Поэтому я вернулась в свой дом.
Фанни просияла.
— Я так рада! Столько лет я была лишена своих милых соседей. Знаешь, как мне тебя недоставало?
— Разрешишь мне воспользоваться твоим телефоном, чтобы вызвать служащих муниципальной службы, которые включат мне воду и электричество? И вообще, мне понадобится твоя помощь, если ты согласишься.
— Заходи в дом, телефон в твоем распоряжении. А о какой конкретно помощи ты говоришь?
— В городе появился новый большой магазин, я хотела тебя попросить взять меня туда с собой, когда отправишься за покупками. Надо прикупить кое-что для дома. — Кэтлин немного хитрила, потому что, кроме действительно необходимых вещей для дома, она собиралась помочь Фанни приобрести подходящий для ее комплекции гардероб, а помимо этого у нее созрела еще одна идея.
— Конечно, я с удовольствием составлю тебе компанию в походе за покупками. Сейчас уже первый час. Не хочешь разделить со мной ланч?
— С удовольствием, я просто умираю с голоду, — ответила Кэтлин, но не стала объяснять, почему она не позавтракала в гостинице.
В доме Фанни Кэтлин шепотом спросила:
— Патрик спит?
Фанни улыбнулась и покачала головой.
— Его нет в доме, отправился на прогулку со своим любимым дядей Беном.
Словно невидимая рука сжала желудок Кэтлин, она не могла понять, что с ней происходит.
— Бен гуляет с Патриком?
— Почему это тебя удивляет? Бен обожает его, а Патрик, по-моему, привязан к нему больше, чем к отцу. — Фанни слегка нахмурилась и посмотрела на часы. — Пойду готовить ланч. Телефон найдешь в гостиной комнате. Устраивайся поудобнее и дозванивайся!
— Спасибо.
Кэтлин листала телефонную книгу в поисках номеров нужных ей служб, а из головы никак не выходила мысль, что Бен столько внимания уделяет ребенку Фанни, потому что любит детей. Или это просто неистребимая потребность кого-нибудь опекать?
Потратив больше двадцати минут, чтобы дозвониться и переговорить с нужными ей службами, она откинулась на подушки софы с возмущенным возгласом.
— Проблемы? — спросила Фанни, входя в комнату с подносом, на котором возвышались горкой сэндвичи и бутылка вина.
— Чертовы бюрократы! — выпалила Кэтлин. — Видите ли, они завалены работой и смогут заняться моим домом только в конце недели! А как я буду жить в доме без воды и света, им наплевать!
— Успокойся, дорогая. Выпей вина, полегчает. — Фанни поставила перед ней бокал и наполнила его красным вином.
Кэтлин сделала глоток и просто застонала от удовольствия.
— Знаешь, Фанни, со мной творится что-то. неладное. Вчера я легла спать, даже не смыв макияж, сегодня пью вино за ланчем! На меня это не похоже.
— Будем считать, что у тебя переходный период, — сказала подруга, лукаво улыбнувшись. — Знаешь, как бы я поступила в твоей ситуации?
— Спряталась бы под одеяло и сделала вид, что ничего не происходит?
— Не-а. Я бы переложила все свои проблемы на Бена. — Она засмеялась. — Бен никогда не подведет.
— Бен? — переспросила Кэтлин, вспомнив, каким скрытным оказался этот Бен, но промолчала о своих сомнениях.
Что бы ни происходило между братом и сестрой, они были всегда преданны друг другу. Она не могла признаться Фанни, что меньше всего ей бы хотелось быть обязанной Бену. Во всяком случае, до тех пор, пока не узнает, зачем ему понадобилось поселить ее в ту гостиницу, владельцем которой он являлся. Факт, который он скрыл от нее.
— Конечно. Он умеет с ними разговаривать. Не знаю, как ему это удается, но с ними происходит чудесное превращение, они становятся просто ручными!
Все, с меня довольно, подумала Кэтлин.
— Хватит делать из него святого, Фанни! сердито сказала она.
