За прогалинами деревья снова смыкались в почти непроходимую чащу.
Ориентироваться среди этих девственных зарослей было не так-то легко. Время от времени Пенкроф отмечал свой путь вехами, которые можно было заметить без груда. Но, быть может, охотники напрасно не пошли берегом, как сделали Пенкроф и Харберт в прошлый раз После часового блуждания по лесу они не встретили никакой дичи. Топ, бегая под нижними ветками, только спугивал птиц, к которым невозможно было приблизиться. Даже трегонов нигде не было видно, и моряку предстояла неизбежная перспектива вернуться к болотам, где он так успешно ловил на удочку глухарей.
- Эге, Пенкроф, - сказал Наб слегка насмешливым гоном, если у тебя и дальше будет не больше дичи, огня для нее потребуется немного - Потерпи, Наб, -ответил моряк, - дичи-то нам, во всяком случае, хватит.
- Ты, видно, не очень полагаешься на мистера Сайреса?
- Нет, я на него полагаюсь.
- Но ты не веришь, что он добудет огонь?
- Поверю, когда увижу, что дрова пылают на очаге.
- Раз мой хозяин сказал, значит огонь будет.
- Посмотрим.
Солнце еще не достигло высшей точки над горизонтом. Экспедиция продолжалась. Скоро Харберт сделал важное открытие - он нашел дерево со съедобными плодами. Это была итальянская пиния, приносящая превосходные орехи, которые очень ценятся в умеренных зонах Америки и Европы. Орехи эти были уже спелые, и Харберт с товарищами с удовольствием ими полакомились.
- Превосходно! - сказал Пенкроф. -Водоросли вместо хлеба, сырые ракушки на жаркое и сосновые ядрышки на сладкое - вот самый подходящий обед для тех, у кого нет в кармане ни одной спички.
- Не нужно жаловаться, -сказал Харберт.
- Я и не жалуюсь, мой мальчик, - ответил Пенкроф. -Мне только кажется, что в нашем меню мяса слишком уж маловато.
- Топ что-то увидел! - закричал Наб и бросился в чащу, где слышался громкий лай умного пса; к лаю примешивалось какое-то странное хрюканье.
Харберт и Пенкроф последовали за Набом. Если недалеко была дичь, то не время было обсуждать вопрос, как изжарить добычу, ибо прежде всего ее следовало поймать.
Войдя в чащу, охотники сейчас же увидели Топа, который вцепился в ухо какого-то животного и старался его свалить. Это четвероногое, похожее на кабана, было длиной около двух с половиной футов. Его покрывала грубая темно-коричневая негустая шерсть, более светлая на брюхе. Его лапы с когтями, плотно прижатые к земле, были, по-видимому, соединены перепонкой. Харберт узнал в нем дикого кабана, одного из самых больших представителей отряда грызунов.
Кабан не пытался освободиться и только тупо вращал глазами, заплывшими толстым слоем жира. Вероятно, он видел людей в первый раз.
Наб крепко сжал в руке дубину и хотел уже ударить животное, как вдруг кабан вырвал ухо из пасти Топа и с громким ворчанием кинулся на Харберта. Едва не. опрокинув растерявшегося юношу, кабан быстро исчез в лесу.
- Вот гадина! - закричал Пенкроф.
Трое. охотников бросились вслед за Топом. В ту минуту, когда пес почти догнал кабана, тот неожиданно скрылся в большом болоте, осененном столетними соснами. Наб, Харберт и Пенкроф остановились. Топ бросился в воду, но кабан, спрятавшись в глубине, не показывался больше.
- Подождем, - сказал юноша. - Он скоро должен высунуться, чтобы подышать.
- А он не утонет? - спросил Наб.
- Нет, - сказал Харберт.
Топ бросился в воду, но кабан, спрятавшись в глубине, не показывался больше.
- Подождем, - сказал юноша. - Он скоро должен высунуться, чтобы подышать.
- А он не утонет? - спросил Наб.
- Нет, - сказал Харберт. - Ведь на лапах у него перепонки.
Это почти земноводное животное. Но будем внимательно следить за ним.
Топ продолжал плавать в болоте. Пенкроф, Наб и Харберт встали на противоположных концах берега, чтобы отрезать отступление кабану, которого Топ так тщетно искал под водой. Харберт не ошибся: через несколько минут животное показалось на поверхности. Топ одним прыжком вскочил кабану на спицу и не дал ему снова нырнуть в воду. Через мгновение кабан был вытащен на берег, и Наб прикончил его ударом дубины.
- Ура! - торжествуя, вскричал Пенкроф. -Только бы был огонь, а уж мы обгрызем эту добычу до костей.
Пенкроф взвалил кабана на плечи и, увидев по солнцу, что уже почти два часа, дал сигнал трогаться в обратный путь.
Чутье Топа очень помогло охотникам. Благодаря умному животному они легко нашли дорогу домой. Спустя полчаса отряд достиг излучины реки.
Как и в прошлый раз, Пенкроф быстро соорудил сплавной плот, хотя этот труд казался ему довольно бесполезным, раз у них не было огня. Пустив дрова плыть по течению реки, охотники направились к Трубам. Но, пройдя шагов пятьдесят, Пенкроф снова разразился громким "ура" и, указывая рукой на скалу, крикнул:
- Харберт! Наб! Смотрите! Над утесами вились густые клубы дыма.
Глава 10
Изобретение инженера. - Вопрос, который очень тревожит Сайреса Смита. - Подъем на гору. - Лес. - Вулканическая почва. Траропаны. - Муфлоны. - Первая площадка. - Ночной лагерь. - На вершине горы.
Через несколько секунд охотники подошли к ярко пылающему огню. Сайрес Смит и журналист стояли около него. Пенкроф, с кабаном в руках, молча смотрел на обоих.
- Вот видите, старина! - вскричал Гедеон Спилет. - Огонь, настоящий огонь, на котором прекрасно изжарится эта чудесная дичь.
- Но кто... зажег его? - спросил Пенкроф.
- Солнце!
Ответ Гедеона Спилета был вполне точен: солнце действительно было источником тепла, которое столь восхищало Пенкрофа. Моряк не хотел верить своим глазам, он был до такой степени изумлен, что не мог вымолвить ни слова.
- У вас, значит, была линза, мистер Сайрес? - спросил Харберт.
- Нет, мой мальчик, но я сделал ее, - отвечал инженер.
И он показал Харберту прибор, заменивший ему линзу. Это были два стекла, снятые с часов инженера и Спилета. Наполнив их водой и скрепив их края с помощью глины, Сайрес Смит сфабриковал настоящее зажигательное стекло, которое сосредоточило лучи солнца на охапке сухого мха и воспламенило его.
Пенкроф воззрился на этот "аппарат", потом безмолвно перевел глаза на инженера. Этот взгляд был красноречивей слов. Смит казался Пенкрофу, если не божеством, то, во всяком случае, сверхчеловеком.
Наконец к нему вернулся дар речи. и он воскликнул:
- Запишите это в вашу книжечку, мистер Спилет, обязательно запишите!
- Уже записано, - ответил журналист.
С помощью Наба Пенкроф наставил вертел, и вскоре кабан, должным образом выпотрошенный, жарился на ярком огне, словно обыкновенный поросенок.
Трубы снова стали обитаемыми, не только потому, что огонь согревал коридоры, но и потому, что загородки из камня и песка были восстановлены.