- Серьезно, — сказал Лео. — Ты можешь не устраивать шоу?
- Скрип? — спросил дракон.
- Тебе нужно имя, — решил Лео. — Я назову тебя Фестус.
Дракон трещал зубами и усмехался. По крайней мере, Лео надеялся это была усмешка.
- Классно, — сказал Лео. — Но у нас всё ещё есть проблема, потому что у тебя нет крыльев.
Фестус наклонил голову и выпустил пар из ноздрей.
Тогда он опустил спину. Он хотел, что бы Лео залез на него.
- Куда мы пойдем? — спросил Лео.
Но он был слишком взволнован, чтобы дождаться ответа. Он залез на спину дракона, и Фестус направился в лес.
* * *
Лео потерял счёт времени и всё умение ориентироваться. Казалось невероятным, что леса могли бы быть такими глубокими и дикими, но дракон всё шел, пока деревья не стали походить на небоскрёбы и занавес из листьев полностью не скрыл звезды. Даже огонь в руке Лео не мог достаточно осветить дорогу, но светящиеся красным глаза дракона работали, как фары.
Наконец они пересекли ручей и зашли в тупик — скала сотней футов высотой, на которую дракон подняться не сможет.
Фестус остановился у подножия утёса и поднял одну ногу, как приветствие собаки.
- Что это? — Лео соскользнул на землю.
Он приблизился к скале — ничего особенного, кроме внушительного размера.
Дракон продолжал указывать.
- Она не собирается уйти с твоего пути, — сказал ему Лео.
Болтающиеся провода на шее дракона заискрились, но в остальном он остался спокойным.
Лео прикоснулся рукой к утёсу. Внезапно его пальцы стали тлеть. Линии огня распространялись от кончиков его пальцев как зажжённый порох, горящий через известняк.
Горящие линии пересекали скалу, пока не обрисовали в общих чертах красную пылающую дверь в пять раз выше чем Лео.
Он попятился назад, и дверь распахнулась чересчур тихо для такой большой скалы.
- Неплохо сбалансировано, — пробормотал он. — Вот что значит первоклассная разработка.
Дракон “отвис” и прошёл внутрь, как будто был у себя дома. Лео тоже зашёл, и дверь начала закрываться.
Сначала он запаниковал, вспомнив ночь в магазине механики, когда он был заперт. Что если он застрял здесь? Но на стенах мерцал свет от комбинации флюоресцентных ламп и факелов. Когда Лео увидел пещеру, он забыл, что хотел покинуть её.
- Фестус, — прошептал он. — Что это за место?
Дракон протопал в центр комнаты, оставляя следы в густой пыли, и свернулся калачиком на большой круглой платформе.
Пещера была размером с ангар самолёта с бесконечными рабочими столами, ящиками хранения, рядами дверей, размером с гараж, вдоль стен и лестницами, которые вели к сети подъемных мостиков.
Оборудование было повсюду — гидравлические подъемники, сварочные горелки, костюмы для экспериментов, воздушные лопаты, вилочные погрузчики, а также то, что подозрительно было похоже на камеры ядерной реакции.
Доска для объявлений была завешана оборванными, выцветшими чертежами.
И оружие — доспехи, щиты, военное оборудование было все на своих местах, множество оружия не было таким уж законным.
Подвешенное на цепях, высоко над платформой дракона, было старым оборванным знаменем, практически слишком выцветшим для прочтения.
Буквы были греческие, но Лео, сам не зная как, понял, что было написано: Бункер № 9.
Означает ли это Девять домик Гефеста или было еще восемь других? Лео посмотрел на Фестуса, свернувшегося калачиком на платформе, и ему пришло в голову, что он был таким спокойным, потому что был дома.
Он, вероятно, был построен на этой платформе.
- Знают ли остальные дети, что… — вопрос Лео отпал, после того как он задал его. Похоже, это место было заброшено несколько десятилетий.
