- О, папа, - Лукреция упала на колени. - Я еще не готова покинуть тебя. Я лучше умру.
Александр поднял дочь с колен, прижал-таки к себе, погладил по волосам, утешая плачущего ребенка.
- Ш-ш-ш, ш-ш-ш, - зашептал он. - Лукреция, мне необходим этот союз, но сие не означает, что тебе придется сразу уехать. А теперь вытри
слезки и позволь все объяснить.
Она села у его ног на расшитую золотом подушку и все внимательно выслушала.
- Миланская семья Сфорца очень влиятельная, а племянник Мавра, молодой Джованни, только что потерял жену. Он согласен на брачный союз. Ты
знаешь, я хочу лучшего для всех нас. И ты достаточно взрослая, чтобы понимать, что без союза с самыми могущественными семьями Италии Папой я
пробуду недолго. Тогда мы все будем в опасности, а вот этого я допустить не могу.
Александр замолчал, начал прохаживаться по просторной комнате, гадая, как наиболее деликатно перейти к следующему этапу намеченного им
плана.
Наконец остановился перед дочерью.
- Ты знаешь, что женщины делают в постели с мужчинами? Кто-нибудь тебе объяснял?
- Нет, папа, - ответила Лукреция и впервые порочно улыбнулась ему: она не один раз видела, что так улыбаются куртизанки...
Александр в удивлении покачал головой. Дочь у него просто клад. Такая же эмоциональная, как мать, и умна не по годам.
Он подозвал сыновей, Чезаре и Хуана. Они подошли, опустились на колени, в знак уважения склонили головы.
- Встаньте, дети мои, - приказал им отец. - Мы должны поговорить. Необходимо принять важные решения, ибо наше будущее может зависеть от
того, как закончится наша беседа.
Чезаре отличали ум и умение видеть и решать проблему в комплексе, но ему недоставало легкости и беззаботности, свойственной Лукреции. С
детства он стремился во всем быть первым, достигая цели всеми имеющимися в его распоряжении средствами. Хуан, с другой стороны, очень уж остро
чувствовал собственные обиды, оставаясь совершенно безразличным к обидам других. Жестокий по натуре, он большую часть времени кривил губы в
сардонической усмешке. Природа обделила его не только веселостью сестры, но и харизмой брата. Однако Александр очень любил его, ощущая в нем
уязвимость, которая отсутствовала у Чезаре и Лукреции.
- Папа, зачем ты нас позвал? - Чезаре смотрел в окно. Бьющая через край энергия распирала его. День выдался прекрасным, ему хотелось
провести его в городе. - В полдень на площади большой карнавал, который нам...
Александр направился к своему любимому креслу, которое стояло в углу.
- Сядьте, дети мои.
Все трое опустились на большие шелковые подушки.
Он улыбнулся, обвел их рукой.
- Мы - самая великая семья в христианском мире.
Нас ждут подвиги, которые мы совершим во славу святой римской католической церкви. Мы спасем много душ и будем жить очень неплохо, выполняя
Божью волю. Но каждый из нас знает, что все это требует жертв. Как нам известно из жизни многих святых.., великие деяния требуют великих жертв,
- он осенил себя знаком креста.
Посмотрел на Лукрецию, которая сидела у его ног, привалившись к плечу брата Чезаре. Рядом с ними, но отдельно, расположился Хуан, полируя
новый кинжал, который ему недавно подарили.
- Чезаре, Хуан? Я полагаю, каждый из вас спал с женщиной?
Хуан нахмурился.
- Конечно, папа. Почему ты задаешь этот вопрос?
- Прежде чем принимать важное решение, необходимо иметь в своем распоряжении как можно больше соответствующей информации, - назидательно
ответил Александр и повернулся к старшему сыну.
- Чезаре, а ты? Ты спал с женщиной?
- Со многими, - просто ответил Чезаре.
- Они оставались довольны? - спросил Александр обоих.
Хуан нетерпеливо дернул плечом.
- Откуда мне знать? - он хохотнул. - Об этом положено спрашивать?
Папа отвечать не стал, повернулся к старшему сыну.
- Чезаре, женщины, с которыми ты спал, оставались довольны?
Чезаре широко улыбнулся.
- Полагаю, что да, папа, потому что каждая просила о новой встрече.
Папа Александр искоса глянул на дочь, которая с живым интересом наблюдала за происходящим, вновь посмотрел на сыновей.
- Кто из вас согласится переспать с сестрой?
На лице Хуана читалась скука.
- Папа, я бы предпочел уйти в монастырь.
- Ты - глупый молодой человек, - отчитал его Александр, но улыбнулся.
А Лукреция уже хмурилась.
- Почему ты спрашиваешь моих братьев, а не меня? - пожелала знать она. - Если один из них должен переспать со мной, почему я не могу
сделать выбор?
Чезаре успокаивающе погладил ее по руке.
- Папа, а чем причина? Почему ты требуешь этого от нас? Тебя не беспокоит, что за такой проступок наши души прямиком отправятся в ад?
Папа Александр поднялся, подошел к арочной двери, отделявшей одну комнату от другой, указал на расписанные панели.
- Разве учителя не рассказывали вам о великих египетских династиях, что женили братьев на сестрах, чтобы сохранить чистоту крови? Вы ничего
не знаете о юной Исиде, которая вышла замуж за своего брата, короля Осириса, старшего сына Геба и Нут? У Исиды и Осириса родился сын, Гор, и
вместе они стали великой Троицей, той, что предшествовала христианской Троице Отца, Сына и Святого Духа. Они помогали людям не поддаваться на
соблазны дьявола и гарантировали добрым душам возрождение к вечной жизни, - тут он улыбнулся Лукреции. - Египтяне создали одну из наиболее
развитых в истории человечества цивилизаций, и мы должны брать с них пример.
- Не думаю, что это единственная причина, - заметил Чезаре. - Они - язычники, и боги у них языческие.
Ты нам чего-то недоговариваешь.
Александр подошел к Лукреции, погладил ее по длинным белокурым волосам и почувствовал укол совести. Он не мог назвать им главную причину. А
заключалась она в том, что он понимал сердце женщины. Знал, что первый мужчина получает от женщины не одну ее девственность, но и любовь и
верность. Отдаваясь первый раз, она предлагает не только себя, но и ключи от сердца и души. Решив выдать дочь замуж, Александр не хотел, чтобы
незнакомец получил самое лакомое. Обойдется.
- Мы - семья, - втолковывал он своим, детям. - И верность семье должна быть превыше всего и всех. Мы должны учиться друг у друга, защищать
друг друга, держаться друг друга.