-Государыня скончалась.
Народу во дворце набилось еще больше. Монахи, придворные, слуги. Все почтительно кланялись и говорили шепотом. Зареванные Лиза и Аня, бледный Сапега. Взглянул на умершую и перекрестившись, прочитав тихо молитву, вышел прочь. Ужин в этот раз прошел в обществе моих воспитателей Долгорукова и Остермана. Тему отсутствия сына Алексей Григорьевич не поднимал, но сильно обеспокоенным не выглядел. Остерман сказал, что оглашение завещания будет завтра. Кивнул всем и пошел спать. Уже в кровати, глядя в потолок, Игорь Семенов подумал, что возможно этот долгий день всего лишь сон и он снова проснется в своем веке.
"Не уходи", - тоскливо отозвался голос мальчика. Сирота, в младенчестве потерявший мать и отца, единственным родным человеком которому была сестра - обрел еще одну родственную душу более умудренного жизненным опытом и историей веков человека. Теперь ему страшно не хотелось это потерять. Как быстро в таком состоянии они оба привязались друг к другу!
"Я постараюсь. Но давай помолимся об этом и обо всем" - Игорь не знал ни одной молитвы, но слова которые шептал Петя заполнял своими эмоциями, желая помочь ему и всем людям этой страны.
Глава 2
"Просыпайся, Петр Алексеевич, нас ждут великие дела!" - можно прослыть мудрецом просто воруя афоризмы из моего времени. Сен-Симон еще младенец, вряд ли его слуга уже успел ему это сказать.
Не смотря на то, что спали они одновременно, Игорь Семенов проснулся первым, осознал что он по-прежнему в 18 веке в теле теперь уже фактически императора Российской империи Петра II. Поняв и приняв это, Игорь понял, как нужно начать сегодняшний день. Во-первых, встать пораньше, но... типичная сова Петр Романов еще долго сопротивлялся пробуждению. Наконец сел на краю кровати и оглядел спальню. В окно проникал ранний неяркий утренний свет.
"Что дальше?"
"Дальше мы займемся нашим телом. Будем укреплять его физически."
"Зачем?"
"Чтобы стать великим Государем надо быть сильным во всем и начать всегда приходится с физического тела"
Начали с 15минутной разминки. Проснувшийся Лопухин заглянул в дверь и удивленно взирал на мальчика в ночной рубашке выделывающего странные упражнения. Некоторое время Петя это терпел. Наконец заставил его повторять свои движения. Послушно и несколько неуклюже Федя вертел туловищем, приседал, отжимался, прыгал.
После разминки Петя оделся. На ноги одел сапоги - вариант лучший для бега чем башмаки. По набережной, мимо удивленных редких обывателей Великий князь, Лопухин и пара фузилеров-семеновцев побежали в сторону Летнего сада. Слава Богу, Петр Романов был достаточно крепким пареньком, но пару раз пришлось останавливаться отдышаться с непривычки. Вернувшись во дворец, побежал в ванную комнату и облился холодной водой. К этому времени объявился Никита Трубецкой.
-Что ты делаешь, Петр Алексеевич?
-Хочу стать сильным, Никита!
-А водой то зачем обливаться?
-А для бодрости!
После этого отдался в руки придворного парикмахера. Потом было переодевание в парадный костюм и завтрак с сестрой. Двенадцатилетняя Натали расспрашивала, чем это он занимался все утро. Отвечал ей также как Трубецкому, стараясь не выбалтывать умные слова вроде "Зарядка", "закаливание"
Вскоре начали прибывать сановники. Я ушел в кабинет, но и сюда набилось прилично народу. Скучая, поглядывал на окружающих. Потом все перешли в большой зал, где был оглашен Тестамент (Завещание) императрицы. Он состоял из пятнадцати пунктов.
По первому пункту я "имею быть сукцессором", то есть приемником императрицы.
По третьему пункту до 16 лет "не могу в правительство вступать". Ну это мы еще посмотрим.
