– Могу я сделать из этого вывод, что вы пользуетесь удовольствиями там, где их находите? Ведь вы не считаете неприемлемым заняться любовью с женщиной, которую вы так явно ненавидите?
Шон сделал движение в ее сторону, но остановился.
– Физически вы взяли верх, – сказал он резко, – физически я хочу вас. О, да, я это признаю. Все мои инстинкты требуют, чтобы я взял то, что мне предложено. Вы думаете, что когда я увидел вас стоящей здесь в этой шифоновой комбинации, я не хотел заняться с вами любовью? Я не хотел? Я и сейчас хочу! Вот поэтому мне надо, чтобы вы уехали из Кейрнсайда, прочь от Аконита, подальше от меня!
– Это из-за Дженнифер? – мягко и прочувствованно сказала Мелани.
– Из-за Дженнифер, да! – сурово ответил он. – И потому, что вы играете в игру без правил!
– Что вы имеете в виду? – уставилась на него Мелани.
– Эту комедию с помолвкой, которая у вас с Майклом Кроксли!
У Мелани задрожали губы.
– Наша помолвка с Майклом расторгнута.
Он недоверчиво прищурился.
– Вышутите?
– Нет, я говорю серьезно. Эта помолвка, как вы говорите, была комедией!
– О, Мелани! – Он произнес ее имя измученным голосом. – Ради всего святого, продай мне Аконит! Разделайся с этим домом раз и навсегда!
Мелани крепко обхватила себя руками.
– Ты так сильно хочешь, чтобы я уехала?
Шон на минуту закрыл глаза, словно пытаясь отгородиться от нее, а затем шагнул к ней, взял ее руку и поднес к своим губам ладонью вверх. Его теплые губы были нежнее, чем она когда-либо их ощущала, и когда его поцелуй коснулся сетки вен на запястье, дрожь ожидания пронзила ее. Умело и не спеша он скользнул пальцами вверх по ее руке внутрь рукава ее халата, лаская нежную плоть с ритмической настойчивостью. Мелани смотрела на него, затаив дыхание, а он глазами обвел всю ее сверху донизу, а затем посмотрел на ее рот так, что она почти ощутила напор его поцелуя.
– Вот видишь, – сказал он глубоким голосом, – я не всегда такой варвар. Ты боишься меня?
– Пожалуй, себя, – хрипло ответила она.
– Ты меня пугаешь! – проворчал он более твердым тоном. – Да, Мелани, ты пугаешь меня! Когда я с тобой, я забываю, в чем состоит мой долг, я хочу забыть о том, чего от меня ждут, и рискую своей бессмертной душой!
С этими словами он оттолкнул ее от себя и, оставив ее, потрясенную до глубины души, стоять посреди комнаты, пошел к двери.
– Послушайся моего совета, – сказал он резко. – Уезжай из Кейрнсайда! Прежде, чем случится то, о чем мы оба будем жалеть.
Мелани была уязвлена и в своей обиде хотела уязвить его так же.
– Ты хочешь сказать, – спросила она неуверенно, – что история повторяется? А ты точно сын своего отца?
Он с горечью посмотрел на нее долгим взглядом, а затем молча вышел вон, хлопнув дверью.
Мелани, ослабев, опустилась на кровать, закрыв лицо руками. Зачем, ох, зачем она это сказала? Это было опрометчиво, и Шон не забудет и не простит этих слов. Дрожащими пальцами она стерла слезы со щек. Она сбежала из Лондона от ситуации, которую не могла контролировать; теперь ей пришлось бы бежать из Кейрнсайда по той же причине? Неужели она не сможет прекратить эти бегства?
Позже, тем же утром, позавтракав только чашечкой кофе безо всего, она столкнулась в холле с Джеффри.
– О, привет, вот и вы, – обрадовался он. – А я вас ищу. Вы готовы?
– Готова к чему? – нахмурилась Мелани.
Джеффри игриво хлопнул ее по плечу. – Ехать в Лохсайд, конечно.
– В Лохсайд? – Мелани тупо уставилась на него.
– В дом Дженнифер. На том конце деревни. Шон попросил меня отвезти вас. Вы же хотели увидеться с Дженни, ведь так?
– Дженнифер!
Мелани стало совестно. Вымученно улыбнувшись, она подтвердила:
– Конечно, хотела. Только понятия не имела, как называется дом. Мы едем сейчас?
