Брат как раз что-то выговаривал своим друзьям, которые искоса посматривали на него. Видимо, он их уже довел своими инструкциями по поводу меня.
— Здрасте, я — Яр, — решил прервать эту нотацию, а то, боюсь, с такими темпами братик всех друзей растеряет. По их виду уже было видно, как он всех достал.
Парней оказалось семеро, двое из которых были близнецами. Они с радостью ухватились за то, чтоб отделаться от всё ещё что-то бубнящего Гарриша, быстро начали представляться.
В связи с тем, что представлялись все чуть ли не хором, то я только приветственно кивал и пытался сделать вид, будто и вправду запомнил их имена. Потом как-нибудь разберусь в них.
Тут вдруг оживился женишок, всё ещё стоявший у входа и обвиняюще тыкая в меня пальцем, начал вещать:
— Так ты и есть Яр. А вчера…
Но был прерван, к моему счастью, (есть же Бог на свете!) громким металлическим голосом, который, казалось, раздается отовсюду:
— Сбор на площади перед академией состоится через полчаса. Просьба не опаздывать.
— А поесть? — тут же возопил я, растерянно взглянув в сторону брата.
— Жрать! — вторил мне голос из спальни. Пришлось просто махнуть ему рукой, чтоб помолчал.
— Гаденыш… — начал было Гарриш, но меня поддержали его друзья и мы всей толпой отправились в столовку, минуя так и оставшегося взъерошенного женишка, который напоследок наградил меня многообещающим взглядом.
Добравшись в быстром темпе до столовой, дружно направились к раздаточной столешнице. Наконец я увидел воочию как оно тут работало. Просто большой длинный стол у стены, на котором множество наполненных разноцветным месивом тарелочек и блюдец, даже пару чашек заметил. Как только забирал оттуда одну, тут же на её месте появлялась точно такая же. От рассматривания меня грубо оторвал брат, который оттиснув меня от стола, быстро наложил на мой поднос всего понемногу. Потом начал подталкивать к одному из занятых уже нашей шумной компанией столов. Под заинтересованными взглядами окружающих, я всеми силами делал вид, что это нормальное явление — двигаться с помощью чуть ли не пинков. Не буду же я при всех огрызаться на брата. Если честно даже не представляю себе как раньше Ярош его терпел. Даже я уже был на грани, чтоб снова сорваться и наорать на него при всех.
Без аппетита уминая свой завтрак, рассеянно скользил глазами по столовой. Сегодня тут вообще не было заметно ни одного пустого столика. У всех сосредоточенный вид и даже разговоры какие-то приглушенные.
Только нашей компашке кажется было наплевать на всё. Один из близнецов, под общий смех, начал пересказывать, как сегодня ночью они проносили в академгородок гномий самогон и их чуть не застукал декан.
— А ведь мы всё предусмотрели! Даже иллюзий навешали и щитов, чтоб заклинание у входа не опознало контрабанду, — возмущался парень.
— Вот скажите, какая нелегкая утром Дюню понесла показывать боевые иллюзии, которые он выучил за каникулы?! И додуматься — устроить это под окнами ректора! И ведь так незаметно выскочил из комнаты…
Выяснилось, что канонада, сверкающая под окнами, очень не понравилась ректору и тот, подняв декана, устроил тотальный террор в общежитии для старших курсов.
— Дюню замели, и под раздачу еще и Свиф попал. А тот ведь просто пил! Но декан, зараза, унюхал. Хорошо, что мы хоть вовремя фильтры успели поставить, так бы все сейчас сидели в карцерах, — вздохнув, закончил уже его брат рассказ.
— Сбор на площади перед академией состоится через десять минут. Просьба не опаздывать, — прервал механический голос сочувственные высказывания в пользу неведомого Дюни.
Тут же в столовой образовалась очередь на выход, и дружной толпой все потопали на сбор.
Увидев у выхода мнущегося Коку, прямо на ходу подкормил его и прошептав, чтоб в невидимости был поблизости от меня, направился за весело галдящей компанией своих новых знакомцев.
Глава 5
Ярош
Уже почти подойдя к огромной гомонящей толпе адептов, брат, резко тормознув меня, все-таки пояснил причину своих утренних пинаний:
— Ещё раз опозоришь, прибью!
— В смысле? Когда это я… — но моё неподдельное возмущение тут же было прервано тычком под ребра.
— Тише ты, — ещё один тычок, от которого даже поморщился. — Ещё раз, говорю, вылезешь со стояком, я, при всех, сам, так накостыляю, что забудешь как тебя звать!
Упс. Чувствуя, как даже уши у меня покраснели, я смущенно оглянулся на друзей брата, продолжающих обсуждения ночных вылазок.
Пока я сконфужено пытался понять — заметили они моё утреннее дефиле с шалашом в штанах или только Гар такой внимательный, брат, уже чуть успокоившись, продолжал меня наставлять:
— Слушай внимательно. После речи ректора вас поведут на проверку уровня магии. Входят туда по одному, так что после того, как тебе дадут красный эполет, не вздумай его натягивать на себя!
— А куда…
— Да хоть сожри! — рыкнул он. — Дают обычно или синий, или зеленый. Нормальным магам! — с какой-то обреченностью окинув меня взглядом, продолжил: — Первый — стихийная магия, второй — ментальная или целительская. Красный — вэзето. Только попробуй его одеть — мне будет тебя очень не хватать, может даже совесть погрызет чуть-чуть, но я всё равно тебя прибью.
Прозвучало это очень убедительно, я даже отступил от него на пару шагов, на всякий случай. Надеюсь, он шутит так? Хотя не очень похоже, судя по его хищному взгляду.
Я искренне возмутился.
