Вспыхнув на мгновение от нахлынувших на нее воспоминаний, Изабель взяла из его рук тарелку с овсянкой. Как только она поднесла ко рту ложку, одеяло соскользнуло с плеч, обнажив грудь. Джон тут же протянул руку и принялся ее ласкать. Изабель покраснела еще сильнее, но уже было поздно: под пальцами Джона ее соски затрепетали. Аппетит сразу пропал, Изабель с удовольствием бы ответила на его ласку.
— Любимая, всему свое время, — поддразнил ее Джон. — А сейчас хочешь научиться готовить кекс из овсянки и ячменя?
Изабель машинально кивнула головой и спросила:
— Где моя ночная рубашка?..
Джон огляделся, но рубашки нигде не было. Подняв с пола свою собственную черную сорочку, он предложил Изабель надеть пока ее и поднялся с кровати.
— Я пока задам лошадям корма, — сказал он, выходя.
Изабель встала, поспешно оделась и подошла к окну, но вспомнила, что Джон войдет с минуты на минуту, и быстро умылась холодной водой. Когда Джон вошел в дом, она уже сидела за столом и доедала кашу.
— Учиться надо, делая все под чьим-то руководством, — наставительно сказал он. — Поэтому следуй моим инструкциям.
— Хорошо, — кивнула Изабель.
— Чтобы испечь кекс, сначала нужно развести огонь в очаге, потом поставить на огонь сковороду, в которой собираешься печь. — Джон зажег огонь и достал сковороду. — Проверь ее температуру через несколько секунд. Только ни в коем случае…
Он не успел договорить: Изабель, следуя его наставлениям, дотронулась пальцем до раскаленной сковороды и вскрикнула от боли.
Джон метнулся к ней и окунул ее руку в холодную воду.
— Я только хотел сказать — нельзя дотрагиваться до нее пальцем! Когда готовишь что-нибудь, не приближай руку к огню ближе чем на дюйм. — Джон осмотрел ее палец. — Да, придется мне испечь кекс самому… А ты смотри внимательно и запоминай, что и как я делаю.
Изабель так и сделала. Она наблюдала за Джоном и в то же время недоумевала: кто бы мог сказать, что блистательный герцог Эйвон чувствует себя на кухне так же уверенно, как и в светском салоне? Впрочем, никто не знал и того, что он носит черное белье…
— Знаешь, я уже соскучился по болтовне Лили, — сказал Джон, когда кекс был готов и они сели за стол.
Изабель улыбнулась.
— Я тоже, — призналась она. — Может быть, вернемся домой?
— Нет, не так скоро, — сказал Джон. — Несколько дней, пока мы будем здесь, Джунипер отлично присмотрит за ней.
Когда Изабель встала и обошла стол, чтобы положить тарелку в воду, Джон притянул ее к себе и усадил на колени.
— Что мы сегодня будем делать? — спросил он. — Может быть, собирать ягоды? Или рвать цветы?
Изабель не удержалась и бросила взгляд на постель.
— Этим мы тоже можем заняться, — сказал Джон. — И прямо сейчас…
Неделя промелькнула незаметно. Джон и Изабель наслаждались каждым мгновением, проведенным в уединенном охотничьем домике. Дождь шел лишь один раз за все это время, и в тот день они никуда не выходили. Именно этот день оставил самые яркие воспоминания…
В день отъезда Джон и Изабель все утро провели в постели. Они выехали только после полудня.
Их путь лежал через вековой лес. Скоро деревья стали редеть, и вот уже показалось озеро, а за ним — и стены замка Килчерн. В свете солнечных лучей замок казался волшебным, и грусть от того, что с охотничьим домиком пришлось расстаться, постепенно испарилась из сердца Изабель, уступив место дотоле незнакомому ей чувству: то была радость возвращения домой, к своей семье и домочадцам. Ей не терпелось поскорее увидеть Лили, Джунипер и даже Доббса.
Когда они с Джоном спешились около замка, к ним поспешили слуги. Они тут же отвели лошадей на конюшню.
— Вы вернулись! — тотчас же услышала Изабель звонкий голосок. К ней со всех ног бежала Лили.
Изабель крепко обняла девочку.
— Я так боялась, что вы не приедете! — восклицала Лили, не выпуская Изабель.
— Ну что ты, — ответила Изабель, — как же мы могли не вернуться к тебе? Скажи, ты скучала?