— Разве не он постарался разлучить тебя с Джонатаном Беркли? Почему мы не говорим о том, что он всегда пытается решать за других, уверенный в своей непогрешимости?
Фанни опустила голову, ее серые с зеленью глаза затуманила печаль.
— Бен говорит, что желает мне только добра.
— А что еще он может сказать, ведь он действительно желает тебе добра… по своему разумению. Твои чувства его не волнуют. Он всегда все делает правильно.
Кэтлин смотрела на расстроенное лицо Фанни и жалела ее, но надо было довести разговор до конца.
— Признайся, тебе ведь хотелось бы освободиться от этой зависимости?
— Наверное. — Фанни вздохнула. — Тогда мы могли бы с Джонатаном… — Она прикусила губу.
— Договаривай, — нежно сказала Кэтлин. — Вы могли бы пожениться с Джонатаном и жить одной семьей? Почему ты боишься сказать об этом Бену? Боишься, что он тебя не простит и ты потеряешь брата?
— Как ты догадалась? Все именно так и обстоит. Бен не может простить Джонатану, что он так обошелся со мной, и, если я перееду к Джонатану в Дублин, он не простит мне этого.
— Я понимаю, как тебе трудно жить в разлуке с любимым. Ты оказалась в сложном положении. Я тоже страдала, когда порвались наши отношения с Беном.
— Ты очень сильно любила его? — спросила Фанни.
— Я? Да… Конечно, я любила его. Я любила его… — Голос ее начал дрожать, и Кэтлин испугалась, потому что чуть не сказала, что продолжает его любить. — .. Очень сильно.
— Видела бы ты сейчас свое лицо, — сказала Фанни. — Сколько в нем нежности и грусти. Ты уверена, что вам не суждено снова обрести друг друга?
Кэтлин печально покачала головой, прикрыв глаза веками, чтобы скрыть навернувшиеся слезы.
— Да, уверена. То, что было между нами, не вернешь. По-моему, первая любовь никогда не возвращается. А физическое влечение — это совсем другое. Даже если он что-то сейчас испытывает ко мне, то это относится к области секса и с любовью никак не связано.
— А ты не испытываешь в этом потребности?
— Отчего же? Ничто человеческое мне не чуждо! Но для души это ничего не дает и ведет только в тупик. Лучше этого избегать. — Она пожала плечами и вымученно улыбнулась. — Расскажи мне лучше о Джонатане.
Подруга снова наполнила вином их бокалы.
— Все вышло случайно, беременность не входила в наши планы. — Она встретила пытливый взгляд Кэтлин и покраснела. — Честно говоря, это не совсем так.
— Вы не предохранялись?
— Я любила его, — просто ответила Фанни. — А потом выяснилось, что я жду ребенка. — Она вздохнула. — Джонатан не скрывал, что я выглядела ужасно во время беременности. Когда Патрик родился, он с трудом выносил его плач, который мешал ему заниматься. А Патрик часто плакал. Мы жили в маленькой квартирке Джонатана, и я видела, как его раздражают вечные пеленки, мое вскакивание по ночам к плачущему малышу. Тогда я решила, что нам лучше на время расстаться, пока Джонатан не закончит университет и не определится с работой. Так я ему и сказала, а сама подумала, что за это время Патрик подрастет и Джонатану будет легче с ним общаться.
— И Джонатан согласился?
— Да.
— Сколько было тогда Патрику?
— Полтора месяца.
— Полтора месяца?! И Джонатан согласился, чтобы ты одна растила такую кроху? Что же он за человек?!
— Безответственный, так сказал о нем Бен.
— В данном случае я абсолютно согласна с твоим братом.
Фанни покачала головой.
— Все не так! И Джонатан совсем не безответственный человек. Просто мы жили в невыносимых условиях, и он не мог заниматься своей наукой, а ведь решалось не только его, наше будущее. Я поступила правильно, уехав от него. После этого наши отношения стали намного лучше!
— Еще бы! Все заботы о ребенке легли на твои плечи, а он занимался своей наукой! Чем плохо? Иметь любящую подружку, чудесного сына, и при этом никакого беспокойства, ни шума, ни запахов.