Разговаривая, Диана заметила, как глаза Дэвида
время от времени отрываются от газеты, чтобы взглянуть на нее, и ей было неприятно, что сама она не может посмотреть куда-нибудь в сторону. Вряд ли он был привлекательным для нее мужчиной. Для этого требовалось быть приветливым, благоразумным человеком и обладать чувством юмора. До сих пор она не обнаружила у Дэвида Прескотта ни одного из этих качеств. Но Эбби была права. Он действительно привлекателен. Нужно отдать этому должное.
— Скип, не звони сюда. Я сама позвоню тебе. Да, мне также надо идти. — Спасибо, — сказала она, сжав губы.
— Мне хотелось бы знать, сколько продлятся ваши занятия.
— Недель восемь.
— Так долго? Гмм. Нельзя ли немножко поторопиться?
Диана чуть было не сказала «возможно».
— Нет.
— Гмм.
Он откинулся в кресле, о чем-то задумавшись. В этот момент Диана заметила бумаги на его столе. Они показались ей знакомыми. Господи, да это же ее документы! Кровь у нее вскипела. Где он их достал? Что он себе позволяет?
Однако не успела она открыть рот, как во двор въехали два автомобиля.
— Наверно, это моя сестра.
— Вы встретите ее?
— Нет. Мне надо кое-кому позвонить. Итак, ей придется выйти и самой представиться.
Она была уверена, что ее глаза сейчас мечут молнии, а он, просто потянулся к телефону и начал набирать номер, дав понять, что она может идти.
Во дворе Диане удалось подавить свой гнев. Дверцы автомобиля открылись, и тут она окаменела. Эта девушка не могла быть Сисси Осборн. Белое от пудры лицо, ярко-красные губы, рубашка и джинсы порваны в самых разных местах.
Тем не менее, улыбаясь, она подошла к девушке, решив ничем не выдавать своего удивления.
— Привет, Сисси. Рада тебя снова видеть.
— Здравствуйте, мисс Уайт.
Сисси подняла глаза и тут же снова опустила их, лицо у нее покраснело.
— Мисс Уайт?
Диана неохотно повернулась в том направлении, откуда раздался голос. Ей протягивала руку стройная темноволосая женщина.
— Я — Эвелин Осборн, мать Сисси.
— Рада с вами познакомиться.
— Вы уже давно здесь?
— Я приехала вчера.
— Мне очень приятно, что вы согласились провести это лето вместе с нами. Сисси повезло.
Было невозможно не заметить беспомощный взгляд, который женщина бросила в сторону дочери.
— Я рада и тому, что это преподаватель из Фервью, где я сама училась, когда была девчонкой.
— Позвольте вам напомнить, что это было всего два года назад, — сказал крепкий мужчина средних лет, открывая дверцу багажника.
Эвелин улыбнулась.
— Мисс Уайт, это Эммет Торндайк. Он был настолько добр, что приехал сюда вместе с нами из Нью-Йорка.
Диана пожала ему руку. Красивый мужчины с улыбающимися зелеными глазами, из тех, чей облик излучает бодрость и внушает доверие. В его рыжих волосах мелькала седина. Одет он был в легкую рубашку и светло-зеленые брюки для гольфа.
Как по мановению волшебной палочки, во дворе все ожило. Из второго автомобиля вышли две горничные, приехавшие на лето из Нью-Йорка, а со стороны дома к ним спешила Эбби в сопровождении коротышки лет шестидесяти. Как узнала Диана, это был сторож Джеймс. Все обнимали друг друга и оживленно шумели, радуясь встрече.
Все, кроме Дэвида Прескотта. Он так и не вышел, занимаясь деловыми переговорами в воскресное утро. Интересно, из чего у него сердце? Согласившись на эту работу отчасти ради того, чтобы отдохнуть от навязчивых братьев, теперь она часто вспоминала их — в отношении элементарной вежливости они многому могли бы научить мистера Прескотта.
— Когда вы хотите, чтобы Сисси приступила к занятиям? — поинтересовалась Диана, взявшись за ручку большого чемодана, на котором стояло имя Сисси.
— Вторник вас устроит? — спросила миссис Осборн.
— Хорошо, во вторник. Ты согласна, Сисси? В девять утра у меня.
