Она проявила неосторожность, прогуливаясь по этому городу. Если она еще шпионка, то должна быстрее соображать, что за ней следят.
Да. Нехорошо. Это английские власти уже нашли ее, или же длинная рука Фуше дотянулась до нее через Ла-Манш? Или косоглазый – просто вор и насильник? В любом случае она не хотела с ним сталкиваться.
Нырнув под красно-белый навес прилавка, Анник увернулась от степенных матрон и корзин с капустой. Боже, как ей сейчас не хватало мужской одежды! Мальчик ее габаритов мог бежать, словно олень, и никто бы даже не обратил на него внимания. А женщина привлекала взгляды, и головы, поворачивающиеся в ее направлении, указывали, где она находится.
Тогда прочь с рынка, от множества людских глаз. Анник выбирала маленькие улицы. Она еще не видела самого Дувра, славившегося красотой, но этот район был очень неприятный. Она бежала, сворачивая то направо, то налево в лабиринте узких проходов. Косоглазый, явно француз, судя по быстроте ног и сообразительности, не отставал и догонял ее. Раз противоборства все равно не избежать, лучше самой выбрать место.
Пусть это будет здесь. Она резко остановилась, подняла юбку и выхватила нож Эйдриана, с пятидюймовым лезвием, сбалансированный для бросания, именно такой и мог быть у месье Эйдриана. Она сняла с головы платок, отбросила в сторону, движением плеч освободилась от шали и опустила нож.
По обеим сторонам переулка высились грубо сложенные кирпичные стены домов. Кучи мусора покрывали булыжник. Это был проход между убогими каменными домами, с маленькими разбитыми окнами, запертыми дверями. Никто не придет ей на помощь, если она закричит. Никто не увидит, что здесь произошло.
Косоглазый повернул за угол и остановился, явно удивленный, что она его ждет. Он быстро осмотрелся, затем подозрительно взглянул на нее и увидел только одинокую женщину. Достав из-под куртки узкий кинжал, он начал медленно приближаться.
Анник ждала. Пусть идет.
– Зачем ты преследуешь меня? Я не хочу разговаривать с…
Она резко повернулась. Анри Бреваль загораживал свет. И путь к бегству. Она в ловушке. Угодила в нее, как идиотка, и теперь смотрит в глаза смерти.
Только не это. Анник прижалась к стене, защищая спину и не выпуская из поля зрения противников. Она – Лисенок. Она преодолела такое расстояние не для того, чтобы умереть от рук этих каналий.
Она коротко выдохнула сквозь зубы. Это не безнадежно. Их только двое. Она ударит ножом косоглазого, прошмыгнет мимо и сбежит. Незамысловатый план, но хороший. Анри далеко не борзая в погоне. Она же будет молнией.
Он ухмыльнулся. Неспешными шагами к ним приближался кто-то невидимый. Анник похолодела. Это не мог быть…
Из тени за спиной Анри выступил Леблан.
Ее охватила паника. Леблан с его умением бросать нож и холодной злобой. Леблан, который не мог позволить ей жить. Она знала, что случилось в Брюгге, но если скажет, Вобана убьют.
Заметив ее страх, Леблан улыбнулся. Однако не вытащил свой нож, не бросил его, не убил ее. Он сделал знак Анри. Он был настолько уверен в молчании Анник, что мог бросить ее своему прихвостню, словно кость собаке.
Три человека. Три ножа. Ни одного шанса.
– Иди сюда, курочка! – ухмыльнулся Анри. – Иди, мы хотим с тобой поговорить. Только поговорить.
Здесь, в Англии, не будет разговоров. Не будет ни подземной камеры, ни пыток. Здесь, на вражеской территории. Леблан только непрошеный гость. Его влияние – ничто. Здесь Леблан забудет планы Альбиона и убьет ее чтобы скрыть то, что он сделал в Брюгге.
– Я позволила тебе жить, Анри Бреваль. Помни это. Дважды я оставила тебя в живых, хотя могла убить.
– Премного благодарен. – Он насмешливо отдал ей честь. По его тону Анник поняла, что жить ей осталось всего ничего. Леблан отдаст ее на забаву Анри, а потом они перережут ей горло. Анри уже видел ее беспомощной и дрожащей под ним. Он мысленно срывал с нее одежду.