— Очень! — Лили еще крепче прижалась к Изабель и прошептала ей в самое ухо: — Доббс и Джунипер ничего не понимают в верховой езде, они не разрешали мне кататься на пони…
Изабель улыбнулась. В это время из дома вышли Доббс и Джунипер.
— Добро пожаловать домой, ваши светлости, — сказал он, и Джунипер повторила:
— Добро пожаловать домой!
— Спасибо, — искренне поблагодарила их Изабель. — Это так чудесно — снова оказаться дома! — Она обратилась к Лили: — Вы все съели или оставили нам что-нибудь на обед?
— Оставили, — заверила ее Лили, и все рассмеялись. Джон и Изабель взяли девочку за обе руки, и втроем они пошли прямо в столовую. Няня и дворецкий чинно шли за ними, но, едва войдя в дом, оставили хозяев и занялись своими обязанностями.
Официант принес телятину, овощи под соусом и сливочный крем на десерт.
— Вам было весело? — спросила Лили. Весь обед она не сводила с них глаз, словно не веря, что они наконец вернулись.
— Очень, — ответила Изабель. — Но самого главного ты еще не знаешь: в будущем месяце мы поедем туда все втроем!
Лили захлопала в ладоши и тут же спросила, обращаясь к Джону:
— А что вы там делали?
— О, — засмеялся Джон и бросил взгляд на жену, — много чего! Мы очень интересно проводили время!
— Леди Белли, — обеспокоенно посмотрела на нее Лили, — вам нехорошо? Вы вся такая красная!
Джон не смог сдержать смеха, но Изабель сердито посмотрела в его сторону и ответила Лили:
— Нет, я просто устала.
— Тогда вам нужно лечь в постель, — заметила девочка.
— Она от этого и устала, — вставил Джон.
— Тысяча чертей! От этого люди не устают! — фыркнула Лили.
Услышав это ругательство, Изабель укоризненно взглянула на мужа. Тот пожал плечами и вопросительно поднял брови. Обед продолжался.
Уводя Лили наверх, Изабель обнаружила, что и вправду очень устала. Но усталость была приятной; войдя к себе в спальню, она переоделась в рубашку и, даже не причесавшись, скользнула в постель.
Неожиданно на краю постели появилась Гизела.
— Да, твой медовый месяц оказался прекраснее любой мечты, — сказала она. — Герцог уже знает о ребенке?
— О ребенке? Каком ребенке? — Изабель непонимающе уставилась на Гизелу.
— Следующей весной ты станешь матерью, — сказала она.
— Поверить невозможно! — воскликнула Изабель.
— Разве я когда-нибудь лгала тебе?
Изабель покачала головой.
— Разве мои предсказания когда-нибудь не сбывались? — строго продолжала ее охранительница. — Верь мне, дитя мое: весной у тебя появится свой ребенок.
Глаза Изабель сияли от счастья: скоро она станет матерью двоих детей — Лили и того, кто родится…
— Это будет мальчик или девочка? — спросила она.
Гизела пожала плечами и ничего не ответила.
— Ты же знаешь, кто это будет! Зачем ты меня дразнишь?
— Интереснее не знать до последней минуты, — ответила Гизела. — Даже и не проси меня сказать тебе заранее!
— Спасибо и на этом, — сухо сказала Изабель.
— Но вот и твой принц… — Гизела растаяла в воздухе, и тут же в комнату вошел Джон.
Он подошел к Изабель и поцеловал ее.
— Вообще-то мне нужно раздеться, — сказал он, заметив, что она слегка разочарована таким началом.
Изабель покраснела, но все равно не смогла удержаться, чтобы не следить за ним, пока он раздевался.
— Знаешь, — сказал Джон, ныряя в постель, — каждый раз при виде Лили я представляю тебя маленькой… Я действительно полюбил ее, словно родную дочь!
— Я тоже очень люблю ее. — Изабель смотрела ему в лицо своими огромными сияющими глазами. — Как могла Лизетта бросить ее!
Джон погладил Изабель по щеке.
— Я принял решение. Как только мы вернемся в Лондон, я удочерю Лили, и тогда никто не отнимет ее у нас, даже Лизетта!
Изабель, приподнявшись на локте, посмотрела ему в глаза… Потом она нашла его губы, и они слились в долгом поцелуе…
— Спи, моя фиалка на снегу, — сказал Джон.
