– Ну, Господь тут в общем ни при чём! – лейтенант оглядел собравшихся, – У нас, у русских, есть такая поговорка – «На бога надейся, а сам не плошай!» Понятно! – в его голосе проскочила скрытая угроза. «Синий чулок» молча кивнула.
– И так, ещё раз повторяю, до окончательного выяснения ситуации, я для вас, и царь, и бог, и воинский начальник! Предложения может выдвигать каждый, решения буду принимать только я! Постарайтесь донести эту мысль до всех. – Виноградов сделал паузу на несколько секунд, – И закончим на этом наше совещание… Тэн, Седов, Павленко, Басманов и Николаев идут со мной… Остальные свободны… – впервые ощутив на своих плечах груз ответственности, он согнулся, но не сломался под его тяжестью.
– И кстати! – уже на пороге лейтенант обернулся, – Викторыч, распорядись насчёт «фронтовой нормы», ребята заслужили!
– Сделаем! – утвердительно кивнул прапорщик, – Само, собой надобно опосля боя…
– Только не переборщи! – Виноградов осмотрел своих «орлов», – Звание десантника нести грозно и честно!
– Обижаешь, командир! – басом прогудел рядовой Бычков, – Чего там пить‑то, сто грамм? От этого и муха не окосеет!
– Так, так, хлопец!? – прищурился прапорщик, – Ты у нас не муха, понятно! Только вот, месяц с нарядов не вылезал… Помнишь, как напился в увольнении и набил морду патрулю? Если бы не комбат – под трибунал пошёл бы!
– Ну, я не нарочно…
– Все вы, по пьяному делу, «не нарочно»! – Викторыч нахмурился, – В общем, так! Вести себя ровно, к бабам не приставать! Будут обиды – голову оторву! Всех касается!
– А познакомиться можно? – выкрикнул кто‑то из глубины строя.
– Можно, «Машку за ляжку» – устало огрызнулся Викторыч, – Поймите, кровососы! Вы тут, сейчас, в такой позе стоите, что вам главное брыкаться не сильно – сами разденутся и в постель затащат. По любому все бабы ваши – в любом качестве и количестве… Ещё в сортирах от них будете прятаться! Драться из‑за вас будут! Это я вам говорю, старший прапорщик Кривоносов!
* * *
Когда двери командирской каюты закрылись, лейтенант указал на длинный стол, во всю длину помещения. Как рассказала Виалла, и раньше здесь жил командир корабля и тут же проводил совещания… Так что, «согласно преемственности», лейтенант занял это самое просторное на корабле жилое помещение.
– Садитесь! – лейтенант подошёл к автобару, – Разговор будет долгим и серьёзным, так, что спиртным не угощаю! – набрав код, он вытащил поднос с шестью чашками. – Кофе – лучший стимулятор для мозгов!
– М‑м‑м, – пробурчал Иван, отхлебнув из чашки, – после цикория вполне себе неплохо.
– Ладно! В сторону прелюдии! – Виноградов сел во главе стола, – Все мы тут в большинстве люди военные и должны смотреть на ситуацию трезво! Ещё сутки назад, для меня более или менее всё было ясно! Мы были боевой единицей в автономном режиме, рассчитывали вернуться и передать своей стране этот корабль, со всеми его тайнами и секретами, выполнить свой гражданский долг, так сказать… Вряд ли вы, Иван поступили бы иначе?
Моряк молча кивнул.
– Хорошо! – Виноградов отпил кофе, – Ещё сутки назад я знал кто я такой! Я был офицером ВДВ, командиром одного из тысяч подразделений Советской Армии… – он внимательно посмотрел на своих сержантов, – Теперь для нас всего этого нет! Планета Земля, со всей её политикой, осталась в прошлом! Мало того, на нашей шее висит куча гражданских, да еще и иностранцев! Как это теперь называется, я вас спрашиваю?!
– Я думаю, это называется – государство! – подал голос Басманов, – Что‑то похожее на Древнюю Русь! Князь, дружина, подданные… Даже воевода есть… – улыбнулся он, – Чем Викторыч не воевода?
– Похоже! – прикинул Виноградов, – Только уж очень примитивно!