Пусть немного потешится воображаемой картиной. Это сделает его неосторожным. Анник рискнула оглянуться. Косоглазый держал нож перед собой в вытянутой руке, как будто предлагал чашку с чаем. Неужели ему не сказали, что она умеет драться? Он слабейший из них, и она двинулась к косоглазому.
– Ты меня избегаешь? Я могу разозлиться. – Анри решил поиграть с ней.
– Прошу тебя… Пожалуйста, Анри, я все сделаю. – Она выиграла большой шаг. Еще два.
– Такой робкий маленький Лисенок? – Он игриво ткнул ножом в ее сторону. Леблан должен был сказать ему, чтобы не заигрывался.
– Если ты выслушаешь меня, только дашь мне объяснить…
Она ударила косоглазого. Снизу, быстрой точно, перерезав ему сухожилие большого пальца. Он пронзительно закричал. Нож отлетел в сточную канаву, а он упал на колени, зажимая руку и продолжая кричать.
Это была маленькая, но дорогая победа. Анри тут же бросился на нее, угрожая ножом, тесня от выхода из переулка. Он закончил игры.
Впереди был Леблан, пугающий одним своим присутствием. Сзади в канаве плакал, как женщина, косоглазый.
Анник отступила, держа нож у талии, вытянув для равновесия вторую руку. У нее всего несколько секунд, которые она использует, чтобы покалечить Анри, если сможет.
Она прыгнула к нему. Он уклонился. Но потерял равновесие. Мгновенно перебросив нож в левую руку, она ударила его в самое неожиданное место. Рука Анри была маленькой мишенью, но Анник не промахнулась. Темно-красная полоса вдоль суставов пальцев.
Теперь у него останется шрам на память о ней. Анник отскочила.
– Шлюха! – Он тряхнул рукой, и капли крови разлетелись по булыжникам. Затем поднял нож, держа его окровавленной руке на уровне ее сердца. – Я сделаю тебе больно. Прежде чем убить, я разрежу твое лицо на куски.
Он ткнул ножом ей в глаза.
Она успела заметить и отпрянула. Анри повторил выпад. Сталь мелькнула возле уха. Она в ужасе развернулась и побежала.
Леблан вышел ей навстречу. Его нож резал воздух перед ней, однако не касался лица, заставляя подпрыгивать и отступать назад, к Анри.
Она использовала ложный выпад. Бесполезно. Все бесполезно. Леблан мастерски владел ножом. Она против него ребенок. Он заставлял ее пятиться все дальше, пока она не уперлась в стену. Анри был совсем рядом. Это конец. Будет очень больно умирать. Она прислонилась спиной к холодным кирпичам, держа нож перед собой…
Анри ударил ее кулаком в живот и вывернул ей руку.
– Брось его!
Пальцы у нее разжались. Нож упал на землю. Все было кончено.
Карие глаза Анри торжествующе блеснули. Кончик ножа уперся ей в горло. Но пока не давил.
Сначала изнасилует, а потом убьет, подумала она.
Он едва успел.
Грей слышал шум драки, женские стоны и последние тридцать шагов уже бежал. Повернул за угол в переулок…
На булыжниках скорчился человек, баюкающий окровавленную руку. Это он стонал. Леблан скрывался в дальнем конце переулка. Анник была прижата к стене с ножом Анри у горла.
Взревев, Грей бросился к ним и отшвырнул француза прежде, чем тот успел перерезать ей горло. Нож отлетел. Оба рухнули на землю и покатились, ударяясь о кирпичи и доски стены. При всех своих габаритах Анри оказался не так хорош в уличной драке.
Они вскочили на ноги. Даже в тисках обезьяньих рук француза Грей провел серию ударов по животу. Анри побагровел, затем побелел, когда Грей двинул его коленом в пах. Согнувшись пополам, он корчился на земле. Все это заняло не больше минуты.
Грей пинком отбросил подальше нож Анри, убедился, что на время француз выведен из строя, после чего поднял его с колен и ударил о стену. Прежде всего плечом, где много небольших, ломких костей. Он бы вообще прикончил его. Но Анник по каким-то причинам оставляла этого ублюдка в живых. Он будет считаться с ее мнением.
Испуганный крик. Грей круто развернулся.
