- Тогда разреши мне хотя бы помолиться.
- Валяй молись, - сказал Марвин. - Только побыстрее закругляйся.
- О, господь бог, - нараспев затянуло яйцо ганзера, - не понимаю, что со мной происходит и почему? Я всегда старался быть хорошим, и хоть
церковь посещаю нерегулярно, но ты ведь знаешь, что истинная вера - в сердце верующего. Возможно, порой я поступаю дурно, не стану отрицать. Но,
господь, отчего караешь ты так жестоко? И отчего именно меня? Отчего не другого, настоящего грешника, например закоренелого преступника? Отчего
именно меня?
И отчего именно так? Какая-то тварь «собирает» меня, будто я неодушевленная вещь.., не понимаю. Но знаю, что ты всеведущ и всемогущ, а еще
знаю, что ты добр, и значит, есть к тому причина.., хоть я и слишком глуп, чтобы ее разгадать. Слушай, боже, если ты так рассудил, тогда ладно,
пусть так и будет. Но ты уж, пожалуйста, позаботься о моей жене и детях. А особенно о младшеньком. Голос у яйца ганзера прервался, но оно тотчас
же овладело собой. - Особенно молю тебя о младшем, боже, ведь он хроменький, и другие детишки его обижают, и ему нужно большое.., большое
участие. Аминь.
Яйцо ганзера подавило рыдание. Голос его мгновенно окреп.
- Теперь я готов, - сказало оно Марвину. - Делай свое грязное дело, паршивец, сукин ты сын.
Но молитва яйца ганзера совершенно выбила Марвина из колеи. На глаза навернулись слезы, щеточки на ногах задрожали, он распутал сеть и
выпустил пленника. Яйцо ганзера откатилось совсем недалеко и замерло, явно опасаясь подвоха.
- Ты.., ты всерьез? - спросило оно.
- Всерьез, - ответил Марвин. - Я не гожусь для такой работы. Не знаю уж, что со мною сделают там, в лагере, но больше в жизни я не трону ни
одного яйца ганзера!
- Благословенно будь имя божие, - тихо проговорило яйцо ганзера. - На своем веку я насмотрелось странных вещей, но, мне кажется, рука
провидения...
Изложить свою философскую позицию, известную под названием «софистика вмешательства», яйцу ганзера помешал внезапный зловещий треск в
кустах. Марвин стремительно обернулся и вспомнил о том, какими опасностями чревата планета Мельд.
Его предупреждали, а он забыл. Теперь он стал отчаянно нащупывать бластер, а тот, как назло, запутался в сети. Марвин яростно рванул
бластер, выдернул его, услышал пронзительный крик яйца ганзера...
Тут его с силой швырнуло оземь. Бластер полетел в кустарник. А Марвин увидел перед собой черные глаза-щели под низким бронированным лбом.
Представлять ему нового знакомца не было никакой нужды. Флинн понял, что наскочил на взрослого, совершеннолетнего мародера-ганзера, и
наскочил, пожалуй, в самых скверных обстоятельствах. Слишком явны были улики: вопиющая сеть, недвусмысленные темные очки, обличители-щипцы. И
все приближались, норовя сомкнуться у него на шее, острозубые челюсти гигантского ящера, они были уже рядом. Марвин даже различил три золотые
коронки и временную фарфоровую пломбу.
Флинн извивался, пытаясь высвободиться. Ганзер прижал его к земле лапой размером с седло для яка; его беспощадные когти, каждый величиной с
два ледоруба, безжалостно впились в золотистую шкурку Марвина. Чудовищно зияла слюнявая пасть, надвигалась, готовая заглотнуть голову Марвина
целиком...
Глава 11
И вдруг время остановилось! Марвин видел застывшую полуразинутую пасть ганзера, налитый кровью левый глаз, все огромное тело, скованное
какой-то странной, непреодолимой инерцией.
Рядом лежало яйцо ганзера, неподвижное, как резная копия самого себя.
Ветерок замер на полпути. Деревья оцепенели в напряженных позах, а мерифейский коршун повис в разгаре полета, точно воздушный змей на
веревочке.
Даже солнце остановило свой неутомимый бег!
И в этой необычной живой картине Марвин с замиранием сердца воззрился на единственный движущийся феномен, который возник в воздухе, в трех
футах от головы Марвина и чуть левее.
Началось это как пылевой вихрь, набухло, расширилось, утолщилось в основании и сошло на конус в вершине. Вращение стало еще более бешеным,
и фигура приобрела четкие контуры.
- Сыщик Урдорф! - вскричал Марвин.
Действительно, это был марсианский сыщик, тот самый, кого преследовали бесчисленные неудачи, кто обещал Марвину раскрыть преступление и
вернуть законное тело.
- Тысяча извинений за то, что врываюсь, не предупредив, - сказал Урдорф, когда материализовался полностью и тяжело плюхнулся наземь.
- Слава богу, что вы здесь! - ответил Марвин. - Вы спасли меня от чрезвычайно неприятной смерти, и если бы вы еще помогли мне скинуть с
себя вот эту гадину...
Ведь Марвина все еще пригвождала к земле лапа ганзера, теперь словно налитая высокоуглеродистой сталью. И он никак не мог высвободиться.
- Вы уж извините, - сказал сыщик, вставая с земли и отряхиваясь, - но этого я, к сожалению, сделать не могу.
- Почему?
- Против правил, - объяснил сыщик Урдорф. - Всякое перемещение тел в течение искусственно вызванной остановки времени (а налицо именно она)
может повлечь за собой парадокс, а парадоксы запрещены, так как могут привести к сжатию времени, а сжатие времени запросто может вызвать
искривление структурных линий в нашем континууме и разрушить вселенную. Поэтому всякое перемещение карается тюремным заключением сроком на один
год и штрафом в размере тысячи долларов. - А-а, я этого не знал.
- Да, к сожалению, это так, - сказал сыщик.
- Понимаю, - сказал Марвин.
- Я вот и надеялся, что вы поймете, - сказал сыщик.
Последовало долгое и томительное молчание. Затем Марвин сказал:
- Ну?
- Что вы сказали?
- Я сказал.., вернее, хотел сказать, зачем вы сюда явились?
- А-а, - протянул сыщик. - Я решил задать вам несколько вопросов, которые раньше не пришли мне в голову и которые помогут мне оперативно
расследовать и раскрыть дело.
- Валяйте, задавайте, - сказал Маркин.
- Благодарю вас. Прежде всего, какой ваш любимый цвет?
- Голубой.
- Но какой именно оттенок? Прошу вас, поточнее.
- Цвета воробьиного яйца.
- Угу. - Сыщик занес это в свой блокнот. - А теперь быстро, не задумываясь, назовите первое попавшееся число.
- 87 792,3 - без колебаний ответил Марвин.
- Ум-гум.
А теперь, без паузы, укажите название любой эстрадной песенки.
- «Рапсодия орангутанга», - ответил Марвин.
- Угу. Отлично, - сказал Урдорф, захлопнув блокнот. - Кажется, у меня все.