Расслабляющая обстановка кабинета к дискуссиям не располагала, и Дина ответила подруге покорным кивком.
— Только, знаешь, завтра я опять задержусь. Она рассказала про сегодняшнего необычного пациента.
— Интересный мужик? — выслушав, полюбопытствовала Аполлинария.
— Он женат, — сообщила Дина.
— Жена — это святое, — поскучнела подруга.
— И к тому же жуткий хам, — добавила Дина.
— Зачем ты тогда с ним возишься?
— Он в больницу не хочет, даже расписку мне накарябал. А дома еще окочурится, мне потом отвечать.
— Неисправимо ты добрая душа, — покачала головой Поля. — Растрачиваешь себя почем зря. Я бы на твоем месте сплавила такого в больницу, не спрашивая.
— Теперь полагается спрашивать.
— Нет, но ты мне все-таки скажи, он как — ничего?
Дина ухмыльнулась.
— Он был закутан в одеяло, с температурой, и зубами стучал. Я то слушала его, то колола, то водкой обтирала. И к тебе еще торопилась попасть. Знаешь ли, не до его внешности было.
— А заплатил нормально?
— И даже более того, — уточнила Дина.
— Ну хоть не жадный.
— Решила меня женатому мужчине сосватать? — развеселилась Дина.
— В данном случае просто интересуюсь. А сватать тебя буду к проверенным кадрам, — с пафосом изрекла Аполлинария. — Давай ближе к делу.
Обговорив круг Дининых обязанностей, Поля сказала:
— Менеджерам поручу, пусть заключают договора о сотрудничестве.
— Со мной? — не поняла Дина.
— Нет, с медицинским центром. Да не бери в голову. Тебя это не касается. Будешь делать свою привычную работу. И мне станет легче. Вдруг у клиента депрессия из-за камней в почках. Или гемоглобин, например, понижен. Тогда ему, прежде чем душу врачевать, надо тело в порядок привести.
— А если ему после этого твои услуги не потребуются? — фыркнула Дина. — Эх, Полька, возьмешь меня и прогадаешь.
— Во-первых, почти уверена, что потребуются. А во-вторых, мы же с тобой параллельно действовать будем. И психологию моего контингента ты не учитываешь. Людям успешным часто не с кем по душам поговорить, а так нужно! Вот я им и помогаю. Кабинет тебе, извини, небольшой выделю, зато на моем этаже.
— Поля, да мне большого и не надо.
— Раз не надо, тогда айда по магазинам.
Славик, как всегда, ждал у выхода. Подруги уже подошли к машине, когда вдруг, откуда ни возьмись, к ним подлетела скромно одетая женщина и, бухнувшись на колени прямо в растоптанную снежную слякоть, принялась целовать Аполлинарии руку, унизанную перстнями.
— Аполлинария Максимовна, так вам благодарны! Спасибо за все! Вы — наша мать, мы — ваши дети!
Славик кинулся было оттаскивать женщину, однако Аполлинария, властным жестом остановив его, сама подняла ее с колен, приговаривая:
— Не надо, не надо так, вам Бог помог. Идите в церковь! Поставьте свечку! Вот. Возьмите.
И она сунула ей в руку купюру.
— Спасибо! Спасибо! Бог вас благослови!
Крестясь и кланяясь, женщина попятилась и исчезла в подворотне.
— А что с ней было? — поинтересовалась Дина.
— Сын очень болел, но сейчас вроде стабилизировался. Помогла ему с операцией. Нашла спонсоров, — небрежно бросила подруга, залезая в машину. — Да садись ты. Что топчешься? Славик, в «Пассаж» на Петровку! Маршрут нам с тобой, Дина, предстоит ностальгический. «Пассаж», ЦУМ, ГУМ, если, конечно, за один раз все успеем. Времена идут, антуражи меняются, а места прежние. С несколько, правда, иным наполнением, — после короткой паузы договорила она. — А уж бутики в Третьяковском проезде оставим на потом. Сперва тебя нужно немножко приодеть.
Дине опять стало не по себе.
— Можно подумать, я голая.
— Да, в общем, так и есть, — пристально оглядела ее подруга. — Когда и где ты в последний раз покупала шмотки?
— К Новому году куртку себе новую купила. По-моему, вполне приличную.
— Для твоих обходов может быть, — пробормотала Аполлинария. — Но у меня в центре тебя поймут неправильно. И мужика приличного с этой курткой мы тебе не найдем.
