Костерок развели на самой окраине поляны, возле высокой стены скальника, что позволяло укрыться от ночного ветерка. Впрочем, я в любом случае не мерзла. С наступлением сумерек зазвучали и первые напевы, заставившие меня поспешить к месту сбора. Двойным кругом рассевшись вокруг огня, студенты и двое примкнувших к ним спасателей помоложе уже весело шутили, делясь жизненными историями, и коллективно распевались под «бутылку кефира и полбатона». Я неуверенно замерла на подходе, раздумывая куда присесть. Большая часть присутствующих уже расселись парочками и влезать «третьим лишним» не хотелось. Но прежде чем я определилась с местом, пригласивший меня спасатель поманил рукой:
– Лена, я тебе местечко приберег.
И точно, рядом с ним было свободно.
Предложение было здравым, и я без тени сомнения уверенно шагнула к мужчине.
– Максим, – его улыбку и без огненных бликов я видела прекрасно. – Ваше имя я уже разузнал...
– Можно на ты, – устраиваясь на бревне рядом, шепнула я.
– Отлично, – кивнул Макс, приобнимая меня за плечи с намерением дополнительно обогревать. – Поёшь?
– Точно нет, – хмыкнула я, довольно прижимаясь к мужскому плечу. – Если только подвыть в такт могу.
– О, да мы собратья по несчастью, – усмехнулся мне в волосы парень. – На мои рулады все окрестные медведи сбегутся.
Я вздрогнула: не смешно!
Однако, вопреки собственным убеждениям, ближайшие пару часов, наблюдая за вступавшей в свои права ночью и жадно лизавшим древесину огнем, мы всей компанией дружно дурными голосами орали под гитару прекрасные песни. И чувствовали себя волшебно, волшебно счастливыми! А я испытывала особенно дикий восторг: белый меня не позвал, а рядом, прижимая к себе и шепча на ушко приятные глупости, сидел милый парень!
И пусть не Андрей. И не надо мне Андрея! Впрочем, я часто ощущала на себе чей-то пристальный внимательный взгляд из темноты. Но не искала его источник глазами – сегодня вечер посвящен только мне!
– Прогуляемся? – Макс неслышно для окружающих шепнул мне вопрос.
Однако! Для человека это храброе предложение, как-никак вокруг дремучий лес и темная ночь. Но для меня такая идея была очень желанной. Лес я любила, это был мой дом.
– Да, – мягко отозвалась в ответ.
– А ты не трусишка, – вновь мужской шепот. – Я это сразу отметил.
Я только хмыкнула и встала с бревна с намерением покинуть веселый круг. Мы были не первыми, кто пожелал уединиться: несколько мест уже пустовало. Поднявшись следом, Макс обхватил мою ладошку своей рукой и уверенно повел в сторону ледяного озера.
В том, чтобы идти вот так вдвоем в темноте ночи, шаг за шагом отдаляясь от сидящих у костра, было свое неожиданное очарование. У меня появилось ощущение отрешенности от всех остальных. Спасатель оказался очень даже решительным, инициативу проявлять не стеснялся. Удалившись на приличное расстояние от компании одногруппников, мы остановились возле ствола старой березы. Я оперлась на него спиной и подняла взгляд на замершего напротив Максима. Высокий! Что редкость – выше меня почти на голову.
Пристальный взгляд моего спутника заронил в душу подозрение, что в лунном свете он отчетливо видит мое лицо. Повисла нерешительная тишина, на миг мы оба задержали дыхание, опасаясь ненароком разрушить очарование момента. Ветер тихонько шелестел листвой, совсем близко тихую монотонную песню шептали воды озера, оттуда же веяло прохладой. Но никому из нас – я интуитивно чувствовала это – не было холодно.
Неожиданно и одновременно ожидаемо Макс поднял руку и медленно скользнул тыльной стороной ладони по моему лицу, потом провел пальцами по шее и очертил на груди в вырезе футболки контур цепочки, обвивающей мою шею. Его палец, медленно продвигаясь, замер в самой нижней ее точке, там, где маленький кулончик исчезал в ложбинке… И вновь вернулся вверх, приподнимая за подбородок мое лицо.
– Можно, я тебя сейчас поцелую? – тихо шепнул он, лаская большим пальцем мою скулу.
