Это ль не казус бэлли - летучий домик, упавший вниз?
Совсем одряхлела Элии - у ней подагра и ревматизм!
Сгрызли до основания крысы волшебные башмачки,
Но - Морган идет к Гаване, глядит на небо из-под руки…
(с) Олег Медведев, «Изумрудный город»
1.
«Я все-таки грохнулся с этого чертова стула!»
Это было первой моей мыслью - и, по техническим причинам, на некоторое время последней - меня, что называется, накрыло . Когда вступают в конфликт законы мироздания - это страшно и эпично! Когда они вступают в конфликт прямо внутри тебя...
Хорошо - в лаборатории было довольно-таки темно: все-таки я спать собирался... даже - поспал. Черт, глаза! Как спицами колет... Отлично, можно сказать, поспал! С эффектом присутствия, на все семь лет и один день! Самая, если так можно сказать, с пользой проведенная ночь в моей жизни!
Если бы мне пришлось решать такую задачу в своем уме и трезвой памяти... ну, что плакаться - не компьютер я. Попытайся я провернуть такой фокус, оставаясь собой - и сейчас бы меня уже не было. Однако, необходимая «глубина» погружения сделала свое дело - решение и его реализацию рассчитал уже не человек. И даже не демон. То безглазое, безносое существо, лишившееся эмоциональной сферы на «уровне железа» хладнокровно вычислило уровень воздействия, опираясь на доступные данные - и заданные до трансформации «установки»:
• выжить;
• сохранить самое ценное - память;
• не окочурится раньше срока, если что-то пойдет не так.
Возможность у меня была строго одна - использовать свое «старое» тело, тот «джокер», который поначалу так помогал мне-Юто в Такамии: ведь если я умру, я просто... проснусь? Наверное. Тогда - проверять не хотелось просто жуть как! А еще я гнал от себя мысль, что оставшееся там, в моем мире тело-якорь так или иначе, сколько бы я не прожил главой уже не маленького и теперь, после всего этого очень гордого клана японских Экзорцистов, рано или поздно притянет к себе разум зарвавшегося сноходца... и все. Далее - «кина не будет»: еще тридцать-сорок лет в мире, где раздвигать границы бытия надо не силой воли и социальным статусом «принца» а... чем-то вроде того, как добился своего «мультимиллиона» Иллон Маск. Но Маск - тот еще уникум: он вовремя начал. По настоящему вовремя - успев к началу «солидного возраста» в тридцать пять лет уже закончить стартовый разгон. Увы, я «у себя» не был гением, и к двадцати девяти годам только начал понимать то, что Иллон понял в тринадцать. Увы. Не повод все бросать - но и не успеть... по крайне мере до старости - не успеть. Не даром говорят: для политика 60 лет - молодость! В жопу, знаете, такую «политику»...
Наверное, используя наработанные техники медитации мне бы удалось «сбежать» еще раз - хоть на следующую ночь. И, вероятно, поднапрягшись, удалось бы со временем сбежать «с концами», разорвав связь - наверное, это возможно... что теперь гадать. Играем с картами, которые розданы. А карты были таковы: я стал понимать... примерно понимать, как все «это» устроено, точнее, в моей голове «сама» сформировалась рабочая модель ... гм. «квантовой» вселенно? Такое обычно называют «инсайт». Или сатори. Когда в сознании в один прекрасный момент складываются кусочки знания... и, очевидно, достраиваются недостающие куски. Так Менделеев «увидел» таблицу химических элементов. Так я «увидел» Пространство. Различные континиумы-параллельные миры. Связи между ними, если они есть. И, главное - как записать координаты . Ничего, собственно, сложного - простая триангуляция и наличие математического аппарата. «Маяк» у меня был, мое тело тут. Разницу «высоты» между точками наблюдения обеспечил «нырок», любезно предоставленный ныне покойным, я надеюсь, Ками-сама. Математику Пространства не менее любезно предоставила незнакомая мне группа русских ученых, чей труд чуть не оказался похоронен навсегда в сейфе у О'Райли. Проблема была только одна: для преодоление «океана невозможного» между мирами-измерениями магии было недостаточно. Ну не была мана общим физическим принципом бытия - например, в точке возвращения она вообще не могла существовать. Как и геном активного влияния на молекулярный... э, строй? То есть последовательность ДНК быть могла, а вот работать «Паром Света» просто не будет. Не судьба. Но - безглазого экспериментатора это не остановило. Как вспомню свои мысли и ощущения в таком виде... брр! В любом случае, источник энергии у меня бы... и материи, что бы построить одноразовый «прыжковый генератор». Ну вы поняли - «бог» нарвался. Без шансов - я использовал свою сильную сторону. Ну а что мне для этого придется стать обедом и потому - «родственником» червяку-переростку с большой долей силикатных включений - такие мелочи! Главное, что бы сработало... и оно - сработало!