По четвертому пункту администрацию ведут члены Верховного Тайного совета Анна и Елизавета Петровна, Карл-Фридрих Голштинский, Меншиков как обер-камергер (главный придворный) и глава Военной коллегии, канцлер (то есть министр иностранных дел) Головкин, глава камер-коллегии (министр финансов) Голицын, адмирал Апраксин, а также вице-канцлер и мой главный воспитатель Остерман. Всего девять человек. Ну, у семи нянек дитя без глазу. Буду маневрировать, интриговать и вскоре вся власть у меня будет!
Пункт восьмой - Екатерина благословляет брак Елизаветы и бискупа (князя-епископа) Любека. Опа! Игорь вспомнил, что на днях должен появиться Карл-Август Голштинский, двоюродный брат мужа Анны. Тут же он заразится оспой и умрет, не доходя до алтаря! Хм.. не успею я за несколько дней изобрести вакцину и предохранить беднягу от смерти.
"Как же так?"
"Нет у нас такой власти пока, Петя. Это только кажется, что ты мгновенно получил могущество. Первые месяцы придется дать народу привыкнуть к тебе, приглядеться. А если мы начнем сразу странные дела творить - все может печально обернуться для всех.."
И все же надо поискать выход. Послать ему письмо с предупреждением? А Фридриха Прусского оставим без русской невесты. Или Наташу за него выдать?
Между тем, медленный речитатив обер-секретаря Степанова заканчивал чтение тестамента. По 11му пункту все правительство должно заботиться о моем супружестве с Марией Меньшиковой. Эта помолвка мне не нравилась. Но мешать ей, зная, что Меншиков все равно не удержится? Проще как говорят китайцы, сидеть на берегу и ждать пока течение пронесет мимо трупы моих врагов.
12й пункт о поддержке притязаний Карл-Фридриха на шведскую корону и возвращение Шлезвига. Тоже не станем напрягаться. Герцог вместе с супругой Анной Петровной скоро стараниями Меншикова избавит меня от своего присутствия и можно будет отказаться от поддержки его притязаний, а значит от конфронтации с дружественной нам Данией. Да и Англию с Голландией лучше в друзьях держать.
13й пункт - гарантией соблюдения всего этого является римский кесарь. Однако... плохо или хорошо России зависеть от Австрийского императора?
Я встряхнулся. Чтение закончилось и присутствующие начали поздравлять меня с наследованием трона. Шум усилился.
-Императору Петру Алексеевичу виват! - Меншиков и генералы, принцессы, чиновники и даже представители духовенства завопили на весь зал. Меншиков улыбнулся, встал на колено и без запинки отбарабанил текст присяги: Я Светлейший князь Александр Данилович Меншиков, обещаюсь Всемогущим Богом верно служить Его Величеству Петру Второму, Царю и Самодержцу Всероссийскому, и протчая, и протчая, и наследникам со всею ревностию, по крайней силе своей, не щадя живота и имения. И долженствую исполнять все указы и уставы сочинённыя, иже впредь сочиняемые от Его Величества и его Государства. И должен везде, во всяких случаях интерес Его Величества и Государства предостерегать и охранять, и извещать, что противное услышу и всё вредное отвращать. А неприятелем Его Величества и его Государства везде всякий удобьвозможный вред приключать, о злодеех объявлять и их сыскивать. И всё протчее, что к пользе Его Величества и его Государства, чинить по доброй Христианской совести, без обману и лукавства, как доброму, честному человеку надлежит, как должен ответ держать в день Судный. В чём да поможет мне Господь Бог Всемогущий".
