— Типатого.
— Аодет во что?
—Одет?— Он на секундузадумался. —В плащ, кажется.Ага, точно, вплащ! В дождевиктакой зеленый,брезентовый.Вы его, есливстретите, нис кем не спутаете,но вот как надуху — лучшебы вам его вообщене встречать.Он не в настроениисегодня.
Мартасделала глубокийвдох, мысленнодосчитала допяти. Понимаешьли, он не в настроении!Ната тоже ужекоторый деньне в настроении.И уж если выбиратьиз двух зол, тоэтот чумовойКрысолов прилюбом раскладекажется зломболее приемлемым.
—Разберемся!— сказала онарешительно.— А где мне еготам искать?
— Незнаю. — Барменпожал плечами.— Можно и в парке,но, я думаю, стоитсразу идти накладбище. Он,понимаете ли,неравнодушен...
Кчему неравнодушенКрысолов, Мартаслушать нестала, бросилана стойку деньги,поспешила квыходу.
— Машинуне берите, —послышалосьей вслед, — намашине там непроедете.
*****
Старыйпарк жил своейособой невидимойжизнью, шуршаллиствой, вскрикивалиспуганнымиптичьими голосами,похрустывалопавшими ветками.
Заброшеннующербатую аллеюМарта нашлапочти сразу,стоило толькообойти клубпо периметру.Помогли «двоеиз ларца», указалинаправление.Правда, гляделипри этом онина Марту какна умалишенную— с жалостьюи легким беспокойством.Почти так же,как до этогосмотрел бармен.
— Натаких-то каблукахтам будет сложновато.— Один из охранниковпоскреб щетину.— Переобутьсябы.
Дельныйсовет! Дельныйи весьма своевременный!Где ж найтидругую обувьв этой глуши?!Марта не планироваланочную прогулкупо кладбищу.А каблуки высокие— что есть, тоесть. На такихпо пересеченнойместности непобегаешь. Нотеперь уж что?Нет другихвариантов.
Ох, какже они былиправы, «двоеиз ларца»! Паркосвещалсятолько щербатойлуной, и двенадцатисантиметровыеМартины шпилькито цеплялисьза вздыбившиесянад старымикорнями плиты,то попадалив щели междуними. Она ужепочти былорешилась снятьтуфли, но в самыйпоследниймомент передумала.Босиком оно,конечно, сподручнее,но не факт, чтобезопаснее.Неизвестно,какая дряньтут валяетсяпод ногами.Лучше уж так,потихонечку-помаленечку.Тише едешь —дальше будешь...Хотя парк какой-топодозрительнобольшой. Сколькоона уже бредетпо этой аллее?Минут пятнадцать,а конца и краяне видно.
По-настоящемустрашно Мартестало, когдаиз виду пропалиогни клуба.Вот, кажется,только чтовесело мигализа спиной, атут исчезли,словно и небыло никакогоклуба. И темнотасделалась вдругсовсем ужнепроглядной,сгустилась,обступила совсех сторон.Вернуться бы.Хоть фонариккакой попроситьу охраны или,еще лучше, дождатьсярассвета и ужепотом отправлятьсяна поиски этогосумасшедшегоКрысолова.Марта бы и вернулась,наплевала бына все и вернулась,потому что свояшкура дорожеи перелом ноги— это самоемалое, что можетслучиться вовремя такойвот ночнойпрогулки. Вернуласьбы, если бы неодно «но» — оназаблудилась...
Понять,как такое случилось,было невозможно,вроде бы шлапо прямой, никудане сворачивала,а когда обернулась,вместо фонарикаподсвечиваясебе путь дисплееммобильного,оказалось, чтопозади не однааллея, а развилка.Налево пойдешь— коня потеряешь,направо пойдешь... Вот такойнелегкий выбор.В сложившейсяситуации разумнеевсего двигатьсяпрямо, найтиКрысолова иуже вместе сним выбиратьсяобратно к клубу.