Я лежал на спине у стола и не мог пошевелится - вместо осмысленного движения получались судороги. Перспектива стен, предметов - плыла и искажалась: ухваченный «с собой» объем маны рассеивался, разрушался... и поменял физические константы на время, достаточное, что бы угнездившийся центром в животе колючий двухметровый шар золотого света проделал свою работу. Раз. Два. Три. Волна за волной: свет! Изменения приняты - условия «на конце провода» просто не давали возможности существовать материи в фрактально-кластерномнапряженном состоянии... короче, материал «принимал» изменения совсем . Свет! Геном соматических клеток перестраивается... на 0,01%. Этого - достаточно. Свет! Иммунную систему корежит, заставляя принять новые антигены. Свет! Активируются стволовые клетки, разом «выпадая» в кровь из депо костного мозга и селезенки. Свет! Свет! Свет! Мана утекает - и вслед за ней все меньше и меньше становится золотой «каштан» кеккей генкай: сжимается сначала до пределов футбольного мяча, потом - теннисного, потом - горошины, золотая искра гаснет... и с тянущей болью «отключаются» «паромное зрение» на глазах. Свои и редкие «чужие» клетки перемешаны и собраны в работающий гомеостаз... ох, я надеюсь только - нигде не напутал. Иначе смерть от обычногоаллергического приступа мне покажется легкой и приятной! Господи, кто ж знал, что университетские знания по цитологии, гистологии и генетике мне придется использовать... вот так!
А теперь встать... первые изменения «проявятся» через полчаса-час: столько времени пройдет, пока продукты смелых биологических экспериментов на себе пройдут из тканей в кровь и через нее - до органов выделения. Что меня ожидает... Ксо! Лаборатория! А вот об этом я совершенно не подумал! Точнее - выбросил из головы, как несущественное... а потом головы у меня некоторое время не было. А потом я был немножко занят... Нет, все выглядит целым... выглядит. Вот только на мониторе основного компьютера мигающая муть вместо «окошек», а на рабочем контроллере кристалометра... ой. И этот плывущий звук от установки... и от... от розеток?! Ходу отсюда!
Петр Васильевич, наш ночной охранник лабораторного здания и единственный, кроме меня, ночной обитатель этого корпуса, довольно неплохой мужик - что, учитывая его должность и оклад вообще чудо - разумеется, спал. И стеклянные «позднего советского стиля» двери заперты...
- Суннимасен, Васильич-са... тьфу! Проснись!
- Чего?! - Бедный мужик, услышав такое «доброе утро»... на довольно чистом японском языке знакомым голосом аж чуть не упал со своей лежанки. - Александр, ты что ли? Что случи...
- РРАВК!!! - Именно с таким звуком «падают» автоматы электропитания в распределительной на первом этаже. Один раз слышал.
- Ты там горишь, что ли? - Попытался попасть ногами в свои «офицерские» сапоги наш бессменный «на посту»... а что поделать - три ставки плюс начохраны - только так что-то более-менее похожее на слово «зарплата» получается... А «сигнал-пожар» действительно отрубает электропитание.
- Хуже. П#@%#$. - Коротко сообщил я наконец включившему настольную лампочку мужику. Тот поднял на меня глаза... и тут же поверил.
- @#$! Ходу!
