Не то чтобы Камерон собиралась развивать данную тему прямо сейчас, но после гибели отца подруга стала для нее благословением небес. Поскольку родители давным-давно развелись, а Камерон была единственным ребенком в семье, все хлопоты по организации похорон легли на ее плечи. В тогдашнем эмоциональном состоянии она была без преувеличения раздавлена этой задачей. Без лишних слов Эйми появилась на пороге с чемоданом, поселилась у подруги на две недели и взяла на себя все заботы, с которыми та не могла справиться в одиночку. Камерон рассудила, что взамен вполне способна выдержать невестинские заморочки.
Подошел Уилкинс, неся стакан, судя по всему, минеральной воды.
– Когда я был здесь в прошлый раз, то до VIP-зала не добрался. – Агент уставился на прошествовавшую мимо официантку с бутылкой водки, украшенной бенгальскими огнями. – Мне никто не сказал, что у них есть официантки, приодетые горничными из прошлого века. О-о … и с огоньком…
Наклонив голову в сторону Джека, Камерон признала:
– Ну, может, «Особняку» хватит новизны и на два года.
* * * * *
– Вот это, я понимаю, дежурство.
Джек подал знак бармену налить еще минералки и обронил:
– Наслаждайся, пока есть возможность. Не все задания будут такими.
– Правда, лучше, чем в Небраске? – поддел коллега.
Взгляд Палласа упал на Камерон, которая восседала на кровати на другом конце комнаты и со смехом рассказывала что-то невесте и еще двум девицам. Из-за жестикуляции глубокий вырез кофточки опять сполз, обнажив плечо и тоненькую бретельку маечки. Подавшись вперед, Камерон положила ладонь на руку Эйми, и маечка опустилась ниже, приоткрыв нечто, похожее на краешек кружевного черного бюстгальтера.
– Да вроде неплохо, – пробормотал Джек и, обернувшись, уловил выражение лица Уилкинса. – Даже не заикайся.
– О чем не заикайся? – невинно переспросил напарник. – А-а… хочешь сказать, мне не следует комментировать тот факт, что с тех пор, как мы явились сюда, ты с нее глаз не сводишь? Об этом я не должен заикаться?
– Присматривать за свидетельницей – моя… наша работа.
– Ну конечно, – кивнул Уилкинс.
Паллас чертыхнулся себе под нос. В Небраске, по крайней мере, мужчине позволялось посмотреть на женщину разок-другой – из профессиональных соображений.
Джек бросил украдкой еще один взгляд – в охранных целях – и заметил, что вырез снова соскальзывает с ключицы, медленно съезжает, насмехаясь над ним, дразня его, спускается ниже и ниже, обнажая сливочную кожу и тоненькую полоску серого шелка, которую можно было бы оторвать зубами.
Плечо. Его сводит с ума обыкновенное плечо .
– Да что вообще такое с этой ее кофточкой? – вспылил Паллас, поворачиваясь к напарнику. – Почему она не держится на месте? Размер великоват? Нет, серьезно, кому-то придется набросить на эту дамочку пиджак. Пойду, пройдусь по залу, – оттолкнулся он от барной стойки. – Хочу убедиться, что все по-прежнему спокойно.
* * * * *
Наклонившись к уху подруги, Эйми шепнула:
– Ну вот, а теперь он расхаживает туда-сюда.
– Тебе не нужно вести для меня прямой репортаж, – точно так же шепотом ответила Камерон. – Если захочу знать, что делает Паллас, сама посмотрю.
Разумеется, именно это она и сделала. Зыркнув исподтишка, Камерон увидела, как ФБРовец обошел вокруг бара, затем оглянулся. А когда заметил, что свидетельница наблюдает за ним, развернулся и устремился через комнату к ней, как пантера к своей добыче. Судя по напряженному взгляду, что бы ни собирался сказать агент, он был настроен решительно.
