Он ненавидел лгать ей. Он всегда чувствовал себя немного виноватым перед Клэри, с ее натянутыми отношениями с Джослин, самым гиперопекающим родителем, которого он когда‑либо знал. Теперь ситуация поменялась. После смерти Валентина, внимание Джослин на Клэри ослабло до того уровня, когда она стала практически нормальным родителем. Между тем, всякий раз, когда Саймон был дома, он ощущал тяжелый взгляд своей матери, как и обвинения, куда бы он ни пошел.
Расправив плечи, он повесил сумку на дверь и направился в гостиную выслушивать упреки. Телевизор был включен, выкрикивая новости. Местный диктор сообщал важную новость – ребенка нашли брошенным в переулке позади больницы в центре города. Саймон был удивлен; его мать ненавидела новости. Она находила их удручающими. Он взглянул в сторону дивана, и его удивление исчезло. Его мать спала, ее очки лежали рядом на столе, полупустой стакан на полу. Саймон мог учуять запах отсюда – вероятно виски. Он почувствовал угрызение совести. Его мать почти никогда не пила.
Саймон вошел в комнату матери и вернулся с вязаным одеялом. Его мать все еще спала, ее дыхание было медленным и равномерным. Элейн Льюис была крошечной, похожей на птичку женщиной, с ореолом темных вьющихся волос, с проседью, которую она отказывалась красить. Она работала в течение дня на экологическом некоммерческом предприятии, и на большей части ее одежды были изображены животные. Сейчас она была одета в платье с изображением дельфинов и волн, и булавку, которая была из некогда живой рыбой, смоченной в смоле. Лакированный рыбий глаз, казалось, осуждающе смотрел на Саймона, когда он нагнулся, чтобы подвернуть одеяло вокруг ее плеч.
Она судорожно дернулась, отворачивая свою голову от него.
– Саймон, – прошептала она. – Саймон, где ты?
Пораженный Саймон отпустил одеяло и встал. Может, он должен разбудить ее, пусть она знает, что он в порядке. Но тогда будут вопросы, на которые он не хотел отвечать, и тот обиженный взгляд на ее лице, который он не мог выдержать. Он повернулся и пошел к себе в спальню.
Он рухнул на покрывало и схватил телефон со своего ночного столика, чтобы набрать номер Клэри, прежде чем даже подумал об этом. Он помедлил, прислушиваясь к гудку. Он не мог рассказать ей о Камилле; он обещал держать предложение вампира в тайне. И хотя пока Саймон не чувствовал себя обязанным Камилле, существовала одна вещь, о которой он узнал за последние несколько месяцев, она заключалась в том, что отказываться от своего обещания, данного сверхъестественным существам, было плохой идеей. Однако, он хотел услышать голос Клэри, как всегда делал, когда у него был тяжелый день. Ну, как обычно пожаловаться ей на свою личную жизнь; это, казалось, всегда развлекает ее. Перевернувшись на кровати, он натянул подушку на голову и набрал номер Клэри.
Глава втораяПадение
– Ну что, вам с Изабель было весело сегодня ночью? – Клэри, прижав телефон к уху, осторожно маневрировала от одного бревна к другому. Бревна располагались на высоте двадцати футов в стропилах институтской мансарды, где находилась тренировочная комната. Считалось, что хождение по этим бревнам научит балансировать. Клэри ненавидела их. Ее боязнь высоты делала весь процесс отвратительным, несмотря на эластичный канат, обвязанный вокруг ее талии, чтобы она не ударилась об пол в случае падения. – Ты еще не сказал ей о Майе?
Саймон издал слабый уклончивый звук, который Клэри восприняла, как «нет». На фоне разговора было слышно музыку; она могла представить его, лежащего на кровати, и стерео, играющее тихо, пока он говорил с нею. Он говорил устало, с той самой глубокой усталостью, по которой она поняла, что его легкий тон не соответствовал его настроению. В начале разговора она несколько раз спросила, все ли с ним хорошо, но он отмахнулся от ее беспокойства.
Она фыркнула.
– Ты играешь с огнем, Саймон. Я надеюсь, тебе это известно.