— Мужики нынче пошли осторожные и разборчивые, — прокомментировал Славик. — Их в бутичном прикиде пойди возьми!
— Ну-ну! — прикрикнула на него Аполлинария. — Ты на дорогу лучше смотри, а не наши разговоры слушай.
— Извините, к слову пришлось, — ничуть не смутился водитель.
— А тебе слова никто не предоставлял. Твое дело молчать и рулить. Но по сути он прав, — переключилась Аполлинария на Дину. — Мужики стали жутко пугливые. С женщинами самодостаточными чувствуют себя спокойно, а так им мерещится, будто на их богатство зарятся.
— Может, тогда и не надо никого искать. Общаться потом с человеком. Пусть у меня идет как идет.
— Ну уж нет! Не проявишь инициативы, ничего не будет. Сколько ты уже ждешь, когда к тебе принц на белом коне приедет?
— Мой принц уже приехал и уехал. Наверное, больше не полагается.
— И что ж ты, милая, так себя принижаешь? Все тебе полагается. Надо немного усилий приложить. Ну приехали. Вылезаем. Ты, Славик, где-нибудь припаркуйся. Будем выходить, я тебе позвоню.
«Пассаж» Дину поразил. Толи это место, куда они когда-то бегали вместе с Полей «погулять», а заодно помечтать, что они купили бы, будь у них деньги? Теперь Дина понимала: тогда и мечтать-то было совершенно не о чем. А вот сейчас… Вокруг все сияло и блестело. За стеклянными витринами стояли манекены в прекрасных нарядах.
— Это все Куснирович организовал. Такой душка! Обожаю! Первым делом идем в «Макс-Мару», — дернула Аполлинария за руку Дину. — Я там ничего не могу себе подобрать, — добавила она с грустью. — Хожу в родственную «Марину Ринальди», специально для дам… — она выдержала короткую паузу, — …у которых много фигуры. А при твоей стройности «Макс-Мару» что доктор прописал. И как раз для нашей ситуации. Итальянская классика. Со вкусом. Без излишеств. И цены умеренные.
— Умеренные? — ахнула Дина, глянув на ценник. — Да мне на это пальто полгода нужно работать, если не есть и не пить»
Во-первых, сейчас уже начались сезонные скидки, плюс по моей дисконтной карте скидка, а потом, в сравнении с другими бутиками, и впрямь умеренно. Бери. Примеряй. И еще вон тот костюмчик, вон те сапожки, брючки тоже хорошие. — Она кинула охапку одежды уже безмолвно стоявшей за спинами девушке-продавщице. — Иди меряй, а я тебе сейчас еще что-нибудь подберу.
Дина в сопровождении нагруженной девушки отправилась в примерочную. Там было светло, чисто и хорошо пахло.
Полчаса спустя из вороха одежды было отобрано несколько вещей.
— Так, — продолжала распоряжаться подруга. — Брюки оставишь подшить. В голову не бери. Завтра Славка заберет. Ас остальным ничего делать не надо. Вот что значит почти модельная фигура.
— Не многовато ли? — шепнула Дина.
— Да мы еще только начали.
По воодушевленному взгляду подруги Дина поняла: Поля сама получает удовольствие от процесса, и гораздо большее, нежели она сама. Потому что она стеснялась, ей было неловко, а Поля откровенно наслаждалась, выбирая ей вещи, которые купила бы себе, если бы была поизящнее.
— Так, этот магазин отработан. Пошли в «Балли», обувку посмотрим, а после еще в мультибренд зайдем.
В результате Динин гардероб обогатился строгими туфельками на каждый день и парой сапог с высокими голенищами.
— Сейчас забросим это к Славику в машину и пешочком протопаем в ЦУМ, — наметила дальнейший маршрут Аполлинария. — Туда на машине не пробьешься, пробки в последнее время здесь, по-моему, круглосуточно, а идти всего пять минут.
Современный ЦУМ ошеломил Дину еще сильнее, чем «Пассаж». А ведь она тут последний раз была не столь уж давно, года три назад. Заглянула, и даже ткань на юбку приобрела, недорогую, но симпатичную. Нынче о чем-то недорогом здесь не могло быть и речи.
Первый этаж благоухал коктейлем из лучшей парфюмерии мира.
— Займемся духами, — немедленно взялась за дело Аполлинария. — Особенно экспериментировать не станем, остановимся на классике. К «Макс-Маре» тебе «Шанель» подойдет.
