Глава седьмая
За двумя зайцами
Министр был в ярости. Он ударил кулаком по письменному столу так, что бумаги полетели на пол.
— Свет не видел таких идиотов! — орал он на дрожавшего от страха руководителя строительной фирмы. — Я же приказывал вам передвинуть статую, а не ломать! Вы соображаете, что натворили? Вы разрушили бесценную древнюю реликвию, произведение несравненной красоты, невосполнимую часть нашего национального наследия! Туристы приезжали сюда за тысячу миль, чтобы полюбоваться ею. А теперь? — Он перевел дух, выпрямился и гневно указал из окна на кучу мусора, видневшуюся вдали. — А теперь это только пыль и щебенка!
— Это был несчастный случай, ваше превосходительство! — рыдал в отчаянии строитель.
— Несчастный случай? — снова взревел министр. — Вы что, всерьез думаете, что министерство вам это еще и оплатит?
Строитель сжался еще больше. Разрушение статуи действительно было несчастным случаем, но если он за работу не получит денег, то это вообще будет катастрофой.
— Ваше превосходительство, я должен заплатить моим рабочим. Иначе они будут голодать, их жены и дочери вынуждены будут заняться проституцией, а моя семья пойдет просить милостыню, — молил он. — Пожалейте нас!
Министр был неумолим.
— Я еще должен и оплатить это разгильдяйство? В следующий раз я лучше найму Чингисхана. Он по сравнению с вами образец заботы и внимания к окружающей среде. Хватит с вами возиться. Я не хочу вас больше видеть!
Убитый горем строитель поплелся из кабинета, глотая горькие слезы. На улице к нему подошел человек, который, как оказалось, терпеливо ожидал именно его.
— Мой друг, — сказал он, — сегодня ваш счастливый день. Я все знаю о маленькой неудаче, которая постигла вас со злополучной статуей. Но один иностранный гражданин просит оказать ему любезность, за которую он готов хорошо заплатить.
Руководитель стройки согласился отправиться в гостиницу, в которой остановился Мориба.
— Я всего лишь хотел знать, — объяснил ему Мориба, — когда будет перевозиться голова Осириса в Каир и будет ли ее охранять полиция?
В номер вошла Анна, и у незадачливого строителя при виде ее на глаза навернулись слезы. Мориба бросил ему пачку банкнотов. Аллах действительно был милосердным.
— После успешного завершения нашего дела вы получите другую половину, — сказал улыбаясь Мориба.
Благодарный египтянин бросился к телефону и дал соответствующие указания бригадиру.
В среду Луи Халефи связался по телефону со своим коллегой профессором Халидом и сообщил, что завтра прилетит в Каир. Халид обещал показать ему золотую находку. Поговорив с французом, он позвонил бригадиру на стройку.
— Завтра я заберу голову и сам отвезу в Каир. Побеспокойтесь об охране.
Мориба узнал об этом разговоре через десять минут.
Анна мрачно заметила:
— К ней уже сейчас приставлена целая команда полицейских, а когда повезут в Каир, ее будут охранять бдительнее, чем девственницу!
Мориба презрительно фыркнул.
— Немного денег, и все будет улажено. Нет, много денег и… — Он не закончил фразу и схватился за телефон.
Поздним утром в четверг профессор Халид припарковал свой зеленый «БМВ» возле деревянной строительной времянки, в которой хранилась золотая голова. Она была завернута в мешковину, рабочие перенесли ее в багажник автомобиля. Одна полицейская машина поехала впереди «БМВ», другая — сзади, для прикрытия. Когда все три машины отправились, бригадир набрал номер телефона и доложил, что голову увезли.
Все произошло в жаркий полдень на безлюдном участке шоссе, проходившего по пустыне. Ехавшая впереди полицейская машина успела уйти довольно далеко от «БМВ», когда Халид заметил девушку.
