– Какой еще сид? – заинтересовалась Катя.
– Эльф. Они себя сидами называют… Называли,– поправился он, но Катя на его оговорку не обратила внимания.
– Сид – это эльф? Первый раз слышу,– с сомнением произнесла она.– Ну допустим…
– Про «народ холмов» ты тоже не слышала?
– Ну почему же! Не такая уж я серая! – возмутилась Катя.– И про полые холмы я читала. И про то, что эльфы туда людей заманивали, а потом выпускали – через сто лет!
Карлссон фыркнул.
– Ты не смейся! – снова обиделась Катя.– Я не мифолог какой-нибудь! Что читала, то и говорю!
А если ты все знаешь, то, может, расскажешь, как было дело у этого эльфа и Изабел? – язвительно предложила она.
– Может, и расскажу,– сказал Карлссон.– Хотя сразу предупреждаю: именно этой истории я не знаю. Зато хорошо знаю сидов.
– … И девушек! – поддела его Катя.
– Я ведь могу и не рассказывать, Малышка,– предупредил Карллсон.
– Ладно, ладно! Я молчу и внимаю…
– Внимай,– серьезно сказал Карлссон.– Может, в жизни тебе пригодится. Хотя надеюсь, что нет.– Он устроился поудобнее.– Запомни: смертная девушка с эльфом ничего сделать не сможет. Если он захочет выманить ее из дома, то выманит. Если захочет убить, то убьет. Эта Изабел могла воображать, что позвала эльфа, но мне совершенно очевидно: сид пришел сам. Пришел, очаровал, заманил в лес, на нужное место, и убил. Может, и существовала в Шотландии девушка, которой бы удалось перехитрить эльфа, но лично я таких историй не припоминаю. Другое дело, если бы она сама была опытной колдуньей и знала, на что и с кем идет. Но опытная колдунья обычно малопривлекательная старуха, абсолютно непригодная для жертвоприношения…
– Какого еще жертвоприношения? – перебила Катя.
– Там же все прямо сказано,– удивился Карлссон.
– Где?
– Здесь! – Карлссон ткнул толстым пальцем в строчку.– Ты что, читать разучилась? В каждой строфе! «The first morning in May… The first morning in May…»
– Ну и что? – удивилась Катя.
– Как что? – Карлссон посмотрел на нее с изумлением.– Ты не знаешь, что такое первое мая?
Катя напряглась и вспомнила:
– День мира и труда! Его коммунисты празднуют.
Карлссон усмехнулся, похлопал ее по руке:
– Первого мая, Малышка, все, даже глупые человечки, отмечают бельтайн,– сообщил он.
Теперь настал черед Кати удивляться.
– Что это такое – бельтайн?
– Большой праздник весны. Нет, ты правда не знаешь? В России его тоже отмечают, я сам видел. Правда, обряды немного другие, но тоже костры жгут, совокупляются, купаются… Правда, купаются без факелов…
– Подожди, Карлссон, я совсем запуталась! Ладно, про бельтайн я поняла, но при чем тут эльфы?
– Эльфы, отмечая бельтайн, забирают человеческие жизни,– сообщил Карлссон.
– Значит, ты утверждаешь, этому рыцарю-эльфу из баллады просто нужна была девушка для ритуальной жертвы?
– Я ничего не утверждаю,– заявил Карлссон.– Я же тебе сказал, что не знаю этой истории. Но если в бельтайн эльф увел девушку в лес, то вряд ли – одуванчиками любоваться.
– Странно это все,– подумав, сказала Катя.– Почему тогда эльфов всегда изображают прекрасными, добрыми?
– Люди,– уточнил Карлссон.– Люди изображают эльфов прекрасными и добрыми. Потому что эльфы кажутся им прекрасными и добрыми.
– А на самом деле они ужасно уродливые и злые?
