В 1971 году, впервые после смерти Джона Кеннеди, она посетила Белый дом. Ее пригласила Пат Никсон посмотреть новые портреты Кеннеди и ее самой, которые должны были развесить в Белом доме.
Гармоничная вначале жизнь с Онассисом вскоре была нарушена скандалом из-за расходов Жаклин. Сын Онассиса погиб в автокатастрофе, и он выразил сожаление о том, что не женился на более молодой женщине, которая еще могла бы подарить ему наследника. Его здоровье ухудшалось, и после очередной размолвки он изменил завещание, уменьшив долю Жаклин в наследстве. Вначале она должна была после его смерти получить 100 миллионов долларов, теперь ей причиталось всего лишь 200 000 долларов в год.
В конце жизни Онассис даже хотел расторгнуть брак. 15 марта 1975 года он умер в возрасте 68 лет, когда Жаклин была у детей в Нью-Йорке. Ее упрекали в том, что во время болезни она не ухаживала за мужем. После похорон Жаклин сделала следующее публичное заявление: «Аристотель Онассис спас меня в тот момент, когда все вокруг было погружено во мрак. Он слишком много значил для меня. Он открыл мне дверь в мир, где можно найти счастье и любовь. Мы пережили много прекрасных незабываемых минут, за них я ему всегда буду благодарна».
Жаклин возбудила процесс против Кристины, дочери Аристотеля Онассиса, за наследство. В конце концов ей присудили 20 миллионов долларов.
В 1975 году Жеки вернулась в Нью-Йорк и начала работать редактором «Викинг Пресс». В 1977 году издательство опубликовало рассказ об убийстве Кеннеди, который она не могла одобрить, поэтому оставила работу.
В 1978 году была принята на работу в крупное издательство «Даублдей» и участвовала в акциях по спасению памятников архитектуры в Нью-Йорке.
Она следила за фигурой, регулярно занималась гимнастикой, консультировалась у психиатра. Чаще всего в это время ее видели в обществе богатого коммерсанта Мориса Темпельсмана, владельца алмазных копей в Южной Африке.
Постоянно жила в Нью-Йорке и избегала любого внимания к своей персоне. Один из ее друзей сказал как-то: «Она не хочет запомниться людям как супруга президента Соединенных Штатов или одного из самых богатых мужчин мира. Она хочет быть такой, какая есть, самой собой. Конечно, она тщеславна и не хочет стоять в тени, хочет играть в обществе важную роль». Однажды на вопрос, что самое важное ею сделано в жизни, она скромно ответила: «Что после всего, что я пережила, я все еще нахожусь в здравом уме и твердой памяти».
28 июня 1989 года Жеки отметила свое 60-летие. Она избегала всех средств массовой информации, хотя о ней было достаточно слухов, как о звезде Голливуда. «Чувствую себя наиболее счастливой, когда я одна», — часто говорила она.
В апреле 1993 года впервые за три десятилетия Жаклин дала интервью прессе. В беседе с редактором «Публикации недели» рассказывала подробности своей 15-летней деятельности в издательстве «Даублдей». Еще во время учебы она специализировалась по литературе, всегда охотно и много читала, любила свою работу, которая дала ей возможность познакомиться со многими писателями. Жаклин Кеннеди-Онассис редактировала многие бестселлеры, среди них книга Била Мойерса под названием «Здоровье и память» и автобиография «Мои беседы» Майкла Джексона.
В начале 1994 года врачи обнаружили у Жаклин рак лимфатической железы. Несмотря на интенсивное лечение, болезнь быстро прогрессировала.
Она умерла в возрасте 64 лет в квартире на Пятой Авеню в Нью-Йорке. У ее постели стояли дети, Каролина Кеннеди Шлоссберг и Джон Ф. Кеннеди-младший. Похоронили ее на кладбище в Арлингтоне рядом с президентом Джоном Ф. Кеннеди.
В некрологе, выпущенном Белым домом, президент Клинтон писал: «Всем американцам, всему миру она служила образцом мужества и достоинства. Больше, чем какая-либо другая женщина ее времени, она сумела очаровать американский народ и весь мир интеллигентностью, элегантностью и привлекательностью. Америка потеряла одно из своих сокровищ».
