В нашей маленькой квартирке две спальни, зеленые пушистые ковры, тканевые обои цвета травы и узор из голубых маргариток от «Раббермейд» на ванной. Район Венис совсем не спокойный и не богатый, почти каждую ночь здесь слышны выстрелы и сирены полицейских машин. Но ведь мы живем рядом с пляжем, настоящим пляжем и голубой водой! Единственный пляж, который мы знали в детстве, находится в Галвестоне, в часе езды от Хьюстона, и там не так уж плохо, если вас не волнуют нефтяные пятна на воде. А в море в Венис можно купаться по-настоящему. Практически всегда. Но наше любимое занятие — наблюдать за необычными людьми. Особенно нам нравится старик на роликах, всегда одетый в балетную пачку и охотничью шапку. Если бы мне хватило смелости, я бы подошла, обняла его и попросила рассказать о детстве.
Дэн выходит из душа, плюхается на диван рядом со мной и спрашивает:
— Что сегодня в шоу «Рики» ?
Я смотрела невнимательно, поэтому Дэн читает надпись на экране: «Католические священники и влюбленные в них женщины-заключенные». И сразу же женщина в оранжевом спортивном костюме через спутник из окружной тюрьмы города Литл-Рок заявляет о своей любви к отцу Фланагану: «Отец, я все для вас сделаю. Все, что угодно».
— Как дела с работой? — спрашивает Дэн.
— Отправила резюме какой-то знаменитости.
— Кому?
— Не знаю, одной голливудской паре.
— Рейч, если не сложится, я завтра же могу договориться о тебе в «Мейси». Назови, какую косметику ты хочешь продавать: «Ланком», «Клиник», «Эсте Лаудер». Я дружу со всеми, кроме женщин из «МАК» — эти настоящие стервы.
— Мне нужна работа, которая даст мне шанс, — объясняю я. — Думаю, для меня это единственная возможность.
— Но ведь можно совмещать учебу с работой?
— Для этого нужны связи.
— Для того чтобы получить работу, за которую не платят?
— Дэн, мы уже давно не в Шугарленде.
В этот момент отец Фланаган начинает рассказывать о роли воздержания. Он говорит об этом как о заболевании, и я понимаю, что тоже больна.
— Шерил Лэнзинг заходила сегодня, — сообщает Дэн.
— Кто?
— Ну она вроде президент одной из студий. Думаю, Эй-би-си. Очень красивая женщина. Я готов переспать с ней, если это поможет твоей карьере.
— Очень мило с твоей стороны. — Стараюсь, чтобы это прозвучало иронично. Я не большой специалист в подобных интонациях. Как-то читала статью о силе иронии, но ничего не поняла. Да и кому понравится жить в мире, полном иронии? Жизнь достаточно сложна и без попыток разобраться, что в действительности имеет в виду говорящий.
Звонит телефон. Дэн сидит ближе, поэтому он смотрит на определитель. Если надпись сообщает «не зарегистрирован в районе», мы понимаем, что сейчас нам снова предложат товары по телефону. По закону продавцы не должны звонить, но некоторые ему не подчиняются. Дэн не отвечает на такие звонки, а я не возражаю. Мне жаль, что правительство приняло жесткие меры именно против этих людей, ведь все, что они пытаются сделать, — это заработать на хлеб для тех, кого любят.
— Что такое «Холи-Понд»? — спрашивает Дэн.
— О Боже! — кричу я. — Ты сказал «Холи-Понд» ?
— Да!
— Я знаю, кто это! — Вскакиваю с дивана. — Это меня!
Дэн поднимает трубку, прежде чем я успеваю остановить его.
— Алло, — говорит он, — да, она здесь. Секунду, я узнаю, может ли она ответить.
Дэн — молодец, всегда приходит мне на помощь. Но я ужасно нервничаю! Он протягивает мне трубку, и я, трясясь как лист, беру ее.
— Алло! — Чувствую, что становлюсь красная, как свекла, руки потеют. Паника! Паника! Стараюсь успокоиться. — Да, это Рейчел.
Дэн начинает меня передразнивать. Отворачиваюсь, чтобы сконцентрироваться. Дама говорит энергично и строго.
— Меня зовут Микаэла Марш, я из «Холи-Понд продакшнс». Я только что получила твое резюме.
Когда ты сможешь подъехать на интервью?
