– Лиля, конечно, ты идиотка, если думаешь, что улыбаться себе самой – глупо. На самом деле очень важно в жизни. Потому что в твоей пьесе главный персонаж – ты. И режиссёр – тоже ты. Вот и улыбайтесь друг другу.
Лиля глубоко задумалась. Вероятно, я её немного запутала.
Ну да, я умею!
– Не понимаю, – очнулась Лиля. – Ты сейчас про что говоришь? Какая пьеса, какой режиссёр? При чём здесь это?
– Ладно, проехали. Просто помни: тебе надо улыбаться. Улыбайся – и всё изменится.
– Ты шутишь.
– Нет, я абсолютно серьёзна. Просто улыбайся.
– И всё? – удивилась Лиля.
– Да, я думаю.
Ой, сейчас спросит: «А как это делается?»
Она же вообще не умеет радоваться!
– Какие-то дурацкие у тебя советы, – сморщилась Лиля. – Улыбайся… А с чего мне улыбаться, если настроение плохое? Не вижу никакого повода для веселья.
– Сочувствую. Конечно, нелегко начинать с нуля, если ты никогда не обладала навыками беспричинного веселья. Ну, посмотри тогда в окно. Какая красота на улице! Солнце бьёт в стекла, птицы щебечут… Весна!
– Ничего хорошего, – отрезала Лиля. – Грязища, лужи… Птицы задолбали, орут, как психи… И ещё весной на меня всегда наваливается дикая усталость. И раздражает ор котов по ночам… Вопят, как ненормальные, прямо под окнами, спать не дают. Я не высыпаюсь.
– Да?
Я сникла. Мой совет «просто улыбаться» показался несуразным. Это выглядело совершенно противоестественным – прилепить улыбку к Лилиному лицу, изувеченному хандрой и отвращением ко всему живому.
– Все равно, прямо сейчас иди к себе, бери зеркало и начинай работать над собой, – скомандовала я, не желая сдаваться. – Такое упражнение из гештальт-психологии.
– Чего?
– Ну да. Ты должна улыбаться ровно пять минут, рассматривая себя в зеркале. И так каждый день. Вперёд, за дело!
Гештальт-психология?
Что это?
Откуда я взяла термин?
Выставив несчастную мадам злюку за дверь, я вернулась к статье о безработице. Надо взять статистику в центре занятости, поговорить с парочкой безработных женщин, опросить чиновников, добавить цифр и душераздирающих примеров – и статья готова.
Однако интересно, зачем она понадобилась редактору «Стильной леди»? Насколько я знаю, большинство статей подгоняются под рекламу. Когда я писала о том, как в страшных мучениях бросала курить, по соседству с моей поэмой разместили рекламу антиникотиновых пластырей. Когда сочинила целый трактат об уничтожении лишних килограммов – статья вышла в обрамлении рекламы чудодейственных пилюль.
А вот насчёт статьи про безработицу у меня никаких идей. Зачем такая нужна журналу? Просто в качестве публицистического материала? Или её совместят с рекламой стрелкового оружия? Типа, безработных надо отстреливать. Чтобы не страдали…
Так, как страдает сейчас Никита.
И вместе с ним – я.
Глава 8
Подарки и алименты
Я предложила Никите сходить в бассейн. Он отказался. Предложила пообедать в новом итальянском кафе. Отказался. Предложила съездить за город – подышать весенним воздухом. Тоже отказался. Наступив на горло собственным принципам, предложила выбраться в тренажёрный зал (сроду туда не ходила, но ради любимого…). Любимый отказался. Предложила навестить его маму (да, да, да! Сама, добровольно предложила такое!). Нет, отказался. Предложила прокатиться до «Шоколада» – заценить, как красиво мы всё там устроили с Нонной. Опять отказался! Предложила сделать эротический массаж. Сказал – «нет настроения»…
Ну что я ещё могу придумать?!
– Хватит ныть, – заметила Нонна. – Чего стонешь? У мужика депрессия. Но он не заливает её водкой, не напивается до свинского состояния. Смирно лежит на диване как бревно. Смотрит интеллектуальные передачи и слушает музыку. Радуйся и ликуй – тебе достался уникальный экземпляр.