— Конечно.
Девушка попыталась улыбнуться, но так и не смогла согнать с лица явное отвращение.
Взявшись за чемодан, Диана и ее юная ученица пошли вверх по лестнице.
Дэвид Прескотт показался в дверях библиотеки, когда они проходили мимо, и сердце Дианы перешло на неестественный ритм.
— Привет, дядя Дэвид.
Диана с изумлением увидела широкую улыбку на лице Сисси.
— Привет, малышка.
Боже, он ничего не сказал племяннице по поводу ее прически. Впрочем, скорее всего он даже не заметил ее: его глаза все время были прикованы к Диане.
Она подняла голову и постаралась придать своей поступи максимально возможное достоинство, хотя колени у нее подгибались. Диана себя не понимала, отказывалась понимать — до сих пор ничего подобного с ней не происходило.
«Убежище среди скал» — безусловно было летним особняком, построенным для приема гостей и развлечений. Тем не менее, пока Диана шла по украшенным гобеленами залам, ее преследовало странное ощущение, будто она шагает в прошлое по опустевшей гробнице. Антикварные предметы и украшения, расставленные в залах, несомненно ценные, словно пришли из разных эпох. Гобелены и ковры выглядели тусклыми и обветшалыми. Ей стало жаль старый дом. Сразу видно, что хозяин уже давно не заботится о нем.
— Вот моя комната. — Девушка вздохнула со скучающим видом.
— Какая красивая, Сисси!
— В ней жила моя мама, когда была молодой. Эта комната всегда была девичьей, — протянула она с притворной важностью. Они поставили чемодан, и, освободившись наконец от груза, Сисси сбросила с себя сандалии и рухнула на постель.
— Кто такой Эммет Торндайк? — спросила Диана.
— Никто, — ответила Сисси после затянувшейся паузы.
Брови Дианы строго изогнулись.
— Он президент одной из фирм моего дяди.
— И это все?
Губы Сисси вытянулись в тонкую линию.
— Да, — ответила она, и Диана поняла, что это не вся правда.
— Он встречается с твоей матерью? Сисси презрительно фыркнула.
— Понимаю. А ты этого не одобряешь?
— В их-то возрасте? Это смешно.
— Тебе, наверное, сейчас нелегко. Последние восемь лет мама занималась только тобой.
Сисси отвела раздраженный взор в сторону.
— Мне все равно, мисс Уайт.
— Ну, тогда не будем говорить об этом. Все образуется само собой. — Диана поняла, что зашла довольно далеко. — Мне пора идти. У тебя, должно быть, полно дел, первый день и всякое такое.
Она уже повернулась, собираясь уходить, как вдруг заметила маленькую фотографию в рамке, стоявшую возле фарфоровых часов. Диана взяла ее раньше, чем внутренний голос успел предостеречь ее от этого поступка.
— Сисси, кто эти дети? Твоя мать и Дэвид?
— Угу. А также Уолтер. Другой брат моей матери.
Диана взглянула на фотографию пристальнее. Оказывается, был еще один брат, она не знала этого. Трое детей, одинаково темноволосые, похожие друг на друга, в купальных костюмах сидели на одеяле. Эвелин была самой старшей. Как обычно, Дэвид хмурился. Даже в десять или одиннадцать лет он выглядел высокомерным и независимым. Рядом с ним сидел мальчик помладше, стройный, загорелый, с ослепительной улыбкой, одной рукой он обнимал надутого старшего брата, а другую обвил вокруг шеи огромной собаки. Солнечный свет играл в его черных как вороново крыло волосах и отражался в ясных доверчивых глазах.
— Твой дядя Уолтер был очень милым мальчиком.
— Уолтер?
Сисси соскочила с постели.
— Ну да. Этот очаровательный ребенок, обнимающий собаку.
Сисси откинула голову и разразилась громким смехом.
— Мисс Уайт, это не Уолтер.
— Разве?
Диана покраснела. Она почувствовала себя задетой за живое.
Сисси смотрела на нее, смущенно улыбаясь и, видимо, думала, что нанесла самолюбию преподавательницы смертельный удар. Она тоже покраснела.
— С-самый младший — Дэвид, — заикаясь, пробормотала она.