– Время хорошее, как и всякое другое.
Мне надо вернуться обратно, чтобы открыть бар в одиннадцать тридцать.
– Хорошо. Тогда подождите меня здесь.
Мелани побежала наверх и поверх свитера и теплых брюк накинула свое овчинное пальто. Она не позаботилась о макияже, и ее щеки выглядели несколько бледными.
Однако Джеффри, казалось, ничего не заметил, когда они сели в маленький автомобиль Мелани и поехали к дому Крэйгов.
Лохсайд был размером примерно с Аконит, но по комфорту безмерно превосходил его. В нем было устроено центральное отопление и повсюду развешаны ковры.
Они вошли в холл, отделанный светлым дубом, и как только за ними закрылась дверь, из комнаты справа появилась женщина и приветствовала их. Она была немолода. По мнению Мелани, ей уже перевалило за шестьдесят, но ее лицо оставалось моложавым. Волосы у нее были длинные и собранны сзади на затылке в пучок, а в одежде преобладали тусклые тона. Мелани решила, что это мать Дженнифер, но Джеффри вывел ее из заблуждения первой же своей фразой.
– Здравствуй, мама, – сказал он. – Я хочу представить тебе Мелани Стюарт. Мелани, это моя мама.
Глава одиннадцатая
Без преувеличения можно сказать, что Мелани была поражена. Она смотрела на эту женщину, словно не веря своим глазам, и едва заметила сама, что обменялась с нею вежливым рукопожатием.
– Так это вы – Мелани, – сказала миссис Босуэл с легкой улыбкой, – Дженнифер много говорила о вас.
Мелани с трудом сосредоточилась на происходящем и с виноватой улыбкой ответила:
– Простите. Да... да, я Мелани. Я... простите мне мой ошеломленный вид. Я думала, что вы мать Дженнифер.
– Мать Дженнифер умерла много лет назад, – спокойно ответила миссис Босуэл. – Джеффри, мистер Крэйг внизу, в лодочном сарае. Он просил, чтобы ты зашел к нему.
Джеффри сунул руки в карманы парки.
– Хорошо. Увидимся позже, Мелани.
– Да, – кивнула Мелани и после того, как Джеффри исчез в дверях, они вместе с миссис Босуэл прошли в кабинет, уставленный по стенам книжными шкафами.
– Я думаю, мы сможем выпить по чашечке кофе перед тем, как вы увидитесь с Дженнифер, – мягко предложила пожилая женщина. – Подождите минутку, я схожу за подносом.
Мелани снова улыбнулась, и женщина вышла. И только тогда долгим вздохом Мелани перевела дыхание. Она никогда не думала, что мать Шона жива. Она как-то не представляла себе такой возможности и полагала ее умершей. То, что она обнаружилась тут, в доме Крэйгов, несколько смутило Мелани. В каком качестве она жила здесь? И как давно?
Ее размышления были прерваны появлением миссис Босуэл с подносом, на котором стояли кофейник и две чашки. Мелани расчистила место на письменном столе, заваленном бумагами, который стоял под окном, и миссис Босуэл, поблагодарив ее, спросила:
– С сахаром и сливками?
Мелани покачала головой.
– Только со сливками, спасибо.
– Прошу.
Мелани взяла чашку и приняла приглашение миссис Босуэл сесть. Она почувствовала, что в этом разговоре есть нечто большее, чем желание миссис Босуэл. попотчевать ее утренним напитком, и ее нервы напряглись. После той сцены с Шоном Мелани была не в состоянии вынести еще одну с его матерью.
Но она тут же отбросила эти мысли. Она становилась мнительной. То, что она приглашена на чашку кофе его матерью, означало не более чем простую вежливость.
– Шон сказал мне, что вы надеетесь заново открыть Аконит.
Мелани стукнула чашкой о блюдечко.
– Да, – осторожно сказала она, – я пишу, знаете ли. В настоящее время это не главное мое занятие, но я возлагаю на это большие надежды. Мне повезло, что я могу работать практически везде.
– Я понимаю, – миссис Босуэл нахмурилась, – и вы хотите использовать Аконит для этих целей?
– Да.
– А вы уверены, что вам понравится жить здесь одной? Это слишком большой дом для такой молодой девушки, как вы.