Невидимый для Сынов Эреба дурачит тех, кто, как предполагалось, были шпионами Высшего Совета, черные, паутинообразные нити, которые удерживали Калону в ловушке земли, трепетали и передвигались, чистя их холодные щупальца против руки Неферета. Отвлеченная на мгновение их очаровательным холодом, Неферет открыла свою ладонь для Темноты и позволила ей обвиваться вокруг ее запястья, крайне незначительно разрезая плоть — недостаточно, чтобы вызвать ее боль, которая была невыносимой — только достаточно, чтобы временно насытить ее бесконечную жажду к крови.
Помни свою клятву
Слова завязли в трясине вокруг нее как зимний ветер в обнаженных ветках.
Неферет нахмурилась. Ей не нужно напоминать. Конечно, она знала о своей клятве. В обмен на выполнение ее распоряжений Темнотой — завлекание тела Калоны и принуждение его души к потустороннему миру — её согласие Темноте пожертвовать жизнью невинного человека было неспособно опозорить (опятнить). Клятва остается. Сделка держится, даже если Калона потерпит неудачу, Тси Сгили…
Снова слова прошелестели вокруг нее.
— Калона не подведёт!
Крикнула Неферет, весьма рассерженная тем, что даже Темнота осмеливается отчитывать её. — Я связала его душу в то время как моя командует до тех пор пока он бессмертный. И даже если при этих условиях он потерпит крах, это будет победой для меня. Но он не потерпит неудачу.
Она повторила слова, медленно и отчетливо, восстанавливая контроль ее все более и более переменчивого настроения.
Темнота облизывала ее ладонь. Боль, пренебрежение, хотя это все же было приятно ей. Она пристально, с любовью, смотрела на усики, как если бы они были обеспокоенные котята, соперничающие за ее внимание.
Любимый, будь терпелив. Его поиски не окончены. Калона тем не менее пока мой. Я могу только предполагать, что Зои томится в Междумирье — не совсем живая, но, к сожалению, еще и не мертвая.
Нити, которые она держала, дрогнули, и на мгновение Неферет подумала, что она услышала насмешливое урчание. Но у нее не было времени, чтобы узнать, откуда этот звук, было это реально или просто элемент нарастания Тьмы и силы, которые потребляют все больше и больше того, что она когда-то знала, как реальность, потому что в это мгновение тело Калоны судорожно дернулось, и он сделал глубокий вздох.
Ее взгляд мгновенно скользнул на его лицо, и она успела заметить ужас, промелькнувший в его открывающихся глазах, хотя в них не осталось ничего, кроме пустоты.
— Калона, Любовь моя! — Неферет склонилась перед ним на колени, ее руки обвились вокруг его лица.
Тьма, которая ласкала ее запястья, запульсировала от внезапного толчка силы, заставляя ее вздрогнуть, прежде чем Тьма отскочила от ее тела и присоединилась к множеству липких усиков, что как сеть, парили и пульсировали под каменным потолком подземелья.
Прежде, чем Неферет смогла сформулировать приказ, чтобы позвать усики к ней — чтобы получить объяснение такого странного поведения, ослепительная вспышка света, такая яркая и блестящая, что ей пришлось заслонить глаза, появилась под потолком. Сети Тьмы поймали ее, рассекая и подавляя свет с бесчеловечной резкостью. Калона открыл рот в беззвучном крике.
— Что это? Я хочу знать, что происходит! — кричала Неферет.
Твой Супруг вернулся, Тси Сгилли
Неферет смотрела, как шар с заключенным в нем светом вырвался из воздуха и, со страшным шипением, Тьма погрузила душу Калоны через зрачки его глаз обратно в его тело. Крылатый бессмертный корчился от боли. Его руки поднялись, закрывая лицо, и он сделал несколько оборванных вдохов.
— Калона! Мой супруг! -как она делала, когда была молодой целительницей, Неферет двинулась автоматически. Она прижала ладони к рукам Калоны, быстро и эффективно потянула на себя, и сказала: — Утоли его… удали его боль… сделай, чтобы его агония, как красное солнце заходит за горизонт, ушла после быстрого скольжению по ночному небу.