— Но я не хочу спать, — запротестовала она.
— Зато я очень хочу. Боже мой, как же утомительно иногда бывает наслаждение!
Изабель нежно, но настойчиво провела ладонью по его груди и животу.
— Ну пожалуйста, не засыпай прямо сейчас… — Ее длинные пальцы упрямо продвигались все ниже.
— Хорошо, — сдался Джон. — Я попробую.
Он нежным движением перевернул ее на спину, и она ощутила на себе тяжесть его тела…
Джон проснулся с рассветом и тихонько поднялся, чтобы, по обыкновению, совершить верховую прогулку. Он направился к конюшне, которая находилась во внутреннем дворике, и вдруг увидел Джуниггер. Она шла навстречу ему из домашней часовни. Няня приложила палец к губам, призывая его к молчанию, и, заглянув в часовню, Джон увидел там Лили: девочка стояла на коленях у алтаря.
— В чем дело? — шепотом спросил Джон.
— Лили сказала, что хочет поговорить с богом, — так же тихо ответила Джунипер.
Джон уже собирался уйти, когда услышал голос Лили.
— Господи! Господи, ты здесь? Ты слышишь меня? — спросила она.
Джон сделал шаг и оказался внутри. Он сжимал губы, чтобы не рассмеяться — так забавно выглядела Лили на коленях в пустой часовне.
— Это я, Лили, — сказал он, овладевая собой.
Молчание. Джон позвал:
— Лили Дюпре!
Девочка снова ничего не ответила.
— Господи, — наконец сказала она, — я знаю, ты думаешь, я снова хочу у тебя что-нибудь попросить. Но это не так… То есть, — поправила она саму себя, — я, конечно, очень хочу пони, но могу обойтись и без него. Я пришла поблагодарить тебя за то, что ты ответил на одну мою молитву. Помнишь, сколько ночей подряд я просила тебя послать мне папу?
Джон больше не улыбался. Он слушал, затаив дыхание.
— Господи, спасибо, что у меня теперь есть такой замечательный папа, — продолжала Лили, складывая руки. — Жаль только, что он требует, чтобы я говорила ему «ваша светлость»… Но я не жалуюсь, господи, хотя… — Она остановилась, раздумывая: продолжать или она уже сказала достаточно.
Джон приблизился к ней, и наконец девочка заметила его. Он опустился на колени и так же, как она, спросил, глядя вверх:
— Господи, ты слышишь меня?
— Он слышит, ваша светлость, — шепотом заверила его Лили.
Джон кивнул.
— Господи, спасибо тебе за то, что у меня теперь есть такая замечательная дочь. Но прошу тебя: пусть она согласится называть меня папой!
Лили вскочила с колен и бросилась к нему в объятия.
— Папа, папа! — восклицала она, гладя его по лицу. — Мой папочка!
На лице Джона сияла счастливая улыбка.
— Могу я называть тебя просто Лили? — спросил он.
— Конечно, — ответила она. — А леди Белли позволит назвать ее мамой?
— Конечно, позволит, — раздался голос Изабель.
Лили повернулась. Изабель стояла сзади них, и Лили, не в силах сдерживать своей радости, бросилась обнимать ее. Но вдруг девочка помрачнела.
— А как же Лизетта? — спросила она встревоженно.
— Теперь у тебя две матери, — ответила Изабель. — Пойдем сядем. — Они сели на скамью в последнем ряду. — Слушай: когда мы вернемся в Англию, твой папа удочерит тебя. Это значит, что вы будете носить одинаковое имя.
— Значит, тебя тогда будут звать Лили? — спросила девочка, поворачиваясь к Джону.
— Нет, милая, — со смехом ответил тот. — Это тебя будут звать Лили Сен-Жермен, потому что мое полное имя — Джон Сен-Жермен.
— А куда же денется «Дюпре»? — не поняла Лили.
— Мама тебе все объяснит после завтрака, — сказал Джон. И, обращаясь к Изабель, спросил: — А что тебя привело сюда?
— Ангел сказал мне — поспеши в часовню, если хочешь увидеть чудо.
— А, ангел… — без особого энтузиазма откликнулся Джон.
— Лили, твой папа — невозможный скептик, — сказала Изабель.
— Это кто?
— Тот, кто не верит в ангелов, — объяснила Изабель.
