Встрепенувшись, он спросил:
– А ты смотрел «Беспечного ездока»?
– Несколько раз.
– А я – раз сто! Уже третью новую кассету покупаю, так я его загонял! Суперфильм!
– Вокруг байкеров много мифов. Сказки наплели те, кто и не катался никогда. Нравятся людям истории про Змея Горыныча, Дракулу да Робин Гуда.
– Или про «золотой байк».
Замечание заинтересовало Кея. Он подложил руку под голову и безразличным голосом спросил, рассматривая небо:
– А что ты о нем знаешь?
– Разное болтают.
– А сам что думаешь?
– Это бог. – Голос парнишки приобрел необычную торжественность. – Раньше все думали, что он придет. А он прикатил. На байке. Он расскажет, зачем мы катаемся и куда ехать. И откуда взялось все.
– Все?
– Мир, люди, мотоциклы… Скоро мы все узнаем. И жить станет лучше.
«Если кто-то останется в живых». Эту мысль Кей оставил при себе. Настырный парень упрямо гнул свое:
– Мне в «Беспечном» Харлеи нравятся. И дороги. А еще то, как красиво они все время едут, эти двое: Капитан Америка и Билли. Мы с пацанами спорили: а кто из них двоих и есть Беспечный ездок?
– Никто.
– Никто?
– Именно так. Какой он Беспечный, этот Капитан Америка? Точнее – Обеспеченный, если судить по Харлею. Персональный дизайн, заказная длинная вилка без крыла, двигло «Пэнхед», хромированный целиком, «обезьяньи» рога, рама тоже вся хромированная, бак с флагом США, классно прорисованным… Недешевый аппарат. Ехал-ехал байкер, а все равно его прибили. А дороги там шикарные, ты прав.
Хороший Кею попался слушатель. Не перебивал, и, судя по напряженному лицу, старался запомнить услышанное.
– В нашей стране все с точностью до наоборот. Как отражение в луже мочи за бензоколонкой. Наш байкер – Беспокойный. Или Безбашенный? Ехать «все время», как в кино, можно только по американскому хайвею. У нас тебя тормознут менты, бесчисленные светофоры, дырки на дороге, нескончаемый ремонт или кто-то от скуки кинет в проезжающего байкера ржавое ведро и даже не убежит, а будет стоять рядом и пялиться, пока тот дух испускает. Вот в этом мы похожи на «беспечных». То есть ездим мы по-разному, а конец один. Лежишь в кювете, задрав ноги к небу, и плывешь в собственной крови.
Неторопливую речь прервал дробный звук. Воробьи отчаянно молотили крошечными клювиками по кровле, лихорадочно добирая крошки и трусовато косясь на приближающуюся банду потрепанных ворон.
– Вообще, ты прав, – согласился роллер. – Беспечных в Городе мало. У меня таких знакомых нет. Все затраханы жизнью.
– Вот-вот! Наш байкер – не «Easy». Он – «Uneasy». «Uneasy rider». «Беспокойный ездок».
– Но все-таки можно стать Беспечным ездоком?
– Да.
– Как?
– Если следовать киношному рецепту, то ответ один: удачно перепродать партию кокаина. В жизни есть и другие способы. Я не все пробовал и потому советовать не буду. Ты видел рисунок у меня на бензобаке?
Вместо ответа, роллер вытряхнул на крышу содержимое рюкзака. Появились: потертая коробка с фильмом «Беспечный ездок», пустая коробка из-под кассеты с музыкой к тому же фильму, книжка Р. Желязны «Долина проклятий» в дешевом бумажном переплете, маленькие целлофановые пакетики с заклепками разной формы, сломанные наручные часы, с крышки которых скалился выпуклый череп в ковбойской шляпе, китайские нашивки с эмблемами фирмы «Харлей-Дэвидсон», значки «на винте» (чоппер, росток марихуаны, неизменный флажок конфедератов), вырванные из старых номеров журнала «Easyriders» страницы с голыми девицами на сумасшедше красивых Харлеях, пропуска-флайерсы в ночной клуб «Полнолуние».
Последней вывалилась записная книжка, в которой роллер быстро нашел нужную страницу. Грубо сведенный рисунок изображал голубя с листком бумаги в клюве. На листке аккуратно выведено: С17 Н21 N04.