– Я не знаю. Ты действительно думаешь, что это такая большая проблема? – Саймон звучал жалобно. – Я ни разу не говорил с Изабель – или Майей – об отношениях только с одной из них.
– Позволь мне рассказать тебе кое‑что о девушках. – Клэри присела на бревно, болтая ногами в воздухе. Мансардные окна в форме полумесяцев были открыты, и прохладный ночной воздух проникал внутрь, охлаждая ее вспотевшую кожу. Она всегда думала, что сумеречные охотники тренировались в их прочной, как кожа форме, но, как оказалось, она была предназначена для других тренировок, в которых применялось оружие. Для той тренировки, что она занималась сейчас – упражнения для развития гибкости, скорости и баланса – она была одета в легкий топ и брюки на шнурках, напоминающие ей медицинскую форму. – Даже если у вас не было такого разговора, они все равно разозлятся, если узнают, что ты встречаешься с кем‑то еще, кого они знают, и не рассказал им об этом. Таковы правила свиданий.
– Хорошо, и как я должен был узнать об этом правиле?
– Каждый знает об этом правиле.
– Я думал, ты должна быть на моей стороне.
– Я и есть на твоей стороне!
– Почему же ты тогда не проявишь больше сочувствия?
Клэри переместила телефон к другому уху и посмотрела вниз, в темное пространство под ней. Где же Джейс? Он ушел за другой веревкой и сказал, что вернется через пять минут. Разумеется, если он застукает ее разговаривающей здесь по телефону, он, вероятно, убьет ее. Он редко руководил ее тренировками – обычно это была Мариза, Кадир или любой другой член нью‑йоркского Конклава, найденный для замещения предыдущего наставника Института, Ходжа, – но когда это был он, Джейс относился к этому очень серьезно.
– Потому что, – сказала она, – в твоем случае это не настоящие проблемы. Ты одновременно встречаешься с двумя красивыми девушками. Подумай об этом. Это как… проблемы рок‑звезды.
– Проблемы рок‑звезды это, наверно, самое близкое к настоящей рок‑звезде, что я когда‑либо испытаю.
– Никто не говорил тебе назвать свою группу «Похотливой плесенью», дружище.
– Мы теперь называемся «Пух тысячелетия», – возразил Саймон.
– Послушай, просто разберись с этим до свадьбы. Если они будут думать, что идут на свадьбу с тобой, и лишь там узнают, что ты встречаешься с ними обеими, они убьют тебя. – Она встала. – А затем свадьба моей мамы будет испорчена, и она убьет тебя. Так что ты будешь убит дважды. Хотя, технически, трижды…
– Я ни одной из них не говорил, что собираюсь идти с ней на свадьбу! – Саймон звучал испуганным.
– Да, но они будут ждать этого от тебя. Именно для этого девушкам нужны парни. Чтобы кто‑то мог сопроводить их на скучные мероприятия. – Клэри сдвинулась к краю бревна, заглянув вниз в освещенные ведьмовским огнем тени. Старый тренировочный круг был начерчен мелом на полу; он выглядел, как бычий глаз. – В любом случае, мне нужно спрыгнуть с этого бревна и, возможно, встретиться со своей ужасной смертью. Поговорим завтра.
– У меня репетиция в два, помнишь? Встретимся там.
– До встречи. – Она повесила трубку и засунула телефон в бюстгальтер; у легкой тренировочной одежды не было карманов, что еще было делать девушке?
– Ты что, планируешь оставаться наверху всю ночь? – Джейс шагнул в центр бычьего глаза и посмотрел на нее. Он был одет в боевую форму, не тренировочную одежду, как Клэри, и его светлые волосы поразительно выделялись на черном фоне. Они немного потемнели с окончанием лета, и оттенок их больше склонялся к темному золоту, нежели светлому, что, как считала Клэри, подходило ему еще лучше. То, что она знала его достаточно долго, чтобы заметить такие мелкие перемены в его внешности, сделало ее по‑глупому счастливой.
– Я думала, ты собирался подняться сюда, – прокричала она вниз. – План изменился?