Дрожь, трясущая тело Калоны начала уменьшаться почти мгновенно. Крылатый бессмертный глубоко вздохнул. Хотя его руки все еще дрожали, он оттолкнул Неферет, удаляя руки от своего лица. Затем он открыл глаза. Они были глубокого янтарного цвета виски, чистые и безразличные. Он полностью пришел в себя.
— Ты вернулся ко мне!
На мгновение Неферет почувствовала такое облегчение, что он проснулся и поняла, что она чуть ли не плачет.
— Твоя миссия завершена.
Неферет смахнула щупальца, которые цеплялись упорно за тело Калоны, хмурясь на них, потому что они, казалось, так неохотно отрывались, держа ее любовь.
— Подними меня с земли. — его голос был резким, но его слова были ясны. — К небу. Я хочу видеть небо.
— ДА, конечно, любовь моя.
Неферет вернулась к двери и открыла ее.
— Воин! Мой Супруг проснулся. Помоги ему выйти на крышу!
Сын Эреба, который так раздражал ее в последнее время, повиновался приказу без сомнения, хотя Неферет заметила его потрясенный взгляд на возвращенного к жизни Калону.
Подождите, пока вы все об этом узнаете. Неферет стерла его превосходную ухмылку. Очень скоро вы и другие воины будете принимать приказы только от меня, иначе вы погибнете. Эта мысль радовала ее, пока она следовала за двумя мужчинами из недр древней крепости Капри, все выше и выше, пока, наконец, они не вышли по большой длиной каменной лестнице на крышу.
Было уже за полночь. Луна висела над горизонтом, желтая и тяжелая, хотя еще не полная.
— Доведи его до скамьи и затем оставь нас, — приказала Неферет, жестом указывая на витиеватую вырезанную из мрамора скамью для отдыха рядом с краем крыши замка, предоставляющим истинно великолепный вид сверкающего Средиземноморья. Но Неферет не интересовала красота, окружающая ее.
Она издалека махнула воину, отпуская его от себя. Она знала: он уведомит Высший Совет, что душа ее Супруга вернулась в тело. Это не имеет значения теперь. Это может быть сделано позже. Калона вернулся к ней, и Зои Редберд мертва.
Глава 2
Неферет
— Говори со мной. Расскажи мне все медленно и ясно. Я хочу вкусить каждое слово.
Неферет подошла к Калоне, становясь на колени перед ним, поглаживая мягкие, темные крылья, которые свободно были раскрыты вокруг бессмертного, когда он сидел на скамье, лицо поднято в ночное небо, бронзовое тело купалось в золотом жаре луны. Она попыталась не задрожать в ожидании его прикосновения — возвращения его холодной страсти, его замороженного тепла.
— Что ты хочешь услышать?
Он не смотрел в её глаза. Вместо этого он открыл лицо для неба, как будто он мог пить на небесах выше их. Его вопрос озадачивал ее. Ее страсть уменьшалась, и ее рука перестала поглаживать его крыло.
— Ты бы мог дать мне подробную информацию о нашей победе, чтобы я могла насладиться твоим пересказом.
Она говорила медленно, думая, что, возможно, его мозг все еще может быть немного запутанным из-за последнего перемещения его души.
— Наша победа? — сказал он.
Зеленые глаза Неферета сузились.
— Действительно. Ты — мой Супруг. Твоя победа является моей, поскольку моя является твоей.
— Твоя доброта является почти божественной. Ты стала богиней во время моего отсутствия?
Неферет тщательно изучила его. Он все еще не смотрел на нее; его голос был почти невыразителен. Он был нахален? Она сбрасывала со счетов его вопрос, хотя она продолжала наблюдать за ним внимательно.
— Что произошло в Другом Мире? Как умерла Зои?