Все покрыто пылью и паутиной. На полу не было следов, кроме его собственных и огромных отпечатков лап дракона.
Он был первым, кто посетил этот бункер за столько… за столько лет.
Бункер № 9 был заброшен с большим количеством наполовину готовых проектов на столах.
Закрыто и забыто, но почему?
Лео посмотрел на карту на стене — военная карта лагеря, но бумага потрескавшаяся и желтая, как луковая шелуха.
Дата внизу гласила: 1864
- Обалдеть, — пробормотал он.
Потом он заметил план на ближайшей доске объявлений, и сердце его чуть не выскочило из груди. Он подбежал к рабочему столу и посмотрел на чертеж, выцветший почти до неузнаваемости: греческая лодка нарисованная с нескольких сторон.
А под ними — едва заметные слова: пророчество? непонятно. полет?
Этот корабль он видел в своих снах — летучий корабль.
Кто-то пытался построить его здесь, или по крайней мере сделал наброски. Тогда он был оставлен, забыт… пророчество еще впереди.
И самым странным было то, что топ мачта была такая же, как и в сне Лео, когда ему было пять, голова дракона.
- Похоже на тебя, Фестус, — пробормотал он. — Жуть.
От вида мачты стало нехорошо, но Лео был измучен многими другими вопросами, на решение которых уйдет много времени. Он коснулся листа бумаги, надеясь, что прикосновение поможет понять чертеж, но бумага лишь затрещала и, пришлось оставить ее в покое. Он посмотрел вокруг, ища другие ключи к разгадке.
Никаких лодок. Никаких вещей, которые бы выглядели как части этого проекта, зато здесь было много дверей и кладовых для изучения.
Фестус фыркнул, словно пытался привлечь внимание Лео, напомнив ему, что у них мало времени.
Это было правдой. Лео решил, что уже несколько часов как утро, и он слишком отвлекся. Он спас дракона, но тот не сможет помочь ему в поисках.
Ему нужно что-то летающее.
Фестус подтолкнул что-то вперед к нему — опоясанный кожей инструмент, который лежал левее его строительной площадки.
Затем дракон включил красный свет глаз и осветил потолок.
Лео посмотрел туда, куда указывали прожекторы и вскрикнул, когда он понял, что висит над ними в темноте.
- Фестус, — сказал он тихим голосом. — У нас есть работа.
Глава 13
Джейсон видел сон про волков.
Он стоял на поляне последи леса из красных деревьев. Перед ним возвышались руины каменного особняка.
Низкие серые облака, смешанные с густым туманом и холодным дождем, повисли в воздухе. Стая больших серых животных слонялась возле него, касаясь его ног, рыча и оскаливая зубы. Они мягко подтолкнули его к развалинам. У Джейсон не было никакого желания стать самым большим в мире собачьим печеньем, поэтому он решил сделать то, что они хотели.
Земля хлюпала под ботинками, когда он шел.
Каменные шпили дымоходов, не прилагавшихся ни к чему, возвышались как тотемы.
Дом, видимо, был огромным, многоэтажным, с массивными стенами и высокой остроконечной крышей, но теперь не осталось ничего, кроме каменного скелета. Джейсон прошел под рушащимся дверным проемом и оказался в своего рода внутреннем дворе.
Перед ним был осушенный длинный прямоугольный зеркальный пруд.
Джейсон не мог сказать какой он был глубины, потому что дно было объято мглой.
Грунтовые дорожки пролегали везде, неровные стены дома возвышались стояли по обе стороны.
Волки расхаживали под арками из грубого красного вулканического камня. На дальнем конце бассейна сидела огромная волчица, чуть выше, чем Джейсон. Ее глаза сверкали серебром в тумане, а ее мех был того же цвета, что и камни — теплого шоколадно-красного.
- Я знаю это место. — сказал Джейсон.
Волчица рассматривала его. Она не разговаривала, но Джейсон понимал ее. Движения ее ушей и усов, блеск в глазах, то как движутся ее губы — все это часть ее разговорного языка.