Впереди,в чаще, что-тогромко ухнуло,и Мартино сердцетут же тожеухнуло в пятки.Опрометчиво,ох, как опрометчивошататься посрединочи не поймигде! Дрожащимируками онанашарила надне сумочкис незапамятныхвремен валяющийсятам газовыйбаллончик.Защита таксебе, но, занеимениемлучшего, сгодится.Да и недолговедь ей осталосьблуждать, улюбого, дажесамого большого,парка естьграницы. У этогоони тоже должныбыть, надо толькоих найти. Тамже, на дне сумочки,отыскаласьи пачка сигарет.Вообще-то курилаМарта крайнередко, тольколишь в стрессовыхили экстремальныхситуациях.Сложившаясяситуация быласамой что нина есть стрессовойи экстремальной.Огонек зажигалкиосветил крошечныйучасток дорогипод ногами:покореженныеплиты, вывернутыебордюрныекамни, опавшиелистья, смятаябанка из-подкока-колы. БанкаМарту воодушевила.Значит, в этомБермудскомтреугольникене все так плохо,значит, людитут иногдапроходят и дажепопивают междуделом кока-колу.
Сигаретаот стресса неспасала, ноМарта заставиласебя думать,что ей полегчалои уже почти нестрашно. Да ичего тут бояться?! Этоже парк, а нелес. В паркедикого зверьябыть не должно,а кого еще бояться?!Воображениетут же подкинулодлинный списоктех, кого следовалобы бояться.Возглавлялсписок не кто-нибудь,а таинственныйКрысолов, тотсамый, на встречус которым онатак рвалась.
— Ерунда,— буркнулаМарта себе поднос. Хотеласказать громко,но в последниймомент голоспомимо волиупал до жалкогошепота. — Ерунда!— повторилаона уже решительнееи, глубокозатянувшисьсигаретой,пошагала вперед,навстречунеизвестности.
Паркзакончилсяне внезапно.Просто в какой-томомент Мартазаметила, чтопросветы междустарыми липамистали шире, иразлапистыеветки большене шелестелинад самой головой,и даже темнотавокруг, кажется,сделалась ужене такой непроглядной,как раньше, ачуть болеепрозрачной.Эти факты можнобыло бы занестив актив, еслибы не одно «но»— каблуки большене цокали поплитам, а увязалив рыхлой земле.Парк закончился,а что начинается?..
То, чтоначинаетсяпогост, Мартапоняла по смутнобелеющей впередине то церквушке,не то часовне,а еще по тому,как вдруг струнойнатянулсяпозвоночник,как зашевелилисьна загривкеволосы. Значит,не шутил барменпро кладбище...
В подтверждениестрахам и догадкамтемнота вокруг
ощериласьпокосившимисякрестами,завибрироваластранным,выстуживающимкровь звуком.Музыка... Что-тотоскливое ипронзительное,берущее задушу. Флейта.Флейта на заброшенномкладбище...
Мартазамерла, нерешаясь большесделать нишагу. Куда идти?Навстречу этойстранной музыке?Прямо по заброшенныммогилам? А чтотам, в глубинекладбища? Ктотам?..
Онаненормальная.Нет, она самаянастоящаяидиотка, потомучто толькоидиотка моглабыть настолькосамоуверенной,чтобы ломанутьсяпосреди ночив это дикоеместо. Оналоманулась,и она идиотка.Ничего-ничего,осознаниепроблемы — ужешаг навстречуисцелению.Осталось найтиукромное место,желательнобез крестови могил, чтобыотсидетьсяи дождатьсяутра. Потомучто метатьсяпо кладбищуи парку в кромешнойтьме — это всета же глупость...
Шорохза спиной послышалсяв тот самыймомент, когдаМарта уже приняларешение. Особенныйшорох, отличающийсяот всего того,что она слышаладо этого, громкийи угрожающий.
Как жеэто было сложно— обернуться!На простойповорот головыушли целаявечность иостатки сил,а почти невесомыйгазовый баллончикв руке вдругналился чугуннойтяжестью.
Там,за спиной, небыло ничегоподозрительного,только чернота,кое-где прошитаялунным светом.От сердца отлегло— померещилось!
Этослучилось втот самый момент,когда к Мартевернуласьспособностьдышать. Плачфлейты оборвалсяна самой высокойноте. Звук ещедолго вибрировалв ночном воздухе,затухая сзавораживающейнеспешностью,гипнотизируяи уводя вседальше и дальшеот реальногомира, заманиваяв неведомыесети... Мартауже сделалашаг навстречузвуку, большене переживални за каблуки,ни за то, чтопод ногамиможет оказатьсяне парковаядорожка, а чья-нибудьмогила, когдаза спиной сновазашелестело...
...Дваотсвечивающихкрасным глазасмотрели нанее из темноты.Тварь, черная,как сама ночь,припала к земле,издала утробныйрык. Мартапопятилась,зацепиласьза что-то каблукоми, нелепо взмахнувруками, рухнуланавзничь.