Леблан шатался. Лицо его искажено от боли. Его нож крутился на булыжниках, рукоятка другого ножа торчала из дорогого пальто, кровь текла по рукаву.
Анник ударила Леблана прежде, чем он успел бросить нож. Ударила в руку, а не в горло, хотя совершенно ясно, кого он собирался убить.
Леблан бросился к выходу из переулка, зажимая плечо и оставляя за собой кровавый след. Бежал, как вспугнутый кролик. Анри Бреваль с трудом поднялся, сгреб левой рукой свой нож и двинулся в противоположную сторону. Парень у входа в переулок уступил ему дорогу, продолжая хныкать. Грею оставалось только ругаться и смотреть им вслед. Он не мог взять пленных, у него не было людей, чтобы их сопровождать. А если он повернется спиной к Анник, та исчезнет как дым.
Она привалилась к стене, тяжело дыша. Появись он в этом переулке на пять минут позже… Мысль о том, что она могла лежать в грязи, истекая кровью, была как физический удар.
Идиотка, просто идиотка. Какого дьявола они превозносят ее мастерство, называя одной из лучших? Она позволила запереть себя в переулке. Незначительно ранила одного, не потрудившись его добить, затем вообще чуть не промахнулась, бросив нож в Леблана. Могла бросить и точнее. Она достаточно смела, но ей не хватает твердости. Будь она его агентом, он бы не выпускал ее без прикрытия.
– Он взял с собой нож Эйдриана, – четко произнесла она. – Как я буду резать овощи?
Анник смотрела в конец переулка, где исчез Леблан. Он впервые слышал, что она говорит по-английски. У нее был красивый голос, мелодичный, хрипловатый. Голос француженки. Сама ласка. Даже вздох этой женщины соблазнял его.
– Но я все равно не могу резать им овощи, если на нем кровь Леблана. – Она прижала ко рту кулак и засмеялась.
Нервная разрядка после боя. Ей нужно, чтобы ее поддерживала стена. Подняв свою вязаную шапку, Грей отряхнул ее о штаны и продолжал наблюдать за Анник. Она сбежит, как только придет в себя.
– В любом случае он бы не хотел, чтобы я резала им овощи. Он бы с радостью увидел, где его нож сейчас. Ему не нравится Леблан, моему другу, у которого так много ножей.
Анник откинула со лба черные волосы и посмотрела на Грея. И тут он впервые заметил, что она больше не опускает глаза.
Она его не узнала.
Искренняя, очаровательная, бледная, как пергамент, она улыбнулась:
– Большое спасибо. Я вам очень благодарна.
Грей мял в пальцах вязаную шапку, дожидаясь, когда она его узнает. Это будет конец ее радости. Опять начнется отвратительная борьба, неизбежная, как закат солнца. Он победит. Она проиграет. Он вытащит ее из этого лабиринта улиц, сотрет ее радость и увезет в Лондон.
Анник окинула взглядом его лицо, волосы, плечи, всю фигуру в вонючем рыбацком костюме. Оценивая. Одобряя.
– Странное дело. Я говорю на пяти языках, а не могу выразить, как я вам благодарна за спасение.
Почему она не узнает его? Ну конечно. Она же никогда его не видела. И не знает, какое у него лицо, не представляет себе цвет его волос и форму носа. Он может быть кем угодно.
Значит, если он ее освободит и последует за ней, она может привести его к планам Альбиона. Возможно ли это? Пожалуй, да. Он был уверен, что она знает местонахождение планов. Каким-то образом, после того кровавого разгрома в Брюгге, планы Альбиона оказались у нее. Он следил за Анник с тех пор, как она вышла из рыбачьей лодки в Дувре. С пустыми руками. Может, планы уже в Англии?
Где же эти планы? Наверное, она сейчас направляется за ними и собирается передать их Сулье.
Если она приведет его к планам, это будет для нее лучшим вариантом. Краткий миг потрясения, и все кончено. Ни долгого, хорошо отработанного допроса. Ни развращенной близости час за часом, пока он выуживает у нее секреты. На Микс-стрит, в удобной тюрьме, он вынудит ее расстаться с планами. Он в этом специалист. И, делая это, оставит на ее душе свои грязные отпечатки пальцев.