И Рейгану нужна была Нэнси. Она давала ему домашнее тепло и надежность, относилась к нему с уважением и была готова ради него пожертвовать карьерой. Это была идеальная американская супруга пятидесятых годов, с готовностью посвящающая себя мужу, домашним делам и детям. Она выполняла любые просьбы мужа. Благодаря этому он впервые в жизни почувствовал себя господином и повелителем, что очень нравилось ему.
Все произошло так быстро, что Рональд даже не успел купить невесте обручальное кольцо.
4 марта 1952 года они венчались в маленькой церкви в Сан-Фернандо-Валли, которую называли «Коричневая церквушка». Это был скромный праздник. Ардис Хоулден испекла свадебный торт, который съели в доме Хоулденов в Тольюка-Лейк. Рейгану был 41 год, Нэнси — 29, вернее 31 год. Прежде всего это был день, когда их мечты сбылись.
В свадебное путешествие молодожены поехали в Финикс, штат Аризона. Нэнси утверждала, что до сих пор не может забыть запах цветущих апельсиновых деревьев.
Возвратившись в Лос-Анджелес, Рейганы поселились в комнате Нэнси в Уэствуде. Рейган, однако, сохранил за собой свою прежнюю квартиру, так как в супружеской квартире не было места для его одежды, что влияло на их стиль жизни. Если они вечером собирались куда-либо выйти, он читал газету, пока она одевалась; потом ехали на его квартиру и менялись ролями: она читала газету, а он одевался, поэтому они частенько опаздывали на приемы.
Однажды на ипподроме беременная Нэнси шепнула мужу, что чувствует необычное движение. Схватки стали повторяться все чаще и чаще, нужно было срочно доставить ее в больницу.
22 октября 1952 года она родила дочь Патрицию. Патти, как ее называли, появилась на свет через семь с половиной месяцев после свадьбы в результате кесарева сечения. «Ее вид не произвел на меня никакого впечатления», — вспоминал Рейган о первом контакте с дочерью, но все же гордился, что стал отцом. Нэнси так переживала, что ее первый ребенок родился через семь с половиной месяцев после свадьбы, что даже не упомянула в автобиографии дату рождения Патти, хотя день рождения второго ребенка назвала точно.
Нэнси ревновала Рейгана к первой жене, постоянно ощущая какую-то угрозу с ее стороны. Джейн Вайман была повсюду, часто снималась в новых фильмах, о ней писали в прессе, ее фотографии украшали обложки журналов, о ней говорили везде, за исключением дома Рейгана. Рональд никогда не упоминал ее имени. Нэнси страдала просто от «Вайман-комплексов», так как сама была уже забытой звездой, домохозяйкой из провинции, ее разговоры сводились к покупкам и детям. Морин и Майкл, дети Рональда от первого брака, каждую субботу приходили навестить отца, и Нэнси боялась этого постоянного напоминания о первом браке.
В 1957 году Нэнси вместе с мужем снималась в фильме «Мегеры морского флота», в роли медсестры. В этом фильме есть драматическая сцена прощания. Нэнси была настолько потрясена мыслью, что Рональд должен идти на опасную военную службу, что у нее выступили на глазах настоящие слезы.
Через несколько лет после свадьбы она оставила карьеру киноактрисы. Брак стал для нее важнее. «Моя жизнь по-настоящему началась лишь в тот момент, когда я вышла замуж за Ронни», — написано в ее автобиографии.
После рождения дочери Рейганы хотели второго ребенка, сына. В первые годы замужества у Нэнси было несколько выкидышей. Когда она снова забеременела, врач, принимавший Патти, посоветовал ей побольше лежать, поэтому три месяца она провела в постели. 20 мая 1958 года родился сын, которого назвали Рональд Прескотт. Крестными отцом и матерью были их соседи, пара артистов, с которыми они подружились, Роберт и Урсула Тейлор. Нэнси хотела как можно лучше воспитать детей, она как бы соперничала с Джейн Вайман. Ее муж никогда не должен упрекнуть ее в том, что ее дети воспитаны хуже, чем дети от первого брака.