...Наверное,она кричала.Даже навернякакричала, нособственногоголоса не слышала.Из всех дарованныхей чувств вполную силуне работалони одно. Тварь,тихо рыкнув,взмыла в воздух,огненные глазасверкнулирасплавленнымзолотом близко-близко.Марта зажмурилась,самым краешкомускользающегосознания успевпочувствоватьнавалившуюсяна грудь тяжесть...
*****
—...Грим,сидеть! Грим,я сказал — кноге! — Незнакомыйголос прорывалсясквозь беспамятство,вытаскивализ безопасногонебытия. — Ну,зачем ты на неепрыгнул?! Я тебечто велел?.. —Голос приятный,совсем не страшный,только, похоже,злой. Та тварьс огненнымиглазами тожебыла злой... Огосподи!
Марта,еще не до концапридя в себя,заорала, забилась,отталкиваячьи-то назойливыеруки, но не решаясьсделать самогоглавного открытьглаза. В чувствоее привелаоплеуха, не такчтобы оченьсильная, нодовольно ощутимая.
— Дауспокойся ты,ненормальная!— В незнакомомголосе прибавилосьраздражения,а к Марте вдругвраз вернулосьздравомыслие.Она пересталаорать и вырыватьсяи открыла, наконец,глаза.
Темнотабольше не былакромешной, онанаполниласьеще скудными,но все же красками,приобрелаобъем, вкус изапах. Темнотапахла полыньюи горчила нагубах.
— Все?Очухалась? —Голос доносилсяоткуда-то сверху.Чтобы разглядетьговорившего,Марте пришлосьзапрокинутьголову.
Незнакомецстоял в метреот нее, широкорасставивобутые в армейскиеботинки ноги,чуть склонивнабок голову.Драные джинсы,короткая кожанаякуртка, чернаябейсболка,козырек которойзакрываетпол-лица, и что-тодлинное в правойруке: не то зонтик,не то трость,не то... оружие.
—Очухалась.— Осторожно,стараясь неделать лишнихдвижений, Мартапошарила ладоньюпо земле. Газовыйбаллончикдолжен бытьгде-то рядом.Тогда она неуспела имвоспользоваться,но сейчас еене проведешь.
— Неэто ищешь? —Свободной рукойнезнакомецподбросил ввоздух что-тонебольшое,очень похожеена Мартин баллончик.— Я его заберу,если не возражаешь.Гриму такиештуки не подуше.
Мартахотела сказать,что возражает,что нечегохватать чужиевещи, уже дажерот открыла,но не произнеслани слова. И газовыйбаллончик, идаже пареньв армейскихботинках пересталиволновать еев ту самую секунду,когда за спинойсвоего собеседникаона увиделадва отсвечивающихкрасным глаза...Не примерещилсяей кладбищенскиймонстр...
—Тише,— зашипелаМарта, — не шевелись.
Руканашарила наземле не топалку, не товетку. Хотькакое-то оружие.
— Тычего? — Незнакомецсделал шагвперед, а красноглазыймонстр за егоспиной припалк земле, готовяськ прыжку.
Мартазамахнуласьв тот самыймомент, когдапарень протянулей руку. Онацелилась прямов полыхающиеогнем глазатвари, но непопала. Темнотавзорваласьяростным рыком,а на палке, всегов несколькихмиллиметрахот ее руки,защелкнулисьмощные челюсти.Рывок, толчокв грудь — и вотона снова лежитна спине, безпалки, без газовогобаллончика,придавленнаяк земле чернойрычащей тварью.
—Грим,назад! — Требовательныйокрик слилсяс ее испуганнымвоплем. — Назад!Я кому сказал?!
Тварьраздраженноклацнула зубамипрямо передМартиным лицоми отскочилак ногам незнакомца.Собака! Огромнаячерная псина!Высоченная,тяжеленная,ростом, наверное,с годовалоготеленка. Короткошерстная,чем-то отдаленнопохожая надога, но массивнееи страшнее.Хотя куда ужстрашнее?! СобакаБаскервилей...
Мартасела, замоталаголовой, пытаясьвосстановитьсвязный ходмыслей. Значит,на нее напалне кладбищенскиймонстр, а обыкновеннаясобака. Собакавот этого идиота,позволяющегосвоей клыкастойтвари гулятьбез поводкаи без намордника,еще и бросатьсяна людей.
— Тыкак? Цела? —