– Я ликую, – хмуро ответила я. – Неужели не видно?
До сих пор не поделилась с Никитой идеей насчёт новой квартиры. Боюсь, сейчас, из-за его отвратительного настроения, он любой проект встретит в штыки. Тем более, что придётся забирать деньги из его драгоценного инвестфонда. Никита, видимо, душой прикипел к этой организации. Некоторые из Никитиных друзей успели (ещё до кризиса) получить от «Фаворита» фантастические проценты. Вот и мой любимый всё ещё надеется не только отыграть потерянное, но и увеличить вложенный капитал по крайней мере в два раза. Никита консультируется с какими-то знакомыми биржевыми брокерами. Те не советуют дёргаться: ситуация вот-вот нормализуется. Денежки вернутся с баснословной прибылью, говорят они.
Я им не верю!
По моему мнению, нам надо спасать наши деньги, вернее – то, что от них осталось. И самым лучшим решением будет купить на них квартиру. Возможно, именно сейчас цены на рынке недвижимости достигли дна и ниже не упадут. Значит, надо брать.
Я поискала в памяти мобильника номер Ярослава Кунгурова, но ничего не обнаружила. Перерыв полквартиры, извлекла из архива (если так можно назвать залежи газет, журналов и распечаток) старую записную книжку и в ней наконец-то нашла телефон владельца «СуперСити». Вслушиваясь в гудки, я представляла себе Ярослава, его приятный баритон уже почти щекотал мне ухо… Сколько сейчас Кунгурову? Наверное, полтинник. И он всё так же поджар, волосат и обаятелен. Очаровывает женщин, забрасывает их изысканными комплиментами… Сплавляется на катамаране по ледяным речкам, разоряет мелкие риелторские фирмы, поёт под гитару, расширяет бизнес…
Он называл меня «воробышком» и «деткой»…
Я быстро нажала отбой. Гудки смолкли.
Нет, наверное, не надо мне сейчас звонить местному королю недвижимости. Вместо этого я достала визитку Бориса Захарченко и набрала его номер.
Красавчик-риелтор обрадовался моему звонку. Мы славно поболтали пять минут и договорились завтра подъехать к жилому комплексу «Синяя башня», чтобы посмотреть «мою» квартиру.
Евгению отлично постригли и покрасили. Я не стала рисковать и записала соседку не к парикмахерше, помешанной на градуированной стрижке, а к другому мастеру. Та не подкачала. Из салона Евгения не пришла, а припорхала, удивленная изменениями в собственной внешности. Она и не предполагала, что может выглядеть настолько привлекательно. Я встретила подругу не менее радостно – потому что, отсидев три часа с Жениными неугомонными детками, была близка к тихому помешательству. Появление мамаши вернуло мне силы.
С макияжем и стрижкой, в подогнанном по фигуре костюме, стройная, как кипарис, помолодевшая лет на десять, Евгения… блестяще завалила очередное интервью.
– Я отвечала на все вопросы именно так, как ты сказала! – оправдывалась она. – Про развод – ни слова. Во всём – полный порядок. Дети – высланы на Северный полюс экспресс-почтой. И только одна мечта ещё пока не сбылась – работать в вашей прелестной фирме…
– Не понимаю, что им надо! – возмутилась я. – Ты, главное, не унывай, Женечка. Мы обязательно для тебя…
– А я и не унываю! – весело ответила Евгения. Она вертелась перед зеркалом. Поворачивалась и так, и этак. – Прорвёмся. Ой, Юля, я так тебе благодарна! Спасибо, что выперла меня в парикмахерскую. Кто бы мог подумать, что этот цвет мне пойдёт?
– Так ты не расстроилась?
– Что ты, я просто летаю! – призналась Женя, схватила меня за плечи и начала трясти. – Юлька! Весна! Солнце! И я – красавица! Не узнаю себя в зеркале!
– Да, преобразилась ты капитально, – подтвердила я. – Подумать только – выставила мужа за дверь и превратилась в роскошного махаона.
– В махаона? Это такая красивая крупная бабочка? Хм… Постой, а кем же тогда я была раньше? – задумалась Женя.
