– Плохое сердце?
– А что в этом необычного? Ведь ему было почти сорок.
Герцог кивнул, словно обдумывая что-то.
Вивьен охватила неожиданная тревога, и она вдруг поняла, что это случится именно сейчас. Медленно пошевелившись в теплом ароматном воздухе, герцог Трент склонился над ней и легко коснулся губами ее губ.
Вивьен не знала, как отреагировать на это. Ее дыхание, казалось, остановилось, ноги стали ватными, а все внутри затрепетало от предвкушения чего-то неизведанного.
Герцог сжал руку Вивьен и снова коснулся ее губ. Но неожиданно из его груди вырвался глубокий тихий стон, и герцог отстранился от нее. Вивьен начала дрожать, хотя и не понимала почему. Невольно она прикрыла рот рукой.
Какое-то мгновение глаза герцога были закрыты, но, наконец, он прошептал:
– Вы такая теплая...
Вивьен неловко попыталась высвободиться, но герцог не отпускал ее; приблизив к ней лицо, он впился в нее взглядом, полным страстного желания.
«Вы такая теплая...» Наконец-то она поняла, каким страстным может быть прикосновение женщины к мужчине. Естественная человеческая потребность чувствовать, что ты желанна и доставляешь радость, что тебя принимают безо всяких размышлений.
Вивьен легко коснулась его щеки с теплым чувством сострадания и сочувствия, наслаждаясь искренностью этого момента. Потом она отняла пальцы и мягко улыбнулась ему.
Судорожно вздохнув, герцог отступил на шаг.
– Вивьен, – хрипло произнес он, – вы много совершеннее, чем я воображал.
– Воображали?
– Да, воображал все, что касалось вас.
Ее улыбка исчезла, она вновь испытала неловкость и смущение.
– Ваша светлость!..
К ее полнейшему изумлению, герцог тряхнул головой и засмеялся.
– Если вы не начнете называть меня Уилл, я больше не поцелую вас.
Теперь пришла ее очередь отступить от него.
– Вы полагаете, мне этого захочется?
Он насмешливо взглянул на нее.
– Полагаю.
– Право, ваша логика озадачивает меня.
– Как ваш чудный поцелуй – меня, моя дорогая леди.
Вивьен ничего не ответила. Она просто не в состоянии была это сделать, так как все, что она произносила, превращалось в нечто очень интимное.
Герцог повернул голову, но насмешливое выражение не покинуло его лица. В этот момент в саду, расцвеченном бриллиантами дождевых капель, он выглядел красивее любого мужчины, которого Вивьен когда-либо видела, и ей понадобилась вся ее воля, чтобы не сказать ему об этом.
– Мне бы хотелось, чтобы вы чаще улыбались, – неожиданно для себя сказала она.
Герцог с удивлением взглянул на нее.
– Да? И почему же?
Неужели он действительно так глуп? Вряд ли. Вероятнее всего, ему просто редко доводилось находиться в женском обществе.
Вздохнув, Вивьен скрестила руки на груди.
– Я соглашусь называть вас по имени, ваша светлость, если вы согласитесь улыбаться и тем доставите мне удовольствие.
Он сжал руки за спиной и ласково улыбнулся.
– Ну, раз уж я попробовал ваши сладкие губы, мне остается только согласиться на все, чтобы доставить вам удовольствие, мадам.
Вивьен подавила вздох и слегка отступила от своего спутника. Герцог снова улыбнулся.
– Вам хочется, чтобы я поцеловал вас...
Его поддразнивание разоружило ее, и ей не хотелось отрицать это.
– А вы наверняка понимаете, что этот разговор не имеет смысла.
Герцог шагнул к Вивьен, и его голова, возвышающаяся над ней, заслонила солнце.
– Напротив, он имеет глубокий смысл. Если вы вспомните наслаждение от нашего первого мимолетного прикосновения...
Она не назвала бы его мимолетным, так как прикосновение его губ к ее губам, казалось, длилось довольно долго. Но возможно, это лишь плод ее воображения.