— Очень плохо — не верить в ангелов! — Лили погрозила Джону пальчиком.
— Я приношу свои извинения, милые дамы, — весело сказал он. — Я постараюсь работать над собой, чтобы обрести веру в сказки и небылицы.
Изабель улыбнулась:
— А еще ангел сказал, что будущей весной у меня родится ребенок!
В глазах Джона радость смешивалась с недоверием. Он встал, поцеловал жену и торжественно сказал:
— Если это действительно случится, я больше никогда не буду сомневаться в их существовании.
17
Стоял теплый погожий сентябрь. Листья на деревьях переливались всеми оттенками красного, желтого и оранжевого; стоя у окна в своем кабинете, Джон Сен-Жермен думал о том, что эта осень отличается от всех прошлых: теперь у него есть два ангела, Изабель и Лили, и они играют друг с другом в его саду, не ведая ни о каких опасностях мира…
Он вспомнил о том, что его жена беременна. В тысячный раз задавал Джон себе один и тот же вопрос: могла ли Изабель действительно узнать об этом заранее от ангела-хранителя? Она сказала, что весной появится ребенок, — и вот она беременна. Изабель сияла от счастья, и Джон поневоле вспомнил Ленору. Он и не думал, что ожидание ребенка может доставить женщине такую радость.
Они любили друг друга, и любовь Изабель наполнила всю жизнь Джона, весь его мир. Да и она сама жила только его любовью: ей было необходимо каждый день слышать от него волшебные слова. Каждую ночь, после того как Джунипер уводила Лили наверх, они уединялись в спальне, и Джон доказывал, как сильна его любовь.
«Радость навсегда»… Надпись, выгравированная на обручальном кольце, освещала каждый день их жизни.
— Доброе утро, ваша светлость, — оторвал Джона от размышлений голос Росса.
Джон критически оглядел брата: Росс явно не ночевал дома и теперь очень напоминал помятого, но весьма довольного кота. Пиджак был чем-то испачкан, рубашка была застегнута кое-как, галстука не было вовсе…
— Надеюсь, леди стоит того, — сказал Джон с иронией.
— О да! Она заставляет забыть обо всем на свете! — воскликнул Росс. Он налил себе виски из графина и, приветственно подняв стакан, залпом опорожнил его.
— Не рановато ли — в такой час? — с сомнением спросил Джон.
— Нет, — ответил Росс с озорной улыбкой. — Скорее уж поздно — учитывая, что я сегодня не ложился… То есть нет, — поправился он, — ложился. Но вот глаз не сомкнул!
Джона рассмешили эти слова.
— Как ты узнал, что мы вернулись в Лондон? — спросил он.
— Вчера вечером я встретил в клубе лорда Пенника. Он проезжал мимо нашего особняка и видел, как слуги разгружают экипаж.
— Не было никаких вестей от Джейми и Майлза?
— Нет. Я думаю, они уже в пути, поэтому и нет писем.
— Пожалуй, ты прав, — согласился Джон. — Вот интересно, как отреагирует Монтгомери на известие о моей женитьбе…
— Примет тебя в свою семью с распростертыми объятиями, я полагаю, — ответил Росс.
— Да уж, иного выхода у него не будет. Ведь скоро я стану отцом его племянника!
Росс в изумлении уставился на старшего брата.
— Прими мои поздравления! — наконец воскликнул он и снова налил виски — в два стакана, один взял себе, а другой протянул Джону. — Выпьем же за твоего будущего ребенка. От всей души я желаю ему — или ей — здоровья, богатства и счастья!
Они выпили, и Джон спросил:
— Скажи мне, брат, ты узнал что-нибудь о том происшествии? Уже известно, кто покушался на мою жизнь?
— Сегодня вечером я жду сообщения от одного человека, — ответил Росс. — Я дам тебе знать сразу же.
— Хорошо… Расскажи, что происходило в Лондоне, пока меня не было.
— Начну с дел семейных. Лобелия выходит замуж. А вот намерения Хэнкока заставляют меня сомневаться…
— Я пригласил его к себе сегодня, — вставил Джон. — Уверен, что он сделает предложение мисс Рут уже вечером.
— Николас де Джуэл живет в доме у Монтгомери с самой твоей свадьбы и не собирается уезжать оттуда, — продолжал рассказывать Росс.
— Николас де Джуэл — идиот, — заметил Джон.