– Долгая история. – Он усмехнулся ей. – Ну, что? Хочешь попрактиковать сальто?
Клэри вздохнула. Практика сальто подразумевала, что она должна спрыгнуть с бревна в воздух и, используя эластичный канат для поддержки, отталкиваться от стен и переворачиваться, учась кружиться, брыкаться и уклоняться, не беспокоясь о твердом полу под ней и ушибах. Она видела, как это делал.
Джейс, и он выглядел, как падающий ангел, когда пролетал по воздуху и совершал вращения и перевороты с прекрасной, балетной грацией. Она же сворачивалась, как картофельный жук, как только приближался пол, и факт того, что она сознательно понимала, что не разобьется, ничего не менял.
Она уже начала дивиться, означало ли ее происхождение хоть что‑нибудь; может было слишком поздно, чтобы сделать из нее сумеречного охотника, по крайней мере, полноценного. Или, может, их с Джейсом талант был как‑то неравнозначно распределен между ними, так, что он получил всю физическую грацию, а она лишь часть.
– Давай, Клэри, – сказал Джейс. – Прыгай. Она закрыла глаза и спрыгнула. На какой‑то момент она почувствовала себя замершей в воздухе, свободной от всего. Затем гравитация взяла верх, и она понеслась навстречу полу. Инстинктивно она прижала к телу руки и ноги, не открывая глаз. Канат натянулся, и она отскочила, взлетая вверх, прежде чем упасть снова. Когда ее скорость замедлилась, она открыла глаза и обнаружила, что раскачивается на конце каната в полутора метрах над Джейсом. Он улыбался.
– Замечательно, – сказал он. – Грациозно, как падающая снежинка.
– Я кричала? – спросила она с искренним любопытством. – Ну, пока спускалась.
Он кивнул.
– К счастью, дома никого нет, а то подумали бы, что я тебя убиваю.
– Ха. Ты даже не можешь достать меня. – Она взмахнула ногой и прокрутилась лениво в воздухе.
Глаза Джейса заблестели.
– Хочешь поспорить?
Клэри знала это выражение на его лице.
– Нет, – быстро сказала она. – Что бы ты ни собирался сделать…
Но он уже сделал это. Когда Джейс двигался быстро, его отдельные движения были почти незаметны. Она видела, как его рука коснулась пояса, а затем что‑то блеснуло в воздухе. Она услышала звук рвущегося материала, когда канат над ее головой рассекся. Отпущенная, она упала, слишком удивленная, чтобы кричать, прямиком в руки Джейса. Сила удара опрокинула его назад, и они растянулись вместе на одном из батутов, Клэри сверху него. Он ухмыльнулся ей.
– В этот раз, – сказал он, – было гораздо лучше. Ты вообще не кричала.
– У меня не было возможности. – Она тяжело дышала и не только от столкновения. Ее положение над Джейсом и ощущение его тела под ней заставляли ее руки дрожать, а сердце биться быстрее. Она как‑то подумала, возможно, ее физическая реакция на него – их реакция друг на друга – ослабнет со временем, но этого не произошло. Чем больше времени они тратили вместе, тем хуже она становилась. Или лучше, предположила она, в зависимости от того, как на это посмотреть.
Он смотрел на нее темно‑золотистыми глазами; она задалась вопросом, не усилился ли их оттенок с тех пор, как они встретились с Разиэлем, ангелом у берегов озера Лин в Идрисе. Ей было некого спросить: хотя все знали, что Валентин вызвал ангела, и что ангел исцелил Джейса от увечий, нанесенных Валентином. Никто, кроме Клэри и Джейса, не знал, что Валентин не просто ранил своего приемного сына. Он пронзил Джейса в сердце, исполняя часть церемонии вызова – пронзил и держал его, пока тот умирал. По желанию Клэри, Разиэль вернул Джейса из мертвых. Чудовищность всего этого до сих пор шокировала Клэри и, она подозревала, что Джейса тоже. Они решили никогда не рассказывать кому‑либо о том, что Джейс действительно умирал, даже на короткий промежуток времени. Это был их секрет.