При виде Джека, направлявшегося в их сторону во всем своем раздраженном великолепии, сидевшая рядом Эйми заворожено распахнула глаза:
– Кэм, я передумала. Если это была грандиозная подстава, и парень идет раздеваться передо мной, кажется, я переживу. Определенно переживу.
Услышав ее реплику, остальные участницы вечеринки прекратили болтовню и, проследив за взглядом невесты, обернулись к Джеку. Агент остановился перед кроватью, на которой девицы развалились в томных позах, словно бездельничающий султанский гарем, и вперился в Камерон:
– Надо поговорить.
– Хорошо, говори.
– Наедине.
Камерон вовсе не нравилось подчиняться распоряжениям Палласа, но устраивать сцену не хотелось: вдруг требуется обсудить какие-нибудь вопросы безопасности. С небрежным видом она соскользнула с кровати – черт, опять блеснула бедром, странно, что это случается раз за разом в его присутствии – и следом за ФБРовцем вышла из зала.
Ухватив спутницу за предплечье, Паллас потащил ее через холл в тускло освещенный коридор.
– Ты, часом, не собираешься меня придушить? – поинтересовалась Камерон. Судя по выражению лица агента, в ее вопросе была только доля шутки.
– Не сегодня.
ФБРовец разжал хватку и зашагал взад-вперед. Камерон понятия не имела, чем он так взбудоражен, но присмотрелась попристальней и с удовлетворением отметила, что Джек нисколечко не напоминает ей кусок ветчины.
Скорее, кекс с начинкой из расплавленного шоколада – такой греховный, такой упоительно-сладостный, наполненный таким внутренним жаром десерт, тарелку с которым любой девушке хочется вылизать до последней крошки. Вот на что был похож Джек Паллас.
Камерон подобралась.
– Так мне придется угадывать или все же скажешь, в чем дело?
– Думаю, ты знаешь.
Вот черт. Он собирается завести речь о том, что так и не произошло на ее крыльце.
– В расследовании? – с надеждой предположила Камерон.
Паллас бросил на собеседницу мрачный взгляд, напомнивший ей, почему с этим мужчиной шутки плохи.
Решив, что тогда уж лучше устроиться поудобнее, Камерон прислонилась к стене. ФБРовец прекратил вышагивать по коридору и смерил ее глазами.
– Закончим наш недавний разговор. – Пересекши холл, Джек оперся ладонью на стену рядом с плечом Камерон. – Ты сказала, что тогда возле кабинета Дэвиса я увидел то, что хотел видеть. Объясни.
Помощница прокурора с вызовом уставилась на агента. Хa-ха – будто у него получится запугать ее и вынудить сознаться. Ну ладно, может, и получится, такой, пожалуй, кого угодно заставит говорить. Зато она решительно невосприимчива к его так называемому мужскому обая… – ух ты, как классно от него пахнет. Наверное, шампунем. С такой «я-только-что-из-постели» щетиной это не может быть лосьон после бритья.
Решительно невосприимчива.
– Возвращаемся к тому же? – с притворным равнодушием переспросила она.
Джек положил на стену вторую ладонь, заключая собеседницу в кольцо.
Камерон оценивающе осмотрела свое затруднительное положение. «Не оставляй меня, благоразумие».
– По-моему, агент Паллас, это трактуется как незаконное задержание.
– Скорее всего. И я намерен подключить недозволенные методы допроса. Давай с самого начала, – заглянул Джек в аквамариновые глаза. – Три года назад. Дело Мартино. Ты заявила, что сама приняла решение не предъявлять обвинений.
– Полагаешь, мы будем сейчас разговаривать на эту тему? Вот так? – указала Камерон на близость их тел.
Паллас неспешно ухмыльнулся:
– Если честно, я считаю, так в самый раз. – Его тон сделался теплым, мягким, словно выдержанный виски, но взгляд оставался непреклонным. – Признавайся, Камерон. Я видел, как ты вышла из кабинета Дэвиса тем утром. Зачем ты к нему хо…
Внезапно все погрузилось во мрак. В клубе погас свет.
