И в следующий раз, когда появится эта Масси, ты будешь готов к встрече. Я расскажу тебе, что нужно сделать, как мне рассказала когда-то бабушка.
На обратном пути Дэнни почти не разговаривал. Ему многое нужно было обдумать. Свой подарок – сейф из крепчайшей стали – он по-прежнему держал на коленях.
– Добрый вечер, миссис Масси, – сказал Дэнни. – А я кое-что для вас приготовил.
Лишь в последний момент она поняла, что происходит, и разразилась истошными криками.
– Дэнни, с тобой все в порядке?
– Все отлично, мамуля.
Ванна была пуста. В ней оставались следы липкой слизи, но Дэнни посчитал, что сам все очистит. Собственно, достаточно было пустить воду, и грязь смыло в сливное отверстие.
– Тебе нужно в туалет? Я скоро освобожу его.
– Нет. Мне просто… Мне показалось, я слышала твой голос.
Дэнни на всякий случай взял с полки зубную щетку и открыл дверь.
– Я в полном порядке, видишь?
Он широко улыбнулся. Теперь, когда миссис Масси ушла, улыбаться было легко.
Выражение озабоченности сразу исчезло с лица Уэнди.
– Старайся тщательнее чистить те зубы, что растут дальше всех. Именно там прячутся остатки пищи.
– Я постараюсь, мам.
Внутри его головы, где теперь на отдельной полке хранилась точная копия зеленого сейфа, слышались сдавленные вопли. Ему они не мешали. Он надеялся, что скоро все стихнет, и оказался прав.
– Отличная вечеринка, не так ли? – спросил он.
Дэнни развернулся и поспешил удалиться.
После уроков он позвонил по межгороду в Ки-Уэст, где в одном из ресторанов работал Дик.
– Еще один из призраков «Оверлука» нашел меня. Сколько коробок я могу завести, Дик? В своей голове, конечно же?
Дик усмехнулся:
– Сколько угодно, мой милый. В этом вся прелесть сияния. Неужели ты думал, что мне на своем веку пришлось посадить под замок только Черного Дедушку?
– И они там умирают?
На этот раз усмешки не последовало. Голос Дика звучал холодно, как никогда:
– А тебе не все равно?
Дэнни действительно было все равно.
Когда вскоре после начала нового года бывший владелец «Оверлука» объявился вновь – на этот раз в стенном шкафу комнаты Дэнни, – хозяин оказался готов встретить гостя. Он смело вошел в шкаф и плотно закрыл дверь. Вскоре второй воображаемый сейф встал на полке в его сознании рядом с ларцом миссис Масси. Оттуда слышались стуки и такая изощренная ругань, что Дэнни даже постарался запомнить ее, чтобы позже при случае пустить в ход самому. Но достаточно скоро все стихло. Больше из железной темницы Дервента, равно как и из камеры миссис Масси, не доносилось ни звука. А были они «живы» или нет, не имело значения.
Самое главное, что они уже никогда не выберутся наружу. Дэнни был в безопасности.
По крайней мере так он думал тогда. А еще он, разумеется, полагал, что никогда не притронется к спиртному, повидав, к чему это привело отца.
Что ж, людям свойственно заблуждаться.
Теперь ее возраст составлял четыре раза по восемь лет, и она скиталась по Америке, где в Белом доме «арахисового фермера» успел сменить бывший актер. Новый лидер обладал смоляной шевелюрой, в которой, как и положено истинному актеру, не проглядывало ни волоска седины, и очаровательной, но неискренней актерской улыбкой. Энди видела по телевизору один из фильмов с его участием. В нем герою, которого играл будущий президент, поезд отрезал обе ноги. Идея безногих мужчин ей понравилась: такой не погонится за тобой в темном переулке и не изнасилует.
Кино стало ее страстью. Только кино увлекало по-настоящему и заставляло забыться.