В 1952 году Рейганы купили за 24 000 долларов дом в Пасифик-Палисенд, с четырьмя спальнями. По меркам Голливуда это был очень скромный дом, если сравнивать его с резиденцией кинозвезд в Беверли-Хиллз или в Бэл-Эр. Друзья считали, что Рональд и Нэнси поселились слишком далеко от Голливуда, но они были не единственными артистами, которые жили в Пасифик-Палисенд. Там обосновались Грегори Пек, Джозеф Коттон и Лоурен Велк.
Вначале Нэнси чувствовала себя там очень одиноко, пока в 1954 году знаменитый киноактер Роберт Тейлор и его супруга Урсула не поселились с ними по соседству.
Высокие гонорары Рейгана позволили им в 1956 году построить новый, современный дом на Сан Оноф Драйв. Он был расположен в фешенебельной части города Пасифик-Палисенд и возводился по проекту архитектора Билла Стефенсена. Нэнси всегда мечтала о таком доме.
Работодатели Рейгана, концерн «Дженерал Электрик», подарили ему на новоселье современное электрическое оборудование. Говорили, что дом Рейгана считается самым электрифицированным домом в Соединенных Штатах. У них был чудесный вид на Тихий океан, хотя именно близость океана беспокоила Нэнси. В те годы пресса часто писала, что из-за тектонических сдвигов море может поглотить всю Калифорнию.
Более реальную угрозу представляли пожары на пастбищах и склонах гор, которые окружали долины. Их Нэнси боялась больше всего. В 1961 году огонь достиг долин, на короткое время дым окутал самую богатую часть города Бэл-Эр. Было разрушено 600 великолепных особняков, среди них и частная школа, которую посещали дети Рейгана. Из школы сумели вовремя предупредить Нэнси о пожаре. Она тотчас поехала на машине и уже за двадцать километров увидела черный столб дыма. Детей благополучно вывезли из школы, но здание сгорело до фундамента вместе с богатой коллекцией антиквариата, которую собрала владелица школы.
Нэнси была воспитана родителями в консервативном духе, и теперь они с мужем вращались в кругах богатых и консервативных деловых людей. Такая среда ей очень нравилась, так как соответствовала стилю ее жизни. Она вошла в «Клуб знаменитых дам», собиравших одежду для благотворительных целей. Официально эта организация называлась «Коллеги». Там Нэнси подружилась с Мэри Джейн Вик, женой богатого коммерсанта Чарльза З. Вика из Лос-Анджелеса.
В 1962 году Нэнси писала одной из прежних подруг: «Не проходит и дня, чтобы кто-нибудь из наших гостей не старался убедить Ронни добиваться должности сенатора, губернатора или даже президента Соединенных Штатов». Нэнси поддерживала эти планы.
Во время изнурительной предвыборной кампании она заботилась о здоровье мужа. О ней говорили, что она охраняет мужа «как тигрица своих детенышей». Она хотела, чтобы он имел возможность отдыхать, и сама активно участвовала в предвыборной гонке. Политический ритуал Соединенных Штатов требует, чтобы вся семья кандидата была представлена в этом продолжительном полит-шоу. Со своей ролью Нэнси справлялась великолепно.
Нэнси, став супругой губернатора и Первой леди Калифорнии, тотчас поняла, что хочет быть везде окружена блеском и роскошью. Она отказалась переехать в официальную резиденцию губернатора Калифорнии, так как она, по ее мнению, была слишком маленькой и скромной, в ней не было необходимых противопожарных устройств и, кроме того, была расположена в не очень престижной части Сакраменто. Тогда богатые друзья Рейгана купили виллу, которую сдали им за 1250 долларов в месяц. Это был двухэтажный особняк с двенадцатью комнатами в стиле Тюдора. Мебель им подарили состоятельные друзья, вычтя эти подарки из налоговых обязательств.
Конец недели Нэнси с удовольствием проводила в Беверли-Хиллз или в Пасифик-Палисенд. Ее удручало, что в Сакраменто нет приличного парикмахера, и всегда утверждала, что за покупками приходится ездить в Лос-Анджелес, так как в Сакраменто все рассчитано на вкус «жен местных фермеров».