Вся в пыли, в изодранном платье, она стояла на обочине. Ее автомобиль сошел с проезжей части, передние колеса завязли в песке. Когда машина Халида приблизилась, девушка опустилась на колени. Он затормозил и выскочил из машины.
— Что случилось? Вы не ранены? — воскликнул профессор, помогая ей подняться.
Несмотря на ее жалкий вид, Халид успел разглядеть, что девушка очень красива. Когда он подвел ее к своему «БМВ», появилась вторая машина полиции, но почему-то проехала мимо не останавливаясь. Халид помог девушке сесть на переднее сиденье, и тут перед ним внезапно возник неизвестно откуда появившийся черный великан.
— Спокойно! — Мориба наставил на профессора пистолет.
Анна в это время вытирала со своего лица пыль и поправляла платье.
— Что вам нужно? — спросил Халид.
Мориба не стал что-либо объяснять. Сев за руль, он направил «БМВ» в пустыню.
— Ну вот, наконец-то мы на месте, — сказал он с дружелюбной улыбкой. — Даже идя по жаре, вы через несколько часов доберетесь до главной дороги, и вас наверняка кто-нибудь подберет. Прощайте.
Халида подобрал грузовик, который вез овощи на базар. Халефи побывал за это время в его бюро и, не найдя профессора, отправился в гостиницу.
Они встретились лишь на следующее утро, и Халид рассказал, что произошло. Француз молча слушал, пока ученый описывал своих похитителей.
— Необыкновенно красивая девушка и огромный черный парень… — повторил Халефи задумчиво. — Я думаю, что я знаю, кто это. Но объясните мне, почему вы остановились, везя столь ценный груз?
— Египет — страна пустынь, — объяснил Халид. — Здесь не оставляют человека в беде. Если кто-либо бросит человека в пустыне, то впоследствии непременно и сам погибнет. А к тому же, — добавил он извиняющимся тоном, — она была очень хороша.
Халефи поставил в известность о случившемся полицию. Халид, в свою очередь, потребовал объяснений от водителя второй полицейской машины.
— Но, сэр, — сказал полицейский, — когда я увидел, что вы ведете к своей машине девушку, я счел свое вмешательство бестактным. Если профессор захотел немного развлечься, то мы не должны портить ему удовольствие.
Халид проглотил эту пилюлю, хотя у него и было сильное сомнение, что шофер говорил правду. Подозрение усилилось еще больше, когда он увидел, как полицейские из обеих машин жадно пересчитывали деньги.
Разумеется, был объявлен розыск украденной головы. А в это время нанятый Морибой самолет совершал свой обратный рейс в Рим. В одном из ящиков находилась якобы поврежденная деталь контрольного прибора атомной электростанции, которую необходимо срочно отремонтировать.
Халефи провел еще несколько дней в ожидании, не нападет ли полиция на след преступников. Расследование шло полным ходом. Были допрошены строители, но они заявили, что не имеют ни малейшего представления о грабителях. Разрабатывались и другие версии. На одной из них и остановилась полиция.
Модно одетый криминалист, которому было поручено это дело, изложил ее Халефи и Халиду:
— Мы связались с аэропортами и узнали, что за несколько дней до этого преступления в Каир прилетел известный итальянский гангстер. Его сопровождала пара, описание которой совпадает с описанием лиц, совершивших нападение в пустыне. Эта пара уже вылетела из страны, но они были, вероятно, только сообщниками итальянца. Гангстера зовут Пино Астоли, и он все еще пребывает в Египте. Если мы его возьмем, то найдем и пропажу. Само собой разумеется, мы предпримем все, что в наших силах, но я лично считаю, что слишком много шума поднято вокруг этого забавного предмета. Музеи просто напичканы древними статуями. И разве так уж важно, будет одним экспонатом больше или меньше?
Халефи в этот же день возвратился в Париж, но перед этим еще раз встретился с Халидом. Он сказал египтянину, что абсолютно уверен в существовании полной статуи Осириса. Правда, она пока разделена, но если к нему попадет когда-либо часть, он передаст ее египетскому государству, которому она принадлежит по праву. О Золотом фаллосе он не сказал ни слова.