Она приукрасила Америку
Леди Бёрд Джонсон (род. 1912)
С 60-х годов супруга каждого президента старалась найти для себя какую-либо область деятельность в общественной жизни. Жаклин Кеннеди ратовала за культуру и искусство. Леди Бёрд Джонсон «украшала» Америку. Будучи супругой президента, она с 1964 года проделала путь в 330 000 км, чтобы найти сторонников своей программы. «Приукрасить — значит позаботиться о физическом и моральном состоянии мира, который мы оставим нашим детям», — говорила она. По ее инициативе в конгрессе был принят закон о приведении в порядок магистралей, названный в народе «Закон леди Бёрд». Следуя этому закону, например, вдоль основных магистралей страны можно было вывешивать лишь незначительное количество рекламных щитов.
Решение убрать рекламные плакаты натолкнулось на сопротивление предпринимателей. В «Чикаго Сан-Таймс» появилась довольно меткая карикатура: вдоль шоссе стоит щит с надписью «Убрать леди Бёрд».
Чтобы придать программе надлежащий вид, она пригласила представителей из всех штатов страны на «Конференцию о подлинной красоте». В своей речи наглядно показала взаимосвязь между уродством, грязью и преступностью и призвала архитекторов, экологов и филантропов прилагать больше усилий к тому, чтобы украсить страну.
Леди Бёрд способствовала разработке программы помощи трудным детям, получившей название «Начальная помощь». Лично посадила много деревьев и цветов, разбивала новые парки и в различных регионах Соединенных Штатов определила зоны, которые должны находиться под охраной государства. Особое внимание уделялось при этом эстетическому облику столицы. Она ездила в автомобиле по Вашингтону и указывала сотрудникам те площади, которые нужно было привести в порядок и приукрасить. По ее инициативе был создан специальный «Первый женский комитет для прекрасной столицы», целью которого было придать Вашингтону более красивый вид. Когда леди Бёрд хвалили за эти начинания, она скромно возражала: «Я только на ходу прыгнула в уже движущийся поезд». А однажды даже выразила желание, чтобы на ее могиле была такая надпись: «Она посадила три дерева». Особенно удивила ее похвала Роберта Ф. Кеннеди, который был ярым противником ее мужа: «Каждый признает, что вы делаете удивительное дело, — и спустя мгновение добавил: — Это относится и к вашему мужу». Чтобы отдать должное ее усилиям, многие парки и заповедники были названы ее именем.
Ее отец, Томас Джефферсон Тейлор, в конце XIX века приехал из Алабамы в Восточный Техас. Он был коммерсантом и торговал всем, чем только можно было. На сэкономленные деньги купил землю, потом вернулся в Алабаму, где женился на Минни Патилло. Томас Тейлор был родом из Англии, а его жена — из Шотландии. У них было трое детей: два сына и дочь. Она родилась 22 декабря 1912 года и была названа Клавдия Альта, а когда ей было два года, черная кухарка Тейлоров мечтательно произнесла: «Будь чиста, как птичка». С тех пор ее так и называли: «Леди Бёрд» (птичка).
Леди Бёрд выросла в состоятельной семье, но уже в шесть лет она потеряла мать. С тех пор о ней заботилась ее тетя Эффи, о которой она впоследствии сказала: «Она открыла мне глаза на красоту, но не научила самым обыденным вещам, которые необходимы девушке в жизни, например, как нужно красиво одеваться, как заводить друзей, как танцевать».
В техасской глуши она ходила в жалкую школу, с одной классной комнатой. В 13 лет научилась водить машину и в среднюю школу ездила на автомобиле в городок Маршал, за 20 км от дома. В 1928 году поступила в Остинский университет Техаса, в котором изучала искусство. Всегда была прекрасной студенткой, а получив в 1933 году диплом, еще год изучала журналистику и работала в редакции студенческой газеты.
В награду за большие успехи в учебе отец финансировал ей поездку в Вашингтон. Перед самым отъездом одна старая знакомая, Юджин Бохрингер, сунула ей в руку адрес техасца Линдона Б. Джонсона, работавшего в Вашингтоне в бюро депутата конгресса Ричарда Клеберга. Леди Бёрд взяла адрес, но у нее не было никакого желания тратить в Вашингтоне время на поиски какого-то незнакомого человека.