– А вы не наслаждались им? – лукаво поинтересовалась Вивьен, подчеркнуто обращаясь к герцогу на вы.
Она отлично знала, что это было именно так, но ей хотелось услышать подтверждение от него.
Герцог взглянул на ее грудь, затем поднял глаза.
– Вы знаете правду.
Ее позабавило, что в своем ответе он подчеркнул слово «знаете». Конечно, ей хотелось, чтобы он снова поцеловал ее.
Выдержав небольшую паузу, Вивьен кивнула.
– Что ж, Уилл, не буду с вами спорить.
В какую-то долю секунды она могла поклясться, что в его глазах промелькнуло облегчение и даже след вернувшегося желания. Затем, выпрямившись, герцог кивнул.
– Тогда с нетерпением буду ждать вашего следующего визита.
– И когда это произойдет?
– В следующую среду. Я приглашаю вас на обед.
Брови Вивьен взлетели вверх.
– В следующую среду?
Он улыбнулся:
– Это недостаточно скоро для вас?
Снова причина их знакомства ворвалась в ее мысли, но сейчас упоминание о рукописи нарушило бы очарование настроения, в котором они пребывали. Столь интимный момент неожиданно и, возможно, неразумно показался Вивьен гораздо важнее.
– Я подчиняюсь, ваша светлость. Однако не могу не спросить вас, когда я смогу приобрести интересующий меня сонет?
Улыбка исчезла с лица герцога, и он задумчиво посмотрел на нее сверху вниз. Затем он поднес пальцы к лицу Вивьен и провел ими по ее щеке.
Жест удивил ее своей нежностью, однако прежде чем Вивьен смогла отреагировать, герцог убрал руку.
– Всему свое время. Итак, я буду ждать среды.
Он попрощался с ней, не дав удовлетворительного ответа, но что она могла поделать?
– Благодарю вас за восхитительный ленч, Уилл.
Он кивнул:
– Дворецкий проводит вас.
Вивьен сделала реверанс, затем прошла мимо него, с трудом удерживаясь, чтобы не дотронуться до щеки, где все еще ощущалось его прикосновение.
Глава 5
Клемент Гастингс был невысоким человеком лет пятидесяти, весьма полным; и Уилл скорее назвал бы его приземистым. Гастингса отличали довольно большой нос, маленькие глазки-бусинки, плешь на голове и крайне экстравагантная одежда. Уилл часто задавался вопросом, как зарабатывают на жизнь частные детективы. Впрочем, знатные и богатые люди нередко желают потешить себя, за что охотно и щедро платят. Но возможно, «потешить» не совсем удачное слово. Гастингс не принадлежал к когорте людей, способных потакать кому-либо; этот человек обладал замечательной проницательностью и интеллектом и считался лучшим детективом в Корнуолле. Уилл иногда прибегал к его услугам, в том числе и перед судом почти шесть лет назад.
Войдя в библиотеку, Уилл застал детектива осматривающим полки с книгами. Гастингс был одет в один из своих излюбленных костюмов – золотисто-белую полосатую рубашку, заправленную в широкие брюки в бело-зеленую клетку, и лимонного цвета камзол, который безжалостно стискивал его живот. Возможно, этот стиль был типичен для города, а может быть, Гастингса одевала жена и выбор костюма – не его вина.
– Ну-с, вам удалось узнать что-нибудь? – спросил герцог, направляясь к письменному столу в надежде, что сегодня детектив пришел с хорошими новостями. Гастингс занялся этим делом лишь в начале недели, и Уилл понимал, что шансы добыть ценную информацию пока невелики. Все же он потребовал предоставлять отчет каждые два дня, и Гастингс дисциплинированно выполнял его требования.
Детектив повернулся к герцогу и, слегка улыбнувшись, поклонился.
– Доброе утро, ваша светлость. Вы правы, у меня есть кое-что для вас. Немного, но ведь это только начало...
Уилл указал рукой на кресло.
– Присаживайтесь.
Подойдя к креслу, Гастингс удобно устроил свое внушительных габаритов тело, вытянул ноги и достал из кармана камзола несколько исписанных листков бумаги.