С тех пор как Рейган вышел на политическую сцену, Нэнси переродилась. Будучи супругой губернатора Калифорнии, а потом президента Соединенных Штатов, она в обществе вела себя так, как будто муж полностью загипнотизировал ее. В прессе часто потешались над ней, говоря, что она так смотрит на мужа, как будто ожидает от него в следующий момент какого-либо чуда. В 1974 году журналистка Нэнси Скелтон спросила ее, не было ли у нее когда-либо мысли разойтись. На это Нэнси воскликнула: «Как вы можете думать об этом! Мне ужасна сама мысль остаться без Ронни. Это убило бы меня. Вы же сами видите, какой он исключительный человек».
Нэнси была очень ревнивой женщиной. Она не могла переносить, когда вокруг него собирались женщины, особенно в ее присутствии, поэтому часто происходили различные размолвки, которые подробно описывались в рубрике «Из жизни высшего общества».
От нападок на мужа Нэнси страдала больше него и предъявляла к нему гораздо более высокие требования, чем он сам. Она играла роль «шефа аппарата» и вынуждала Рейгана увольнять людей, которыми он был не очень доволен. В семейной жизни требовала от детей дисциплины, в то время как муж почти все разрешал им.
Чтобы укрепить позиции Рейгана во время предвыборной кампании за президентство, решили опубликовать автобиографию Нэнси. С этой целью пригласили публициста Билла Либби, который был автором дюжины книг и знал, как следует писать книги, необходимые для политической карьеры. Он понимал, что от него не требуют писать правду, ему нужно было соответствующим образом представить то, что советники Нэнси и Рейгана считали благоприятным.
Либби записал на магнитофон несколько бесед с Нэнси, а потом воспроизвел их на бумаге. Нэнси и ее помощники проверяли каждое предложение, внимательно следя за тем, чтобы ни единым словом не навредить карьере Рейгана. Именно поэтому были опущены упоминания о ее романах и связях с другими мужчинами и некоторые эпизоды детства. Нэнси изменила собственный возраст, умолчала о дате рождения первого ребенка и только после этого отдала рукопись советникам Рейгана на утверждение. Получилась скучная и безжизненная книга, и ей предложили добавить несколько анекдотов и пикантных деталей.
«Казалось, что интеллектуальные способности Нэнси очень ограничены. Она живет в собственном, особом мире представлений. Это очень скрытная, хитрая и ревнивая женщина, которая знает, что хочет, но интеллектуально очень недалекий человек», — такую оценку дал один журналист. Джулия Баумгольд из периодического издания «Нью-Йорк» назвала ее «женщиной, полностью зависимой от Рональда Рейгана».
Вечер 4 ноября 1980 года, в день выборов, Нэнси с мужем приготовились провести у телевизора, чтобы всю ночь следить за отчетами. Закутавшись в мохнатое полотенце, она вышла из ванной комнаты и посмотрела на экран: «Я позвала Ронни. Он прибежал из-под душа, и к нашему удивлению, мы увидели супругов Картер, которые признали свое поражение. И вот мы стояли, закутанные в мохнатые полотенца, пытаясь осознать невероятную правду, что он стал президентом Соединенных Штатов, а я Первой леди», — вспоминала позже она.
В американской прессе Нэнси критиковали за то, что в период между победой на выборах мужа и введением в должность она слишком открыто показывала нетерпение по поводу того, что все еще не имеет неограниченного доступа к Белому дому. Она потребовала от Картеров покинуть резиденцию и переехать в особняк. Кроме того, ее упрекнули в том, что она приняла подарок от Дома мод — платье на день приведения к присяге мужа. На торжествах по случаю инаугурации на ней были украшения, бесплатно предоставленные двумя ювелирными магазинами, что послужило фирмам самой дешевой и действенной рекламой. Обеспеченные друзья Рейгана подарили им новый фарфоровый сервиз и финансировали новую обстановку и ремонт части помещений Белого дома. Обо всем этом позаботилась Нэнси.