– Да нет,– покачал головой Карлссон.– Я бы так не сказал. Людей они убивают не так уж часто. И на это всегда есть особые причины – зашел человек куда не надо, ненароком нарушил какой-нибудь запрет… Или для жертвы в честь какого-нибудь праздника – праздновать они любят. Нет, убивали людей не часто. А вот похищали – да. Молодых парней и девушек. Сидам люди всегда нравились.
– Людям, наверное, тоже, раз ты сам признаешь, что они – красивые!
– Лошадь тоже красивая,– сказал Карлссон.– Или сокол.
– Но ведь эльфы похожи на людей!
– Похожи,– согласился Карлссон.– Обычному человеку и не отличить.
– Тогда при чем тут лошади? Если человек думает, что перед ним человек…
– Это человек думает,– перебил Карлссон.– Но сид всегда точно знает, кто перед ним. Впрочем, иногда это необходимо. Бессмертным.
– Почему? – спросила Катя.
– Жизнь. Бессмертные, чтобы оставаться бессмертными, должны время от времени брать у смертных жизнь.
– И как они это делают?
– По-разному. Но сиды, они никогда меры не знали, потому если уж к ним попадал кто-то из человечков, то отпускали его только тогда, когда… В общем, даже если и отпускали, то умом он или она повреждались окончательно. Когда вокруг человечка одни сиды, человечку так и так пропадать. Но так было раньше, когда сиды не могли жить среди людей.
– А теперь – могут?
– А теперь – могут,– подтвердил Карлссон.
– Погоди! – сказала Катя.– Ты что, хочешь сказать, что эльфы существуют на самом деле?
– Разумеется, существуют,– невозмутимо сказал Карлссон.
– Ты – серьезно?
– Абсолютно!
– И ты сам их встречал?
– Встречал.
– Не верю! – заявила Катя.– Ты меня разыгрываешь! Не поверю, пока сама не увижу! Если хочешь, чтобы я тебе поверила,– покажи мне настоящего эльфа! И пусть он докажет, что он действительно эльф!
– Не получится,– сказал Карлссон.– Если я встречу эльфа…
– Ну вот! Я так и знала! – перебила Катя.– Всегда найдется отговорка!
– …и узнаю его,– невозмутимо продолжал Карлссон,– то вряд ли сумею его с тобой познакомить.
И добавил что-то не по-русски.
– Что ты сказал?
– Я сказал, что эльфа настолько… м-м-м… огорчит наша встреча, что до знакомства с тобой дело уже не дойдет.
Жил-был эльф. И было у него косоглазие. Пошел он однажды куда глаза глядят… и порвался.
Предстоящая вечеринка, помимо неопределенного радостного подъема, вызывала у Кати легкую панику. Легкомысленная Лейка не сообщила ей ни кто придет, ни когда, ни что с гостями делать. Хорошо хоть сказала, что еду и музыку гости принесут с собой. Денег у Кати было в обрез. От того, что ей дали в дорогу родители, осталось совсем мало, и этот остаток Катя намеревалась потратить на себя. Пусть у нее в доме пусто, но выглядеть замухрышкой на фоне питерских красавиц она не собиралась. Тем более скоро она получит гонорар.
Приняв решение, Катя позвонила Лейке и объяснила, что хочет заняться своей внешностью, но не знает, с чего начать.
– А как у тебя с деньгами? – сразу поинтересовалась практичная Лейка.
– Есть кое-что…
– Ты конкретно чего хочешь? Прическа, одежда, стиль?
– Всё сразу.