Глава восьмая
Пустые хлопоты
Во время перелета из Парижа назад в Лондон Дональд был молчалив, выглядел обеспокоенным.
— О чем ты думаешь? — спросила Сандра.
— Мне будет очень недоставать тебя, когда ты будешь выступать в Лондоне, а я буду играть в Глазго.
Сандра сжала его руку.
— Но, дорогой мой, Лондон же не на краю света. Мы обязательно найдем какую-нибудь возможность, чтобы почаще встречаться.
Дональд задумчиво посмотрел на нее.
— Почему мы не поженимся? — вдруг вернулся он к давнему разговору.
— Но ведь об этом мы уже говорили еще до полета в Саламба, — мягко и успокаивающе ответила Сандра. — Мы оба находимся в начале нашей карьеры, и я не хочу быть просто хорошей женой, сопровождающей всегда и повсюду своего супруга — футболиста-профессионала. Точно так же и у тебя нет большого желания сопровождать меня во время моих выступлений. Ты должен быть в Глазго, а я в Лондоне, где находятся все менеджеры и крупные фирмы грампластинок. Сокровище мое, будь благоразумным, у нас еще столько времени впереди. Мы будем принадлежать друг другу.
Объяснение не очень убедило Дональда.
— Сэнди, скажи, ты действительно меня любишь?
— Ты же знаешь! Что на тебя нашло? Ты мне не веришь?
— Я сам не знаю. Возможно, это из-за того, что я видел, как ты отдавалась Луи Халефи.
Сандра недовольно поморщилась.
— Послушай, милый Дональд, я люблю тебя и хотела бы жить вместе с тобой в собственном доме и завести ребенка, но несколько позже. Ты должен сыграть еще много международных матчей, и я тоже не хотела бы довольствоваться выступлениями только в ночных клубах Глазго и его окрестностей. А что касается моей забавы с Халефи, то мое тело принадлежит мне, и я могу с ним делать все, что захочу. Я свободная женщина и должна ею остаться. А впрочем, ты с Петрой тоже никак не выглядел скромником!
— Ну, это не совсем одно и то же, — запротестовал Дональд.
— Почему же? Только лишь из-за того, что ты мужчина? Мне кажется, ты просто ревнуешь!
Она засмеялась, но Дональд по-прежнему оставался серьезным.
— Я не могу ничего с собой поделать, мне кажется, что нам грозит опасность.
— Чепуха! Теперь, когда мы освободились от Золотого фаллоса, нам нечего опасаться. Ты просто еще не остыл от тех ужасных дней в Саламба. Выбросим это из головы, Дональд.
Когда они опять вернулись в гостиницу, настроение у Дональда несколько улучшилось. Однако Сандра чувствовала, что он все еще чем-то озабочен.
— Наша последняя ночь, — с сожалением сказал Дональд, когда они легли в постель.
— Тогда давай насладимся, — нежно прильнула к нему Сандра. — Не делай из этого драму, нас будет разделять всего лишь один час полета на самолете.
Она привлекла его к себе, играла волосами и целовала до тех пор, пока он не возбудился.
— Ну вот, наконец ты опять стал моим прежним Дональдом, — прошептала Сандра.
— Я думаю, ты права, — сдался Дональд.
— У тебя такие божественные волосы на груди, кудрявые и запутанные, — шептала она, продолжая забавляться ими.
Дональд закрыл ей рот страстным поцелуем. Сандра обхватила его плечи и плотно прижалась к нему. Он обнял ее твердые, округлые ягодицы, всегда возбуждавшие его. Его руки, его язык побывали на ней везде, и она позволяла ему это. Когда он лег на нее, то понял, что она готова к акту. Сандра была активной партнершей, она быстро довела его до экстаза. Может быть, из-за предстоящего расставания, но сегодня ночью их секс был отмечен чувственностью сильнее, чем когда-либо раньше.