Через несколько недель после возвращения из Вашингтона она встретилась с подругой, работавшей в парламенте штата Техас, в Остине. В это время к подруге зашел молодой человек и представился ей как Линдон Б. Джонсон, и с первого момента он произвел на нее хорошее впечатление. Она считала, что он «очень интересный, необычайно энергичный человек приятной внешности. Я знала, что встретила исключительную личность». В этот вечер Линдон был занят, но пригласил леди Бёрд позавтракать с ним на следующий день в отеле «Дрискол». После завтрака они отправились на прогулку за город. Все время Линдон старался произвести блестящее впечатление, рассказывая о семье и планах на будущее. Они договорились встретиться на следующий день, и, к великому удивлению, он сделал ей предложение. Позже она рассказывала: «Я думала, что он шутит, но он говорил вполне серьезно». Само собой разумеется, она ему отказала.
Линдон представил леди Бёрд родителям и депутату Конгресса Клебергу и попросил разрешения познакомиться с ее отцом. Оба сразу понравились друг другу. «Доченька, — сказал Тейлор, — ты уже приводила многих молодых людей, но на этот раз к нам в дом впервые пришел мужчина». Спустя несколько дней леди Бёрд получила второе предложение и снова отказала. В конце концов Линдону пришлось вернуться в Вашингтон. Он постоянно писал ей письма и звонил, даже прислал фотографию с посвящением: «Бёрд — милой девушке с ее идеалами, принципами, интеллигентностью и чистотой от искреннего почитателя, Линдона».
В 21 год леди Бёрд была красивой, темноволосой девушкой среднего роста. Имея высшее образование, она мечтала о журналистской карьере и начала работать в редакции.
В октябре 1934 года влюбленный Линдон вновь приехал в Техас, встретился с леди Бёрд и попросил дать ему окончательный ответ: «Мы поженимся, но не через год, а через две недели, через месяц или тотчас же». На этот раз леди Бёрд не возражала. Близкая подруга, Дорис Пауэл, посоветовала подождать еще полгода, такой же совет дала и тетя Эффи. «Он подождет», — считала она. Отец, напротив, был готов уже сейчас дать благословение, сказав ей: «Доченька, если ты будешь ждать, пока тетя Эффи согласится, то никогда не выйдешь замуж». В подобной ситуации Линдон предъявил ультиматум: «Или мы поженимся сейчас или никогда. Если ты отпустишь меня сейчас без твоего согласия, то я буду знать, что ты меня не любишь».
Леди Бёрд помедлила, потом спросила: «А у тебя уже есть обручальные кольца?» Она мечтала венчаться в епископальной церкви Св. Маркуса в Сан-Антонио.
Свадьба состоялась поспешно, без музыки, с двумя свидетелями. Шафер Джонсона, Дэн Квиль, в последнюю секунду помчался в ближайший магазин, чтобы там купить за 2,5 доллара обручальные кольца. Венчал их пастор Артур Е. Маккинстри. При виде такой невероятно лихорадочной деятельности он сказал: «Надеюсь, что брак будет прочным». Таким он и был. Через тридцать лет Линдон Б. Джонсон подарил жене в честь 51-го дня рождения ее же фотографию с посвящением: «Бёрд, все такой же прекрасной девушке».
В день свадьбы, 17 ноября 1934 года, Линдону было 26 лет, его жене почти 22 года. Медовый месяц они провели в Мексике.
Молодожены поселились в Вашингтоне, в маленькой квартире, которую они должны были оплачивать из своего месячного заработка, составлявшего 267 долларов. Они были достаточно экономными, и денег им хватало. Джонсон старался установить по возможности больше политических контактов, поэтому часто принимал гостей. Леди Бёрд отказалась от собственной карьеры ради политической карьеры мужа. Она помогала ему, как только могла, образцово вела домашнее хозяйство. Он поощрял ее стремления модно одеваться, а она вдохновляла его на чтение книг, отмечая самые интересные места в них, и была его самой лучшей советчицей. Джонсон часто говорил, что «она самый умный и достойный доверия советник», которого он когда-либо знал, и называл ее «самой интересной и самой любимой женщиной». Иногда в дискуссиях с советниками он говорил: «Давайте спросим у леди Бёрд, что она думает по этому поводу». Как-то написал, что настолько привык полагаться на нее, что ни от какого другого человека не зависит так, как от жены.