Камерон почувствовала, как Джек одной рукой ухватил ее за предплечье. Вторая скользнула по ее груди, когда агент полез под блейзер за пистолетом.
Пытаясь приспособить зрение к темноте, Камерон слышала доносящиеся из VIP-зала взрывы хохота и хор голосов. Тем не менее вокруг казалось неожиданно тихо. Она не сразу сообразила, что это перестала играть музыка.
– Электричество пропало?
– Похоже на то. – Послышался звук приближающихся шагов, скрипнула половица. Паллас отдернул спутницу от стены, приказал: – Встань за мной, – и развернулся с пистолетом наготове.
В конце коридора появилась тень.
Агент передвинулся, закрывая Камерон своим телом, словно щитом.
– Джек, это я, – окликнул сквозь сумрак Уилкинс. – С вами все в порядке?
Паллас опустил пистолет, вывел свидетельницу туда, где лившийся в окна лунный свет позволял лучше видеть, и спросил у напарника:
– Что, электричество пропало во всем здании?
– Судя по всему, – отозвался тот, посматривая на Камерон.
Помощница прокурора никогда не видела Уилкинса таким серьезным, и эта серьезность напугала ее больше, чем что-либо.
– Думаете, это как-то связано со мной? – поинтересовалась она.
Ни один из ФБРовцев не ответил.
– Сходи, проверь, – велел Паллас коллеге. – Я останусь с мисс Линд. Позвони мне на мобильный, когда что-нибудь выяснишь.
Кивнув, Уилкинс ушел.
Джек взял спутницу под руку:
– Держись поближе ко мне.
Просто голова кругом, как быстро все изменилось. Камерон заставила себя сохранять спокойствие.
– Пока не разберемся с ситуацией, отведу тебя в какое-нибудь более безопасное место, – сообщил ФБРовец.
Уходя, они чуть не столкнулись с появившейся в дверях VIP-зала Эйми. Ее взгляд упал на пистолет Палласа.
– Что происходит? Куда вы ее забираете?
– Нам надо идти, – негромко произнес агент свидетельнице на ухо.
– Все в порядке, – успокоила Камерон подругу. – Оставайся с гостями.
Прежде чем подопечная успела что-нибудь добавить, Джек взял ее за руку и потащил прочь.
* * * * *
Паллас вел Камерон, лавируя в темноте среди слонявшихся по коридорам посетителей клуба, которых отключение электроэнергии приводило в радостное возбуждение – в отличие от ФБРовца. Агенту требовалось ограниченное пространство, желательно с замком на двери.
Потерпев неудачу на втором этаже, Джек отыскал служебную лестницу и повел подопечную наверх. Первая же дверь справа оказалась закрыта. Паллас без стука распахнул ее и ввалился внутрь.
Небольшая комната. Офис. Мужчина и полуодетая женщина возле стола отпрянули друг от друга.
– Какого хрена? – полураздраженно, полуиспуганно возмутился мужчина.
– Кто вы такой? – повелительно осведомился Джек.
– Менеджер. А вы, черт подери, кто?
– Выходите, – кивнул на дверь ФБРовец.
– Еще чего! Это мойкабинет.
Агент снова указа на дверь, на этот раз пистолетом:
– Выметайтсь.
– Уже идем, – отвесив челюсть, закивал менеджер, подхватил свою девицу и поспешил к выходу.
Заперев за ними дверь на задвижку, Паллас отпустил руку Камерон, чтобы осмотреться. Двухместный диванчик у стены, металлический шкафчик для бумаг, письменный стол, офисное кресло. Встроенных шкафов или других дверей нет, зато есть большое окно, выходящее на пожарную лестницу. Подергав оконную раму, агент убедился, что та достаточно легко открывается. На случай чрезвычайной ситуации сгодится.
Заметив, что спутница притихла, он повернул голову:
– Ты в порядке?
– В порядке, – Камерон беспокойно мерила шагами кабинет.