- И всё-таки мне хотелось бы понять, что это за магия - магия Поющих... Ничего подобного я не встречал. Ни у эльфов, ни у шархи... А это, между прочим, ещё два мира, кроме нашего!
- Про шархи никогда не слыхал, - сознался Тэйглан, - а эльфы и ни при чем. Их магия связана с растениями. Поют они, конечно, тоже неплохо, но ничего магического в их музыке нет. Хотя люди зачастую считают иначе.
- Подозреваю, те сказители, которые считали иначе, просто спутали эльфов с найгерис, - предположил Даллен.
- Так эльфы у вас тоже живут? И много их? - заинтересовался Кантор.
- Живут, - кивнул Даллен. - И немало. Только на землях, подвластных Шайлу, одна Долина, а сколько еще и где - я даже всех не знаю... Да и в людских городах живут. Я удивился, когда ты сказал, что у вас на весь мир их только два.
- Наверное, наши предки их слишком сильно достали, - усмехнулся Кантор. - Или они нас... - добавил он почти про себя. - Но вообще, возможно, у вас совсем другие эльфы, - проговорил он, вспомнив лиричного прадедушку на заборе.
- Один у нас тут, в Найгете, есть... - несмело встрял Кайр. - Герой войны!
- Ну тогда точно другие, - резюмировал мистралиец.
- А в Шайле два было, - припомнил Даллен. - Дирижер Королевского театра и музыкант, флейта-пикколо. Я в театре частенько бывал... Пикколо еще толстый такой был. Жена у него королевский шеф-повар, вот и раскормила. Кому рассказывал - никто не верит, эльфов, мол, толстых не бывает...
- Еще как бывают! - заверил Кантор, вспомнив Толика. - А он... флейтист этот... не оливкового цвета, случайно?
- Почему оливкового? - удивился Тэйглан..
- Да вот... Знаю я одного такого. Значит, у вас таких не бывает. Он толстый, оливкового цвета и любит шутки шутить... разные. Но как же всё-таки с вашей магией? Я уже понял, что ею обладаете только вы...
- И он... - тихо произнес Тэйглан, глядя на друга.
- И я, - еле слышным эхом повторил Даллен со странным выражением. Нет, не гордым и не радостным. Кантор не был полностью уверен, но более всего это было похоже на то удовлетворение с привкусом горечи, что испытал он сам, получив... роль орка в своем же мюзикле.
- Наставник говорил, что всё кругом... по-своему звучит. Струна колеблется, воздух под давлением выходит из дырочек флейты... и это может слышать любой. А найгерис слышат и всё остальное. Целители - движение соков в теле, садовники - рост растений... - сказал Тэйглан.
- Поющие слышат мир... - медленно и задумчиво проговорил Даллен. - Ветер и море, ложь и страх...всё имеет своё звучание, что-то мы только слышим, а что-то можем изменить своим пением... Или воссоздать... вспомнить место, где ты был - и придти туда. Да, думаю, так.
- Трудно это объяснить, словно пытаешься рассказать словами, как дышать, - сознался Тэйглан. - Пожалуй, проще даже начать с начала, - он улыбнулся. - Что говорят ваши жрецы о сути и начале мира?
- Все что угодно в меру фантазии, - Кантор припомнил падре Торо и добавил: - Христианские мистики утверждают, что вначале было Слово.
- Похоже, - кивнул найгери. - А у нас говорят: вначале была Песнь. Но в любом случае - Звук. Все есть Вибрация, и все есть Звучание. А в любое Звучание можно вплести новую ноту, новый оттенок.
"Ух ты, как торжественно", - усмехнулся про себя тот, кого когда-то называли Эль Драко. Но с другой стороны... подобная религиозная концепция был ему близка, как никакая другая! А вот с Наставником-Поющим было бы очень интересно поговорить.
* * *
Кайр был рад, что на него перестали обращать внимание. Молодому Стражу было неловко. Чем больше он смотрел на освещенный пламенем костра профиль гостя, тем сильнее ему казалось, что тот очень похож на Даллена. Зачесанные назад волосы, протянутые к теплу изящные, музыкальные руки... И взгляд! Взгляд человека, много сражавшегося, терявшего и обретавшего... А алые сполохи в ауре? Да у любого воина, почитай, они есть. После войны-то... И зачем он так поторопился со своими обвинениями? Только выставил себя в смешном свете.
Это все из-за тех. Черных. Кстати, этот Мэнхо был прав, вырезав эрвиольскому герцогу лживый язык. Вырезал - и хорошо. Правильно.
А Даллен никогда не привел бы с собой в Найгету кого-то дурного. Некоторые из найгерис искренне полагали, что тот из богов, что на заре времен взял на себя труд спеть людей, был в тот момент немного не в голосе, либо в плохом настроении. Но вот что касалось Даллена... к нему это не относилось, ни в малейшей степени! А значит, и друзей Даллен может выбирать только достойных, а он, Кайр, набросился, как на преступника. Надо бы поговорить. Извиниться. Вот сейчас и момент подходящий - Даллен с Тэйгланом возятся с рыбами возле чурбачка, заменяющего стол.
- Кантор, - тихо обратился найгери, впервые назвав гостя по имени, - извини, что так вышло, я...
- Забудь, - усмехнулся тот. - Стражи на меня всегда нервно реагируют. В моем мире - тоже. Так что я привык. Тем более... ты ведь почти и не ошибся.
Ну да. Убийца в отставке.
- А чем ты сейчас занимаешься? - спросил Кайруин, чтобы не дать разговору увянуть с первых же слов.
- Актер. И... в основном композитор. Ну что ты так смотришь? Давай за мир!
Кантор, улыбаясь, легонько стукнул чашей о чашу Стража. Кайр спохватился, что на лице, видимо, отразилось невежливое изумление. Композитор? Так у людей называют тех, кто сочиняет музыку. Это даже совсем и не удивительно, когда воин умеет слагать созвучия. Для найгерис. А для людей... Да еще и актер?
- А у вас это часто бывает? Ну... чтобы из воинов...
- Не очень, - вновь улыбнулся гость. - Когда я сказал об этом бывшим сослуживцам, те решили, что это весьма остроумная шутка.
- А как вы познакомились с Далленом?
Признаться, Кайр был почти готов услышать, что встреча произошла на поле битвы, или, на худой конец, посреди схватки с разбойниками, где явившийся из портала Даллен прикрыл спину новому другу, изнемогавшему под натиском врагов. Ответ почти разочаровал: встретились на улице, вместе прятались от дождя. Совсем не романтично, если только не приплетать к случившемуся Ведущую Песнь, сиречь - Судьбу. Молодой Страж улыбнулся своим фантазиям - какое, право, мальчишество! Словно Кайр и не повзрослел с тех пор, когда, семь лет назад, вся Найгета была взбудоражена горестной вестью...
Город бурлил. Женщины плакали. Все говорили о возмездии. Гибель Анхейна, Старшего Поющего и к тому же посла... Невероятное, циничное злодейство! И привезенный на праведный суд и смерть убийца - да, эти события никого не оставили равнодушным.
А потом вдруг - ошеломляющий поворот, нечто доселе невиданное. Никогда в истории найгерис люди не оговаривали себя. Не приписывали себе такого преступления, даже для спасения кого-то или чего-то.
Да что там люди - и найгери тоже.
Невиновность - и подвиг! Тогда подросток Кайр и сестренка Майлона слушали, затаив дыхание, как отец, Поющий Эйруин, присутствовавший на суде, изумленно рассказывал семье о чуде, случившемся в Доме Песен. Как спрашивал Мастер Дэррит, а подсудимый лгал, лгал, лгал раз за разом. И с каждым лживым ответом разгорались в сердцах найгерис ярость и ненависть, и они же не давали убить преступника на месте, избавив от заслуженной публичной казни. Поющий Эйруин был уверен, что шайлский предатель именно этого и добивается своей упрямой ложью! А потом спросил Младший Поющий Тэйглан. Спросил ПРАВИЛЬНО.
Потом, на следующий день и еще много-много дней мальчишки играли в суд, и Кайр неизменно, даже в драке, если приходилось, отвоевывал себе роль Даллена. И рисовал себе ягодным соком на лбу крест, который смывал после игры, не медля лишней минуты - помнил, как однажды, увлекшись, чуть не вырезал клеймо по-настоящему, ножом. Вовремя опомнился - нанести знак доблести незаслуженно, какой стыд!
Но все время играть в одно и то же скучно, да и серый булыжник не светился в отличие от настоящего Камня Истины. Поэтому, наигравшись в суд, играли в казнь, допустив, что "убийцу" второпях отвели на площадь без допроса. Кайра привязывали к крестовине, а напротив с почти настоящей ненавистью на лицах вставали четыре "лучника", державшие наготове двенадцать ритуальных стрел, назначенных пронзить тело приговоренного, не убив сразу, но предав его плоть и дух страданиям! И лишь вмешательство Майлоны, взявшей на себя роль заговорившего Камня Истины, останавливало казнь. Разумеется, сестра, даже завернувшаяся в отцовский серебристый плащ, была совсем не похожа на камень, но девочке тоже очень хотелось участвовать. Не изверги же они, запрещать! Сестренка у Кайра была умненькая и добрая. Может, даже целительницей станет...
Как хотелось Кайру рассказать сейчас пришельцу о подвиге Даллена!
О том, как первый раз на памяти даже самых глубоких стариков человек стал своим в Найгете. И не только своим - превзойдя всех тех, с кем учился магии у Дэррита, смог добиться неслыханных успехов... Как благодаря Даллену изменилось отношение простых жителей Найгеты к людям. Раз среди людей есть ТАКИЕ - значит, с ними можно торговать, можно жить рядом, можно дружить...
Но даже и не это главное. Главное - это... его нерассуждающая, безусловная жертвенность... с которой он принес на плаху себя, свою честь и имя - ради родного города. С которой, не задумываясь, полез в прорубь за незнакомым ему мальчишкой... Вот последний случай Кайр и сам видел.
Так или не так рассказал бы Страж города Кайруин, неизвестно - он не очень умел облекать свои чувства в слова. А кроме того, он прекрасно знал, что сам Поющий Даллен прервет его, едва Кайр успеет начать рассказ. Потому что очень не любит славословий, его прямо корежит от них, и в лучшем случае Даллен отшутится.
- А мы познакомились, когда... он Эйвиона из проруби вытащил, - пробормотал Кайр. - Родственник мой... мальчишка глупый. На молодой лед полез играть... Ты рыбу ешь. Остывает. Ее, конечно, и холодной можно, но это... как два разных блюда.
...А рыба и вправду оказалась изумительной, и мистралиец ревниво вспоминал, как рыбаки кормили его рыбой в Муэрреске. Тоже вкусно. Хотя и совсем по-другому. Странно - но пряный аромат листьев ничуть не забивал, а наоборот - подчеркивал своеобразный вкус рыбы, чем-то отдаленно напоминавшей мистралийскую дорану, которую мама запекала с розмарином.
Огромный кот Даллена ходил вокруг, терся о гостей пушистым боком, заглядывая в глаза и тихо издавая неожиданно нежный для такой туши "мяв!", приличный скорее крохотному котенку. Причем терся избирательно, с прицелом - именно о тех, кто ел рыбу.
Как на грех, Кантор успел проглотить кусок прежде, чем сообразил отломить часть. Кот подошел, укоризненно взглянул в глаза и произнес: "Мяяа..." так тихо и проникновенно, что мистралиец чуть не поперхнулся. Желание вытащить рыбу изо рта и отдать пушистому проглоту было столь острым, что оставалось лишь удивляться: это эмпатия или какая-то особая способность найгетских кошек? Даже леопарды никогда не наглели до такой степени.
- Нету! Съел! - буркнул Кантор, вдруг почувствовав себя так, словно подвел друга.
Кот вздохнул, примирительно муркнул и потерся о штанину, украсив черную ткань длинной серебристой шерстью.
- А... ещё можно немного? - вежливо осведомился бывший убийца.