– Тогда так. Одежду все продвинутые люди сейчас покупают в «Кислороде» – это, кстати, от тебя рядом, минут десять по Невскому к площади Восстания. Маленький такой бутик, но есть из чего выбрать, и совсем не дорого. А потом, когда затоваришься, еще метров через двадцать сверни в подворотню, пройди три двора насквозь и увидишь такую зеленую с золотом вывеску «Вечная молодость». Это оздоровительный центр, там же у них и парикмахерская, и визаж, и черт в ступе. Там не какой-нибудь банальный салон красоты, а творческая студия, они во всяких конкурсах участвуют, работают только с элитой, и поэтому цены, честно говоря, не для простого народа. Но ты не бойся, у меня там знакомая девочка работает, Оля, она стилист, международный призер, я тебе дам ее телефон, и она сделает тебе скидку. Объясни ей ситуацию, и она сама подберет тебе и прическу, и макияж – в общем, создаст индивидуальный образ…
– Именно это мне и надо! – обрадовалась Катя.– Давай телефон, записываю…
Из «Кислорода» Катя вышла с ног до головы во всем новом, стильном и модном, осторожно выступая в невесомых босоножках и чувствуя себя так, будто сменила кожу. Бедра туго обтягивали ядовито-голубые джинсы с алыми бархатными вставками на коленях; с черной футболки мрачно смотрело на мир анимэшное большеглазое существо непонятного пола с самурайским мечом наперевес. Прозрачные пластиковые босоножки, которые стоили столько, сколько в Пскове стоят хорошие зимние сапоги, переливались всеми цветами радуги; продавец уверял, что они накапливают свет и будут светиться в темноте. Вообще насчет дешевизны Лейка слегка погорячилась: после всех покупок денег у Кати осталось разве что на скромную стрижку в районной парикмахерской. Катя прошла двадцать метров и в нерешительности остановилась перед подворотней. Может, имело смысл отложить посещение «Вечной молодости» до получения гонорара? Здравый смысл подсказывал, что до десятого надо еще чем-то питаться. «Проживу как-нибудь на чае с хлебом. Зато стану стройная, как Кейт Мосс! » – решила Катя.
Здравый смысл обреченно умолк.
«Вечная молодость» пряталась во дворах.
Нырнув под зелено-золотистую вывеску, Катя спустилась на несколько ступенек и оказалась в прохладном холле цокольного этажа, белые стены которого пестрели плакатами и фотографиями известных личностей шоу-бизнеса в обнимку со своими гримерами и стилистами. Напротив двери светился изнутри стеклянный стеллаж с разнообразной косметикой. Рядом, за компьютерным столом, листала журнал «Hair» молодая девушка невероятной красоты, посаженная тут явно ради рекламы косметических достижений «Вечной молодости». Она была пугающе похожа на существо с мечом на Катиной футболке.
– Добрый день,– сказала Катя.
Девушка оторвалась от журнала и выжидающе посмотрела нечеловечески огромными глазами. Приглядевшись, Катя поняла, что глаза умело накрашены, а двухсантиметровые ресницы, кажется, вообще приклеены.
– Вы не подскажете, где тут Оля?
– Вы записаны? – лениво спросила эльфийская красавица.
– Нет, но мы созванивались…
– Направо, вторая дверь, в зеркальный зал.
Катя побрела в указанном направлении. С обеих сторон ее сопровождали фотографии диковинно раскрашенных моделей обоего пола. Кате бросился в глаза красавец, разрисованный с одного бока под джентльмена во фраке, а с другого – под даму в вечернем платье. На ладонях у него были нарисованы черные и красные фишки.
«Неужели и меня так распишут?» – с опаской подумала она, открывая указанную дверь.
Зал был невелик, но казался огромным из-за зеркальных стен. Вдоль стенок тянулись ломящиеся от косметики полки, перед ними стояли высокие хрупкие насесты. В дальнем конце зала перебирала косметику крупная девушка с короткими черными волосами.
– Ты Катя? – негромко спросила она.– Садись сюда.
Катя взгромоздилась на насест, чувствуя себя растянутым на мольберте холстом.
У суперстилиста Оли была квадратная фигура, холеная кожа и холодный изучающий взгляд. Она бесцеремонно взяла Катю за подбородок и принялась вертеть как куклу, рассматривая со всех сторон с хмурым видом.
– Чего хотим? – спросила она.
– Подобрать стиль… и имидж.
– Стиль, девочка, подобрать нельзя,– сухо сказала Оля.– Он или есть, или его нет. Все зависит от того, обладаешь ли ты индивидуальностью. Если как личность ты ноль, то никакой стилист не поможет.