А я, осознав, что затаила дыхание, кивнула. Все было так волшебно и таинственно, что ощущение времени и пространства, как и понимание недостаточности недолгого знакомства, стирались.
Темнота ночи укрывала нас. Максим склонился ближе, закрывая своим лицом небо и звезды, и поначалу осторожно, а потом более настойчиво коснулся моих губ. Я неуверенно ответила, осторожно откликаясь на его прикосновение. Руки, скользнув по сильной мужской спине, обхватили его плечи. Парень, прижавшись вплотную, одной ладонью уперся в ствол березы позади меня, а второй обхватил мой затылок. Слегка прихватив мою нижнюю губку зубами, Макс усилил напор, позволив своему языку лизнуть меня.
Поцелуй был очень нежным, упоительным и… разочаровавшим меня. Увы! В душе вспыхнуло ощущение неприятия, вызванное мелькнувшей мыслью об Андрее: с ним мне целоваться нравилось и хотелось. С Максом – увы, нет.
«Не получится. Ни с кем другим не получится!»
Себе можно и признаться: это был не безрассудный порыв, а отчаянная попытка проверить.
Но прежде чем я как-то отреагировала на собственные ощущения и отстранилась, рядом совершенно неожиданно для меня (ни шороха, ни запаха я не уловила!) прозвучал спокойный вопрос Добровольского, адресованный явно не мне:
– Готов перейти черту?
Максим как-то нарочито медленно отодвинул от моего лица свои губы и, не поворачиваясь, так же спокойно, оставив у меня ощущение, что появление белого не стало для него сюрпризом, отозвался:
– Не переборщи с угрозами. Ты в гостях.
Добровольский, остановившись в двух шагах от нас, лишь меланхолично пожал плечами. Меня же осенило: не стал бы… не мог он так разговаривать с человеком! Переведя взгляд со своего внезапно появившегося альфы на спасателя, все еще обнимавшего меня, увидела… светящиеся животной расчетливостью глаза. Оборотень! А я не смогла распознать…
– Ты?.. – я запнулась, встретившись взглядом с Максимом.
Он кивнул:
– Конечно. Кто бы на нашу землю вашу компанию пустил без присмотра! Все спасатели из наших, все медведи. Кроме него, – парень подбородком указал в сторону белого.
Я потрясенно вздрогнула. Вот так на полном ходу опять уткнулась носом в собственную несостоятельность: позорно не смогла отличить их от людей. Все они были заведомо более сильными оборотнями, чем я, и умели прекрасно маскироваться.
Щеки опалило стыдом, и оба мужчины гарантированно видели мой румянец в темноте ночи. Стыдобища-а…
– Не переживай, – Макс, проигнорировав недовольное рычание Андрея, вновь скользнул костяшками пальцев по моей щеке, поняв причину моего смущения. – Ты еще слишком молода. А мы – опытные воины. Наберешься еще… знаний.
Удивившись такому участию от фактически незнакомца, с долей настороженности подняла взгляд на его лицо. Но медведь уже обернулся к Добровольскому, отреагировав на его резкий вопрос:
– Не забываешься ли ты?!
Взгляд Андрея, адресованный «коллеге», был каким-то безжалостным.
Воздух завибрировал – мне даже показалось, что через секунду последуют две вспышки и рядом со мной появятся белоснежный волк и… какой-то медведь. Но, выдержав паузу и всмотревшись в лица друг друга, мужчины немного расслабились.
– Мне было очень интересно увидеть истинную наследницу и наследника захвативших власть, – как-то задумчиво отозвался Макс, обращаясь словно в никуда. – Я слышал рассказ Томаша, но реальность превзошла все мои ожидания. Начинаю понимать причину безрассудного поступка белого принца.
Пытаясь понять смысл его слов, я затаила дыхание, вслушиваясь в разговор мужчин. Добровольский прореагировал и вовсе скупо – презрительно приподняв бровь и не посчитав нужным ответить. Максим, осознав, что комментариев не будет, с усмешкой качнул головой, принимая эту данность.
– Что ж… Раз наше свидание так некстати прервали… – и он неожиданно подмигнул мне. – Давайте прогуляемся.
Новый знакомый тут же протянул мне руку, предлагая следовать за ним.
– Нет! – едва прозвучали слова медведя, категорично воспротивился Андрей и тоже протянул мне свою ладонь. – Лена возвращается в лагерь!
Охнув, я шокировано уставилась на оборотней, пытаясь сообразить, что делать. С Максимом очень хотелось поговорить... как минимум. Но ослушаться Андрея было страшно: его вид сейчас как-то не располагал к подобным поступкам.
– Согласна, – и я решительно вложила свою ладонь в лапу Макса, ступая на шаг ближе к нему.
В сторону стоявшего сбоку от нас Андрея я не взглянула. На такое храбрости в душе уже не нашлось. И пока мы вдвоем, плавно огибая кусты, удалялись с медведем в лес, все ждала. Вот сейчас он прикажет, раздавит волей сильнейшего… Не позволит уйти, заставит послушаться его и вернуться обратно. Ощущая невероятное напряжение, спиной чувствовала волчий взгляд. Ух, сглупила! Сейчас инстинкты альфы в нем взыграют и... меня еще и покусать могут. Волчица внутри боязливо замерла, пытаясь осознать то, что я натворила. Мне и самой не верилось, и страшно было…
Не приказал.
– Я не ошибся в тебе, – задумчиво шепнул новый знакомый спустя пятнадцать минут. От лагеря мы отошли на приличное расстояние.
– Мы... Нас не слышат? – с трудом шевеля сведенными от ужаса губами, спросила у мужчины.
– Нет, он ушел в противоположном направлении. Ты... задела его.
«Оскорбила навечно», – будем называть вещи своими именами.
– Ох!
– Ага. Пусть и молодая, а характер лидерский. Добровольскому отказать – это дорогого стоит. Этот эпизод я не забуду, – усмехнулся медведь.
– Какой характер, – вздохнула я. – Умом бы где разжиться. Поддалась злости и вот – теперь будут последствия. Еще и с тобой сглупила... Надо же – оборотень!
– Не изводись, – хохотнул Макс, присаживаясь на ствол поваленного ветром дерева. – Я ж тебе уже сказал: мала еще, многого не умеешь. И вообще, у нас не как у волков. Это вы своим боевые подруги, а медведицы… Они домашние и носа в сторонние дела не суют, и кто есть кто их мало волнует. Главное, чтоб дети здоровыми были и в семье все благополучно. Дело мужчин чужаков выявлять и с ними разбираться.
– А… зачем ты… – я вдруг сообразила, что вследствие того, что мы принадлежим к разным сообществам оборотней, ничего, кроме легкой интрижки, да и то в человеческой ипостаси, между нами невозможно. Он это знал изначально.
– Целоваться полез? – хмыкнул парень, беспечно смахивая присевшего на плечо жука. – Знаешь, стыдно признаться, не сдержался! Когда еще доведется так Добровольского поддеть? Мы лет восемьдесят знакомы и, думаю, подобного шанса еще столько же ждать. Твоя необученность мне на руку сыграла. Поэтому и продолжить прогулку предложил.
– Это да, – грустно кивнула я и поделилась своими предположениями: – Любой альфа нетерпим к попранию собственных прав, особенно публичному. А ты меня подтолкнул наперекор его приказу поступить. Такой удар по самолюбию… Он, конечно, недоволен и мне теперь «кранты».
Максим потрясенно моргнул, несколько секунд удивленно всматривался в мои глаза и неожиданно захохотал.
– Ох, Андрюха, ох, попал он! – едва не свалившись с дерева, трясся медведь от смеха. – И это ж надо – эта святая наивность и есть волчья наследница, призванная лишить его всего. Ох, бедняга... Мне уже интересно! Ты серьезно думаешь, что он злится из-за того, что ты не подчинилась приказу альфы?
Я неуверенно кивнула. Макс закрыл лицо ладонями и немногим невзрыдал от смеха.
– Я понял, что имел в виду Томаш, когда говорил, что все складывается очень странно, – с трудом между всхлипами выговорил он. – Но чтобы настолько… Это не драма, это – комедия! И все еще удивлялись, зачем он настолько раньше явился к нам. Как, ну как вы будете биться за право сильнейшего?! Мне казалось, это преступление – такой неравный бой, но сейчас я понимаю: это будет убийство!