- Конечно — сказала волчица. Ты начал свое путешествие отсюда, как щенок. Теперь ты должен найти свой путь назад. Новый поиск, новое начало.
- Это не честно. — сказал Джейсон.
Но как только он начал говорить, он знал, что не было никакого смысла жаловаться волчице. Волки не чувствуют симпатию. Они никогда не ждут справедливости.
Волк сказал: — Покори или умри. Это наш путь.
Джейсон хотел возразить, что не может покорять, если сам не знает кто он такой или куда ему пойти. Но он знал эту волчицу.
Ее имя было простым, Лупа, она Мать Волчица, величайшая в своем роде.
Давным-давно она нашла его в этом месте, защищала, выбрала и воспитала его, но если Джейсон вдруг покажет слабость, то она разорвет его на клочки. Вместо того, чтобы быть ее щенком, он станет ее ужином.
В волчьей стае слабость не поощряется.
- Ты можешь вести меня? — спросил Джейсон.
У Лупы из горла вырвался урчащий звук, и туман над бассейном рассосался. Впервые Джейсон не был уверен в том, что видит.
На противоположной стороне бассейна два ростка выбивались из цементного пола, похожие на сверла огромных тоннелероющих машин, бурящих поверхность.
Джейсон не мог сказать, сделаны ли ростки из камня, или это окаменелые виноградные лозы, но у них были густые завитки, которые собирались вместе на верху.
Каждый росток был примерно 5 футов, но они не были похожи друг на друга. Ближайший к Джейсону был темнее и выглядел более твердее, его усики сливались вместе.
Пока он смотрел, он еще немного поднялся из земли, и чуть-чуть расширился.
На Лупиной стороне бассейна, усики второго ростка не сливались и от этого были похожи на решетки от клетки.
Внутри Джейсон мог видеть смутную, борющуюся фигуру, двигающуюся ограниченном пространстве.
- Гера. — сказал Джейсон.
Волчица кивнула в знак согласия. Остальные волки кружили вокруг бассейна, шерсть на их спинах встала дыбом, они рычали на ростки.
Наш враг выбрал это место, что разбудить своего самого сильного сына, короля гигантов. — сказала Лупа. — Наше священное место, где утверждаются полубоги — место смерти или жизни.
Сгоревший дом. Дом волка. Это мерзость.
- Ты должен ее остановить.
- Ее? — Джейсон был сконфужен. — Ты имеешь в виду Геру?
Волчица с нетерпением заскрежетал зубами.
- Используй свои чувства, щенок. Мне нет дела до Юноны, но если она падет, то наши враги восстанут. И это будет нашим концом.
Ты знаешь это место. Ты сможешь найти его снова. Очисти наш дом. Останови это пока еще не поздно.
Темный росток медленно увеличивался, похожий на бутон какого-то ужасного цветка. Джейсон почувствовал, что если он когда-нибудь откроется, то выпустит что-то, с чем он не хотел бы встречаться.
- Кто я? — спросил Джейсон волчицу. — Скажи мне хоть это.
У волков нет чувства юмора, но Джейсон мог сказать, что вопрос позабавил Лупу, будто Джейсон еще детеныш, который точит свои когти и пытается стать альфой.
- Ты наша спасительная соломинка, как всегда. — Волчица подняла губу, будто только что сказала умную шутку. — Не провались, сын Юпитера.
Глава 14
Джейсон проснулся от раската грома.
Затем он вспомнил, где он был. В Первом домике всегда был гром. Над его кроватью потолок был украшен бело-голубой мозаикой, как облачное небо. Облачные плитки пересекали потолок, изменяясь от белого к черному. В комнате грохотал гром, и золотые облака сверкали молниями. Кроме раскладушки, которую ему принесли другие жители лагеря, здесь не было постоянной мебели — ни стульев, ни столов, ни комодов.