За Меншиковым по чину шли Головкин, Сапега, Апраксин - все чины первого класса Табели о рангах. За ними Голицын, Остерман, губернатор Лифляндии Бон, генерал-аншеф Миних. Это уже чины второго класса. Дальше пошли генерал-лейтенанты, вице-адмиралы, тайные советники. Продолжалось это достаточно долго. После принятия присяги от элиты я в сопровождении большой толпы поехал на встречу с гвардейскими полками. Собственно Царицын луг примыкал к дворцу, и мне осталось только выехать за ворота и пересечь канал по мосту. Тут же заорали тысячи солдатских глоток "Виват!" Стройные ряды семеновцев, преображенцев, кавалергардов выстроились на площади. Я проехался вдоль рядов и остановился в центре. Хотелось произнести какую-нибудь вдохновляющую речь, но побоялся, что тонкий детский голосок в отсутствии звукоусиления прозвучит жалко. Меня заменил Меншиков. После его спича снова орали солдаты, затем встали на колени и присягали хором, пока я старался величественно на всех взирать. Затем спешился и пошел вдоль рядов. Попросил сопровождавших меня Меншикова говорить фамилии капитанов, мимо которых проходил. Чтобы запомнить получше притормаживал, несколько раз прокручивал фамилию в памяти. Вскоре десятки имен уже начали путаться в голове, но я решил с самого начала запомнить как можно больше людей, особенно гвардейцев. Не зря 18 век называли 'век переворотов' и гвардия здесь была основным действующим лицом. А узнавая их получше - протягивал дополнительные ниточки между мною и армией. Мне нужны были эти солдаты и офицеры. Нужна их верность.
После парада на площади направились в дворцовую часовню, где прошел молебен. Потом большая часть сановников разъехались. Остались человек пятнадцать самых влиятельных. Снова собрались в тронном зале, перечитали Тестамент, составили протокол к нему который подписал я и присутствующие. Степанов передал документ канцлеру Головкину, тот положил его в шкатулку для государственных печатей и запечатал своей канцлерской печатью. Насколько я знаю, больше эту бумагу никто не видел. Разве только тот, кто ее уничтожил.
На этом официальные мероприятия закончились. После торжественного обеда, когда сановники разъехались, Меншиков предложил переехать в Посольский дворец, который на самом деле был его домом. Пожал плечами, плыть по течению, так плыть.
После ухода Меншикова в комнату заглянул Лопухин.
-Как ты, твое Величество?
Махнул рукой.
-Жив пока, Федя.
-Выпьем вина, Петр Алексеевич?
Мотнул головой.
-Не хочу. Собирай пока вещи. Мы переезжаем в Посольский дворец.
Во дворец Меншикова, который называют еще Посольским дворцом, мы перебирались вшестером, не считая толпы слуг и эскадры лодок. После выбывания Вани Долгорукова мой двор состоял из камергера Сергея Голицына и камер-юнкеров Вани Лопухина, Никиты Трубецкого и 14-летнего Пети Шереметева. Кроме этого с нами отправилась и моя сестра Наталья, пока еще не получившая отдельного дворцового штата.
Тридцатилетний щеголь князь Сергей Голицын рассказывал об Испании, откуда он недавно вернулся. Упомянул об испанской инфанте Марии Виктории, которая с трех лет жила в Париже, дожидаясь возможности выйти замуж за Людовика XV. Пару лет назад однако жених вернул невесту родителям и сейчас ей подыскивают другую партию. Мне бы она хорошо подошла, но скоро ожидается помолвка с Марией Меншиковой. Решил пока не озвучивать свои мысли. С светлейшего князя Ижорского станет, отправить в опалу не только Ваню Долгорукова но и Голицына тоже.
- Расскажи лучше, как там испанцы с англичанами воюют?
Началось все в прошлом году, когда британский адмирал Хозиер во главе эскадры из 9 линейных кораблей блокировал Порто-Белло на острове Эспаньола, мешая отправке 'серебряного флота' в Испанию. В ответ испанцы несколько месяцев назад осадили Гибралтар, но осажденным на выручку пришла другая английская эскадра адмирала Вагера, которая подвезла припасы и подкрепления, блокировала Кадис и Гибралтарский пролив и занимается сейчас захватом торговых судов в окрестностях.