— Номер пять? — усмехнулась Дина.
— Сориентируйся сама. Запах — вещь индивидуальная. Тебе ведь носить.
Выбрали «Coco Mademoiselle».
— Косметикой займемся «в последнюю очередь. Ее мой стилист тебе подберет. Доверимся профессионалу.
Увлекаемая, словно смерчем, энтузиазмом Аполлинарии, Дина уже не сопротивлялась. Когда они обошли третий этаж, до отказа заполненный женской одеждой, она едва ноги передвигала от усталости. Перед глазами мелькали громкие названия различных фирм: «Armani», «Donna Karan», «Miu-Miu», «Malo», «Prada», «Laundri», «Laura Biagotti», «Marni»… Да с ней ли это, Диной, все происходит?
Но, судя по многочисленным пакетам, которые оттягивали ей руки, она не спала, а бодрствовала. Впереди, тоже размахивая пакетами, как полководец, прокладывала путь Аполлинария.
Они уже подошли к эскалаторам, когда подруга спохватилась:
— Нет, так не годится. Поехали на четвертый этаж, в молодежный и детский отдел. Твоим ребятам что-нибудь купим. А после еще раз сюда вернемся. Маме твоей… — Она задумалась. — Как по-твоему, что ее больше обрадует? Кофточка?
— Полька, так нельзя! Всю мою семью на содержание хочешь взять?
— Как раз можно. Маму твою я тысячу лет не видела. Это подарок. А у твоих детей я мать на время отнимаю. Должна же чем-то компенсировать. Да шучу, шучу. Просто хочется мне им сделать подарки. Там такие симпатичные вещицы, а мне даже купить их некому!
И Дине снова ничего не оставалось, как покориться.
Юльке выбрали джинсы «Firetrap», а к ним пояс из состаренной кожи с потрясающей медной бляхой. Мишка стал обладателем моднющих ботинок — грубых и уже художественно потертых.
— Теперь, надеюсь, домой? — простонала Дина.
— А мама? — возмутилась Аполлинария. — Я уже придумала. Шаль ей кашемировую куплю. От «Malo». Вещь теплая, и сносу ей не будет.
Шалью, правда, дело не ограничилось. Поля еще подобрала свитер в тон.
— Теперь, пожалуй, и впрямь пошли. — Она поглядела на часы. — В ГУМ уже не успеваем. Закроется. Давай лучше где-нибудь посидим и кофейку выпьем. Домой как-то сразу неохота. Владька уехал. А одной кофе пить скучно.
Первоначальный замысел подвергся некоторой корректировке. Приземлились подруги в рыбном ресторане, попавшемся по дороге к Дининому дому, и пили не кофе, а белое вино, заедая его морепродуктами.
Дверь собственной квартиры Дина, стараясь не шуметь, отомкнула ровно в полночь. В прихожей мерцал ночничок и стояла Нина Филипповна в ночной рубашке и с замотанной платком головой.
— Где ты была? — трагически прошипела она. — Да что же это такое? То дома сидела, не выгонишь, а теперь сутками пропадаешь. Детей совершенно забросила. С Юлькой так и не поговорила. И мне даже не удосужилась позвонить! Сижу тут и не знаю, что думать! Голова раскалывается.
— Ой! — только сейчас спохватилась Дина. — Я ведь действительно домой не заезжала и номер мобильника тебе не оставила.
— А то я его не знаю. Толку-то. Он ведь у Юльки.
— Да у меня теперь новый. Рабочий. А вот, кстати, тебе. Подарок от Польки.
Мама взяла свой пакет и уставилась на остальную груду.
— А это как понимать?
— Полька меня одела, чтобы я ее своими лохмотьями не позорила. Это, если так можно выразиться, униформа.
— С ума сошла! И не стыдно? — воскликнула Нина Филипповна, заглядывая в пакеты. — Она ведь на тебя целое состояние потратила.
Сопротивляться было бесполезно, — развела руками дочь. — Пришлось принять, иначе хоть от работы отказывайся, а я такой роскоши позволить себе не могу. Не каждый день подобное место предлагают. Да ты за Польку не волнуйся. Она живет уже совсем в другом измерении. Лучше на свой подарок посмотри. Чистый кашемир, между прочим.
Нина Филипповна накинула на себя шаль.
— Красота! Теплая! Мягкая! — Она пощупала свитер. — И это тоже! Спасибо, конечно, Поле, но как-то все не по-человечески.