– А мы пока и есть – примитивное общество! – Басманов потёр рукой подбородок, – Просто нас пока очень мало! До примитивного мало…
– Достаточно, что бы изменить организацию! – Виноградов рубанул рукой воздух, – Теперь наша задача – забыть о прошлом и жить «здесь и сейчас»! Необходимо отбросить условности прежней жизни.
Басманов быстро щёлкал в своём «блокноте», – Девяносто два процента! – поднял он голову от блокнота и пояснил, – Вероятность успеха синтеза советской и западной культур, при отбрасывании тезиса о классовой борьбе, – девяносто два процента… Это я вам, как историк, заявляю! Какие, к ё…й матери, у нас классы?!
– Пока никакие… – Виноградов задумался, – Сейчас тут все одинаковые – как инкубаторские цыплята.
– Но командуете всё‑таки, вы, русские? – Мюллер посмотрел на Виноградова, – А ведь и нас, остальных, здесь тоже немало…
– Коллега Мюллер, в данном случае вы неправы! – привлекая внимание, Виноградов постучал пальцами по столу, – Во первых, здесь нет «нас» и «вас», есть организованная структура и аморфная масса, которая должна быть поглощена этой структурой. Вы, например, сейчас, первые кандидаты на включение в структуру… Надеюсь, это понятно?
– Понятно, герр лейтенант! – Мюллер вскочил и даже вроде бы прищелкнул каблуками. – Какие будут распоряжения?
– Потом, на все ключевые посты будут назначаться люди, способные наилучшим образом выполнить поставленную задачу, невзирая на цвет кожи, национальность, происхождение и прочие мелочи! Вот вам и весь делёж постов, коллега Мюллер! Кстати! – взгляд Виноградова стал холодным, как арктические льды, – Все конфликты на национальной, религиозной и прочей личной почве будут пресекаться самым жестоким образом, вплоть до физического уничтожения зачинщиков, без суда и следствия, так сказать! Это всех вас касается, коллеги! Мы тут все в одной лодке, и кто будет её раскачивать – улетит за борт, к ё…ней матери! И попрошу вас довести этот факт до сознания народного!
– Правильно, товарищ лейтенант! – прогудел басом старшина Павленко, – По стенке размажем, краской закрасим, скажем – так и было!
– Ну, зачем же, Лёха, так жестоко? – усмехнулся сержант Басманов, – Шлюз всегда под рукой, выкинуть за борт и никакой возни с малярными работами!
– Не умничай, «студент»! – Павленко почесал в затылке, – Как приговор в исполнение приводить, это пусть лейтенант решает! На это ему власть и дадена!
– Ладно! – лейтенант, привстав, нагнулся над столом, – Отставить кровожадные беседы! Будет приговор, будет и исполнение! Разговор, у нас, сейчас пойдёт о другом и будет очень серьёзным!
Все присутствующие насторожились.
– Слушайте внимательно! Я решил организовать постоянно действующий штаб. Исполнять обязанности Начальника Штаба пока будет сержант Басманов. Его секретарём и дублёром будет кандидат Жаклин Тэн. Старший прапорщик Кривоносов – заместитель командира по физической и боевой подготовке. Поскольку он здесь не присутствует, с ним всё обговорено заранее. Старшина Павленко – заместитель командира по хозяйственной части и личному составу находящемуся за штатом. Дублирует его кандидат Мюллер. Кроме того, в соответствии с базовой квалификацией, на кандидата Мюллера возлагается обязанность воссоздать службу ГБ. Мне совершенно неважно как будет называться структура: КГБ, Штази или Гестапо, лишь бы она ловила мышей. А то что вместе с кучей гражданских мы зацепили изрядное количество грызунов, я не сомневаюсь. Сержант Николаев – заместитель командира по технической части. Дублёр – кандидат Седов. В дальнейшем, в структуре штаба возможны изменения…
– Поздравляю Вас, сэр! – улыбнулась Жаклин, – Вы, только что, учредили правительство!
– Возможно!? – лейтенант побарабанил пальцами по столу, – Это ещё не всё! Никто из состава штаба не освобождается от прямых служебных обязанностей! Это во первых. И во вторых. Первая задача «правительству» – провести перепись населения! Сержанту Басманову и кандидату Тэн обработать первую палубу. Старшина Павленко, со своим дублёром, работают на второй палубе. Завести на всех личные дела. Первые тридцать номеров резервируются для основного состава, потом идут зачисленные кандидаты, за ними все остальные. В личных делах регистрировать: возраст, родной язык, пол, образование и послужной список. Лица, пригодные для работы в технической и пилотажной службах, должны быть немедленно зарегистрированы как кандидаты и переданы в распоряжение соответствующих командиров.
– Понятно, товарищ лейтенант! – Басманов сделал несколько пометок в своём «блокноте», – Разрешите выполнять?
Не спеши! – Виноградов внимательно посмотрел на сержанта Басманова, – Для тебя, Сергей, дополнительная задача. При обнаружении соответствующих специалистов должны быть созданы медицинская и научная службы. Кандидатуры на должности руководителей согласуешь со мной лично. Срок исполнения всего задания – двое суток с настоящего момента! Всё понятно?
– Так точно, товарищ Первый! – Мюллер снова вскочил со стула, – герр лейтенант, приятно иметь дело с чётким приказом.
– Какой я тебе «Первый»? – усмехнулся Виноградов, – Так себе, Моисей на марше! Кстати, не торопитесь уходить, – я вас ещё не отпускал! – прищурившись, он оценивающе оглядел собравшихся, – Впереди ещё разговор по душам!
– Загадочная русская душа? – с усмешкой вздохнула Жаклин, покосившись на впавшего в ступор Мюллера, – Тайна за семью печатями!
– Ничего загадочного! – отрезал Виноградов, – Просто, кто нас обидит – трёх дней не проживёт!
– Обидишь таких, пожалуй?! – проворчал вполголоса Мюллер, возвращаясь за стол, – Говорил мне дедушка, себе дороже выйдет!
– А, так и надо! – взгляд сержанта Басманова был тяжёлым, как свинец…
– Стоп, ребята! – лейтенант хлопнул ладонью по столу, – Кто старое помянет…
– Тому глаз вон! – согласился Басманов, – Ладно, замнём эту тему!
– Я вот что хочу сказать… – Виноградов на мгновение задумался, – обстановка у нас, в моральном плане, сейчас, мягко выражаясь, нездоровая. Помесь казармы с борделем, можно сказать! Парни у меня горячие, сущие жеребцы… – он строго посмотрел на Павленко, – Старшина, не гляди на меня круглыми глазами, тебя это в первую очередь касается!
– Но они вели себя, как настоящие джентльмены! – запротестовала Жаклин.
– Всё их джентльменство объяснялось только боевой горячкой и долей здоровой брезгливости! – отрезал Виноградов, – Вы уж меня извините, Жаклин, но вид у вас был тогда не очень «товарный»…
– Вы хотите сказать, что теперь, когда девочки умылись, приоделись, немного оправились от пережитого… – задумчиво протянула Жаклин.
– Вот именно! Они снова стали привлекательными, а наши парни сильно изголодались по женскому обществу… – лейтенант взглянул на Павленко и усмехнулся, – Все мы, тут – живой пример! Я, например, тоже не прочь за кем‑нибудь поухаживать… – он тяжело вздохнул, – Все мы понимаем, что того, что было, – не вернёшь!
– Теперь, сэр, вы думаете, как сохранить дисциплину?
– Совершенно верно! Для сохранения дисциплины нужно упорядочить контакты, не прервать, не свести к минимуму, а именно упорядочить! – Виноградов задумался, – Но скажите мне, как это можно сделать? Не выписывать же, в самом деле талоны?!
– Бабы по талонам! – усмехнулся Павленко, – Это что‑то новенькое?
– Скорее «старенькое»! – парировал Басманов, – Попахивает борделем!
– Можно и без «борделя»! – сержант Николаев посмотрел на Басманова, – Организуем танцы, пусть ходят по очереди, знакомятся… Ребятам нашим тоже полезно, для расслабления и поднятия общего вкуса…