Она знала, что он скажет ей, в один миг его янтарные глаза, наконец, нашли её, хотя по-детски она прикрыла уши и начала качать головой назад и вперед, назад и вперед, когда он произносил слова, которые были похожи на удар меча в её душу.
— Зои Редберд не мертва.
Неферет встала и убрала руки от ушей. Она сделала несколько шагов от Калоны, глядя невидящим взором на ночное море, похожее на жидкий сапфир. Она дышала медленно, осторожно, пытаясь контролировать ее кипящие эмоции. Когда, наконец, она поняла, что сможет сделать это, не срываясь на гневный визг, она заговорила.
— Почему? Почему ты не закончил свои поиски?
— Это были твои поиски, Неферет. Не мои. Ты вынудила меня возвратиться в место, из которого я был выслан. То, что произошло, было предсказуемо: друзья Зои сплотились вокруг неё. С их помощью она излечила свою разрушенную душу и нашла себя снова.
— Почему ты не помешал этому случиться?
Ее голос был холоден. Она мельком взглянула на него.
— Никс.
Неферет услышала, что имя слетевшее с его губ, прозвучало как молитва— мягкая, низкая, почтительная. Ревность уколола её.
— Что богиня?
Она почти выплюнула вопрос.
— Она вмешалась.
— Она сделала что? — Неферет кружилась вокруг. Недоверие, окрашенное в страх, сделало ее слова затаившими дыхание, недоверчивыми.
— Ты надеешься, что я буду полагать, что Никс фактически вмешалась в смертный выбор?
— Нет, — сказал Калона, снова звуча утомленно. — Она не вмешивалась; она вмешалась только после того, как Зои уже излечила себя. Никс благословила её для этого. То благословение было частью её и спасения её Воина.
— Зои жива.
Голос Неферет был плоским, холодным, безжизненным.
— Да.
— Тогда ты должен подчинить мне свою бессмертную душу.
Она начала уходить от него, к выходу на крышу.
— Куда ты идешь? Что будет дальше?
Испытывая отвращение от той слабости, что она почувствовала в собственном голосе, Неферет повернулась к нему. Она выпрямилась, высокая и гордая, и протянула руки, чтобы клейкие нити, что пульсировали вокруг нее, смогли приникнуть к ее коже свободно, ласково.
— Что будет дальше? Это очень просто. Я обеспечу Зои возвращение обратно в Оклахому. Там, по моему собственному усмотрению, я завершу задачу, которую не удалось.
Вслед ее удаляющейся спины бессмертный спросил: — А что насчет меня?
Неферет сделала паузу и посмотрела через плечо.
— Ты вернешься в город Талса, тоже, только отдельно. Я нуждаюсь в тебе, но ты не можешь быть со мной публично. Разве ты не помнишь, любовь моя, что ты убийца сейчас? Удачная смерть Хита была твоим деянием.
— Нашим деянием, — сказал он.
Она улыбнулась вкрадчиво.
— Не в глазах Верховного Совета.
Она встретила его взгляд.
— Это то, что произойдет. Ты мне нужен, чтобы восстановить свои силы быстрее. После сумерек завтра мне нужно будет представить доклад Верховному Совету, что твоя душа возвратилась к своему телу, и что ты признался мне, что ты убил человеческого мальчика, потому что ты думал, что его ненависть ко мне угроза. Я скажу им, потому что ты считал, что должен защитить меня, я была милостива в наказании. Ты получил сто ударов порки плетьми, а затем я изгнала тебя с моей стороны на одно столетие.
Калона попытался сесть. Неферет была рада видеть вспышки гнева в его янтарных глазах.
— Ты жаждешь быть лишена моих прикосновений на век?
— Конечно, нет. Я милостиво позволю тебе вернуться ко мне после того, как твои раны заживут. До этого я все еще буду с тобой, просто вдали от любопытных глаз общественности.
Его брови поднялись. Она вспомнила, каким высокомерным он выглядел, даже ослабленный и побежденный.
— Как долго ты ожидаешь, что я буду скрываться в тени, делая вид, что лечусь от несуществующих ран?