VIII
Утром Дина проснулась в замечательном настроении, которое почти сразу же испарилось, едва взгляд ее упал на гору пустых пакетов, валявшихся в кресле. Ее ожег стыд. Докатилась! Попрошайка! Правда, она ничего не просит, но все равно унизительно.
Дина давно привыкла всего добиваться сама. И зарабатывать. И оплачивать. Худо ли бедно, однако до вчерашнего дня она никому ничего не была должна. И как подарок все эти замечательные вещи из нежнейших тканей рассматривать не могла. Сидели они на ней, конечно, замечательно, но она их не заработала. И, естественно, никакая это не униформа. Попросту Поля решила ее облагодетельствовать, и сама доставила себе удовольствие, видимо, беря своеобразный реванш за долгие годы унижений в детстве. И хотя Дина ни разу Полю не обидела, наоборот, всячески поддерживала, но ведь постоянно оказывалась невольной свидетельницей неловких и конфузных положений, в которых та постоянно оказывалась! И вот, одев ее с ног до головы, Поля таким образом словно разделывалась с прошлым. Что ж, они и впрямь поменялись ролями. От этой мысли Дине стало еще горше.
Вернуть? Невозможно. Поля обидится, а она потеряет работу. Такого Дина позволить себе не могла, и выход видела только один. Будет трудиться в Полином центре изо всех сил и понемногу откладывать деньги. И чеки от вчерашних покупок сохранит. Накопит нужную сумму и вернет подруге то, что она на нее потратила.
Дине стало немного легче.
— Ма! — в комнату пулей влетела Юлька в новых джинсах. — Откуда такая роскошь? Никак, тебе премию на работе дали?
— Нет. Новую работу. — Дина невольно залюбовалась дочерью. Джинсы на ней сидели идеально, угадала-таки с размером. — Вообще-то, — добавила она, — это не я тебе купила. Подарок от моей школьной подруги Аполлинарии.
— Наслышана, — кивнула Юлька. — Это которая вас на «мерсе» своем катала. Побольше бы тебе таких подруг! Я бы тогда наконец как человек оделась.
— Что ты несешь! — возмутилась Дина. — По-моему, я тебе и так стараюсь покупать все что ты захочешь.
— Ну я неразумное существо, и до сих пор высказывала желания в пределах твоих ресурсов. Но хочется-то большего.
— Кстати, о большем, — уцепилась за повод Дина. — Тебя-то кто на «Мерседесе» катает?
— Так и знала, что чем-нибудь настроение испортишь, — продолжая вертеться перед трюмо, надулась Юлька. — Один разочек в жизни домой на приличной машине человека подвезли, а ты уже целую историю раздуваешь. Мишка, что ли, гад, настучал?
— Другие люди рассказали, — решила выгородить младшего отпрыска Дина.
— Мама, ты врать не умеешь, поэтому даже и не старайся. И Мишка зря старался. Подвез меня Лелькин старший брат. Он как раз новую тачку купил, и все равно ехал в сторону нашего дома. Триста метров подвез.
— Откуда у Лелькиного старшего брата такая машина? — удивило услышанное Дину. — Он только школу закончил. Прекрасно помню, как его мама рыдала и жаловалась, когда вы с Лелькой еще в первом классе учились.
Мама, ну ты у меня наив! — Дочь посмотрела на Дину с неким превосходством. — По-твоему, те, кто на «мерсах» ездят, школу с золотой медалью окончили?
Дина не знала, что ответить. А Юлька продолжала:
— Лелькин брат оказался компьютерным гением. Его даже в Штаты на работу приглашают, но он пока думает. А на собственный «мерс» и здесь заработал.
— Если он компьютерный гений, — перешла к больному вопросу Дина, — то уж, наверное, до пятнадцати сосчитать может и понимает, что ты у меня несовершеннолетняя. Какое же он имел право с тобой целоваться?
— Кто целовался? — вытаращила синие глаза Юля. — О Господи! Ну Мишка, сволочь, убью! У меня просто сумка упала. Он за ней наклонился, и я тоже. Мы лбами так треснулись! Вон! У меня до сих пор шишка!
Под челкой у дочки и впрямь красовался синяк.
— Но если бы он меня поцеловал, я бы не отказалась. — Взгляд у нее сделался томным, мечтательным. — Левка такой стал классный. Только у него девушка постоянная. Почти невеста.
Дина облегченно перевела дух.