- РРАВК! РРАВК! - Каждое срабатывание «этажной» электрозащиты невероятным образом (магия-то не работает!) добавляло Васильичу «+10 к скорости передвижения». Двери отомкнулись вообще мгновенно. Я не отставал. Так мы и выскочили в оранжевый свет фонарей уличных фонарей - не чувствуя под собой ног и десятиградусного мороза: я в белом, слегка мятом халате лаборанта и охранник в свитере. Вовремя! Прямо на моих глазах на фасаде на высоте третьего этажа появилась и поползла вверх и вниз трещина - примерно оттуда, где находится... находилась уже явно бывшая лаба моего научрука. Беззвучно выпало и полетело вниз оконное стекло.
- Бежим! - Выдохнул собеседник. Без всякого мата, что характерно. И мы - побежали. Остановились только у угла учебного корпуса: метров этак за триста от. В свете фонарей было видно, как от фасада отрываются куски... чего-то и все так же беззвучно «ныряют» в великанский сугроб на газоне: территория Института не принадлежит городу, а вывозить снег - дорого. Нехай и сам растает весной - благо, есть куда отвалить «ножем» старенького трактора, что числится на балансе моего второго «альма матер»...
- Так, Саша. - Повернулся ко мне мужчина... и сказал вовсе не то, что я ждал. - Не знаю, что там произошло - и знать не хочу! Строители с фундаментом накосячили тридцать лет назад - и все. Скажешь чего другое - и найдут, как причину на «крайних» нас повесить.
- Я понял. - Согласился я. - Там...
- Нет! Молчи!
- А? - Я даже подался назад: адекватный и очень добрый Васильич едва не заткнул мне рот. Кулаком. - Эээ...
- Знаешь... я ведь и повоевать успел - на срочке в... неважно, и в «за Речкой» - на контракте. И знаю, отчего и как взрослые мужики в единый миг седеют. Так что - молчи, уж пожалуйста. А то у меня нервы - и справка...
Но я уже не слушал его. Загребая ногами снег и не чувствуя холода я дошел до окна первого этажа и «пойма» свое отражение так, что бы на лицо падал свет от уличного освещения. Мать! Волосы, брови... даже «трехдневная» щетина были снежно-белого цвета! Какой знакомый колер...
2.
Открыть глаза. Провести взглядом по потолку, всмотреться в знакомо-незнакомый интерьер. Сказать себе «это был сон - просто сон»... и отправится делать разминку и готовить завтрак.
Так начинается теперь каждый мой день - включая выходные. Однушка, съемная разумеется - видимо производит изнутри то еще впечатление. Собственно, в комнате кроме шкафа для одежды есть только мои рабочие инструменты: удобный «компьютерный» стол, собственно - сам компьютер с двумя мониторам в 27 дюймов. И двуспальная кровать с «водяным» матрасов - тем самым, который в любом положении тела обеспечивает максимум комфорта спящему. Не то, что бы я плохо спал или мне нужен был комфорт, но... выяснив, что все мои сны в течении месяца заканчивались ударом куда-то в район левой почки - когда кулаком, когда дверью прищемило, когда просто неудачно спрыгнул - оказались следствием чуть торчащей из старого матраса пружины... В общем, учитывая, что в течении двух месяцев я постоянно испытывал «радости» после перестройки организма - включая сверхбыстрый пробег в туалет из положения лежа, прилипшую ко всем открытым частям кожи простыню (потому что потовые и сальные железы внезапно «взрывались» несколько-часовым нескончаемым потоком липкой вонючей жидкости), я уже не говорю про «сушняк» без всякого хмеля и дикие головные боли - вспылил я тогда не зря. Задумчиво оглядел разломанную ударом кулака доску, только что бывшую одной из боковинок кровати, на сбитую в кровь кожу на костяшках... и половину своей зарплаты вбухал в нормальноеспальное место. «Почему два месяца, вон у Куэс все прошло за две недели» - может быть спросите вы? А потому что следить за собой надо и не весить 120 килограмм дурного сала... которое кроме всего прочего как губкой набирает в себя жирорастворимые гормоны, и при расщеплении - «носимого с собой запаса» выпускает.