Такой же рисунок на баке ХаДэ.
– Мы с ребятами спорили, что это такое, но так и…
– Не мучайся. Это – кокаин. – Кей рассмеялся, увидев растерянное лицо роллера. – Шутка такая. Просто у меня очень заводной байк.
И продолжал, лежа на спине и жмурясь от солнца, которое уже начинало спускаться вниз, к крышам:
– Если верить фильму – это химическая формула мечты. Но мечта не может быть материализована. Мечта бестелесна, хотя всем хочется ее пощупать и положить в карман. Мечту неоднократно пытались синтезировать, но каждый раз получался кокаин. В фильме это показано буквально, когда наркоту продают, чтобы купить байк-мечту. Получается, что байк – тот же кокаин. Мечта мутировала в соответствии с запросами потребителя. Тебе понятно, парень?
– Все понятно. Но как ты сам к наркоте относишься?
– Не люблю, не принимаю, но понимаю. В пиве тоже есть грибы. И если кто-то решил уколоться, нюхнуть или слопать наркоту – это его личное дело. Значит, не нужен он на этом свете, и это не его решение, а вод природы. Как говорит один из нас, Барон: «Это его образ смерти». Наркота манит неизвестностью. Наркот; и байк – родные братья. Кстати, есть одно замечательное произведение. Начинается с «Ф» и состоит из пяти букв.
– Фанта? Недоумение Кея очевидно:
– Фанта? Почему Фанта? Только не говори, что это – единственное умное слово, которое ты знаешь.
– Я его чаще слышу, чем другие. Меня все так зовут. Кличка такая.
– Забавная. Только назначение клички – не только, чтобы тебя узнавали свои. Это еще и знак отказа от своего настоящего имени. То есть ты жертвуешь своими родственными отношениями в пользу группы.
Парень шмыгнул носом и задумался. Заметно, что он растерян. Он ожидал другие ответы. Жизнь открывалась с новой стороны.
– А почему у тебя нет эмблемы «Харлей-Дэвидсон»? Ну, на майке там, на ремне… Все носят. И пацаны, и взрослые мужики.
– Совсем просто. Когда ты молод и у тебя все впереди, майка с Харлеем – символ мечты. Но если ты стареешь, а майка с эмблемой «Харлей-Дэвидсон» все еще на тебе, а Харлея нет, тогда это – погребальный знак разбитых надежд. Знак несбывшейся жизни. Тем, у кого Харлей есть, знак не нужен. У них байк есть. Как мой ХаДэ. Вот он и носит эмблему Харлея. Там ей самое место.
Кей перевернулся на спину, вытащил майку из-под ремня и подставил живот под солнце. Фанта внимательно наблюдал за ним, и у него расширились глаза, когда он увидел резанный и дырявленный во многих местах живот Кея. Раны преимущественно старые, второпях и плохо зашитые.
– Насчет буквы «Ф». Слово-то другое. «Фауст».
Сказано же в этом произведении: «Что знаем мы, того для нас не надо». Это про байкеров. Байкер – это вечная неизвестность. Неизвестность притягивает. Почему байкер выезжает каждую ночь? Чтобы еще раз испытать радость скорости и напиться в компании? Возможно, но это не все. Еще и для того, чтобы попытаться открыть новое. А вдруг он встретит то, ради чего катается? Байкер гоняет за призраком. Ему нужно то, что неизвестно. Поэтому он устремляется в ночь, ищет приключения и ждет, ждет, ждет. Сидит, пьет и смотрит перед собой, едва прислушиваясь к разговорам за столом. А разговоры – те же, что он слышал и день, и неделю, и два года назад. То, что он услышит и завтра, и через год. Байкер терпелив. Поэтому завтра, как стемнеет, он снова выедет. Не надо ему мешать. Байкер может обидеться.
– А больше в «Фаусте» ничего нет про байкеров? Кей искоса бросил взгляд на Фанту. Вроде не издевается. Можно ответить.
– Есть. Слушай:
Ватага, царства низвергая, Идет, закованная в сталь. Под ней дрожит земля сырая. И гулом отвечает даль.
Фанта слушал, напряженно вытянув шею. Проглотил комок в горле. Задумался, грызя ногти.