кожаные модельные туфли — конечно, он граф, но ведь это остров! Курорт, можно сказать.
— Что вы на меня так смотрите? Не надо, не смотрите. Я не люблю.
— Ха! А сами пялитесь на мою грудь. Я, может, тоже не люблю?
— Хорошо, не буду. Я думал, вам все равно.
— А вам, значит, не все равно?
— В принципе хорошая часть тела. Такая… привлекательная.
— Прекратите! Вы вообще кто такой?
— Отлично! Пробралась в два часа ночи в МОЮ комнату и МЕНЯ же спрашивает, кто я такой!
— Должна же я знать, в чью комнату пробралась.
— Ха! Мортимер Риджвуд, к вашим услугам. Граф Уоррингтон.
— Очень приятно. Дженнифер Аргайл. Герцогиня Мальборо.
— Как? Что, правда?
— Шучу! Слушайте, вы сегодня, часом, не выпивали?
— Мисс Аргайл! Я сыт по горло. Что вы здесь делаете?!
— Я ищу… искала телефон. Или рацию. Или факс. Компьютер. Клетку с почтовыми голубями. Тамтамы. Все, что угодно, чтобы связаться с береговой охраной.
— Зачем?
— Угадайте! Я хочу домой. Для этого мне нужно покинуть ваш остров — и заодно избавить вас от своего назойливого присутствия.
— Мне искренне жаль, но это невозможно.
— Жаль?! Вам — жаль?!
— Жаль — потому что ваше присутствие действительно назойливо. Вы выбили меня из колеи. Я чувствую себя совершенно разбитым.
— Так отправьте меня с глаз долой, к всеобщему удовольствию.
— Боюсь, для этого в данный момент существует только один способ — утопить вас еще раз. Заманчиво, но — нет.
Дженнифер вдруг почувствовала страшную усталость. Даже злиться сил не было. На кого злиться-то, он же псих.
— Послушайте, мистер Риджвуд, я тоже не слишком хорошо себя чувствую, поэтому давайте прекратим эту перепалку. Я прошу о простой и естественной в данных обстоятельствах услуге: свяжитесь с Тампой и попросите прислать катер, чтобы я могла уехать на материк. Вот и все.
— Я уже сказал, это невозможно. Я не был в Тампе четыре года и не собираюсь туда в ближайшее время.
— Господи, да вы-то здесь при чем?! Это мне нужно в Тампу!
— Я вам больше скажу: ноги моей в Тампе не будет!
— Я сейчас завизжу…
— Не надо! Хотите бренди?
— Хочу!
Морт с облегчением кинулся к изящному деревянному поставцу, где хранились крепкие напитки. Как же он сразу не догадался…
Дженнифер сердито приняла из рук чокнутого графа пузатый бокал и торопливо глотнула янтарную жидкость. Огонь побежал по горлу, вспыхнул в желудке маленьким костром — и Дженнифер неожиданно успокоилась. Щеки загорелись, напряжение спало, она спустила босые ноги с кушетки и поболтала ими. Мортимер Риджвуд с подозрением косился на нее, усевшись на самый краешек кресла. Дженнифер неожиданно захотелось щелкнуть его по носу или дернуть за пышный хвост… сделать хоть что-то, чтобы он перестал нести чушь и превратился в нормального парня… ну, пусть молодого мужчину. Ему ведь лет тридцать пять, самое большее. Может, и тридцать…