В кино всегда можно было рассчитывать на большой стакан попкорна и счастливый финал. Нужно только найти мужчину, чтобы пошел с тобой, приняв это за начало свидания, и заплатил за билеты. Вот и сегодня картина оказалась классная: с драками, поцелуями и громкой музыкой. Называлась она «В поисках утраченного ковчега». Сегодняшний спутник уже запустил руку ей под юбку и залез высоко по обнаженному бедру, но она не возражала: рука – это еще не член. Они познакомились в баре. Именно там она знакомилась с большинством ему подобных мужчин. Для начала он заплатил за ее выпивку, но бесплатная выпивка – это не свидание. Так, всего лишь случайное знакомство.
– А это что значит? – спросил он, проводя кончиком пальца по ее левому плечу. На ней была блузка без рукавов, и татуировка оказалась на виду. Ей нравилось демонстрировать ее, когда она выходила на поиски временного спутника. Она хотела, чтобы мужчины видели татуировку, которую ей накололи в Сан-Диего через год после убийства отца, и большинство считали, что она очень сексуальна.
Это змея, ответила она. Гремучая змея. Видишь ее ядовитые зубы?
Конечно, он их видел. Это были огромные, непропорционально большие для такой маленькой головки зубы. С одного стекал яд.
На этот раз ей попался типичный бизнесмен в дорогом костюме, с пышной, почти президентской шевелюрой, решивший отдохнуть после обеда от бумажной работы, которую ему наверняка приходилось делать в конторе. На вид лет шестидесяти, он в отличие от президента седину не скрывал. Почти вдвое старше ее. Но мужчины не придавали этому никакого значения. Он вел бы себя с ней так же, будь ей не тридцать два, а шестнадцать. Или всего восемь. Она помнила, как пошутил однажды ее папаша: Если щелка может ссать, в самый раз ее…
Понятное дело, вижу, ответил сидевший рядом мужчина, – но я спросил, в чем ее смысл?
Быть может, ты вскоре сам все поймешь, ответила Энди и провела языком по своей верхней губе. У меня есть еще татуировка. Совсем в другом месте.
А мне можно посмотреть?
Кто знает. Ты любишь кино?
Он непонимающе нахмурился.
В каком смысле?
Ты же хочешь пойти со мной на свидание, верно?
Он знал, в каком смысле упоминалось слово «свидание» в подобных заведениях. Тут околачивалось много девиц, и для них свидание означало одну вполне конкретную вещь. Но Энди имела в виду кое-что другое.
Конечно, хочу. Ты хорошенькая.
Тогда пригласи меня на свидание. Но только на настоящее. В «Риальто» как раз идет «В поисках утраченного ковчега».
Но я скорее думал об уютном номере в небольшом отеле. Всего в двух кварталах отсюда. Там отличный мини-бар, и даже есть балкон. Как насчет этого?
Она приникла губами к его уху и прижалась грудью к руке.
Отправимся туда потом. Своди меня сначала в кино. Заплати за билеты и купи мне попкорн. Меня возбуждает темнота.
Вот так и получилось, что они сидели и смотрели на Харрисона Форда, здорового как бык, щелкавшего на экране пастушьим кнутом по пустынной пылище. Пожилой мужчина с президентской шевелюрой держал руку у нее под юбкой, но она крепко зажала между ног картонный стакан с попкорном, чтобы ее спутник мог только крутить пальцами рядом со своей целью, не в силах добраться до нее. Он старательно лез все выше и выше, что раздражало. Она хотела досмотреть фильм до конца и узнать, что же таилось в загадочном ковчеге. И тогда…
Мужчина, который выглядел немного моложе своего товарища, носил имя Барри Смит. И хотя он был стопроцентно белым, та же семейка прозвала его Барри Китайцем из-за слегка восточного разреза глаз.
– Смотрите, что сейчас будет, – сказал он. – Это занятно.
– Лично меня больше занимает кино, – проворчал старикан, Дедушка Флик, что было вполне в его характере. На самом деле он тоже не сводил глаз с сидевшей чуть впереди парочки.