Надо полагать, раньше она была бледной дряблой гусеницей. Ну да, именно так Евгения и выглядела до трансформации. Но я благоразумно промолчала. Зачем вспоминать прошлое?
– Денис приходил в садик, – сказала Женя и тут же нахмурилась.
– Чего вдруг? – удивилась я. – Папаша соскучился по деткам?
– К Кириллу на день рождения. Принёс подарок – машину. Сейчас покажу.
Женя метнулась в детскую комнату и притащила огромный красный автомобиль – слегка уменьшенную копию «БМВ».
Имея достаточное количество подопечных (имеются в виду дети моих подруг), я хорошо ориентируюсь в ценах на игрушки. Модель стоила почти столько же, сколько колесо от настоящей машины.
– Остаётся только порадоваться за Дениса – он явно не бедствует, – с сарказмом произнесла я. – Чего не скажешь о его семье.
Женя вздохнула.
– А вот что он передал Свете, – продемонстрировала подруга куклу «Братц» ростом с саму Свету. – Впечатляет, да? Дети были, конечно, в восторге.
– И как это сопоставить с суммой алиментов? – зло пробормотала я. – Истратил на игрушки тысяч пятнадцать, не меньше, а тебе перечисляет в месяц по две тысячи. Шикуйте, транжирьте!
– Угу, – кивнула Женя. – Я-то сыночку на день рождения раскраску подарила за шестьдесят рублей и китайскую машинку за сто. А тут «БМВ»! Кириллу, конечно, счастье… Но мне-то каково? Да чтоб ему провалиться с его подарками! Теперь Света просит купить для чёртовой куклы новое платье. За полторы тысячи, между прочим. И как ей объяснить, что мне оно не по карману? Получается, папа добрый, на детей денег не жалеет, а мама злая.
– За полторы тысячи я и себе прекрасное платье куплю! – возмутилась я. – У куклы рожа-то не треснет?
Мы с ненавистью посмотрели в сторону пластмассовой красотки. У неё были огромные карие глаза и перламутровые губы. Она ответила нам высокомерным взглядом: что вы, мол, понимаете, я – девушка дорогая…
– Скотина твой Денис.
– Уже не мой.
Мы примолкли, задумавшись. Женя, не сомневаюсь, травила себя картинами чужого быта. Вот её бывший муж сидит на кухне рядом с хорошенькой брюнеткой, и они оба с удовольствием уплетают пиццу… Вот валяются на кровати в спальне, смеются, катаются среди подушек… Вот разлучница садится в красный «Гольф» и опускает стекло, чтобы напоследок ещё раз поцеловать Дениса. Он засовывает голову в салон автомобиля, жадно целует подругу, машет рукой на прощанье и идёт к своей машине…
– Лучше бы вообще не приходил, – с болью в голосе выдавила Женя. – С подарками своими… Да пошёл он! С деньгами, конечно, туго. Но я же как-то справляюсь.
– Надолго ли тебя хватит – жить в таком темпе?
– Ничего, я сильная.
– Но как же у него хватает совести давать тебе две тысячи в месяц? Уж не позорился бы.
– Платит алименты с официальной зарплаты. У них «серая» бухгалтерия, основную сумму получают в конверте, мимо кассы.
– И ты с двумя детьми тоже пролетаешь «мимо кассы».
– Да, именно так. Спасибо, хоть с квартиры пока не гонит.
– Получается, он вам квартиру оставил?
– Я вообще-то не очень надеюсь. Вряд ли. Каждый день боюсь – сейчас заявится и скажет: освободите жилплощадь.
– Это невозможно! Надо быть натуральной свиньёй!
– А то, как он со мной поступил, – разве не свинство?
– И что ты будешь тогда делать?
– Не представляю. Я не смогу платить за съёмную квартиру по восемь тысяч в месяц.
– Конечно, не сможешь… А дети сильно скучают?
– Они уверены, что папа в очередной командировке. Привёз подарки – и снова умотал. Привыкли к его отсутствию. А я теперь думаю: вдруг каждая его вторая командировка была не в Нижний Тагил и Новотроицк, а на улицу Танкистов? Как ты думаешь?