— В любое время, — отвечаю после маленькой паузы.
— Завтра в час дня устроит?
— Да, мадам, — пищу я.
— Отлично. Приезжай в Брентвуд, дом сто шестьдесят два по Бичвуд-лейн.
Не могу найти, чем записать адрес. Паника! Паника! Мы должны всегда держать ручку рядом с телефоном. Я никак не усвою это! Дэн хлопает меня по плечу и протягивает карандаш.
— Сто шестьдесят два по Бичвуд-лейн в Брентвуде, — повторяю я, записывая.
— Ты знаешь, где это? — спрашивает дама.
— Да, мадам, — лгу я.
— Отлично, увидимся завтра, и, пожалуйста, не опаздывай.
— Можете не сомневаться. Я буду вовремя! — Кладу трубку, поворачиваюсь и смотрю на Дэна.
— «Можете не сомневаться»… — снова корчит он рожу. — Где ты набралась таких выражений?
— Я еду на интервью в «Холи-Понд продакшнс»! — кричу я.
— Что это?
— В объявлении говорилось об известной голливудской деловой паре, но я знаю, кто это! Виктория Раш и Лорн Хендерсон!
Логотип «Холи-Понд» появляется в титрах последнего комедийного сериала с участием Виктории — «Мидлайф». И когда Дэн увидел эти слова на определителе, я сразу же догадалась! Я так сильно переволновалась, что едва не ринулась прямиком в ванную. Паника! Паника!
Нужно взять себя в руки. У меня не лучшие шансы. На собеседование в «Холи-Понд» придет масса других претендентов, и, возможно, более квалифицированных, чем я. Но я готова работать усерднее любого из них. И если получу шанс лично поговорить с Королевой телевидения, то попробую убедить ее взять меня.
— Виктория Раш! — Дэн поражен. — Я бы справился с ней за минуту!
Не обращаю на него внимания и отправляюсь в комнату, чтобы подыскать в гардеробе что-нибудь подходящее для серьезного интервью. У меня нет элегантной одежды, не говоря уже о деловой. Достаю пару черных брюк, в которых работала в «Старбакс», и пытаюсь определить, что лучше всего надеть вместе с ними. Только выцветшая голубая хлопковая блузка с подходящим по цвету кардиганом выглядят более или менее прилично. Дэн входит в комнату с громким свистом.
— Полиция моды! — говорит он, зажимая нос. — "Ы арестованы!
— Но это все, что у меня есть, — оправдываюсь я.
— Не может быть. — Он принимается рыться в моем гардеробе. Одну за другой достает все вещи, разочарованно качает головой и кладет их на место. — Ты права! Тебе нечего надеть!
Валюсь на постель.
— Замечательно!
— Не ной! Дай мне сотворить чудо! — Он возвращается к шкафу и в итоге выбирает черные брюки и голубую блузку с кардиганом. — А как насчет обуви? Только не те поношенные черные мокасины! — предупреждает он. — Тебе нужны новые туфли.
— Мне нужно новое все, — мрачно киваю я.
Дэн соглашается.
— Думаю, ты не собираешься идти туда с такой прической?
Поднимаю руку и трогаю резинку, удерживающую челку.
— А что в ней плохого?
Дэн стаскивает ее с моей головы.
— Так гораздо лучше! — Он хватает щетку с комода и проводит ею по волосам.
— Нужно их подрезать, — решаю я.
— Это сделает Ханс.
— Не хочу, чтобы Ханс меня стриг.
— Как ты можешь так говорить? — задыхается Дэн. — Это один из лучших парикмахеров в Лос-Анджелесе, он стрижет Микки Рурка.
— Я так волнуюсь, что у меня сводит желудок.
— Послушай, расслабься. Я уверен, ты получишь эту работу.
— Ты действительно так думаешь?
— Я бы тебя нанял.
Вот за что я больше всего люблю Дэна. Он всегда знает, что сказать. И он верит в меня.
— Спасибо, Дэн. Ты мой самый лучший друг!
— Знаю, — говорит он. — Теперь поспи немного. — И уходит из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Прежде чем лечь, я, как обычно, читаю молитву. Во-первых, благодарю Господа за замечательный день и все, что он принес мне. Потом прошу блага для всех моих друзей и родственников, особенно для моей мамы, которой иногда не помешала бы поддержка.