— Можно подумать, что я не вэзето, а какой-то монстр! Я же не один…
— Тихо! — снова дернув меня к себе, процедил он сквозь зубы. — И последнее. Когда будете проходить мимо старших курсов — даже не вздумай рыпаться на чьи-то слова. Молча! Запомни, молча проходишь, и делаешь вид, что не слышишь и не видишь!
Напоследок постарался взглядом показать, что со мной будет, если я не стану делать, как сказано, он добавил:
— Теперь не стой столбом, на нас уже пялятся. Иди к первогодкам и старайся быть незаметным, — уходя, наградил меня подзатыльником, не больно, но неприятно. Нет, я точно скоро не выдержу и, даже понимая, что он старается как лучше, выскажу ему о его неправильном обращении с моей персоной.
Пока возмущенно смотрел вслед уходящему брату, автоматически направился в ту сторону, в которую он указал. Но как только стал приходить в себя, даже опешил от картины увиденного. Толпа собралась просто огромная. Зверюшкам на входе, видимо, как и мне, не понравилось соседство с такой оголтелой и большой оравой и они периодически издавали утробный рев, который тут же перекрикивался делящимися впечатлениями о каникулах парнях.
Постарался сообразить — о каких эполетах говорил Гарриш. Оказалось и правда, почти у всех на одном плече висели небольшие погоны, разного цвета. Появилось ощущение, что я где-то это видел и тут же вспомнил про три лестницы в холле академии, вернее три дорожки на них, таких же цветов — красный, зеленый и синий. Присмотревшись, обратил внимание, что на погончиках что-то болтается. Уже подойдя поближе рассмотрел золотистые цепочки с небольшими округлыми сверкающими камешками. Ещё раз внимательно осмотревшись, догадался, что, скорее всего, количество цепочек с камешками зависит от того, сколько лет проучился тут. Немудрено, даже кучковались парни именно по количеству цепочек на эполетах. Надеюсь вывод правильный. Интересно, а какие эполеты достанутся мне.
Направился к большой группе парней, которые сгрудились прямо перед лестницей и зверюшками у входа. Судя по их неуверенным взглядам, а иногда даже затравленным, именно это и есть первогодки. Некоторые старались придать себе независимый вид, и даже горделиво расправили плечи, но сосредоточенные на старшекурсниках напряженные взгляды и нервные движения выдавали их.
— Прошу выстроиться, — раздался механический голос, и тут же все забегали, и буквально через пару минут на площади воцарилась тишина, а вокруг нас, первогодок, уже стояли ровные ряды старших адептов. Мы оказались как на ладони, испуганным стадом оглядывая окруживших нас ровными шеренгами старшекурсников. Жуткое чувство, будто тебя вытащили на всеобщее обозрение и сейчас осматривают как товар. Просто кожей чувствовались скользящие по телу сальные взгляды. Постарался ничем не выдать своё раздражение и даже голову опустил, стараясь лишний раз не напороться на очередной оценивающий взгляд.
Когда почувствовал чью-то руку на своем плече, уже было развернулся, чтоб сразу врезать, но это оказалось ложная тревога. Мих решил таким способом поддержать меня, хотя по его лицу было заметно, как его самого раздражает и напрягает этот бедлам. С другой стороны ко мне впритык уже встал наг, и так же старался собой прикрыть меня от старших. С удивлением отметил какой-то взъерошенный вид Миха. Уже было наклонился к нему, чтоб узнать где это его носило, как меня отвлекли.
— Хозяин? — я даже вздрогнул когда, будто прямо у себя в голове, услышал скрипучий голос своего мухлика. Глянув под ноги и не найдя его, я уже более беспокойно осмотрелся вокруг, стараясь найти своего непоседу. Вот только б лучше я и дальше оставался в неведении где он. Эта моя головная боль находилась вообще в другом конце площадки, благо яркая расцветка хорошо видна была.
— Кока тут, — радостно помахал мухлик, подпрыгивая чуть ближе ко мне. Тут, резко притормозив, с интересом стал рассматривать одного из адептов, с ярко рыжими волосами, даже пощупал их и дернув, видимо, при этом, на что парень вздрогнул и недоуменно уставился на соседа. Всё-таки моему непоседе явно нравятся все яркие расцветки, вот уже и рыжий ему в сердце запал. Судя по всему мухлик так и оставался в невидимости, потому что кроме меня его казалось вообще никто не видит. Даже новая Кокина любовь рыжего цвета, которую он уже осматривал со всех сторон, сдавалось даже не подозревает о своем новоиспеченном обожателе.
Вот только я не понял как мухлик разговаривает со мной, ведь находится довольно далеко.
— Коке этот нравится, — довольно оскалился он в мою сторону.
— Оставь его в покое, — одними губами прошептал я.
— Хозяин, говорить без рот. Кока думать и хозяин слышать. Хозяин думать и Кока…
— Понял, помолчи. И тише ори в моей голове, — поморщившись, попробовал сделать как объяснял мухлик. Видимо получилось, ибо он всё же заткнулся.
Со всеми этими мухликовыми закидонами, чуть не пропустил выход ректора и всего преподавательского состава из академии.
Из большой толпы учителей, ректор выделялся своим мощным телосложением, упакованным в белые одежды. Окинув властным взглядом итак притихших адептов, что-то сказал стоявшему рядом с ним нашему знакомцу декану боевой магии. Тот понятливо кивнул и спустившись вниз, быстро растворился в рядах старшекурсников. Кстати ректор был первым существом мужского пола тут, у которого я увидел столько растительности на лице — белоснежную белую бороду до груди и топорщившиеся в разные стороны как у гусаров усы.
Дождавшись пока все преподаватели и деканы займут удобные позиции на лестнице академии, ректор, оставаясь на верхней ступеньке, громким басом, не иначе магия, потому что казалось голос доносится отовсюду, провозгласил: